Спасательные экспедиции. Книга четвёртая
«Особенная» была у нас именно бабушка. Кроме блистательной красоты – великолепное меццо-сопрано. Была ли она счастлива? Хочется думать, что да. В нашем семейном архиве имеется небольшой документальный фильм, в котором кроме прекрасно отснятого концертного номера – ария Далилы из оперы «Самсон и Далила» детально и подробно показана реакция публики – певица при этом выглядит не менее счастливой, чем фанаты, рвущиеся к сцене.
Но, то, что хорошо на сцене, не всегда уместно в жизни. Я никогда не хотела на сцену. Оперная певица – это ещё, куда ни шло. Но голоса, увы, у меня нет. Считается, что любая девушка мечтает сниматься в кино. Но для этого надо иметь желание и способности к этому самому лицедейству. Возможно, если бы я выросла «под сенью кулис» – всё пришло бы само. А мои любимые мама и дед – преподаватели и исследователи английской филологии даже в театр водили меня редко. Их хобби, быстрее всего, жизнь на природе, разные красивые растения. Ну, да, смотрели фильмы, слушали музыку. Так как все.
Итак, я поступила в университет на филологический факультет. Увлечение историей и культурой кельтов у меня от мамы. Любимый исторический период деда – эпоха Диккенса. Тогда ни мама, ни дед там уже не работали. Дед в связи с возрастом, а маме вполне хватало работы с издательствами по поводу книги моей любимой тёти Эни.
Училась я отлично, поступила легко, но в университете опять вокруг меня образовался вакуум. Я начала чувствовать проблемы с общением, когда мне было лет15. Девчонки не хотели терпеть меня в своей компании. Опасная конкурентка, так они считали. А зря!
С мужским полом, казалось бы, проблем быть не должно. Отнюдь. Меня пытались склонить к любви разные странные персонажи, которых я вовсе не любила, остальные – на всякий случай отходили в сторону. Оставалось самой проявлять инициативу. Так что подруги мои университетские – отчасти подневольные. Это я, поддерживая отношения, придумывала всякие интересные мероприятия, организовывала поездки во Францию и в Германию.
С мальчиком, которого я назначила себе в бойфренды, получилось ещё смешнее. С большим трудом я устроила ему место в экспедиции по «кельтским местам». У нас на факультете моя тема вдруг стала очень актуальной. Так он остался в Ирландии – стал невозвращенцем! Расстраивалась по этому поводу я недолго. Путешествия, вечеринки, занятия наукой – студенческие годы пролетели стрелой. Практически все девчонки из нашей группы вышли замуж, а некоторые и первенцев родили. Я регулярно ходила на свадьбы и крестины. Подруги у меня к концу обучения всё-таки образовались, а вот с претендентами на руку и сердце было хуже. То есть, совсем плохо! В нашей среде, кроме всего прочего, мужчины обычно небольшого роста, субтильные, ну и пугливые какие-то. Зато мой высокий рост и статная фигура периодически привлекали внимание фотографов, отлавливающих моделей для модных журналов. Вот это уж точно не моё!
И тут перед моей очередной поездкой в Варшаву мама мне сообщила:
– Ты знаешь, кто живёт теперь в Варшаве? Мне Надежда вчера сообщила. Володя из Санкт Петербурга. Помнишь, они приезжали к нам один раз вместе с Андреем? Запиши его телефон. Сводишь его куда-нибудь хотя бы один раз. А то ему, наверное, скучно в незнакомом городе.
– Да, конечно, я обязательно ему позвоню, – ответила я Илонке.
Всю дорогу до Варшавы я вспоминала то далёкое лето. А лет прошло почти 15. Он был тогда достаточно взрослый – высокий в толстых очках. На внешность – похож на зануду, а в действительности очень весёлый и заводной. У нас на даче стоял хороший компьютер с быстрым Интернетом, и он тренировал нас с Андреем, как пользователей. Во что мы только тогда не поиграли! Кроме «игрушек» по его инициативе мы облазили окрестности. Побывали в таких местах, о которых я, которая проводила здесь каждое лето, даже не подозревала.
– Сколько же ему сейчас лет? Не меньше 35-ти. – Решила я. – Наверное, стал таким солидным и лысоватым отцом семейства.
