Тайна старой газеты

Надежда Николаевна уже была не рада, что отправилась на поиски, но раз уж пошла – нужно довести дело до конца.

Она поскорее поблагодарила незнакомку и отправилась восвояси, не дожидаясь вопросов, для чего ей нужен двадцать четвертый дом, кто у нее там – родственники или просто знакомые, а если знакомые, то отчего же она понятия не имеет, где они живут… А если идет по делу, то, откровенно говоря, этот дом такой, что у приличного человека там и дел никаких быть не может.

Женщина уже открыла рот, чтобы задать все эти вопросы, но Надежда благодаря многолетним тренировкам с Антониной Васильевной уже обогнула дом и действительно увидела десяток старых железных гаражей, возле которых большая мужская компания темпераментно обсуждала достоинства какого-то известного футболиста. Мужички покосились на Надежду неодобрительно – видно, это была их территория и женщинам вход сюда был запрещен.

За гаражами раскинулся пустырь, через который тянулась узкая тропинка. Пройдя по ней, Надежда Николаевна вскоре вышла к мрачному шестиэтажному зданию из темно-красного кирпича, возле которого посреди посреди тротуара стоял человек лет сорока в изящном черном пальто, застегнутом не на ту пуговицу. Из-под пальто выбивался темно-синий галстук с жирным пятном на самом видном месте. Мужчина смотрел перед собой бессмысленным оловянным взором и что-то тихо бормотал.

Услышав шаги Надежды, он вздрогнул, очнулся и обратился к ней:

– Женщина, дорогая женщина! Представьте, со мной случился такой казус: вчера я немного выпил…

– А мне кажется, много! – возразила Надежда, задержав дыхание и пытаясь обойти незнакомца.

Однако, он загородил ей дорогу и продолжил:

– Вы правы, наверное, я много выпил. Но дело не в этом. Дело в том, что сегодня мне не на что опохмелиться. Я вижу, вы добрая, внимательная женщина и не сможете пройти мимо чужого несчастья…

– Ну, по крайней мере, честно! – усмехнулась Надежда Николаевна.

В эту минуту из-за угла выбежал дворник, вооруженный уличным пылесосом, и бросился на мужчину в галстуке, направив на него мощную струю пыльного воздуха.

– Пошел вон, шайтан! – закричал он. – Сколько раз тебе говорил – не попрошайничай здесь!

Мужчина в галстуке ойкнул, взмахнул руками и умчался, как будто его сдуло струей воздуха.

Дворник проводил его взглядом и проговорил:

– И вот так каждый день! Гоню его, гоню, а он снова появляется! И ведь народу-то никого, а если кто пройдет, так все равно ему ничего не даст. А его сюда как магнитом тянет…

С этими словами он пошел дальше, сметая воздушной струей мусор и сухие листья.

Надежда подошла к дому и стала изучать список квартир возле подъезда. Список оказался странным, каким-то беспорядочным. На первом этаже располагались квартиры 2 и 4, на втором – 3, 5 и 6, на третьем – 8, 9 и 11, на четвертом – 12, 13 и 15, на пятом – 10 и 14, и, наконец, на шестом – всего одна квартира под номером 17.

Квартиры 1, 7 и 16 отсутствовали.

Это показалось Надежде странным, но так как ее интересовала только квартира 42, которой в этом подъезде точно не было, она отправилась на поиски других подъездов.

Второй подъезд Надежда Николаевна нашла без труда, но искомой квартиры и там не оказалось.

Значит, она должна находиться в третьем подъезде, логично предположила Надежда, однако третьего подъезда и вовсе не нашла, хотя обошла дом по часовой стрелке и на всякий случай в обратном направлении. Зато нашла прежнего дворника. На этот раз он был без пылесоса и кормил с руки тощую трехцветную кошку.

– Женщина, что это вы все ходите и ходите? – проговорил дворник, покосившись на Надежду. – Здесь не парк и не спортивный зал, здесь просто так ходить не положено! Или заходите в дом, или уезжайте прочь!

