Есть такое место на земле – Пас-Ека

– Как думаете, это мы в прошлое попали или что? – спросил на бегу Данил девочек.

– Да фиг знает, дома построены как старинные, цветы растут какие-то слишком крупные и слишком пахучие, но Эй не похож на парня из прошлого. Имя только странное, – протараторила Катя, глядя на бегу себе под ноги.

– Ага и кожаные носки с вышивкой вместо кроссовок. Может, спросим у Эя какой сегодня год? – предложил Данил.

– Давайте посмотрим на других людей, а там видно будет, – скомандовала Алина, и ребята прибавили скорости, чтобы не отстать от Эя.

Добежав до площади Ра, ребята поняли, что вопросов не стало меньше, они наоборот начали катастрофически множиться и наползать друг на друга.

Такого они ещё никогда не видели!

Площадь предстала в виде такой конструкции, что буквально обездвижила ребят. Гигантская многоэтажная чаша-дуршлаг, из которой рядами торчало множество разных ног и ножек, как вермишель, протиснувшаяся в отверстия. Пестрило разнообразие странной обуви в виде носков. Слишком всё цветастое.

Внизу эта гигантская чаша была обнесена забором из цельных крупных брёвен высотой около двух метров.

– Ничего себе! – присвистнул Даня, полностью забыв о своей злости за одно мгновение, восторг от увиденной странной площади изменил Данькино настроение.

– Ну вот, опоздали! Теперь придётся торчать внизу, ну хоть бесплатно будет, – сказал с нотой досады Эй.

– А это плохо торчать внизу? – не в силах оторвать восторженный взгляд от необычной конструкции спросила Катя.

– Да ничего хорошего. Внизу грязь в лицо летит, и опасно может быть. Возможно даже, что сожрать могут. Все знают, что самые дорогие места завсегда наверху. Всё видно и безопасно, – сказал Эй.

– Как это сожрать? – спросил удивлённый Даня.

И все ребята заинтересованно посмотрели на Эя, насмешив его такой реакцией.

– Да вы что ни разу в цирке не были? – хохотнул Эй, с трудом приоткрывая высокие тяжёлые ворота площади Ра.

– В таком? Нет! – сказала басом потрясённая Алина с широко открытыми глазами.

В центре площади находилась арена как в цирке, только намного больше. Над деревянным забором висели ряды с сиденьями, но они были не горизонтальные, как привыкли их видеть ребята, а располагались вертикально. Под сиденьями не было пола, можно было болтать ногами в воздухе в подвесном кресле.

Для того чтобы попасть на нужный ряд, человек подходил к своей секции на специальную площадку, где контролёр по порядку усаживал сначала самых верхних зрителей согласно номеру билета, а затем крутил колесо механизма, отвечающего за подъём подвесного сиденья. При помощи шестерёнок и троса кресло со зрителем продвигалось дальше вверх, а на нижнее сиденье усаживался другой зритель, и контролёр так же поднимал кресло наверх, рассаживая, таким образом, зрителей в своей секции, пока не заполнялся весь вертикальный ряд. Так как ряды располагались под наклоном, ноги выше садящего не мешали нижним зрителем, а нижние зрители не загораживали обзор тем, кто был позади.

Народу собралось много. Вся зрительская «чаша» сверху донизу была наполнена людьми. Люди галдели, шевелились, в глазах пестрило от разнообразия цветов. Все это необычное зрелище восхищало ребят и создавало праздничное настроение.

Зрители, которым не хватило места на подвесных сиденьях в «чаше», стояли на земле под площадкой первого ряда, прижимаясь ближе к забору. Здесь росло немного травы, и было не так грязно как на самой арене, которая ничем не была огорожена и украшена, на ней не было травы и опилок, из-за этого она казалась чрезмерно грязной. Как будто совсем недавно прошёл дождь, и земля раскисла под тысячью чавкающих в жижи ног. Никогда ничего подобного ни Катя, ни Алина, ни Данил не видели.

– Интересно, как артисты будут выступать в такой грязи? – скорчив гримасу омерзения, спросила Катя.

– Сейчас увидишь. Через пару минут начнут, – сказал восторженный Эй.

– Надо у кого-нибудь билет посмотреть, там точно дата будет стоять, – шепнула Алина Кате и Данилу.

На площадь вышли шесть человек в бархатных костюмах и в ботфортах, чавкая ногами по грязной жиже. Каждый нёс на своём плече длинную музыкальную трубу. Зрительский гомон затих. По площади рассыпался ржавый тонкий мелодичный звук трубы, от которого защекотало в ушах и пупке, а по телу понеслись миллионы колючих мурашек.

Со своих подвесных кресел многоголосно ахнула толпа. Ребята вздрогнули от неожиданности. На арену вырвался немыслимо большого размера мамонт.

– Бивнерыл! – с восхищением сообщил Эй.

– А у вас в деревне весело живут! – обращаясь к Кате, сказал ошарашенный Данил, почти по слогам выговаривая слова.

– Сама в шоке! – отозвалась тихим голосом потрясённая Катя.

С бивнерыла свисала серая шерсть, скрученная в сосульки. Она оказалась такой длинной, что волочилась по земле, и такой густой, что не было видно ног животного. Из этой горы, сверкая белой эмалью, торчали огромные загнутые в полукольца бивни. Резкий запах дикого животного заполонил всё вокруг. Бивнерыл остановился, взмахивая и покачивая головой так, как это делают слоны. Блестящие глаза зверя сверкнули, разглядывая арену.

Катя почувствовала холод ужаса и полную свою незащищённость перед размером зверя. Между ними не было даже малюсенького заграждения. Даже никакого декоративного заборчика. Просто все стояли на одной арене вместе с гигантским бивнерылом.