Всё оказалось не совсем так. То есть совсем не так! Он совершенно не изменился, даже как-то похудел и похорошел. Очень мне обрадовался. Мы теперь каждый вечер куда-нибудь выдвигались. Находиться рядом с ним было захватывающе интересно – весёлый, энергичный и прямо какой-то кладезь нестандартных идей и источник эксклюзивной информации. К тому же оказалось, что нет у него ни жены, ни детей. Времени, видите ли, ему всегда было жалко на «эти бессмысленные ритуалы». Осторожно выяснив, что институт семьи он в принципе не отвергает, а детей любит, я начала действовать. А что мне терять? Близко уже был мой тридцатник.
А человек мой! Не каждая его вынесет. Да и меня не так просто приспособить к семейной жизни. Сопротивлялся он не долго. Пробовал мне что-то такое изложить типа, что никогда ему не заработать на достойную оправу для такого как я бриллианта. На это я ему ответила, что терпеть не могу дорогие побрякушки. Мы стали любовниками. Я ещё раз убедилась, что он подходит мне во всех отношениях. Через полгода состоялась наша свадьба.
Мама и Яцек были рады за меня. Они уже беспокоились «не одинокий ли я волк». Никто не верит, что просто претендентов не было подходящих. Даже дед успел благословить. Он, правда, на свадьбе не гулял, слишком уже был слаб для поездки в Варшаву. На свадьбе присутствовали в основном сослуживцы Володи. Среди них было много русских. Эта фирма, в которой Володя зам. директора базируется в России. Я знаю русский ещё со школы. Не так хорошо, как английский, конечно, но это придёт.
На свадьбе опять я получила кучу комплиментов на ту же тему: прекрасная полька и хитрый тихоня, который умудрился её завоевать. Мы никому не рассказали, как было дело. Были счастливы и всё!
Не прошло и года, как появились на свет мои сыновья, мои птенчики, мои воробушки. Вот оно, главное дело моей жизни! И наши отношения с Володей только улучшились после появления детей. Он отказался стать директором Варшавского филиала. Его не устраивала работа, которая не позволит ему проводить много времени со мной и детьми.
– Если я пропущу сейчас – мне не наверстать никогда! – однажды грустно сказал он мне, и мы стали готовиться к переезду в Санкт-Петербург.
Дедушка Вацлав чуть-чуть не дожил до появления правнуков. На похороны мама меня не вызвала – всё-таки я была тогда на 7-м месяце.
Она пыталась меня уговорить остаться в Польше, пока дети так малы, но я объяснила ей, что мы переезжаем именно для того, чтобы Володя чаще мог видеть сыновей. Тогда она решилась поехать со мной, хотя бы на полгода – помогать. Четыре месяца мы прожили в огромной квартире Володиных родителей. Они великолепные люди, но две семьи в одной квартире – это всё равно тяжело. Трудно было, прежде всего, Рае – хозяйке и маме моей, которая привыкла к роли хозяйки у себя в Кракове. Притёрлись! Тут как раз и подвернулся вариант с загородным домом, который мы сняли у Андрея.
«Малый» теперь сам уже папаша. У него, правда, обстоятельства этого факта далеко не такие счастливые как у нас. Счастье его в другом. То, что он по-настоящему сын моей любимой тёти Эни я знала давно. Она же была беременна, когда в первый раз у нас появилась. А теперь она презентовала ему много денег, которые для него скопила.
Андрей с Володей готовят открытие развлекательного центра для молодёжи. Это будет что-то грандиозное. И работы хватит всем.
Глава 10. Суд над Фаридой
Настал день, вернее вечер, когда мы с отцом поехали в город, а мама с Анечкой остались одни. Не одни, конечно. С китайской няней, которая попросила звать её Нэлли. Для подстраховки и соседи Стрижовы-Вольские оставались дома в полном составе.
Отцу рано утром надо было на смену, а я был вызван в качестве свидетеля на суд. С Лолой Хамидовной я больше не разговаривал. Теперь я знал её номер и отключался сразу.
Тем более неожиданной для меня и для отца, естественно, была её повторная акция. Снова дети хватали меня за ремень джинсов, кричали и плакали. Снова она дождалась, когда я взмолился:
– Прошу вас, уберите детей! – Самое неприятное, что кроме отца, застывшего в изумлении, эту сцену наблюдали две пожилые собачницы – наши соседки.
– Андрей, я же просила вас позвонить! Видимо, вы забыли. Пришлось напомнить, – это всё, что сказала мне эта мадам и удалилась.
Пришлось мне рассказать отцу всё. И про первую акцию, и про наше «свидание» в кафе.
