Волшебный насос

Ровно через год я позвонила.

– Да, да, Наталия. Я как раз жду вашего звонка. Приезжайте! – и Лариса Николаевна назвала свой адрес.

Мы просто пили чай и болтали. Я рассказывала о себе. Музыку мою, которую я принесла с собой на диске, мы не слушали. Писательница сказала, что непременно послушает и скажет свое мнение, но позже. Со мною она была очень мила, но весьма и весьма строга.

Утром следующего дня раздался радостный телефонный звонок:

– Княжинская!

– Да, Лариса Николаевна! Здравствуйте! Я вас узнала.

– Узнала-то – это понятно. Еще бы ты меня не узнала! Я послушала твою музыку! Ты что наделала, Княжинская?

– А что такое? – испугалась я.

– Как что такое?! Я теперь не воспринимаю свои стихи без твоей музыки! Я их пою! Никогда еще такого со мною не бывало! Никто не мог написать на мои стихи приличную мелодию! Никто и никогда! А ты?! Как тебе это удалось?!

Приезжай ко мне! Нам нужно срочно поговорить!

Так мы подружились с великой поэтессой! Она называла меня: «Моя босая Княжинская».

Васильева всегда приглашала меня выступать на ее творческих вечерах. И вот однажды был организован юбилейный вечер в концертном зале «Россия». Телевидение, звезды всевозможные, и в том числе даже Иосиф Кобзон.

Я пела «Льняную луну». Лариса Николаевна мечтала, что все это будет с оркестром. Кто-то ей вроде как обещал. Но оркестра не получилось. Ну, под фонограмму так под фонограмму.

Все прошло чудесно. Концерт этот должны были в записи показывать по телевидению. И вдруг звонит мне взволнованная Лариса Николаевна:

– Тебя вырезали! Нет, ты представляешь, какие сволочи?! Кобзона они оставили! Они всех оставили, и только тебя одну вырезали! А что мне Кобзон?! Он же не поет песен на мои стихи! В общем, я им сказала! Я им все сказала! Я не дала своего согласия на показ без моей Княжинской! И точка! – и бросила трубку.

Вот что мне делать прикажете в такой ситуации? И, кстати, правда, а почему меня вырезали?!

Прошел день. Звонит Лариса Николаевна.

– Включай сегодня телевизор. Смотри мой юбилейный концерт. Все хорошо. Оставили мою Княжинскую. Люблю. Обнимаю. Увидимся.

Меня вернули на место. Показали по телевидению весь концерт, и я там была.

Однажды Лариса Николаевна, прослушав мой авторский песенный альбом, сказала:

– Так вы поэт, Княжинская! – и тут же покритиковала меня слегка: – Правда, я бы никогда так не написала: «Веришь мне, такая вышла история на земле, где горы, ветер и море…» Ну это же пошло, детка: «Такая вышла история»! Впрочем, если для текста песни?! Не знаю… Но в остальном очень даже неплохо! Пиши еще! Ты поэт! И, да… непременно потом напиши книгу! Я знаю, у тебя получится!

И еще… Одна из последних книг Васильевой «Василиса – книга о прошлом, настоящем, будущем – вечном».

Звонит Лариса Николаевна:

– Княжинская. Ты можешь приехать? Мне нужно кое-что тебе передать.

– Конечно. Выезжаю.

Старый большой деревянный дом на Дмитровском шоссе, куда я так любила приезжать. Васильева сама открывает мне ворота. Ей уже тяжело. Моя мама умерла много лет назад, и Васильева стала для меня второй мамой.

– Ну зачем вы, Лариса Николаевна? Я бы сама.

– Ты думаешь, что мне сложно?! – с вызовом говорит она. – Я бы никогда не стала делать то, что мне неприятно. А открыть ворота для моей Княжинской мне нетрудно. Давай уже, проезжай!

