Цацки из склепа

– А кто же вам нужен?

– Не перебивай. Значит, я – частный детектив.

– Чего? В этой кепочке? – заржал чучельник.

– Сказала – не перебивай! – рыкнула Лола, так что зверь в клетке даже отпрянул от решетки. А Лола подумала, что зря не послушала Маркиза, пожалуй, кепка и правда была лишней.

– Не хочешь – не верь, – сказала Лола, – а только в «Тенистом уголке» случилась кража, вот меня и наняли, чтобы выяснить, что к чему.

– А подробней можно? – нахмурился чучельник.

– Можно, – ответно нахмурилась Лола, – значит, у Персиваля украли ошейник.

Сказав это, она внимательно следила за чучельником и ничего не увидела в его лице. Ни страха, ни даже проблеска воспоминаний.

– Так… – протянула она, – ушел в несознанку, значит? Будем признаваться или будем запираться?

– Какой еще Персиваль? – голос был полон недоумения, и Лола с ее артистизмом поняла, что чучельник не врет. Ведь она прекрасно разбиралась в голосах. И в выражении лиц тоже.

– Пудель карликовый, жемчужно-серый, кличка – Персиваль. Имел с ним дело?

– Ну…

Лола доходчиво, как маленькому, рассказала про ошейник с драгоценным камнем и про то, что камень пропал. Про Миллера, разумеется, она не упоминала, сказала, что обнаружил пропажу камня директор кладбища.

– А взять могли только трое – электрик, смотритель и ты, – втолковывала Лола.

– Да какой еще камень? – всполошился чучельник. – В жизни его не видел, понятия не имел, что он там есть!

– Изумруд, очень ценный, – кротко пояснила Лола, – называется «Граф Фуэнтес». Ходил на профилактику, в склепе был?

– Был, проверял, не было никакого ошейника. А я откуда знал, что эта полоумная баба его на мертвую собачку надела? Это же совсем рехнуться надо… такую вещь дорогую… на собачку…

– А ты докажи, что не брал!

– Да мне зачем… Не мой профиль…

– Ага, твой профиль – животных воровать…

Лола совершенно верно поняла, что зверь, который сидел в клетке, краденый, оттого и привезли его к чучельнику тайно, усыпив.

– Да что ты понимаешь? – возмутился чучельник. – Если хочешь знать, этого барсика мы, можно сказать, спасли. Потому что это очень редкий вид, и в природе встречается крайне редко. Поэтому он себе самку найти не сможет никогда. А у них там сплошное браконьерство, почти всех особей уничтожили, потому что мех ценный. И теперь никто тревогу не бьет, потому что война у них там, не до зверей всем. Может, еще лет двадцать пройдет, пока она закончится. Он к тому времени от старости помрет.

– А куда его теперь?

– У, лучше тебе не знать! В общем, в один частный зоопарк, где никто спрашивать документы не станет. Там для него есть такая девочка… ух, красавица… – В голосе чучельника прозвучала настоящая нежность. – Ничего, приятель, потрудись для потомства… Будешь там жить на всем готовом и котяток делать, чтобы вид не исчез…

Лола наблюдала, как чучельник обращался с шанхайским барсом, и поняла: человек, который так любит животных, не может быть вульгарным вором.

Разумеется, Ленька над ней только посмеется, но она будет стоять на своем.

– А кто такие Покатилов и Быковский? – спросила она.

Выяснилось, что эти двое – конкуренты. Они тоже ловят зверей незаконно и продают их тем, кто даст больше денег, то есть не всегда там условия подходящие, и звери часто болеют и гибнут. Чучельник с ними в контрах.

С шанхайским барсом Лола простилась более сердечно, чем с чучельником, однако все же он отпустил ее без разговоров.

Во время первого посещения «Тенистого уголка» Маркиз выяснил, что рабочий день кладбищенского смотрителя заканчивается в пять часов вечера. Выяснить его адрес для Лени не составило труда, и на следующий день в половине шестого он припарковал машину напротив дома в Финском переулке, где обитал смотритель.

В шесть часов смотритель не появился, но Леня не беспокоился: дорога с загородного кладбища долгая.

Но смотритель не появился и в семь часов, и в восемь, и в девять, и в половине десятого…

Наконец уже без пяти десять он вышел из маршрутки и понуро поплелся к своему подъезду. В квартире на четвертом этаже загорелся свет, но вскоре он погас – видимо, смотритель рано лег спать.

На следующий день, выпроводив Лолу к чучельнику, Леня решил проследить за смотрителем от самого кладбища и выяснить, почему дорога домой заняла у него так много времени.

Чтобы не упустить свой «объект», уже в половине пятого Маркиз подъехал к заброшенной стройке и занял наблюдательный пункт на десятом этаже недостроенного дома. При этом он спугнул крупную ворону, которая с комфортом расположилась там, чтобы перекусить найденным где-то куском черствого сыра.

Ворона возмущенно каркнула, подобрала свой ценный трофей и улетела.

Леня устроился на освободившемся месте, подрегулировал бинокль, наведя его на ворота кладбища, и приготовился к ожиданию.

Наверху было холодно, осенний ветер насквозь продувал недостроенный дом, и скоро Леня пожалел, что не оделся потеплее. Но тут, к счастью, открылась калитка сбоку от ворот, и оттуда вышел смотритель.

Шел он пешком, что навело Леню на определенные выводы.

Если бы этот человек украл дорогущий изумруд, уж нашел бы он денег на собственную, пусть самую скромную машину!

Хотя, конечно, это ничего не доказывает. Может быть, смотритель еще не реализовал камень, не нашел подходящего покупателя, или он очень осторожен и боится раньше времени тратить деньги, чтобы не засветиться. Возможно и совсем простое объяснение – может быть, у него есть деньги, но нет водительских прав, поэтому покупать машину нет никакого смысла…

Как бы то ни было, Леня выждал, пока смотритель пройдет большую часть пути до Выборгского шоссе, покинул свой наблюдательный пункт и медленно поехал следом за своим объектом.

Немного не доезжая до шоссе, он остановил машину на обочине, пробрался через заросли и увидел смотрителя, который поджидал на остановке рейсовый автобус. Вскоре этот автобус появился, смотритель сел в него и поехал в город.

Маркиз выехал на шоссе и поехал следом за автобусом. Машин на шоссе было много, и Леня мог не бояться, что «объект» его заметит, поэтому он держался близко к автобусу, хотя и не сомневался, что смотритель поедет до самого конца – до Финляндского вокзала, рядом с которым он живет.

Однако его расчеты не оправдались: кладбищенский смотритель вышел из автобуса раньше, не доехав до города, в поселке Парголово.

Леня порадовался, что ехал вплотную следом за автобусом – иначе он упустил бы свою цель.

Смотритель огляделся по сторонам и направился в глубь поселка.

Маркиз припарковал свою машину возле магазина и пошел следом за смотрителем, на этот раз держась на приличном расстоянии, чтобы тот его не заметил.

А смотритель явно нервничал, он то и дело оглядывался по сторонам, словно чувствовал слежку, так что Лене пришлось отстать еще больше. В результате он едва не потерял объект, свернув на перекрестке не в ту сторону.

Маркиз вернулся, бросился по другой улочке, быстро прошел мимо собачьей площадки, где местные жители выгуливали крупного ротвейлера и поджарого добермана. Собаки, должно быть, были давно знакомы и вели себя вполне миролюбиво – дружно играли в подвижные игры – в пятнашки и перетягивание каната. В роли каната выступала старая высохшая кость какого-то крупного животного.