Этажом выше

Раздался громкий хлопок. На глазах у Лены тело пешехода ударилось о капот, перелетело через крышу и рухнуло на середину проезжей части сзади. Она громко вскрикнула от неожиданности и страха.

– Макс! Стой! – её голос сорвался.

Водитель резко нажал на тормоз. Автомобиль снова взвизгнул и замер.

Наступила тишина. Шоковое состояние вытесняло из организма львиную долю алкоголя. Леденящая душу действительность сковала тело Лены. Она обхватила голову руками и непроизвольно качнулась вперёд, потом назад, потом снова вперёд. Со стороны эти движения напоминали судороги Паркинсона.

– Ты убил его… – еле слышно вымолвила девушка.

Она продолжала покачиваться взад-вперёд, боясь посмотреть на водителя. Макс не шелохнулся. Он сидел, вцепившись в руль обеими руками. Позади, в сотне метрах от автомобиля, стали собираться зеваки из клуба. Макс бросил взгляд в зеркало заднего вида. Дикая паника пробрала всё его существо до дрожи.

Только бы он был жив! Если он жив, то бояться нечего. Папаша отмажет. Скрываться с места преступления не было смысла. Свидетелей целая куча. Наверняка уже кто-то вызвал полицию.

– Я выйду, – бросил он и, не дожидаясь реакции девушки, стремительно покинул салон машины.

Лена не раздумывая последовала за ним. Вскоре она поравнялась с Максом, и они дошли до злосчастного места. Картина, представившаяся взору, заставила её в ужасе отвернуться.

Тело мужчины покоилось на проезжей части в неестественной позе. Если он и был жив, то по его виду определить это было невозможно. Сколько же он получил переломов? Лужа крови вокруг тела продолжала увеличиваться. Кожа половины лица стёрлась о дорогу и представляла из себя бордовое месиво с вкраплениями из частиц грязи и асфальта.

Осуждающие возгласы из толпы резали ножом оголённую нервную систему. Издалека послышались полицейская сирена и сирена скорой помощи…

30 июня 2021, 10:30, Москва, ОВД Хамовники

– Спасибо, что приехал!

– Ты хоть понимаешь, что всё могло закончиться куда плачевней! – голос отца, как раскат грома, заставил её вздрогнуть в очередной раз. – А если бы тот несчастный умер? А если бы вы сами вылетели в реку?

Сергей Дмитриевич Буровитский семимильными шагами направлялся к «мерседесу» бизнес-класса, припаркованному недалеко от ОВД. Лена еле поспевала за темноволосым мужчиной крепкого телосложения. Его идеальная осанка буквально кричала о властности и несгибаемом характере. Но в этот момент у владельца крупнейшей логистической компании мало что осталось от железного самоконтроля.

– И чёрт возьми! – рявкнул Буровитский. – Ты употребляла! Скажи, давно ты балуешься наркотиками?

– А давно тебя волнует моё состояние?

После этих слов мужчина резко затормозил, развернулся к Лене лицом и со всего размаха залепил ей увесистую пощёчину. Голова девушки откинулась в сторону. Щека сначала онемела от удара, а потом загорелась от боли.

– Не смей так со мной разговаривать! – оплеуха и металлические нотки в холодной ровной интонации отца заставили Лену повиноваться. – Нам предстоит серьёзный разговор. Говорить буду я, а ты будешь только слушать и кивать. Понятно?

Лена затуманенным ненавистью взглядом смотрела в землю. Другая бы заревела на её месте, но только не она – истинная дочь Буровитского. Ещё посмотрим, кто кого. А пока катись к дьяволу со своими угрозами, папочка! Может, переезд в Барселону – не такая уж и плохая идея? Всё лучше, чем твоё постоянное присутствие в моей жизни. Стоит пересмотреть своё отношение к скорой смене места жительства!

– Понятно? – настойчиво переспросил отец, продолжая ждать от Елены того самого покорного кивка.

Девушка еле заметно качнула головой.

– А теперь быстро в машину!

Когда они вдвоём оказались на заднем сиденье, Буровитский дал команду водителю:

– Сначала в офис, а потом отвезёшь мою дочь домой.

