Разреши себя любить

– Тина, – цедила Мари сквозь зубы. Хо-хо! Похоже, брат станет вдовцом еще до свадьбы! Мари ее убьет. Совершенно точно убьет. – Она позвонила в понедельник и сказала, что если я не отвяжусь от Тиля, то сильно пожалею. Сказала, чтобы я не смела ему названивать и навязывать детей. Нахуй он мне сдался! – оскалилась зло. – Я его знать не желаю! Буду с голода подыхать, но даже тогда не наберу его номера! – Краем глаза я заметил, как мама болезненно сморщилась. Слава богу, она промолчала. Представляю, каково ей слышать такое о любимом сыне… – Она еще во вторник звонила, я не взяла трубку. А в среду номер не определился, я ответила, и она опять закатила истерику. Я не стала с ней говорить, просто пошла и купила новую сим-карту.

Мы с мамой покосились друг на друга.

Ты же хотела, чтобы я с ним поговорил… – виновато глянул я на мать. Нда, как-то хреново вышло… Я целый месяц капал Тилю на мозги, что он нужен своим детям, и дети же в итоге пострадали. Благими намереньями…

– Господи, – мама уселась на ближайший табурет и закрыла лицо руками. – За что мне это всё?

Мари метнула на меня злобный взгляд. И стало ясно – она обо всем догадалась, и я буду первым, у кого она вырвет сердце. Я нервно сглотнул.

– Мари, иди в машину, поехали домой, – строго рявкнул на нее Гордон. – Шарлотта, возьми необходимые вещи и документы, которые нам завтра понадобятся.

Резко обернувшись, Мари открыла рот, чтобы возразить, но отчим ей и слова не дал вставить, повысил голос и даже подпихнул к выходу:

– Я сказал, иди в машину. От того, что сейчас ты тут со всеми переругаешься, ничего не изменится. Ты завтра должна выглядеть, как человек, а не дерьмо собачье. Что стоим? – прикрикнул он на нас. – Быстро взяли что надо, и валим домой. Спать давно пора, а тут негде.

Домой к маме мы ехали молча. Отец вел машину, мама на переднем сидении нервно курила одну за одной. Мари сидела с каменным лицом и смотрела перед собой. Я прокручивал в голове, кому мы еще можем позвонить завтра. Вроде бы всё, что можно, я уже сделал. Остается дождаться завтра.

– Мари, а они что-нибудь сказали? Они же не могли вот так просто прийти и забрать детей? – осторожно спросил я, внутренне напрягаясь – демон, сидящий в моей доброй и ласковой девочке, наверняка где-то еще рядом.

Она покачала головой.

– Они позвонили. Сказали, что соседи, – она говорила совершенно спокойно. – Я открыла, думала, может, случилось что-то. Женщина и трое полицейских.

– Она представилась? – повернулась мама.

– Да, сказала, что из службы защиты детей, им поступила жалоба о жестоком обращении с детьми. Михи только-только заснул, Алекс капризничал. Она прошла, осмотрелась. Сказала, что всё поняла, велела полиции забирать детей. Я потребовала объяснений. Они начали отбирать Алекса, тот испугался, закричал. Михи проснулся, тоже закричал, они схватили его. Я попыталась забрать ребенка, меня скрутили, отобрали Алекса. Я вырвалась, кинулась за детьми…

Я осторожно обнял ее за плечи. Погладил по руке.

– Шарлотта, вы извините… Я… Просто я… – замялась она.

– Я понимаю, не переживай. Завтра мальчики будут дома, а ты будешь жить у нас. Одинокие безработные мамы вызывают слишком много вопросов у ненужных людей.

– Я заберу детей и уеду в Канаду, туда, где меня никто не посмеет тронуть.

– Кто тебя отпустит? – усмехнулся я, прижимая ее к себе покрепче. – Шенки должны жить в семье.

– Я не Шенк, – буркнула она.

Я заглянул ей в глаза и ласково улыбнулся:

– Ты мать детей моего брата, а значит член нашей семьи. Следовательно, тебе надо держаться поближе к своей семье.

– У тебя логика, как у блондинки, – фыркнула она.

– Какая есть, – рассмеялся я, сжимая ее руку. – Какая есть.

