Смертельный инструмент ацтеков

Но это было еще не все – манекен сидел не в той позе, в которой Василиса вчера его оставила…

– Быстро переодень ее! – шипела за спиной у девушки Виолетта. – Пока не появились первые покупатели… и не тормози, у тебя не больше пяти минут!

Василиса поднялась на широкий подоконник, наклонилась над плечом манекена, чтобы снять пальто…

И тут она едва не завизжала.

Перед ней сидел, откинувшись на спинку антикварного стула, вовсе не манекен.

Это была живая женщина… то есть как раз не живая. Женщина была стопроцентно мертвая. И в следующую секунду Василиса ее даже узнала. Узнала, несмотря на гримасу ужаса, которая перекосила лицо мертвой.

Было такое чувство, что женщина увидела привидение. Увидела – и умерла от ужаса.

Это была постоянная клиентка их магазина. Именно она примерно месяц назад купила у них это чудное пальто изысканного цвета свернувшейся крови…

А еще через секунду Василиса увидела на воротнике кровавое пятно – оно было почти незаметно на темно-красной ткани.

В глазах у Василисы потемнело, она почувствовала, что сейчас сама умрет от ужаса.

– Что ты там возишься?! – раздраженно выпалила Виолетта, и ее скрипучий голос моментально привел продавщицу в чувство. – Что ты там копаешься?

– Ви-ви-виолетта Романовна… – проговорила Василиса дрожащим от страха голосом. – Она ме-ме-мертвая!

– Что ты несешь? – Лицо Виолетты приобрело тот самый изысканный цвет, что и пальто на покойнице. – Ты что, сошла с ума? Через пять минут нужно открывать магазин, а ты…

– Виолетта Романовна, да вы сами посмотрите!

Широкими шагами начальница подошла к окну, и Василиса с тайным злорадством ждала, когда же она разглядит, что на стуле сидит не манекен, а мертвое тело.

– Ну! – Виолетта раздраженно схватилась за рукав пальто, и труп покачнулся. – Что такое? – Виолетта наклонилась ближе, и тут до нее наконец дошло.

Она испустила жуткий, нечеловеческий вопль и упала рядом с антикварным стулом, отчего он опрокинулся, и труп свалился прямо на Виолетту.

При виде такого зрелища Василиса полностью пришла в себя и опустила тяжелую плотную штору, чтобы витрину не видели с улицы.

Магазин она, естественно, не открыла, и полицию вызывать не стала, а прежде привела начальницу в чувство, та уж сама потом разобралась.

А Василису в результате повысили в должности и даже прибавили ей зарплату.

Бронницкая улица находится в старом районе Петербурга, неподалеку от Технологического института. Район этот прежде назывался Семенцы – по той причине, что здесь с восемнадцатого века квартировал гвардейский Семеновский полк.

Еще этот район иногда называли районом шести улиц – поскольку его образуют Рузовская, Можайская, Верейская, Подольская, Серпуховская и Бронницкая улицы.

Чтобы запомнить названия этих улиц и их порядок, местные старожилы в незапамятные времена придумали простую поговорку: «Разве можно верить пустым словам балерины».

Что это за балерина, никто не знает, да это и не важно.

Короче, капитан Лебедкин приехал на Бронницкую улицу, подошел к солидному мрачному зданию, над входом в который висела внушительная вывеска:

«Всероссийский институт болезней уха, горла и носа».

Капитан вошел в холл, подошел к окошку справочной, предъявил свое удостоверение и сказал, что ему нужна консультация профессионального отоларинголога.

Девушка в окошке с кем-то переговорила по телефону и велела Лебедкину подняться на второй этаж, в кабинет номер двести двадцать восемь.

– Вас примет Вера Васильевна Козюлина.

– Она хороший специалист? – на всякий случай уточнил дотошный капитан.

– Вера Васильевна? – девушка взглянула на него так, будто он усомнился в том, что Земля круглая. – У нас все специалисты хорошие, а Вера Васильевна – одна из самых лучших!

– Ну, если так…

Лебедкин поднялся на второй этаж, нашел нужный кабинет, постучал и вошел.

Он ожидал увидеть в кабинете суровую мужеподобную особу средних лет с решительным взглядом и суровыми манерами старшины-сверхсрочника. Но за столом сидела симпатичная молодая женщина с большими голубыми глазами и пышным облаком рыжеватых волос, окружающим голову, как нимбы у святых на картинах старых итальянских мастеров. На лбу у нее было закреплено зеркальце.

«А во лбу звезда горит!» – своевременно вспомнил капитан строчку из сказки.

Он решил, что это – медсестра, помогающая доктору Козюлиной вести прием, а сама Вера Васильевна куда-то вышла по неотложному делу. Но какая же красавица эта медсестра…

Он отчего-то смутился до такой степени, что на какое-то время утратил дар речи.

Когда этот дар к нему все же вернулся, он откашлялся и проговорил неуверенным голосом:

– А мне вообще-то нужна Вера Васильевна. Она скоро вернется?

– Это я Вера Васильевна, – ответило прелестное создание голосом, похожим на хрустальный колокольчик. – Чем я могу вам помочь?

Лебедкин смутился больше прежнего. Он снова откашлялся и произнес, не узнавая собственный голос:

– Я – лебедь Капитанов… то есть капитан Лебедев… то есть Лебедкин… из лицейского… то есть полицейского… то есть, что я говорю… я из капитанского отделения…

Он понял, что окончательно запутался, и просто протянул женщине свое удостоверение.

Та, закусив губу, чтобы не засмеяться, взяла это удостоверение и внимательно прочла.

– Вы присядьте. – Она показала капитану на стул. – И не волнуйтесь, пожалуйста. Чем я все же могу вам помочь? У вас какие-то проблемы с голосом?

Лебедкин отдышался, взял себя в руки и произнес вполне внятно и связно:

– У меня лично никаких проблем нет. По крайней мере, по вашей части. Но вот в процессе расследования одного убийства действительно возникла проблема, с которой наш эксперт не смог разобраться. Он и направил меня к вам.

С этими словами Лебедкин протянул Вере Васильевне составленный Даниловым отчет о странном повреждении ушей жертвы, а также сделанные им фотографии.

Доктор Козюлина внимательно прочла отчет, еще более внимательно изучила фотографии и вздохнула:

– Конечно, хорошо бы сделать МРТ или хотя бы рентгеновский снимок слуховых проходов…