Ад под ключ

– Такое доверие!

– Не обольщайся. Все, что надо, запаролено. И мы еще не обговорили твою зарплату.

– Давай по факту, Дмитрий Александрович. Считай, что я работаю по договору. Вот выполню весь объем работы и тогда…

– Люди, которые отказываются от аванса, меня напрягают. Либо они необязательные, либо у них есть другая работа, которая их и кормит.

– Сажин, что за намеки? – разозлился он. – Ты мне доверяешь или нет?

– Ты постоянно оговариваешься. «У нас», «мы»… Мы – это кто? Мы с тобой или ты с ними?

– Я еще не переключился.

– Хорошо. Я подожду.

«Подожду тебе доверять», – понял Алексей. И другое понял: будет проверка.

– В «БуЗе» в качалку пускают всех желающих или только по пропускам? – небрежно спросил он.

– Хочешь потренироваться? – улыбнулся Сажин. – Без проблем. Сегодня тебе выпишут постоянный пропуск в спортивный клуб.

– Биткоин… Волков сказал, что спортивная программа у вас… у нас обязательна.

– Да ты вроде в хорошей форме, – оценивающе посмотрел на него Сажин.

– Я не гожусь для ринга. Никогда этим не занимался.

– Тебя никто не обязывает. Неужели ты думаешь, что Гербер или Кочарян бьют кого-то ногами и дробят зубы своим оппонентам? Только виртуально.

«Но я не Гербер, – подумал он. – Мне надо заслужить доверие. А спорт объединяет. Нет ничего крепче спортивного братства. К тому же я хочу проникнуть в святая святых. Узнать, что такое «Три Эс» на самом деле».

– Я неплохо стреляю, – скромно сказал он. – А вдруг пригодится?

– Тир в нашем клубе тоже имеется, – кивнул Сажин. – И ты прав: кто знает, что в жизни пригодится?

Зазвонил его мобильник. Алексей подумал, что это весьма кстати? и встал.

– Я пойду?

Сажин кивнул.

– Пропуск вечером у секретарши заберешь, – сказал он, прикрыв ладонью трубку. – Иди присматривайся.

Алексей вышел в приемную. Красавица-секретарша встала, чтобы проводить его до дверей. Он почувствовал себя гномом под опекой Белоснежки. Захотелось развернуться и уткнуться носом в душистую пышную грудь. Спасла мысль о жене. «А Саша мне завтрак сегодня приготовила». К тому же его ждал Хан. То есть Алексею оставалось еще минуток десять подождать «специалиста по связям с неформальными организациями» в ресторане «Три Эс».

– А где тут у вас главный ресторан? – подмигнул он Белоснежке.

– Уже проголодались?

– Мне сказали осмотреться, вот я и осматриваюсь. Пока я не голоден, но кто знает, что случится дальше?

Его настроение перед встречей с Ханом было философским. Ему надо подобрать ключ от ада, а они из раскаленного железа, эти треклятые ключи. Криминального авторитета разговорить непросто. И пугать бесполезно.

А что тогда делать?

Ресторан «Три Эс» оказался каким-то странным, совсем не пафосным, а скорее спартанским. Хотя по замыслу создателя был главным рестораном в городе БуЗа. Здесь явно не планировалось устраивать банкеты, хотя главный зал «Три Эс» был огромный, человек на триста, если посадить их плотно, плечом к плечу. Но по своей планировке и скромному интерьеру больше напоминал столовую, куда сподручно забежать в рабочее время и при необходимости на скорую руку провести переговоры, чем ресторан. По опыту Алексей знал, что от таких стремительных переговоров в рабочей обстановке толку гораздо больше, чем от задушевных многочасовых посиделок с долгими заходами и бесконечным подтверждением серьезности намерений. После того как допито вино и такси везет по ночной Москве, убаюкивая попсой, вся серьезность намерений растворяется в огнях большого города, полного соблазнов.

Зачем что-то делать, зачем всерьез напрягаться, когда жизнь, как полноводная река с далекими-предалекими берегами, и спьяну кажется, что ни до одного так и не доплыть? Особенно, когда они теряются в ночи…

– Закажем что-нибудь?

Алексей вздрогнул. Он задумался и не заметил, как подошел Тукаев. Хотя и Хан двигался бесшумно, даже в своих неразношенных ботинках. Он не подходил к еде, а подкрадывался, словно всегда боялся, что отнимут.

Тукаев сел напротив и открыл меню.

– Я кофе пил у Сажина, так что не голоден, – намекнул Алексей.

– День длинный. И кто знает, чем все закончится? – также с намеком ответил Хан.

Алексей мысленно усмехнулся: обменялись любезностями. Один-один.

Тукаев кивком подозвал официантку. Симпатичная девица спортивного вида приняла у них заказ. Подумав, Алексей тоже заказал харчо.

– Сажина откуда знаешь? – безразлично спросил Хан, тщательно протирая салфеткой и без того сверкающую ложку.

– Оттуда же, откуда и ты. Я вел дело об убийстве Анжелики Голицыной. Которое привело к другому убийству. Которое привело на зону Дмитрия Сажина. Который встретил там тебя.

– Все тот же, – поморщился Хан. – Сложно говоришь, начальник. Никогда тебя не понимал.

– Как же мы в таком случае договорились? – намекнул он.

– То давно забыто, – жестко сказал Хан. – Ты на меня не дави, не тот нынче расклад.

– А какой? – невинно спросил он.

– Прямо говори: чего хочешь?

– Суп ешь, – Алекей кивнул на дымящуюся тарелку, которую официантка поставила перед Тукаевым. – Кстати, откуда отчество Хафизович? Насколько я помню, у тебя в метрике в графе «отец» стоял прочерк. Я еще тогда пошутил: «Сын полка».

– Я сказал: хватит, – голос у Хана стал металлическим. – Я Тимур Хафизович Тукаев, это понятно? А ты никто. Я знаю, что тебя из ментовки поперли. Давно должны были попереть. Мы ведь тебя ждали, – ласково сказал он.

– Вы – это блатные?

– Ты давно должен был сесть.

– Так ведь ваших с нашими не сажают.

– Много знаешь, – растянул узкие, как щель у бетонного дота, губы в резиновой улыбке Хан. – Добрались бы. Жаль.