Исходное состояние

–Эксл, почему мы с тобой расстались в…, – я чуть было не ляпнула « в прошлой жизни», но вовремя осеклась.

Тяжелый вздох. Еще один тяжелый вздох. Его рука до хруста стиснула мою.

–Нелл, прошу тебя! Если так вышло, что ты забыла, позволь мне не говорить об этом. Я виноват перед тобой, но я… Я все исправлю, я клянусь тебе, Нелл…!– судя по срывающемуся голосу, Эксл был близок к истерике.

Я ласково, как ребенка, погладила его по голове. Днем он побывал в душе, и теперь чистые шелковистые пряди больше не свисали бесформенными патлами. Мало того, такой шевелюре позавидовала бы любая девушка. Странно, что Инга в качестве прически выбрала короткую, почти мальчишескую стрижку.

Эксл ничего не ответил, но, похоже, мой жест его успокоил.

–Не хочешь, не говори, – вслух подтвердила я свои мирные намерения, но для себя сделала очередную зарубку –вот вопрос, который достоин детальной проработки. Нужно только будет выбрать более подходящий момент.

–Здесь направо, направо и потом прямо до первого поворота.

–Через весь Ивановск колесим, – недовольно пробурчал водила после того, как Эксл озвучил свои «ценные указания», – надо было с вас в два раза больше оплату взять.

Наверное, Ивановском звался район Ландера, через который мы как раз проезжали. Мы действительно, довольно долго петляли по городу, и я начала всерьез задумываться, что же за место этот «Джангл», если расположен у черта на куличках.

–Все, приехали, – Эксл протянул таксисту пару замасленных ассигнаций и, виртуозно игнорируя обиженное бормотание на тему слишком высоких цен на бензин, помог мне выбраться из машины.

Я с большим трудом подавила возглас удивления. Мы находились рядом с двухэтажным зданием, отделанным темно-зеленым зеркальным стеклом, а прямо перед нами простирался…самый настоящий лес. В приветственном свете клубных фонарей я смогла разглядеть разлапистые ветви каких-то хвойных деревьев, у широких стволов которых мягким ковром поднималась густая трава, а в ноздри мне ударил запах смолы и шишек. Зачарованная необычным пейзажем, я с ребячьим восторгом подалась вперед, но Эксл со смехом придержал меня за локоть.

–Ты реагируешь, как и первый раз, когда я привел тебя сюда! Может быть, это и к счастью, что ты многое забыла. Теперь у нас все будет по – другому.

Я хотела было уточнить, что именно он так страстно желает изменить, но сдержалась. Над входом переливалась всеми цветами радуги вывеска с надписью «Jungle», и Эксл, снова взяв меня за руку, направился внутрь. Мне ничего не оставалось, как тащиться за ним, словно буксир за волжскими бурлаками.

В узком тамбуре нас встретил шкафоподобный секьюрити, не проявивший к нашим скромным персонам ни малейшего интереса. Мы беспрепятственно прошествовали в затемненное помещение, и я с жадностью изголодавшегося по зрелищам столичного жителя, вынужденного провести лето в деревне на прополке картофельных плантаций, принялась разглядывать незнакомый интерьер.

Оформленный в уже знакомых темно-зеленых тонах зал вмещал в себя дюжину столиков, половина из которых, несмотря на выходной день, уныло пустовала, и высокую барную стойку, увитую лианами, подозрительно похожими на настоящие. В центре красовалась небольшая сцена, заставленная разнообразным инструментом. На сцене пока тоже было безлюдно, но из многочисленных колонок непрерывным потоком лилась негромкая музыка.

–«Welcome to the Jungle»!– сказал Эксл, и мне сразу стало ясно, что с английским он знаком не понаслышке. Я, когда-то в прошлом профессиональный переводчик, язык Шекспира считала для себя чуть ли не родным и очень чутко реагировала, например, на грамматические ошибки или популярный в нашей стране «рязанский акцент». У моего благоприобретенного спутника оказалось безупречное произношение выпускника Оксфордского Университета, подходящее провинциальному гуляке примерно так же, как баскетболисту каблуки.

