Свадьба с привкусом мести

Случилось это неожиданно даже для него самого. Щенок сидел на остановке и смотрел на проходящих людей. Он не скулил, лишь безысходно смотрел, как люди равнодушно идут мимо. Он был похож на тощую сосиску с большими ушами и грустными глазами. Олег отдал ему свой завтрак, и щенок пошел за ним. Этого Олег не ожидал, струсил и быстро сел в машину. Щенок обреченно повернулся и пошел обратно на остановку. Он шел медленно, с трудом переставляя свои маленькие уставшие лапки. Олег сам себе стал противен. Не выдержав, он выскочил из машины, подхватил щенка под тощее пузо и отвез домой. Думал пристроить куда-то, потому что невозможно же оставить у себя собаку, которая обязательно нарушит чистоту и порядок. И порядок действительно был разрушен, о чистоте тоже пришлось забыть. Однако мысль найти щенку новых хозяев почему-то испарилась.

Олег дал щенку имя Друг. Не Дружок, а именно Друг. Друг приходил и устраивал свою голову ему на колени, преданно глядя в глаза. Щенок вырос в небольшого крокодильчика, вытянутого в длину как такса, только лапки были не такие короткие и позволяли резво бегать и прыгать. Уши выросли и теперь развевались, как два маленьких флажка. Друг был надежен и всегда был рядом. И с ним можно было поговорить. Раньше тишина в доме была невыносимой, а с Другом это прошло.

Олег получил свой дом в наследство от деда, дом был старенький, и пришлось приложить немало сил, чтобы дать ему новую жизнь. Олег не любил непонятных штучек от дизайнеров, да и в деревенском доме это смотрелось бы неуместно. Поэтому он просто сделал большую пристройку к дому, теперь там была кухня и терраса. А рядом, на солнечной стороне, построили оранжерею. Там он выращивал овощи и рассаду цветов.

Особой его страстью было разведение роз. Будучи ландшафтным дизайнером, Олег выискивал новые или забытые сорта роз, и его сад и оранжерея стали завистью всех соседей.

Закончив есть, как всегда, первым, Олег вернулся к прерванной теме.

– Так вот, новый костюм я покупать не буду, есть старый, я надевал его на свою свадьбу один раз, и он до сих пор нормально выглядит!

Сестра подняла брови и усмехнулась.

– Ну, не люблю я свадьбы. Я уже был женат, и ничего хорошего из этого не вышло! – пытался оправдаться Олег. – Зачем Валерия вообще меня пригласила, ну, допустим, учился я вместе с ее бывшим первым мужем. Ну нанимал меня ее третий муж оформить сад вокруг дома. И что?

Олег хорошо помнил ту работу у мужа Валерии. Сад получился исключительно изящным и в то же время естественным. В таком саду можно играть с детьми, праздновать дни рожденья, валяться в гамаке с книгой. Он был горд своим творением. И все же ехать на свадьбу к дочери Валерии – зачем?

В последний раз он видел дочь Валерии, когда той исполнилось тринадцать лет. Она была уже на голову выше матери, очень худая, но с тридцать девятым размером обуви. Валерия боялась, что дочь не найдет хорошую партию, и возводила глаза к потолку. Она как раз снималась тогда в сериале в роли жены князя – оттуда и были все эти манерные жесты и изящные повороты головы. Безусловно, красивая женщина. Такая тоненькая и невысокая, очень длинные волосы, золотистые, нежный овал лица, зеленые глаза. Но как будто ненастоящая, какая-то искусственная. Как будто роза, сделанная из шелка, изящна и красива, но нет запаха, нет жизни. И потом никогда не знаешь, играет ли она или правда переживает.

Разумеется, на свадьбе все будет крутиться вокруг нее, она будет раздавать автографы, прикладывая платочек к глазам, пока все будут потеть в костюмах. Слава богу, Валерии не пришло в голову, что на свадьбе мужчины должны носить смокинг, или вообще какой-нибудь кафтан, или штаны до колен и гольфы. А на голову – парик. Точно, парик с локонами, подумал Олег и развеселился. Это вполне в ее духе. Тогда бы он точно сразу отказался, а так… возможно, стоит сходить? В конце концов, может, хоть еда будет нормальной?

Снова взглянув на сестру, Олег подумал, что от нового костюма ему не отвертеться. Вот что за день такой? Еще и скатерть. Вряд ли ее отстираешь, придется везти в химчистку.