Я въезжаю на огромный ухоженный дачный участок по волшебной светлой сосновой аллее. Аккуратные клумбы с цветочками у дома. Беседка напротив крылечка, в которой мы так часто сиживали. Я тогда нагло курила и пила чай, а Васильева рассказывала мне свою жизнь. Пишу вот, и слезы…

Зашли в дом. Терраса. Потом кабинет рабочий, и только после уже столовая. Дом построен причудливо. Васильева еще давно начинала делать в нем музей своего отца – танкостроителя. Поэтому в доме как бы два входа. Он длинный и странный. Но очень одухотворенный. Настоящий писательский дом. Уже потом, спустя много лет, силами Ларисы Николаевны состоялся настоящий музей танка Т-34, неподалеку. То есть на подъезде к даче, прямо на Дмитровском шоссе, стоят настоящие танки, которые Лариса Николаевна лично где-то раздобыла для этого самого музея. Так-то вот! Васильева и сама была словно этот самый танк. Непробиваема. Первая шла в атаку.

– У меня вышла книга. Вот. – Берет с письменного стола новенькую, еще пахнущую типографской краской книгу в синем переплете. – Это первый пилотный экземпляр. Я не знаю, сколько я еще проживу… И не перебивай меня!!!… Так вот… Я отдаю тебе первой эту книгу. Знаешь почему?! Потому что, кроме тебя, ее никто и никогда не поймет! Да, да. Я знаю. Ты тоже не сразу… Потребуется время, чтобы осознать, про что там написано. Но кроме тебя – никто. И не пытайся даже меня переубеждать. Молчи! Просто читай ее иногда. В память обо мне.

***

Ну что Вам еще рассказать? Много всяческих историй происходит вокруг.

Жизнь – это самое интересное, что есть у каждого в этом материальном мире.

Спустя годы мы встретились с Леней Агутиным. Обнялись. Проболтали, наверное, часа три. Сидели в гримерке какого-то центрового московского клуба. Я нашла телефон Лени и сама позвонила ему. Приехала после тренировки айкидо, благо мое додзе находилось совсем рядом, в центре. И ведь надо же, какая незадача. У меня не оказалось наличных денег, чтобы оплатить парковку. Пришлось взять взаймы у Агутина тысячу рублей. Может, когда-нибудь верну, при случае. Мы очень хорошо посидели. Тепло и душевно.

Гриши Гурвича давно нет на свете. Но я всегда его буду помнить как доброго и светлого человека и режиссера-провидца.

Что же касается «Magic Pump»? Пусть он останется таким, каким мы его запомнили. Безбашенным, адреналиновым, маскулинным и в то же время очень нежным. И, кстати, только недавно я поняла истинный смысл названия нашей группы. Что такое «волшебный насос»?! Нужно ли объяснять? Пожалуй, я не буду пускаться в занудное философствование. Просто прислушайтесь к звуку собственного сердца.

А мы с Дмитрием Рыбаловым создали новый странный проект под называнием «Sirius human». Нам помог наш добрый товарищ, саунд продюсер Коля Орса. Но Орсе нужно посвящать отдельную книгу. Это уж как-нибудь в следующий раз.

Что такое «Sirius human»? Ладно, так уж и быть. Объясню. Совершенно случайно я немного знаю сербский язык. И когда сербы спрашивают тебя: «Ты русский?» – это звучит как: «Ти си рус?» Если учесть, что «Ти» – это «ты», а «Рус» – это «русский», то откуда взялось «Си»? Лингвистов попрошу не вмешиваться, ибо это мое личное, глубинное восприятие звуков. Так вот. Я установила, что «Си Рус» – это не что иное, как звезда «Сириус», с потерянной буквой «И»!

Помните стишок старинный?

«А» и «Б» сидели на трубе. «А» упала, «Б» пропала. «И» служила в КГБ. Ну что-то типа того…

Так вот, потомки с Сириуса здесь и очень хотят передать всем землянам важнейшую информацию. И информация эта проста, как все гениальное. Но, чтобы принять эту информацию, Вам нужно будет послушать наши песни. Проще простого.

На сем я откланиваюсь.

И да пребудет с Вами Любовь!

P. S.

Если кого обидела ненароком, простите. Я пишу правду, ибо правда сама себя оправдает. Все, что естественно, то имеет место быть на этой грешной земле. Мы все не святые, но это не умаляет наших талантов и способностей. Можно быть гением и тайком, пока никто не видит, хлебать холодный борщ прямо из кастрюли, или же напиться вдрызг и рассказывать о своей судьбе первому встречному. Бывает, бывает… «Все проходит, пройдет и это. Но кое-что останется».

Я благодарю всех, кто принял участие в моей творческой судьбе.