Черноволосый молодой человек, украшенный многочисленными серьгами и пирсингами, приветственно помахал нам из-за барной стойки. На меня он бросил настороженный взгляд начинающего параноика, но вслух предпочел свои подозрения не высказывать.

–Привет, Эксл! Нелл, давно не виделись, шикарно выглядишь! –бармен улыбнулся, сверкнув золотыми зубами. Мои глаза постепенно привыкли к полумраку, и я смогла разглядеть его вызывающе голубые глаза на фоне неестественно бледного лица, впалые скулы и тонкую ниточку губ.

–Не клей ее, Оззи! Лучше налей выпить! Нам есть, что отметить, мэн!

Бармен нырнул под стойку, а мы с Экслом взгромоздились на высокие стулья.

–Голову даю на отсечение, что он никакой не Оззи,– зачем-то шепнула я на ухо парню .

–Так же как ты не Нелли, и он не Эксл, так что теперь?– бармен неожиданно возник перед нами с двумя полными бокалами.

«Вот оно, значит, как,– в голове со скрипом завертелись шестеренки мыслей, аналитический аппарат внезапно заработал как хороший компьютер, доверху напичканный прогрессивным софтом, – имена у всех придуманные. Конечно, может и в провинциальном городке найтись парочка эксцентриков, окрестивших своих чад в честь кумиров молодости, но когда тебе за полтора суток не попадаются Ваня, Саша, Катя и прочие обладатели среднестатистических имен, поневоле начинаешь что-то подозревать. Оправдывает мою близорукость и непростительную наивность только дважды пережитый шок явно сверхъестественного происхождения. Надо же, Эксл, Оззи, Ингеборг! Да мое имя являет собой чистейший образец святой простоты по сравнению с этим безобразием! Похоже, до амнезии у меня имелись скромные зачатки здравомыслия, чего не отнять, так не отнять»

–Ну и дела, мать вашу,– мысли вслух вышли на удивление грубыми. Оззи (вот уж кто, наверняка, по паспорту Вася Пупкин) недоуменно вскинул аккуратные иссиня-черные брови, а Эксл схватился за виски, будто его прихватил острый приступ головной боли, и молниеносно опрокинул в себя бокал.

–Мэн, послушай,– видимо, парень принадлежал к редкой породе людей, которым небольшая доза алкоголя здорово прочищает мозги. Жаль, что он практически спился в поисках вечного просветления,– с Нелли произошел несчастный случай, она частично потеряла память, вот и приходится ей все заново объяснять и показывать, – универсальная отмазка про амнезию эксплуатировалась Экслом по полной программе, -ты не обижайся, мэн, идет?

Оззи в нерешительности потеребил металлическую пуговицу на клепаной кожаной жилетке, наброшенной прямо на голое тело. Я кокетливо взмахнула длинными ресницами и обворожительно улыбнулась. Оставалось только надеяться, что суровое сердце бармена не равнодушно к женскому полу как таковому.

– Я и смотрю, Нелл, ты какая то странная, -задумчиво протянул Оззи, -что же с тобой случилось?

–Попала под машину на мосту, водитель быстро смылся, приехала скорая, а я в коме, без документов. Отвезли в больницу, я там неизвестно сколько провалялась. Вчера вот выписали, брожу бесцельно по городу, ничего не помню, а тут Инга навстречу, случайно повезло, -вот уж насчет «повезло» я очень сильно сомневалась, а в целом ложь звучала вполне пристойно, даже Эксл одобрительно кивнул, мол, так держать, – и еще, Оззи, может у меня после травмы в мозгах что-то перещёлкнуло, но виски я больше не пью.

–А что пьешь?– обалдело поинтересовался бармен.

–Смешай-ка мне свой фирменный коктейль, пожалуйста.

