В деле только девушки

Полина пошепталась кое с кем из сотрудников и бесшумно удалилась. После нее нахлынули другие представители четвертой власти, вооруженные самым страшным оружием массового поражения – фотоаппаратами и диктофонами.

Акулы пера набросились на команду «Арт Нуво» и в два счета вытрясли всю необходимую информацию. Однако к тому времени, когда они вырвались из галереи и разбежались по своим редакциям и студиям, газета «Сплетни» уже печатала сообщение о происшествии в «Арт Нуво».

«Сегодня ночью хорошо вооруженные бандиты совершили налет на одну из городских художественных галерей. Судя по тому, как легко грабители проникли в помещение, у них имелся свой человек среди сотрудников. Тем не менее во время налета убито несколько охранников. Общее число жертв уточняется.

Целью ночных грабителей были произведения известной художницы Екатерины Дроновой. Только вчера на открытии выставки на ее полотна обратил внимание арабский шейх, посетивший галерею. Нефтяной магнат обсудил с художницей возможность приобретения работ, причем в разговоре звучали суммы с семью нулями. Однако Дронова заявила, что не хочет, чтобы ее произведения покинули Россию, и уже ведет переговоры с одним из богатейших людей нашей страны, включенным в список журнала Forbes.

В свете этих событий ночное происшествие наводит на размышления: не действовали ли грабители по поручению шейха?

Наш корреспондент Полина Копытина проводит собственное журналистское расследование. Только у нас вы найдете свежую и достоверную информацию обо всем происходящем в городе, в стране и в мире».

– Нет, но вот откуда она все это взяла? – горестно проговорила Катя, складывая газету. – Ведь ни словечка правды!

С утра Катерина позвонила Ирине в совершенно невменяемом состоянии. С трудом добившись от нее кое-какой конкретики, Ирина помчалась отпаивать Катьку валокордином, вызвонив по дороге Жанну. Жанна, хоть и поклялась вчера, что с неблагодарной Катькой месяц не будет разговаривать, тем не менее успела к страдалице даже раньше Ирины.

Подруги умыли зареванную Катьку холодной водой и поехали в галерею. Поток журналистов уже схлынул, так что художницу с распухшей физиономией никто и не думал снимать. В ходе осмотра места происшествия выяснилось, что исчезло больше половины работ. Вор действовал быстро и умело, ничего не было взломано, опрокинуто или перевернуто. В галерее царил относительный порядок, только на месте Катиных панно зияли пустоты. Полиция допрашивала сторожа и пожимала плечами. Катьку снова отпаивали валокордином.

Сейчас три подруги сидели в кафе «Гурме» на втором этаже «Пассажа». Перед Жанной и Ириной стояли маленькие чашечки кофе по-венски, перед Катей – большой капучино и тарелка с куском орехового торта.

– Почему же ни слова правды? – включилась в разговор Ирина. – Во всяком случае, твою фамилию эта журналистка не переврала, а это уже достижение.

– И вообще, это огромная удача, – поддакнула Жанна. – Это же первоклассный пиар! Теперь все несколько дней будут говорить только о тебе. Да такое ни за какие деньги не купишь!

– Да, – Катя всхлипнула, – а панно-то пропали! Вы не представляете, как жалко! Сколько труда я в них вложила! Особенно в это последнее, с двумя всадниками и двумя звездами!

– Конечно, жалко, – согласилась Ирина. – Но может быть, они еще найдутся. Полиция ведет поиски…

– Полиция! – фыркнула Жанна. – Тебе самой-то не смешно? Когда они что-нибудь находили? Но я повторяю: это не главное! Ты сделаешь еще много таких панно, а эта кража создаст тебе имя. Знаешь, как рассуждают люди? Посредственные вещи не крадут! Раз твои работы украли – значит, они очень дорого стоят. Тем более в газете такого наворотили: грабители, жертвы, арабский шейх…

– Вот-вот, – Катерина всхлипнула еще громче, – еще и Люсьен наверняка обидится…

– Кто? – воскликнули вместе Ирина и Жанна.

– Люсьен, кот-де-леонский атташе.

– Ах, так он уже Люсьен! – Жанна уставилась на подругу взглядом прокурора, требующего высшую меру за кражу велосипеда.

– Вообще-то его зовут по-другому, но его настоящее имя просто невозможно произнести, – смущенно ответила Катя, заметно покраснев и торопливо приступив к уничтожению торта.

– Колись! – завопила Жанна так, что на нее обернулась сидевшая за соседним столом дама элегантного возраста. – Колись! Как прошел вчерашний поход в ресторан?

– Да ничего особенного, – пыталась отбиваться Катя.