Девушка мысленно приготовилась к очередной тираде отца.

– Лена, – его голос прозвучал подозрительно спокойно. Она насторожилась. Обычно такая реакция не влекла за собой ничего хорошего. – В этот раз ты полностью подорвала моё к тебе доверие.

Ха! Как будто он безмерно доверял ей раньше…

– Сегодня в газетах все заголовки будут кричать о том, что сын Юрия Юсупова, депутата Государственной думы и политического деятеля, спровоцировал аварию, находясь в состоянии алкогольного опьянения и под действием запрещённых веществ, – Буровитский бросил убийственный взгляд на дочь. – Пострадавший мужчина в данный момент находится в коме, и его состояние расценивается как стабильно тяжёлое. А после последует обмывание твоих и моих костей. И не важно, что не ты – виновница аварии. Журналистам только повод дай, и они, как изголодавшиеся стервятники, вцепятся во что угодно, а ты подкинула им такой увесистый кусок мертвечины! Понимаешь, какой урон понесёт моя репутация?

Лена продолжала молчать.

– Ты понимаешь или нет?

Она слегка махнула головой. Получай свой грёбаный кивок!

– Я решил, и это не обсуждается, что до твоего переезда в Испанию тебе нужно уехать из Москвы. Исчезнуть, чтобы про тебя забыли на время.

– Я улетаю в Барселону через полтора месяца. Не вижу смысла…

– Я не давал тебе слова! – рявкнул Буровитский. – Ты даже не представляешь, к кому мне пришлось обратиться и сколько отвалить денег за то, чтобы ты не проходила свидетельницей по этому делу. Так что скажи спасибо! И не смей больше пререкаться! Завтра тебя здесь быть не должно!

Лена отвернулась от отца и отрешённо посмотрела в окно автомобиля. Она не хотела, чтобы он увидел её перекошенное злостью лицо. Они ехали по Пресненской набережной к одной из высоток, в которой находился офис компании Буровитского. Лена считала секунды, чтобы остаться одной. Ещё пять минут. Пять минут, и он выйдет из салона.

– Хорошо! – Лена проигнорировала его последнее предупреждение и спокойно, насколько это было возможно в данной ситуации, произнесла: – Я как раз вчера приняла предложение Хлое погостить у неё этим летом в Париже.

Её университетская подруга француженка на самом деле звала её в гости уже третье лето подряд, но Лена каждый раз откладывала поездку.

– Ты думаешь, после того, что произошло этой ночью, я поглажу тебя по головке и отправлю отдыхать в Европу? По-твоему, ты это заслужила?

Лена ничего не ответила. В её глазах читался немой вопрос: «А куда ты хочешь меня сплавить?»

– Думаю, тебе будет полезно оставить на время свои дорогие привычки, включая наркоту, клубы и неуправляемое окружение с праздным образом жизни!

– Ты сам выбрал для меня это окружение и образ жизни! Что? Не помнишь, как отсеивал все мои неугодные тебе знакомства? Про Макса тоже забыл? Забыл, как восхищался подходящей партией? Да, ты, папочка, дальше своих интересов и своего носа не видел и не видишь до сих пор! Всё должно быть по твоей указке! Как же мне не хватаем мамы!

– Не приплетай сюда мать! Если бы она была жива, то вряд ли бы одобрила твоё поведение.

– Если бы… – с грустью в голосе протянула Лена. – Но ты ещё её и похоронил в сотнях километров от Москвы! Я даже не могу её навестить! Зачем?

– Это была воля твоей матери! Она сама пожелала быль погребённой рядом со своими родственниками!

– А обо мне ты подумал? Ты вообще когда-нибудь задавался вопросом, что я чувствую? Чем живу?

– По-твоему, что я делаю сейчас? Или мне нужно было оставить тебя в обезьяннике вместе с бомжами и проститутками?

– Ты о своём имидже печёшься…

В машине повисло молчание, но ненадолго. «Мерседес» миновал шлагбаум и въехал на территорию Сити.

– У меня нет больше времени на пустую болтовню. Твоя выходка и так отняла всё утро. Завтра ты поедешь в Устинск и просидишь там до середины августа, как мышь. Тише воды ниже травы.