Выражение окончательного и бесповоротного непонимания уютно устроилось на бледной физиономии Оззи и не собиралось в ближайшее время ее покидать.

–Ты помнишь про мой фирменный?

–Да ничего я не помню, просто предполагаю, что у любого бармена есть «фирменное блюдо», вот и все.

Оззи нахмурился, но ничего не ответил, лишь снова скрылся под стойкой.

–И не забудь про меня, мэн,– добавил Эксл, – мне повторить.

Из-за стойки раздалось насмешливое гыгыкание, а затем шум блендера и звон бокалов. Бармен с головой ушел в работу.

–Привет, Нелл! «Джангл» без тебя –это не «Джангл», -прозвучал за моей спиной мужской голос. Я так погрузилась в невеселые размышления о фальши и несправедливости окружающего мира, что вздрогнула от неожиданности.

Позади меня стояла весьма колоритная парочка. Кудрявый парень с несоразмерно огромным желтым галстуком на шее обнимал за плечи высокую стройную девушку, выкрашенную в радикальный рыжий цвет. В зубах у «лисички» была зажата толстая дымящаяся сигара.

Я уже было настроилась по второму кругу завести пластинку с легендой про амнезию, но в разговор вмешался Эксл.

–Джим! Роскошный галстук, мэн! Ронда, ты неподражаема!

–Отстань, дамский угодник!– прокуренным голосом сказала девушка, вскарабкиваясь на стул -лучше расскажи, где ты прятал наше сокровище так долго?

–Нелли попала в аварию и потеряла память, – сообщил из-за стойки Оззи,– твой коктейль, твое виски, Эксл.

Джим (очередной Вася Пупкин, конечно) похлопал меня по плечу.

–Иногда мне кажется, что кое-что стоит забывать сразу, но мы упорно храним в памяти всякое дерьмо, – философски заметил он, – с выздоровлением, Нелл!

Я подарила Джиму легкую улыбку и втянула коктейль через соломинку. Я почувствовала сладковатый запах корицы и свежий аромат мяты, на вкус жидкость отдавала медом, алкоголь почти не чувствовался, и я отпила еще капельку.

–Спасибо, Оззи, ты гений!

Эксл закурил, его дым смешался с дымом от сигары Ронды, и мне вдруг стало легко и хорошо. Коктейль был просто чудесным, клуб уютным, а ребята замечательными. И пусть все вокруг даже на сотую долю не были теми, за кого себя выдавали, они все равно нравились мне. Мне вдруг очень сильно захотелось, чтобы воспоминания о той девушке, которую звали вовсе не Нелли, у которой так ничего и не получилось в жизни, и которая в один прекрасный момент эгоистично бросила свою семью и сбежала в неизвестность, оказались всего лишь проявлением ложной памяти. Ведь может же быть такое хотя бы чисто теоретически?

–Мы будем тебе аккомпанировать,– хриплое контральто Ронды нарушило неторопливое течение моих мыслей, – как раньше! Что ты хочешь спеть?

Пока суд да дело, я совсем позабыла про очередное дурацкое недоразумение, связанное с моей персоной. И что мне теперь делать? Спеть, не стыдиться? Ну, каркнуть во все воронье горло –это мне завсегда пожалуйста, только вот какое впечатление я произведу на местную публику. Желание опозориться отсутствовало напрочь, ровно, как и рассказать, кто я есть на самом деле, особенно сейчас, когда я столь органично влилась в компанию.

–«Peace of my heart» Дженис Джоплин подойдет?– решение пришло внезапно, как озарение. Все-таки Оззи чего-то намешал в коктейль. Впрочем, посетившая мой одурманенный мозг шальная мысль, несомненно, имела под собой рациональную основу. Если все эти люди так стремятся убежать от реальности, если им нравится называться иностранными именами и воображать себя великим музыкантами, почему бы не Дженис? В конце концов, она уже давным-давно не принадлежит нашему миру, а тот вклад, который она внесла в рок-н-ролл, вполне можно отнести к разряду великих.