Соль змеи

Кидая камень в ненавистную рожу, не удивляйся, услышав звон разбитого зеркала

(Семикольцовая поговорка)

В комнате такого не оказалось. Впрочем, не было тут и злого мужика, способного вытурить пинком или за шиворот. Хозяин где-то шлялся. Я со злорадством подумала: хоть бы он тоже заблудился в коридорном лабиринте.

Комнатка оказалась высший класс. Хочу здесь жить, подумала я, с наслаждением вдыхая приятный цветочный аромат.

Это была спальня. Да еще какая! Мечта принцессы. Широкая кровать с балдахином и массой маленьких и больших подушечек. Высокое кресло перед небольшим письменным столом. Шкаф. В который я, не выдержав, заглянула. Белые рубашки, коричневые мантии и коричневые же брюки. М-да. Тут обитала не принцесса а, скорее, принц. Уже не один ли из троих самаритян? Кажется, один из троицы был одет в похожие вещи. Ну да, облитый мною (хе-хе) Шико. На нем тоже было все коричневое. Кроме рубахи. Которая несомненно являлась сестрой-близняшкой вот этих.

Немедленно захотелось сделать какую-нибудь гадость. Причем, гадость неочевидную, не обнаруживаемую сразу. Поэтому мысль опрокинуть чернильницу на кровать я отвергла. Подошла к книжному шкафу. Достала пару книжек. Полистала. Ничего не поняла. Похоже на какие-то учебники.

А вот это уже интереснее! Я обнаружила стопку толстых тетрадей. Взяла наугад одну и спрятала под рабочую робу, затем потуже затянула пояс, чтобы находка не выпала. Так, все, можно идти дальше. Очень хотелось поваляться на подушках, но становиться героиней сказки «Маша и три придурка», чтобы меня потом спрашивали – кто спал на моей кровати и всю ее помял – я не желала.

Из спальни вела еще одна дверь. За ней наверняка находится водобочковая, и я решила наполнить ведро.

Однако! Я остановилась на пороге предполагаемой водобочковой и присвистнула. Да тут целый бассейн! Куда там моей бочке! На поверхности воды плавали лепестки пахучих цветов. Я зачерпнула воду вместе с лепестками и поспешила в коридор, пока никто не обнаружил мое вторжение в чужие апартаменты.

В коридоре – как обычно – никого, лишь долетало эхо шагов невидимых людей да раздавалось хлопанье дальних дверей. Может, кто-то надо мной так изощренно издевается? Включает рингтон с удаляющимся топотом и наблюдает, как я мечусь по коридорам? Кстати, чувство, что за мной следят, на самом деле присутствовало почти постоянно. Но, ни разу никого не заметив, я решила – это первые признаки паранойи. А что у нас лучшее средство от головы кроме гильотины? Правильно, тяжелый изнурительный труд. «Мышцы в тонус – мозгу бонус», ехидно говорит наш заведующий Ник Никыч Ешков, глядя, как я надраиваю стены и пол.

То ли незримый шутник сжалился надо мной, то ли произошло счастливое стечение обстоятельств, то ли ангел-хранитель соизволил-таки откликнуться на мысленный вызов, но буквально через полминуты при очередном повороте я наткнулась на юного доносчика. Ули быстро шел по коридору, неся перед собой на подносе стопку бумаг, которые при нашем столкновении разлетелись во все стороны, а пара-тройка угодила прямиком в ведро.

Доносчик, глядя на разлетевшиеся листки, издал короткий горестный вскрик, потом перевел взгляд на источник постигшего его несчастья и вскрикнул еще раз.

– Спокойно, Ули, – сказал источник, – я не нарочно.

Парень затрясся, как лист осины под порывом ветра. Уставившиеся на меня глаза стали огромными и несчастными. И еще – укоризненными.

– Так ты ведьма, – не столько спросил, сколько констатировал он. И задрожал еще больше.

– Да не ведьма я, не ведьма, – произнесла я доверительным тоном. – Утром просто пошутила, а ты и поверил, наивняк. Давай-ка мы лучше пособираем разлетевшиеся документы, а?

Но он все продолжал стоять столбом и трястись листом. Пришлось поднимать бумаги самой. Первым делом выудила три листа из ведра. Слава всевышнему, они не успели размокнуть. Ничего, высохнут. Я положила их на каменный пол для просушки и быстренько собрала остальные. Плюхнула стопку на поднос, который Ули все еще держал в руках.