– Как ты думаешь, он поедет на свадьбу? – спросила Лариса у мужа. Они уже ехали домой, дети спали на заднем сиденье. Андрей улыбнулся. Он чувствовал переживания жены, но и понимал упрямство ее брата. Бывший первый и пока единственный брак Олега был с самого начала обречен. Олег познакомился с Люсей еще в институте – это была хорошенькая пухленькая хохотушка, общительная, жутко шумная и активная. Чудесные ямочки на щеках, золотистые кудряшки и шикарное декольте сразу же очаровали Олега, и он недолго думая сделал предложение.

Более неподходящих друг другу людей невозможно было себе представить. Олег любил свой дом, характер имел сдержанный и очень любил чистоту. Люся не готовила, не занималась уборкой, и дома застать ее было практически невозможно. Все выходные она проводила с друзьями, на Олега времени катастрофически не хватало. Поначалу она пыталась брать мужа с собой, но Олег страдал, постоянная перемена лиц его напрягала, он не запоминал имена и общих тем для разговоров было мало. Он обычно садился где-нибудь в углу или в другой комнате или уходил в конец сада, если движуха была на даче. Слава богу, Люся еще не приглашала народ к себе, потому что лишние хлопоты и уборка ей были не нужны. Люся работала флористом, и ее букеты отражали ее натуру – были легкими и радостными. Ее букеты были замечательными. А жизнь с ней – невыносимой.

Лариса всегда с ужасом вспоминала свадьбу брата, Люся пригласила неимоверное количество людей, из которых брат знал человек двадцать, не больше. Денег на аренду кафе или ресторана у молодых не было, поэтому праздновали у знакомых Люси на даче, поставили столы в саду под навесом и гуляли до утра. Было весело, но в конце вечера Олег потерял Люсю, она просто уехала на речку поплавать при луне в узкой компании друзей, причем новоиспеченного мужа забыли взять с собой. Увидев лицо брата, обнаружившего уехавшую жену, Лариса дала их браку от силы год. Она ошиблась, брак продержался полтора года, и это был действительно рекорд. После этого Олег стал настолько осторожен в отношениях, что любые попытки найти подходящую ему женщину терпели неудачу.

Лариса посмотрела на Андрея, их отношения до свадьбы тоже были стремительными. Но какое различие! Андрей пришел к ней в бюро, чтобы заверить копии документов о вхождении в наследство, и очень стеснялся. Заверил две копии и уехал. Через день приехал опять и снова заверил копию. Через два дня снова. Лариса гадала, сколько документов у него еще осталось. И неожиданно для себя она пригласила Андрея после работы посидеть в кафе. Общение оказалось настолько приятным, что после нескольких встреч Лариса уже и не представляла свою дальнейшую жизнь без Андрея. Он давал ей уверенность и спокойствие.

Даже рождение близнецов никак не нарушило супружескую идиллию. На семейном совете было принято решение нанять няню-помощницу, и жизнь потекла и дальше своим чередом, пока не случилась трагедия с родителями.

Жизни Ларисы и Олега разделились на до и после. Автомобильная авария унесла жизни двух любимых людей. После этого Лариса стала бояться ездить на машине и Андрея всегда просила быть осторожным и не гнать. Вот и сейчас она привычно глянула скорость и немного успокоилась. Итак, дети спят. Лариса наклонилась к мужу и промурлыкала ему на ухо:

– У нас намечается свободный вечер, дорогой. Я приготовила тебе сюрприз, помнишь, мы гуляли и тебе кое-что понравилось на манекене? Так вот, это сейчас лежит в моем шкафу и ждет нас.

– Понял, – сказал Андрей, жалея, что нельзя прибавить скорость.

Лариса снова подумала о брате: по крайней мере, съездить на свадьбу она его уговорит или подкупит обещанием вкусного ужина. Надо только купить новый костюм. Ведь новый костюм, как и новое платье, приближает приятное знакомство.

Глава 3

Замуж Валерия выходила несколько раз. Второй брак практически разорил Валерию, мужчина оказался игроком, и Валерии пришлось после развода оплачивать бесконечные долги бывшего мужа. Третий муж Дмитрий, в противоположность второму, был обеспечен и стабилен. Этот брак продержался пять лет, что для Валерии было, пожалуй, долго.