Катя на шаг ближе подошла к стене, желая найти спасения, схватила Алину за руку и зажмурила глаза. «Сон! Конечно, это всего на всего страшный сон. Это не может быть правдой! Сейчас я открою глаза и окажусь дома», – подумала Катя, но поверить до конца, что это сон, не давал резкий запах зверя. К тому же тот начал фыркать, а Алина начала протяжно пищать.

– Ка-а-а-тя! Ты куда нас привезла? И-ы-ы-ы…

Даня неподвижно, без единого звука разглядывал зверя, застыв на месте. А вот Эй пребывал в полном восторге и радостном возбуждении! Ему явно всё нравилось.

Бивнерыл необычайно легко побежал вокруг арены, мотая головой из стороны в сторону, разбрасывая слюни. Шерсть на нём колыхалась и пружинила огромной серой весёлой массой.

Та часть зрителей, около которой близко пробегал бивнерыл, радостно улюлюкала со своих мест, дрыгая в восхищенье ножками. Казалось, что звук восторга катился по кругу площади Ра.

Катя с ужасом следила, как бивнерыл неминуемо приближается с каждым шагом к тому месту, где стояли они. Всё сильнее чувствовалось, как от веса бивнерыла трясётся земля. И вот из-под задней ноги мамонта вылетел ком липкой грязи и упал около Кати, густо забрызгав её ноги жижей. Девочка машинально отскочила на полшага назад и упёрлась спиной в забор, перевела взгляд от только что шмякнувшей под ноги лепёхи грязи на Алину, у которой на лице оказалась такая же жирная серая масса. С её бровей по очереди отвалилось по кусочку грязи, из образовавшихся дырочек на Катю уставились испуганные блестящие глазки угольки.

Забыв об ужасе, Катя хотела рассмеяться. К тому же бивнерыл благополучно пробежал мимо, весело разбрызгивая грязь и слюни. Как оказалось, он совершенно не опасен, просто очень большой.

Подавляя приступ внезапного веселья, Катя нашла в кармане носовой платок. Много грязи им не ототрёшь, но как знак внимания сгодится. Она протянула платочек подруге, которая была явно оскорблена поведением бивнерыла.

Эй, не теряя времени зря, подобрал с земли выпавший у животного длиннющий кусок шерсти, скрученной в сосульку. Победно тряханув в воздухе трофеем, он запихнул шерсть в карман.

– Это для коллекции моего брата. Он увлекается охотоведением и собирает шерсть разных животных.

– Прикольно! – сказал Даня, всё ещё пребывая в оцепенении. – Я и не думал, что шерсть животных можно коллекционировать.

– А у нас многие этим увлекаются, – сказал беззаботно весёлый Эй.

– Она же воняет, – сморщилась Алина.

– В этом-то и ценность, – хохотнул мальчик, глядя на чумазое лицо Алины.

Она не смогла оттереть маленьким носовым платочком всю грязь.

Было уже не страшно, когда бивнерыл делал второй круг по площади Ра. Он мотал головой, шерсть на нём пружинила и колыхалась, отчего казалось, что зверь очень весёлый и дружелюбный, бегает вприпрыжку и радуется жизни.

На середину площади вышел дрессировщик в ботфортах со шпорами, белом трико, короткой курточке и с цилиндром на голове. Он хлопнул в ладоши. Этот звук прокатился по площади неестественно громко. Бивнерыл начал бежать быстрее. С каждым кругом хлопки дрессировщика становились громче. Зверь бежал всё быстрее, разгоняясь для какого-то манёвра. По площади полетела барабанная дробь, зрители затихли в предвкушении какого-то умопомрачительного трюка, и именно в это время Алина заметила, что с верхних рядов летит, кувыркаясь в воздухе, билетик.

«На нём может быть дата, и мы тогда узнаем, какой это год», – подумала Алина и уже кинулась на арену, чтобы поймать билетик. В этот момент бивнерыл с противоположной стороны арены, несясь на бешеной скорости, увидел в сером, грязном поле яркое пятно розовой футболки Алины и её ярко-зелёных шорт, не просто зелёных, а ядовито-салатового цвета. Испугавшись, зверь шарахнулся. Попытался изменить направление движения, от чего поскользнулся на грязи, взвыл трубным голосом, задрав хобот к небу, и завалился на бок всей тушей, разбрызгивая грязь во все стороны, а затем по инерции покатился прямо на ребят со скоростью, не оставляющей шансов спастись под его тяжестью. Толпа зрителей ахнула в испуге. Алина крепко схватила Катю в свои объятия. Оцепенев от страха, девочка приросла к забору, лишив возможности себя и Катю отскочить в сторону и спастись. Не имея возможности вырваться из объятий перепуганной Алины, Катя тут же подумала: «Раз суждено умереть, так вместе!» Она зажмурила глаза и вжалась спиной в забор. В голове зашумело, время и пространство потеряло смысл. Всё тело начало колоть иголками. Катя и Алина стали сами превращаться в эти иголки, рассыпаться на тысячи частей. Слышался вой толпы, среди которой где-то далеко, но отчётливо раздался визг Данила: «Нет! Нет!» А потом треск брёвен, хруст, внезапная тишина.

Тело повалилось куда-то в бездну и, осыпаясь, превратилось в бесформенную кучу игл. Время застыло в неопределённой форме, отключив звуки и возможность двигаться у всех людей, находящихся на площади Ра, сделав их живыми статуями на это мгновение, но мгновение не кончалось. Там, где нет времени, ничего не может начаться и закончиться. Время застыло.

Катя поняла, что лежит спиной на траве, открыла глаза и увидела над собой сотни ног, свисающих сверху в причудливой обуви. Рядом на траве, застыв как глиняная статуя, сделанная неумелыми руками, лежала Алина, вся облепленная грязью.