– Можешь топать дальше, – милостиво разрешила я.

– Ага, – ответил он. И быстро-быстро потопал.

Тут я спохватилась:

– Эй, Ули! Подскажи, как добраться до кабинета вашего начальника!

– Какого начальника? – спросил Ули, не останавливаясь.

– Ну, того-этого, как его, – я постаралась скопировать интонацию Кари. – Руби Роида.

– А, досточтимого Руби? Он совсем рядом! За поворотом!

Я хотела спросить, какой именно поворот он имеет в виду, но доносчик прибавил шагу и нырнул то ли в дверь, то ли в коридорное ответвление. Да не стану я тебя догонять, балда!

А ведь и правда балда! Ули улетел без трех листочков. Ладно, заберу пока себе, а при встрече верну. Принесет же он вечером ужин. Взяла в одну руку листы, в другую – ведро и пошла за поворот.

Увы, кабинета Руби там не оказалось. Зато – о чудо, нашлась моя каморка!

Правда, радость от факта, что я выбралась хоть куда-то, портила фигура Кари, нервно расхаживающая взад-вперед перед дверью.

– Где ты, того-этого, шляешься? – взревел он, увидев меня.

Я плюхнула ведро на пол, отчего мне на подол плеснуло водой, и не менее грозно взревела:

– Того-этого, как его! Я же просила проводить меня до места работы! Но ведь мы такие гордые, проводить девушку – значит, потерять самоуважение, так? Стоит ли в таком случае удивляться, что девушка заплутала в этих ваших заковыристых коридорах?

– Ты ври да не завирайся! – гаркнул Кари. – Коридоры в замке, значит, никакие не заковыристые! Все очень просто и очень близко!

Для тех, кто тут долго живет – кончено.

– Ничего, что вам здесь каждый камень знаком, а для меня никто не удосужился провести даже ознакомительную экскурсию? Я полдня бродила по лабиринтам впустую! И никого не встретила!

Я прищурила глаза, словно задала Кари задачку из высшей математики и теперь наблюдаю, как он с ней станет справляться.

Он хотел было в очередной раз что-то грубо рявкнуть, и уже открыл рот, но какая-то мысль, пришедшая к нему в голову, похоже, сдержала готовые выплеснуться эмоции.

– Полдня говоришь? По лабиринтам?

Кари выглядел теперь не то чтобы озадаченным – скорее, расстроенным. Спросил:

– Так ты совсем-совсем никого не встретила?

– Ну, не то, чтобы совсем. Попались по дороге три типа. Налетели со всего размаха. Кажется, сынки вашего олигарха.

Кари покивал:

– Тогда ясно, того-этого. Грани веера распрямились. Короче, кое-кто их распрямил, того-этого.

– Чего того-этого? – не поняла я.

Он не ответил. Поднял голову, посмотрел наверх. Покрутил головой, высматривая что-то на потолке. Внимательно оглядел пустой коридор. Сказал громко и укоризненно:

– Негоже благородным господам коол-аидрам учинять шутки над бедными хоозами.

Я не заметила, как и откуда перед нами возник Шико. Только что его тут не было, и вот он стоит, скрестив на груди руки, и с безразличием глядит на Кари. В его симпатичной – не буду отрицать, что есть, то есть – мордашке было столько надменности и высокомерия, что аж нога зачесалась влепить ему волшебный пендель, на раз излечивающий от самодовольства, а также еще от множества болезней, причиной коих является хронический эгоизм. Единственное, что останавливало – невозможность просчитать последствия сей немудреной панацеи.

Вспомнилось, как мы еще в школе исцелили подобным образом Серегу Малышева, который повадился подсказывать девчонкам на уроках. Вот представьте – отвечает девчонка у доски и вдруг раздается приглушенный бубнеж – Серега типа заметил ошибку в словах отвечающей и изо всех сил старается направить ее мысли в нужное русло. Девчонка прислушивается, ничего не понимает, сбивается и получает в лучшем случае трояк. Кое у кого из нас просто челюсти сводило от страха, когда надо было идти к доске. Излечили Серегу несколько сеансов волшебных пенделей, проведенных прекрасной половиной класса на заднем дворе школы.

– Негоже благородным господам… – начал было Кари, обращаясь к Шико.

Тот, вздохнув притворно-устало и отведя взгляд, лениво перебил:

– Негоже терять аидр-мула, данного тебе Великим Змеем по милости его бесконечной. И, кстати, если ты забыл, Кари, напомню: да святится святое трио.