Дмитрий очень хотел нормальную семью и надеялся на рождение ребенка, что категорически не входило в планы Валерии. Ребенок у Валерии уже был как огромный компромисс в первом браке. Еще раз портить фигуру и приостанавливать карьеру она не собиралась. Дмитрию была отведена роль обожателя, также он должен был потакать всем ее дорогим капризам. Но муж взбрыкнул, и семья развалилась.

После развода Дмитрий оставил бывшей жене большой красивый дом со всеми удобствами, стоящий посреди большого сада. В модном женском журнале даже вышла статья о Валерии, показывающая все плюсы ее новой жизни в фотографиях. Александра тогда с любопытством посмотрела все фото дома и сада.

Александра терпеть не могла сады в европейском стиле: насажают травы, которая летом, конечно, радует изумрудной зеленью, но с русским суровым климатом осенью и зимой такие сады выглядят несчастными и пустыми. Трава желтеет и чернеет, пустота в саду удручает. В саду Александра любила яблони, хвойные деревья, много простых цветов, на которые радостно слетаются пчелы. И конечно, розы возле дома. Большие кусты с тяжелыми цветами. И чтобы они пахли, сладко и тонко одновременно. Пускай бы они пахли медом и лимоном – любимый запах Александры. А у нее дома даже балкона не было, где можно было бы вырастить хоть одну розу в горшке.

Сад, доставшийся старшей сестре, был чудесным, как раз таким, как мечталось Александре – со старыми деревьями и зарослями малины. Он был оформлен по проекту Дмитрия, а воплощением проекта в реальность занимался Олег. Сад по вкусу жены Дмитрий делать категорически отказался. Валерия хотела две беседки, одну в японском стиле, другую во французском, а еще водопад и японский садик. Дмитрий покрутил у виска и посоветовал ей заниматься тем, что она умеет. Валерии пришлось отступить.

В ходе развода Дмитрий поставил условие оставить для проживания в пристройке семейную пару помощников: Михаил ухаживал за садом, а его жена Светлана была поваром и уборщицей. Валерия не возражала. Сама бы она точно не стала со всем этим возиться…

Глава 4

Собирая чемодан, Александра решила, что ни за что не наденет платье с воланами. В нем она будет смотреться смешно и жалко. И взяла с собой простое синее платье, любимое, скрывающее все недостатки фигуры и подчеркивающее очень малое, по ее мнению, количество достоинств. Валерия, разумеется, устроит сцену, но на нее это уже не действует. Сделать из себя посмешище она больше не позволит.

Дорога заняла около пяти часов. Александра открыла в машине окно, приятно пахло травой и было очень тепло. А вот и церковь. Старые стены, увитые виноградом, выглядели действительно очень живописно. Все было очень естественно и как-то спокойно. Александра остановила машину, чтобы размять ноги. Дверь в церковь была открыта, и ей стало любопытно. В церкви оказалось прохладно и темно после яркого солнца на улице. Постепенно глаза привыкли, и Александра присела на скамейку в уголке. «Надеюсь, меня не прогонят, я ведь в брюках и без платка», – мелькнуло у нее в голове.

Пахло ладаном и стояла тишина. Удивительно тихо после суматохи на дороге, шума машин и сутолоки на улицах большого города. «Я просто посижу чуть-чуть, и все. Надо еще поставить свечку за здравие Анны», – подумала Александра.

Она очень надеялась, что Анна счастлива и ее свадьба и венчание в церкви – это настоящее чувство, а не желание сбежать от матери. Мать… Чувства Александры к своей матери были противоречивы, но первым делом неизменно всплывала обида… Александра не могла простить матери, что та оставалась с отцом, несмотря на все гадости, которые он творил в семье.

Отец был необыкновенный красавец и алкоголик. Мать боготворила его красоту, очень необычную для русского мужчины. Высокий, длинноногий, полные губы, густые мелкие кудри, волосы черные, соль с перцем. Черты лица как будто африканские, но нос узкий и прямой, брови очень красивые, высокие, с изломом. Руки и кисти изящные, именно они и достались в наследство Александре. Отец любил только себя, обожал красивую одежду, и его гардероб ломился от костюмов.

– Аристократ, – говорила мать с гордостью.

