Глупые комиксы, розовые «мартинсы»

– Да ну? – снова улыбнулась она. – Считаешь, я зря с ним не села?

– Для тебя это было бы лучше.

– А для тебя?

И она хитро на меня посмотрела из-под пушистых ресниц. И от ее взгляда в горле снова пересохло. Это то, о чем я подумал? Я реально ей понравился? Не может быть! И тут она затоптала пробивающийся росток надежды:

– Девушка у него есть?

– Нет.

– А та высокая, рыжая?

– Ульяна? Она – сестра Федьки Соколова. Они вдвоем на первой парте сидят.

Рита снова задумчиво смотрела перед собой:

– А девчонки, которые до меня докопались?

– Свидубская Ольга и ее подруга Катька Кочетова.

– Герлфренд?

– Нет, просто подруга. Ольга – звезда тик-тока, у нее несколько тысяч подписчиков, а у Катьки – нет.

– А остальные девчонки что собой представляют? – продолжила Рита.

– Пассивная протоплазма.

– Люблю пассивную протоплазму, – быстро среагировала она.

Я опять невольно расплылся в улыбке, ведь Шекли – мой любимый писатель.

– И директриса у нас – Ведьма.

– Ну, это в школе обычное дело! – Рита обхватила колени руками. – А что насчет тебя?

И она, насмешливо прищурившись, уставилась мне прямо в глаза. Меня снова бросило в пот, и мысли, которые за последние десять минут встали на свои места, вновь рассыпались, как эмэндэмсы из пачки, и потерялись где-то за смущением и волнением:

– А что я?

Чтобы унять руки, я крепче сжал тетрадь.

– Что ты тут делаешь?

Она специально вгоняет меня в краску? Смотрит в упор и улыбается – так, словно я ей все же до чертиков нравлюсь. Но я-то знаю, что это невозможно. Однако снова краснею и потею. Вот черт! Если она не прекратит так смотреть, то скоро мой лонгслив можно будет выжимать. По спине уже пробежал тонкий ручеек. Но она не прекратила. Она пошла еще дальше:

– А это что? Тетрадь смерти? – И потянула за краешек: – Список твоих врагов?

– Ага. – Я крепче сжал тетрадь. – Которых я по одному начну уничтожать, начиная с завтрашней ночи.

– Почему не сегодня? – хихикнула Рита.

– Потому что завтра кровавая луна и все такое.

Она снова потянула за тетрадь, а я уперся. Она дернула. И через мгновение мы оба завалились на пол. Миссионерская позиция – я сверху – меня вполне устраивала.

Ее глаза, темно-серые в полутьме, оказались прямо напротив. Я заглянул в них и не поверил, что все происходит в реале. Так на меня не смотрел еще никто! И ни у кого я не видел таких красивых глаз. Да что там! Прекрасных, глубоких, бездонных… Мы почти касались друг друга кончиками носов, я чувствовал ее дыхание, а от ее волос пахло какими-то цветами. И вдруг она закинула руки мне за спину, обняла, и меня чуть не стошнило от волнения. Представив себе эту картину, я едва не рассмеялся. Вот было бы позорище! И стало немного легче. Я подался назад, но Рита не разомкнула рук.

– Та-ак, – протянула она, глядя куда-то поверх моей головы, и прочитала название: – «Адская школа». Очень интересно!

Вот зараза! Она все-таки завладела тетрадью и теперь рассматривает комикс за моей спиной!

Я дернулся сильнее и шибанулся затылком о потолок – изнанку лестницы, да так, что искры полетели из глаз! Наши объятия распались, и тетрадь шлепнулась на пол. Схватившись за голову, я сел, со стоном привалился к стене и возмутился:

– Чего ты ржешь?

Мурашки уже не бегали по спине, краска не заливала щеки, и сердце не застревало в горле от этой девчонки. Было просто больно. А Рита все лежала на полу и хихикала, показывая безупречно ровные зубы. Наконец она тоже села, поджав под себя ноги. Протянула руку и погладила меня по макушке:

– Очень больно?

– Жизненно важные органы не задеты. Выживу, – пробормотал я, пряча тетрадь в сумку.

Она снова погладила меня по голове. Было приятно чувствовать ее пальцы на своих волосах, снова видеть близко ее лицо, вдыхать ее свежий запах. Еще немного – и я бы попытался ее поцеловать. Интересно, что бы она тогда сделала? Но тут прозвенел звонок, и мы поспешно выбрались наружу.

– Проведешь мне экскурсию по преисподней? – Рита закинула рюкзак на плечо.

Я отряхнул пыль с джинсов:

– Ладно. Начнем со столовки. Есть хочешь?

– Кофейку бы не помешало, я совсем не выспалась сегодня.

– Забавно, – усмехнулся я. – Горячий кофе в аду. Могу обещать только чай. И тот чуть теплый.

– Годится! – И она бодро зашагала рядом, безо всякого смущения, словно не мы только что валялись на полу под лестницей, сжимая друг друга в объятиях.

В столовой пока еще было свободно. Не сговариваясь, мы взяли по чашке чаю и по булочке с корицей.

– Угощаю, – предупредил я, и Рита лишь пожала плечами.

Конечно, куда более круто было бы пригласить ее в настоящее кафе, а не в школьный буфет. Но я подумал, что не упущу эту возможность и, вероятно, сейчас рискну это сделать. Вот еще немного – и рискну.

Мы заняли пустой столик у окошка. Рита потянула край булочки-улитки, разматывая ее.

– Я тоже так люблю. Середина самая вкусная, – сказал я.

– Ты сладкое всегда оставляешь на потом? – Она бросила на меня короткий взгляд и снова принялась за булочку.