– Судя по тому, что он уже Люсьен, особенное все-таки было!..

– Да не было ничего. Ели мясо зебу с кус-кусом…

– Зебры? – удивилась Ирина. – Я бы ни за что не стала есть зебру, она такая симпатичная.

– Да не зебру, а зебу, – поправила Катя. – Это такое животное вроде горбатой коровы. А еще ели бататы, маниоку и плоды хлебного дерева – в общем, все такое экзотическое…

– Катька в своем репертуаре! – возмущенно проговорила Жанна. – Вчера она весь вечер ела, а сегодня будет нам об этом рассказывать! Ты нам лучше расскажи, что у тебя было с этим Люсьеном.

– Да ничего не было! – Катя с удивлением рассматривала свою тарелку, на которой почему-то совсем не осталось торта. – Девочки, подождите, я закажу себе еще одно пирожное!

– Нет! – сурово воскликнула Жанна. – Никаких пирожных, пока не расскажешь нам все о вчерашнем вечере!

– Да и вообще, Катюша, думаю, тебе хватит, – подлила яда тихая Ирина.

– Какие вы все-таки жестокие! – обиделась Катя. – Между прочим, я сегодня ничего не ела. То есть почти ничего… И такой ужасный стресс перенесла с утра пораньше!

– Ничего и почти ничего – это, как говорят в Одессе, две большие разницы, – стояла на своем Жанна. – Рассказывай в подробностях, иначе никаких пирожных!

– Да говорю же вам, девочки, ничего не было. Печеные бататы, пирог с маниокой, кус-кус…

– Не о еде, – рявкнула Жанна, – о Люсьене!

– Но действительно же ничего не было! Он вел себя как настоящий джентльмен и все время расспрашивал, как мне понравилась Африка. Ни за что не хотел поверить, что я там никогда не была.

– И никаких поползновений с его стороны? – недоверчиво спросила Жанна.

– Говорю же вам, никаких! Хотя, конечно, он потрясающе интересный мужчина… – и Катя зарделась, мечтательно возведя глаза к потолку.

– У тебя просто какая-то патологическая страсть ко всему африканскому. – Жанна забарабанила наманикюренными пальцами по стеклянному столу. – Наверное, ты заразилась этим от своего Кряквина.

– Может быть, – задумчиво протянула Катя.

– Интересно, эта инфекция передается воздушно-капельным путем или только половым?

– Жанка, ты просто невыносима! – На этот раз Катерина обиделась на подругу всерьез и даже вскочила из-за стола. – Между прочим, Жанночка, я тебе хотела одну очень важную вещь сказать, – бросила она через плечо, – именно тебя касающуюся, но раз ты так, то тебе же будет хуже!

– Жанка, ты ее действительно задразнила, – вполголоса проговорила Ирина, глядя в спину удаляющейся подруге. – Нельзя же так!

– Не волнуйся, – отмахнулась Жанна. – Ты думаешь, она уйдет? Да она просто пошла к стойке заказать еще пирожных!

Жанна оказалась совершенно права. Через минуту Катя вернулась к столу с тарелкой, на которой красовались кусок ежевичного флана и песочная корзиночка с клубникой и кусочками персика.

– Девочки, – жалобно попросила она, – не бросайте меня одну! Вот сейчас кофе выпьем и поедем снова в галерею. А то я утром даже не поглядела, что там осталось, на пепелище.

– Да не трави ты душу! – не выдержала Ирина. – Ведь так от переживаний и заболеть можно!

– Она нарочно на жалость бьет, – заметила Жанна, – чтобы мы ей эту гору пирожных съесть позволили.

– Лучше быть толстой и здоровой, чем тощей и больной, – философски заметила Катя и в кои-то веки вышла победительницей в споре.

Уборщица в галерее «Арт Нуво» Мария Михайловна Вострикова была вне себя от ярости. Нынешний день не задался с самого утра. Сначала она поругалась с невесткой из-за места в холодильнике. Эта корова вечером впихнула свою кастрюлю с супом, да так подвинула все продукты, что у Марии Михайловны опрокинулась банка со сметаной. Сметана, ясное дело, вылилась на невесткину колбасу, и вышел скандал. Конечно, сын встал на сторону невестки, очевидно потому, что ему не досталось колбасы, а нормальный завтрак сготовить эта лентяйка не может. Она, видите ли, опаздывает на работу.

Сам по себе скандал не слишком расстроил Марию Михайловну: собачиться с невесткой вошло у нее в привычку и давно заменяло утреннюю зарядку. А что, даже полезно для здоровья, бодрит. Огорчало лишь то, что на этот раз невестка сумела оставить за собой последнее слово.