Отец работал на Севере вахтовым методом, домой приезжал с подарками. Хвастался родне своими заработками, показывая квитанции с выплатами денег. Валерия визжала и залазила на отца, как обезьянка. Отец кружил ее на руках, называл своей принцессой и отдавал пакет с конфетами, походя погладив по голове. Родня отца пилила мать, спрашивая, куда она девает деньги, если муж так много зарабатывает. Мать же зашивала колготки и всю жизнь ходила в старом пальто. Все деньги уходили на выпивку и друзей, которых он приглашал домой.

Отец обожал петь и всегда солировал за столом. «Ах эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала», – выводил он, раскидывая широко руки.

Друзья хвалили отца, называли настоящим мужиком и говорили, что матери повезло. Ночью настоящий мужик падал на пол рядом с кроватью Александры, храпел и вонял невыносимо перегаром и рвотой. Запах перегара навсегда врезался в ее память. Валерия и мать спали в зале, бабка и дед – в маленькой спальне отдельно.

Дед ненавидел мужа дочери, с ужасом видя, как семья идет на дно.

Мать потом призналась, что перед замужеством дед на коленях просил дочь не выходить замуж за алкоголика. Но она совсем потеряла голову из-за высокого роста и кудрявых волос отца. А тот выпивал полторы бутылки днем, оставшуюся половину приканчивал ночью на кухне.

Лошадиное здоровье позволяло ему продолжать вести такой образ жизни очень долго.

Соседи ни о чем не подозревали, семья считалась благополучной. Для всех знакомых он был идеальным семьянином и красивым мужчиной. Так продолжалось до тех пор, пока отец не свалился в подъезде на пороге у соседки. Та вызвала скорую, подумав, что у него сердечный приступ. Скорая приехала, и все открылось: врач с ходу распознал алкоголика. Врач предупредил отца, что если он и дальше будет так пить, то скоро помрет на улице. Что, кстати, и случилось позже, уже после развода матери и отца. Он умер на вокзале, где напился с мужиками, провожая друга. Мать получила телеграмму о смерти бывшего мужа и рыдала, закрывшись в ванной комнате.

Для Александры поступки матери до сих пор были непостижимыми и гадкими. Как можно рыдать по человеку, который превратил жизнь семьи в ад? Кроме выпивки красавец с широкой душой обожал женщин, они отвечали ему взаимностью, он дарил им дорогие подарки, возил отдыхать на море. Матери приносил в подарок на Восьмое марта колготки. Доходило до того, что он говорил, что уехал в командировку, а сам жил с другой в соседнем дворе. Мать не верила и считала, что ей завидуют. Глаза открылись после того, как к ней пришла женщина со своим братом, умоляя отпустить отца. Как оказалось, отец наврал ей, что живет с калекой бездетной, которую стыдно оставить одну. На порог тогда выбежала Валерия, а потом вышла и Александра.

Женщина была в шоке от увиденного, а ее брат схватился за голову. «Вот дура-то, пошли отсюда», – сказал мужик и сплюнул на пороге. Это стало последней каплей. После этого мать подала на развод. Уход отца Александра запомнила на всю жизнь, он вынес из квартиры все, что можно было забрать.

Он говорил: «Я возьму это». Мать говорила: «Забирай!» Отец взял все книги, чайный сервиз, столовый набор, два ковра, проигрыватель, пластинки, картину со стены, снял детское покрывало с кровати Александры. Долго искал хрусталь. Мама спрятала одну вазу, он ее нашел и пытался забрать, но тут вышел дед, забрал вазу и швырнул ее о стену. Осколки разлетелись по углам, как их семья… Александра испугалась, что отец начнет драться. Но он быстро собрался и ушел. Больше о нем никто не слышал, вплоть до телеграммы о его смерти.

Сидя в церкви, Александра странно ощущала себя, как будто ее душа разделилась на две части. В одной половинке жили мерзкие воспоминания, в другой – поселились тишина и покой души. Задумавшись, она не заметила батюшку, подошедшего к ней. Она поспешно встала и поздоровалась.

– И тебе быть в здравии, дочка. Что же ты в неподходящей одежде, пойдем, тебе дадут юбку и платок, так принято, – сказал святой отец.

– Спасибо, – ответила Александра, – но я уже ухожу.

– Я вижу, на душе у тебя тяжело. Ты приходи после службы, исповедуешься, на душе легче станет. Помогу чем могу, найдешь выход. Сейчас ты в потемках, душа мается.

Александра подняла на него глаза. Батюшка смотрел на нее внимательно и с состраданием.