Он запечалился, задумался:
– Не знаю, Андрей, что тебе и посоветовать! Казнить или помиловать – это решаем обычно не мы, простые смертные. Хотя бывает и нам приходится.
И рассказал мне под влиянием момента нашу семейную тайну.
– Всё равно, рано или поздно ты спросишь об этом. Я о родителях Лины. Я сам из детдома, поэтому на своей шкуре ощутил, как это важно, когда у тебя живы родители.
Помнишь, когда ты был дошкольником, мы возили тебя к ним в райцентр? Конечно, помнишь, о чём я говорю! Они были настолько добрыми, светлыми и состоявшимися в любом смысле этого слова, что забыть их невозможно. Но потом, как ты помнишь, мы виделись только на нашей территории. Они приезжали к нам зимой сразу после Нового Года на день рождения Лины. И, иногда, весной на твой. Они знали нашу тайну. Объяснить то, что Лина вдруг родила, не будучи беременной, было не реально. Но дело не в этом.
У Лины есть младшая сестра – Лариса. Общая любимица, музыкантша, которая унаследовала абсолютный слух отца, поступила в престижное музыкальное училище по классу скрипки. Считалось, что она умница, красавица и гордость семьи. Про Лину ты знаешь. Три раза безуспешно пыталась поступить в мединститут. Не добирала одного балла. В наше время, чтобы девочке пройти в мед – надо было иметь или стаж, или блат. А ещё лучше и то, и другое. Мальчиков, кстати, брали всех, кто сдал на положительные оценки. Это было связано с нехваткой военных медиков. Так что Лина, которая пошла в медучилище, чтобы хотя бы в качестве медсестры работать в медицине, была как бы неудачницей. Нет, родители этого никогда не говорили, но Лина сама, быть может, себе это внушила. Отношения с сестрой, к тому времени как мы поженились, у них были прохладные.
А случилось вот что. Лариса вышла замуж по большой любви за красавца кавказской национальности. Ты не думай, я не расист, но просто не знаю, кто он был точно – по-моему, аварец, а может я и ошибаюсь. Он учился в том же училище – единственный сын богатых родителей. Они уехали после свадьбы на его родину, где им сразу подарили и дом, и машину, и мебель, и ковры. Я общался с ними всего один раз – они приезжали к нам в коммуналку ещё до твоего рождения. Выражение их лиц говорило – ну как можно жить в таких условиях? И через слово проскакивали разные хвастливые сообщения про собственное благополучие.
Но благополучие закончилось по самому ужасному поводу – у них там началась война.
Чем уж они провинились, но всё имущество его родственников было конфисковано в фонд войны с «неверными».
Сначала в родительский дом вернулась Лариса с двумя маленькими сыновьями. Бедную девочку старались отогреть от ужасов, которые ей пришлось пережить. А потом в их дом стали прибывать родственники Амира. Сам он почему-то отбывал срок. Потом из тюрьмы по амнистии явился и Амир. Стали являться даже освободившиеся сокамерники. Жизнь родителей превратилась в ад. Они долго скрывали от нас это. Но однажды они неожиданно приехали, и мы проговорили весь вечер и часть ночи. Тебя не было дома – ты уехал в Москву вместе с Эни. Ничего так и не придумали. Но я пообещал, что помогу им выселить хотя бы разных постояльцев мужского пола. В конце недели мы должны были к ним приехать разбираться.
Нам позвонили на день раньше – родители скончались – отравление угарным газом. И это среди лета! Лариса объяснила, что мать решила протопить, чтобы нагреть побольше воды для бани.
Мы были в страшном горе. Во время похорон, сёстры даже помирились около свежей двойной могилы. Вернулись домой. От них – ни звука, ни ответа, ни привета. Поехали в их городок – дом продан задним числом. Как будто, родители подписали все бумаги за один день до смерти. Лариса с семьёй исчезла. Что нам было делать? Просматривается ясно видный криминальный след. И в то же время очень-очень не хотелось в это верить!
Я воспользовался своими старыми связями и их нашли. В том же городе на родине Амира. Все четверо живые и здоровые.
Мы не стали подавать на них заявление в милицию. А может быть, и надо было это сделать!
Я согласился, но поставил условие – все отношения с ними прекращаем. Я даже ночевать с ними не останусь под одной крышей и вам не разрешу!
С тех пор прошло больше десяти лет. Никто нас больше не побеспокоил.