Слава богу, в маминой квартире нашлось место для всех. Мари она положила в гостевой комнате, меня – в гостиной на диване. Нет, конечно, я мог поехать домой, тем более, что Сьюзен обзвонилась, наоставляла кучу сообщений, но я боялся за Мари. Она была сама не своя, и хоть из «демонического состояния» вышла, все равно я переживал, что она наделает каких-нибудь глупостей. Проверяя перед сном пропущенные вызовы и смс, я наткнулся на пару пропущенных звонков от Тиля и смс: «Дэн, что случилось? Что-то серьезное?» Я хотел написать, что у Мари забрали детей, предположительно с подачи Тины, и попросить у брата помощи – ведь он отец, он имеет на них право, он может их забрать, в конце концов. Стрелочка показывала, что у сообщения есть продолжение. «Надеюсь, это не помешает тебе прийти на мою свадьбу?» Я перечитывал и перечитывал последнее предложение, сверял с именем отправителя, перелистывал смс туда и обратно. Мысленно я отлично видел, как Тиль откладывает все дела, едет с нами в Югендамт, забирает близнецов, как Мари счастливо вешается ему на шею, и из-за чертова хэппи-энда всей этой тупой истории у меня даже взыграла ревность. Только всего одна фраза – «Надеюсь, это не помешает тебе прийти на мою свадьбу?» – разрушала мою счастливую историю с ее не менее счастливым концом. Я стер его смс. Боюсь, что завтра на твоей свадьбе не будет самого главного, Тиль, – твоей семьи. Отличный подарок преподнесла невеста своему будущему мужу. Аплодирую стоя.

Утром меня разбудил не привычный птичий щебет за окном, а громогласный голос деда. Я сел на диване, свесил ноги и сонно уставился на людей в гостиной – тетка с мужем, моя двоюродная сестра Анна, дед и бабушка. В столовой кто-то еще громко галдел.

– Хватит спать! – рявкнул дед и радостно хлопнул меня по плечу.

Я сонно таращился на родственников.

– Даниэль, вставай! – противным голосом протянула кузина.

– Давай-давай, просыпайся! – потрепала меня по голове тетя Ингебора.

– Сколько времени? – прохрипел я.

– Уже почти шесть, – сообщил дядя Герман крайне недовольным голосом.

– А кто там? – кивнул я в сторону стены, разделяющую гостиную и столовую.

– Все наши приехали, – сообщила Анна. Я в ужасе уставился на кузину. – У деда есть план.

– Какой план? – непонимающе повернулся я к дедушке.

– Как спасти детей!

– Дед! – простонал я. – Ну какой план? В девять мы встречаемся с адвокатом у офиса и…

– Какой адвокат? – сдвинул дед кустистые брови. – В девять у их офиса должны стоять люди!

– Какие люди? – закатил я глаза. Ужасно хотелось курить. А еще очень хотелось тишины.

– Которые подтвердят, что моих правнуков никто не обижал!

– Окей, окей, окей, – замахал я руками, дотянулся до джинсов и ушел умываться. С дедом лучше не спорить. Ему за восемьдесят, а жару он даст не хуже двадцатилетнего. А уж когда мой дедушка находит повод для войны, то лучше быть с ним по одну сторону баррикад.

В столовой пили кофе мои родители и моя двоюродная тетка Хелен с моим еще одним кузеном Клаусом и его супругой Софи. Сюда же переместилась Анна с родителями и бабушка.

– Вы на свадьбу что ли все приехали? – окинул я грустным взглядом родственников.

– О какой свадьбе может идти речь, когда дети в приюте! – воскликнула тетя Хелен. Все тут же начали кивать.

– Вы в Югендамт со мной что ли поедете? – округлил я глаза.

Все опять начали кивать.

– Мы тебя с твоим братом-засранцем отбили, и этих детей отобъем, – гордо сообщила тетя Ингебора.

– Вы что, с ума сошли? – возмутился я.

– Здрасти, – произнес кто-то робко у меня за спиной. Я обернулся. Мари, взъерошенная со сна, кинула на меня вопросительный взгляд.

– Я же тебе сказал, что ты не одна, – широким жестом обвел я столовую. – Знакомься, это наша семья. Мария, жена Тиля, – представил я гостью присутствующим.