Священный изумруд апостола Петра

Аня узнала этого человека, которого прежде видела только на фотографиях, – Антона Басаргина. Цель – объект операции. Тот, из-за кого она торчит в этом лагере.

Сразу же следом за ним спустился второй охранник.

Лопасти винта замедлили вращение и остановились. Наступила тишина, показавшаяся оглушительной после рева мотора.

Сиротин и остальные участники экспедиции стояли возле раскопа, испуганно жались друг к другу. Только Федор держался отдельно с одновременно вызывающим и испуганным лицом, да Аня с самым наивным видом переминалась возле куста.

Басаргин двинулся к Сиротину.

– Ну что, нашел своего викинга? – проговорил он оживленно, не посчитав нужным поздороваться. – Показывай!

Сиротин повел его к могиле, то и дело спотыкаясь и оглядываясь.

– Ты чего такой бледный? Чего дрожишь?

– П-приболел немного… – ответил Сиротин, заикаясь. – Да и не ждали мы вас так быстро…

– В этом секрет моего успеха, – ухмыльнулся Басаргин. – Я все делаю быстро и неожиданно!

Они подошли к могиле. Басаргин наклонился над ней и примерно минуту глядел, не говоря ни слова, затем всем корпусом повернулся к археологу.

Сиротин словно ждал этого, он заговорил, пытаясь оживленным, суетливым тоном скрыть свой страх:

– Это редчайшее захоронение! В могиле наверняка похоронен не рядовой викинг, судя по всему, это знатный воин, возможно, даже конунг. Оружие и одежда в относительно хорошем состоянии, а ладанка на груди викинга – вообще уникальна. На ней изображены символы раннего христианства, значит, этот викинг был христианином. Конечно, еще рано делать какие-то определенные выводы, нужно провести подробные лабораторные исследования, радиоуглеродный анализ и другие необходимые научные процедуры, но я могу уже сейчас с уверенностью утверждать, что это – самое раннее христианское захоронение на северо-западе России…

Внезапно Сиротин замолчал и застыл, испуганно оглядываясь через плечо.

Басаргин по-своему объяснил его странное поведение. Он похлопал Сиротина по плечу и проговорил:

– Меня многие боятся, но ты можешь не беспокоиться. Ты хорошо поработал, и я тебя не обижу. Все будет как мы с тобой договаривались. А пока давай укладывай эти вещички, мы их заберем отсюда. Хватит им уже в земле гнить!

Аня поняла, что дольше ждать нельзя, если она не хочет потерять инициативу, и вообще сейчас – самый подходящий момент, чтобы начать действовать. Все взгляды были прикованы к Басаргину и Сиротину, стоящим на краю могилы, а уж про нее, наивную деревенскую дурочку, все напрочь забыли.

Она пригнулась, скользнула за куст и быстро перебежала к другому кусту. Там бросилась на землю и поползла к тому месту, где укрывался Росомаха.

Она проползла уже половину разделявшего их расстояния, заползла в небольшую ложбинку и снова достала свою пудреницу.

– Мы подходим, – сразу же отозвался Лис. – Начинаем через четыре минуты. Ты успеешь?

– Нет проблем! – Аня спрятала пудреницу, и вдруг услышала насмешливый голос:

– Ну что, девонька, снова прыщик разглядываешь? Чтой-то у тебя их больно много!

Аня замерла, медленно повернула голову.

Над ней в угрожающей позе стоял Федор, в руке у него была крепкая суковатая дубинка.

Собственный нож Аня засунула в сапог, чтобы не мешал ползти, и достать его сейчас было затруднительно.

– Я тебя с самого начала подозревал! – прошипел Федор. – Дурочкой прикидывалась?

– Не понимаю, о чем это ты, дяденька! – залопотала Аня. – Деревенские мы…

– Ты меня-то за дурака не держи! С кем это ты только что переговаривалась?

– Ничего не знаю, дяденька!

– Ах, не знаешь? – И Федор замахнулся дубинкой.

Аня откатилась в сторону, и удар прошел мимо, переломив, как спичку, молоденькую осинку.

– Ах ты, сучка… – Федор шагнул вперед, снова поднял тяжелую дубинку и замахнулся для нового удара. Аня увидела в его глазах закипающую ярость и поняла, что Федор готов ее убить. Она попыталась снова откатиться в сторону, но плечо, как назло, уперлось в корень сломанной осины.

Времени на раздумья не было. Аня напряглась, встала на лопатки, высоко вскинув ноги, и захватила шею Федора в стальной зажим. Сцепив ступни, сжала ноги и, видно, не рассчитала силы – раздался отвратительный хруст, шея Федора переломилась, и он, не издав ни звука, упал как тряпичная кукла.

– Черт! – выдохнула Аня.

Хоть Федор был противным типом и она защищалась, но убить человека для нее все еще было непросто.

Впрочем, подумала она, сам виноват!

Она отползла от трупа, огляделась.

Сейчас ее прикрывали от бандитов густые кусты, так что можно было встать. Что она и сделала, и быстрыми перебежками устремилась к позиции Росомахи.

Меньше чем через минуту она увидела бандита.

Ее расчет оказался верным: тощий бандит лежал на траве, расставив локти и наведя свой обрез на раскоп.

Аня закусила губу.

Страшное оружие Росомахи было направлено именно туда, где стояли Басаргин и Сиротин. Если он выстрелит в Басаргина – вся их операция пойдет насмарку, время и силы будут потрачены зря. Да и Сиротина просто по-человечески жалко…

В это время Сиротин, опасливо оглядываясь по сторонам, спустился в могилу.

Аня переползла чуть ближе, на расстояние одного быстрого броска. Росомаха беспокойно пошевелился, словно что-то почувствовал, повернул голову.

Аня вжалась в землю и замерла, даже перестала дышать, стараясь слиться с травой и листьями.

Бандит успокоился, снова занял удобную позицию, навел обрез на раскоп.

Аня выровняла дыхание, готовясь к броску, вытащила из голенища нож, бесшумно переместилась вперед, уперлась в землю коленями. Заняв позицию для броска, взглянула на часы.

До условленного времени оставалось полторы минуты.

Сиротин снова появился на краю могилы, лицо у него было перемазано землей, в одной руке был заржавленный меч викинга, в другой – мешок с более мелкими предметами. Он протянул мешок Басаргину, что-то тому сказал, но ветер отнес слова.

И тут Росомаха выстрелил.