***************************
Утром он ушёл на смену, а я поехал в суд. Судили присяжные. Обвинение налегало на факт неоказания помощи и ребёнка, который с самого рождения остался без матери. Защита выдвинула версию, что пострадавшая могла сама бросится под машину с целью самоубийства. То есть этого утверждать наверняка невозможно, но вероятность этого очень большая. Первый свидетель – мужчина, переходивший перед Аней дорогу, теперь уже был уверен, что он – переходил на «жёлтый», значит, Аня точно шла на «красный».
Выступила в качестве свидетеля Роза Михайловна. Рассказала, что Аня много слушала разной мрачной музыки о красивой смерти. Вызвали и меня. Спросили:
– Когда вы жили гражданским браком, говорила ли Аня о смерти, как способе уйти от проблем? – я ответил:
– Нет, не говорила.
– Почему вы расстались? – спросил обвинитель.
Я был вынужден сказать, что она меня оставила, когда узнала об измене. Адвокат Фариды поинтересовался судьбой дочери Ани. Я сказал, что она живёт со мной и мои родители мне во всём помогают.
Как-то очень быстро подсудимой предоставляют последнее слово. Она встала – такая бледная, без косметики, одетая в серое платьице – сама скромность и смирение и произнесла свою речь с трагическим выражением лица.
Да, она признаёт себя виновной, но просит о милосердии. Сообщила, что лечилась после аварии в нервном диспансере и обещает, что никогда в жизни не сядет больше за руль. В конце речи она картинно, как мне показалось, зарыдала.
Вердикт присяжных был – «виновна», но заслуживает снисхождения. Приговор – три года условно. Противно было смотреть, как они все и адвокат обнимались и поздравляли друг друга. Я не стал настаивать на обжаловании приговора.
Глава 11. А вдруг получится?
Меня накрыла волна чёрной меланхолии. После суда, за что бы я ни брался – не мог отогнать от себя мрачные мысли. И злился я не на Фариду – эту безголовую дамочку, которая ускользнула-таки от справедливого возмездия. Я роптал на судьбу, которая так небрежно распорядилась с Аниной, только начавшейся жизнью.
Меня всячески пытались отвлечь. Родители демонстрировали ежедневные «достижения» моей крохи, а мне плакать хотелось, когда я представлял на месте Нэлли Анюту, почему-то такую же босую и в коротком льняном халатике.
На «объекте» работа шла довольно быстро. Был уже готов второй этаж. По задумке Володи – второй этаж – это будет нулевой уровень, который надо пройти. За игроком «гонялись» виртуальные и реальные монстрики и нечисть, которые можно было отключать, но «отключалки» каждый раз ставились в новое место. Дизайн и звуковое сопровождение были настолько насыщенными, что я решил, что следует оборудовать нормальный медпункт на выходе.
Приехавшую навестить нас Надежду, мы тоже провели по нулевому уровню. Девушкой она оказалась впечатлительной – даже слишком. Визжала как пожарная сирена!
Но её реакцию нельзя принимать за основу. Опрос показал, что она никогда не увлекалась ни «стрелялками», ни «бродилками». Перед каждым героем-участником мы будем ставить квест – задачу по поиску художественно исполненной эмблемы клуба. А потом награждать нашедших, например, бесплатными опциями. Всем этим вдохновенно занимался Володя с командой, подобравшейся из увлечённых студентов. Попасть в команду было ещё не так легко. Всех претендентов Володя экзаменовал лично. Денежки, правда, исчезали очень быстро, поэтому совсем не лишним был факт продажи одного из рисунков Модильяни. Стучались, правда, желающие «вступить» в долю, но оба мы считали, что надо держаться вдвоём до последнего патрона.
Надежда провела у нас почти целый день. Она пригласила меня на гастрольный спектакль московского театра оперетты и уехала, вполне довольная увиденным.
В доме мы сразу устроили всё разумно и рационально. Готовили всё к каждому приёму пищи только для Анечки. Для себя, кроме полуфабрикатов, которые всегда были наготове, мы часто брали еду из студенческой столовой – зачем напрягаться, если там всё гарантированно свежее и такое вкусное! Мы с отцом старались, чтобы Лина не переутомлялась на домашней работе. Отец водил её гулять к заливу. Маршрут у них выработался постоянный, с местами отдыха и просто остановками.