Надежда Николаевна хамство терпеть не могла, тем более такого немотивированное, и постоять за себя всегда умела, несмотря на интеллигентность и бабушкино воспитание. Вот что она этому дворнику сделала? Тоже мне, секретный объект! Но достойно ответить дворнику в данном случае было никак нельзя: дело прежде всего. Поэтому Надежда скроила самую покорную физиономию и вздохнула:

– Я бы зашла, да не могу найти нужную квартиру. У вас здесь все номера перепутаны.

– Это точно, дом старый, порядка нет! – Дворник ожидал, что она начнет ругаться, и уже приготовил достойный ответ, но поскольку Надежда Николаевна выглядела смирно, сменил гнев на милость. – А вам, женщина, какая квартира нужна?

– Сорок вторая.

– Сорок втора-ая? – переспросил он с какой-то явно неодобрительной интонацией. – А зачем это вам сорок вторая квартира понадобилась?

– А вы почему спрашиваете? Понадобилась, значит, понадобилась! – Надежда все-таки рассердилась на любопытного дворника. – Вы мне лучше скажите, где эта квартира находится.

– Где надо, там и находится! – отрезал тот, поджав губы. – Если вы не хотите сказать, зачем она вам нужна…

«Ну и характер!» – подумала Надежда Николаевна, однако, не желая возвращаться ни с чем, пару раз глубоко вдохнула-выдохнула и проговорила примирительным тоном:

– Ну, не обижайтесь, пожалуйста. Мне письмо пришло по ошибке, на нем адрес написан: Кузнецовская, двадцать четыре, квартира сорок два. Вот я и пришла это письмо отдать.

Отчего-то ей не хотелось говорить, что дело не в письме, а в газете сорокалетней давности.

– Ах, письмо! – Взгляд дворника потеплел. – Если письмо, тогда ладно. А то я подумал, что вы туда на вечеринку пришли.

– На вечеринку? – переспросила Надежда Николаевна. – Так, значит, квартира с таким номером все же есть, если там вечеринки устраивают?

– То-то и оно, что вечеринки устраивают, а квартиры нет! – замогильным голосом проговорил дворник.

– Как так? Я уже ничего не понимаю.

– И никто не понимает! В том-то и дело.

Дворник убедился, что смог произвести на Надежду сильное впечатление, и продолжил, понизив голос:

– Лет сорок назад, здесь появился странный человек. Почти каждый день приходил в этот дом, а в какую квартиру – никто не знал. А ведь это непорядок, правда?

Надежда Николаевна на всякий случай кивнула.

– А когда дворник его спросил, из какой он квартиры, тот ответил, что из сорок второй. Ну ладно… Потом к нему гости стали приходить – все из себя, в черных костюмах, в длинных платьях. Если их спрашивали куда, отвечали: в сорок вторую! На весь дом музыка, шум, как будто где-то гулянка, а где именно – понять невозможно! Всю ночь шумят, а под утро расходятся! Понятно теперь, кто это такой?

– Нет, не понятно, – честно ответила Надежда.

– Шайтан! – гордо заявил дворник. – Черт, если по-вашему.

– Ну а чем все закончилось?

– А ничем. Гости перестали к нему ходить, гулянки эти ночные прекратились, а потом и сам он пропал.

Надежда Николаевна мысленно усмехнулась. Вроде бы этот дворник не производил впечатления умалишенного. Ну, скучно человеку, вот он и болтает всякую ерунду, раз слушатель нашелся. И то сказать, не с кошкой же ему разговаривать? Нет, надо отсюда уходить, причем как можно быстрее.

– Значит, точно в этом доме нет сорок второй квартиры? – уточнила она напоследок.

– Куда уж точнее! Мне ли не знать, какие квартиры здесь есть, а каких нет.

На обратном пути Надежда Николаевна принялась размышлять об истории со старыми газетами, которая обрастала все новыми и новыми странными подробностями. Дорожно-транспортное происшествие, один в один повторяющее описанное в газете. Несуществующий адрес доставки. Вероника Павловна, схлопотавшая сердечный приступ, едва увидев одну из этих газет…

Кстати, нужно навестить ее в больнице, а заодно узнать, что именно произвело на нее такое сильное впечатление…