После спектакля Надежда пригласила меня к себе – оказывается у неё круглая дата – 20 лет со дня открытия первого магазина. Веселиться мне не хотелось, но настроение, заданное «Летучей мышью» ещё держалось. После моей полушутливой приветственной речи и шампанского Надежда, мы с ней были уже на «ты», как всегда, вызвала меня на откровенность. Она как никто может выслушать и сказать правильные слова. Также было и в этот раз:
– Не казни себя. Самоедство – это чисто русская традиция, с которой надо бороться. Даже если бы Фариду посадили реально в зону, никто счастливее от этого бы не стал!
Вряд ли судьба вела неотвратимо этих двух женщин к роковому столкновению. Это быстрее кто-то что-то попустил. Но нужна, как минимум, Машина времени, чтобы это исправить!
Сначала я не обратил внимания на эти слова. А потом они приходили ко мне снова и снова. Я теперь думал только об этом. Ну, конечно, Машина времени! Перед самым столкновением надо «изъять» Анюту и увезти её в Новейшую Эру. А что тогда будет с моей малышкой? Вычислить заранее ничего нельзя.
Предположим такой сценарий – Аня вышла и …пропала. Всё равно это лучше, чем гибель в результате ДТП. Известно точное время и место столкновения. Было темно, поэтому легко похитить её у подъезда или по дороге к переходу. Потом в машину и сразу на ней же в «окно». Вмешательство должно быть максимально коротким!
Не сразу, но я решил рассказать об этом плане Надежде. Мне просто необходимо было с кем-то его обсудить. Выбора, собственно, с кем – у меня не было.
Я позвонил ей и попросил разрешения приехать – надо посоветоваться. Она подтвердила, что ждёт меня вечером. Попросив её выслушать и высказать своё мнение, я изложил такой план:
1. Мы с Мартином или Эни перемещаемся на Машине в нужную дату. Лучше на сутки раньше.
2. Настаёт вечер Х. Как только сёстры входят в подъезд – готовность №1. Выходит Анюта. Я её обездвиживаю и похищаю. На машине мы едем прямо в Ораниенбаум. Старт.
3. Я возвращаюсь и оцениваю, что же изменилось из-за нашего вмешательства. Если, например, вариант, что Аня просто вышла из дома и пропала – можно будет её просто вернуть через сутки, например.
Надежда смотрела на меня странно блестевшими глазами. Щёки её горели. Наконец сказала:
– Ага! Здорово! А я могу быть за рулём, – предложила она.
– Это будет ещё проще, – загорелся я, и почти сразу сообразил, что не так всё просто, – ты же ещё ничего не знала в тот день!
И мы стали придумывать вдвоём, что мне такое сказать той прошлой Надежде, чтобы она мне поверила и помогла.
Вариант был принят такой – я прошу Надежду помочь мне помириться с Анютой. Я, как бы, хочу её сам похитить.
– Не откажешь? Ты же должна знать, на что ты ведёшься. Я, например, почти на всё ведусь, хотя вроде и не вчера родился.
Настроение у меня улучшилось. Завербовав себе помощницу, я приступил к конкретике.
Виза в Штаты у меня действующая, Шенген тоже. Я начал методично набирать рабочие телефоны «Метаморфозы». Мой старый знакомый Том ответил через шесть дней. Узнав меня по голосу, да и слово-ключ мне известное возымело действие, он назвал мне дату отлёта. В моём распоряжении ещё неделя!
Родителям я сказал, что мне надо срочно слетать в Штаты. Они восприняли это как должное. Володе, своему партнёру, я пообещал путешествовать не больше месяца.
Я поехал прямо в Аэропорт! Я был согласен на любой билет. Лучший вариант – прямо до Вегаса. Не прошло и трёх часов, как мне предложили билет в бизнес класс до Лос Анжелеса. Цена заставила меня поморщиться, но момент был для экономии не подходящий.
И вот я опять над Атлантикой. Вытянув вперёд длинные ноги, укрытый фирменным пледом, наслаждаюсь полагающимся согласно билету сервисом.
Глава 12. Эх, Олеся!
Ещё в аэропорту я легко дозвонился Тому. Он сразу узнал мой голос. В ответ на высказанное мной намерение лететь с ними в Новейшую Эру, ответил:
– Да, без проблем! Старт в… Примерно за 6 часов – «регистрация» с обеих сторон. Ты её уже проходил и знаешь, – засмеялся он.
Я сообщил ему, что прилетел в Лос Анжелес. На это он мне ответил, что с удовольствием составил бы мне компанию – в Вегасе 40-градусная жара. Из отеля лучше не высовываться.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
