Раб ведьмы

Мужики шли тяжелой походкой, по колено утопая в снегу. Ведьмочка настигла их у самого края дороги.

– Живой! – бросилась на шею Ирвину девушка, – живой!

Она крепко обняла его за шею уткнувшись в ворот, чтобы никто не видел ее слез. Парень смутился, но все же обнял ведьмочку.

– Я в порядке, Марика. Все хорошо, – пробубнил он смутившись.

– Не пущу! Никуда больше не пущу, слышишь! – глаза девушки блестели от слезок, но она, упрямо сжав губы, посмотрела на Ирвина. И тут же снова обняла его за шею, – Никогда никуда не отпущу.

– Марика, – нежно позвал он девушку, – все хорошо, я в порядке. Соберись ведьмочка, тут помощь твоя нужна.

Девушка тут же отпрянула от раба и быстро оглянулась.

На повозке, что тянул Ирвин лежал Густав. Юджин откинул шубу, что покрывала ноги мужчине и ведьмочка ахнула.

– Волки его погрызли. Выручай Марика, мага в деревне еще неделю не будет.

– Домой его везите. Срочно!

Два лесоруба перехватили повозку у Ирвина и потянули ее к дому у которого стояла Аглая. Женщина держала рукой рот, стараясь не разрыдаться.

Марика подошла к ней, обхватила ладонями лицо и, заглянув в глаза, уверенно сказала:

– Все будет хорошо. Соберись! – а затем, повернувшись к мужикам, скомандовала, – в баню его везите, надо промыть раны. Аркашка, мне нужна чистая колодезная вода.

Мальчик схватил ведро и убежал. Ведьма же отвела раба в сторону и зашептала.

– Дело плохо, Ирвин. Без колдовства я тут не справлюсь. Беги домой. Мне нужна моя книга. И свечи. Четыре черные, три белые, одна зеленая. Все заверни в платок и положи на дно корзины. Сверху травы в мешочках накидай. С верхней полки над печкой. Те что слева.

– Еще что-нибудь?

Ведьма закусила губу, задумавшись. Но решилась попросить:

– Поймай мне кролика. Или крысу. Но не кошку. Живой нужен, сможешь?

– Все сделаю, хозяйка.

Когда ведьма зашла в баню Густав уже лежал на лавке. Лесоруб был в беспамятстве, тело била крупная дрожь. Срезав всю одежду с мужчины Марика осмотрела рану. Мышцы были разорваны, сломанная кость несколькими кусками торчала сквозь кожу. Похоже зверь тащил парня за ногу.

Ведро с водой Аркашка прокипятил, не первый раз уже видел, как работает ведьма. Марика ему была благодарна.

– Все, друг мой. Иди в дом. Маме твоей помощь нужна сейчас.

Ирвин, подошедший в этот момент с корзиной в руках, взглядом проводил мальчика.

– Тяжело ему сейчас, – сказала ведьмочка.

– Справится. Мальчишка смышленый, – ответил Ирвин

– Все нашел?

– Да. Как велела, все принес. Крысу только не ловил еще.

– Это потом, – ведьма помолчала. – Я колдовать буду. Пока не выйду к бане никого не подпускай. И сам не заходи. Иди.

Раб поклонился и вышел.

Ведьмочка плотно прикрыла дверь, еще раз посмотрела на мужчину.

– Держись, Густав. Ночь будет длинной.

Скину с себя всю одежду, ведьма вытащила свечи и книгу. Расставив их в нужном порядке, начала читать заклинание. В маленькой баньке сгустился мрак. Сложность была не только в том, чтобы залечить разорванные мышцы. Кости были смещены, срастись они сейчас в таком положении, и мужчина останется калекой. Для деревенской семьи потеря кормильца равноценна голодной смерти. Ситуацию ухудшало начинавшееся заражение.

– Ана кхо те диреб не ша, – ведьма бубнила заклинание, готовя воду для промывания ран. Сильно пахло жжеными травами, глаза слезились, но Марика не обращала на это внимания. Не смущала ее и своя нагота. Силы, что призывала ведьма требовали своей платы за помощь.

* * *

У дома Аркашка палкой колотил сугроб, раскидывая снег по тропинке.

– Аркашка, ты бы лучше лопату взял, да наоборот, с тропки все собрал. Материл небось тяжело по снегу то ходить, – сказал Ирвин.

Парень сидел на скамейке у домика и наблюдал за пацаном.

– Не хочу, – проворчал мальчик, глубоко вздохнул и сел рядом.

– Переживаешь? – спросил раб.

– Вот еще! – фыркнул парнишка.

– Переживаешь! – философски заметил Ирвин, – оно и понятно. Отец еще не скоро в себя придет, так что пока ты в семье главный мужчина.

Парень вдруг выпрямился и посмотрел на раба широко раскрытыми глазами, тот лишь усмехнулся.

– А что ты хотел? Всю жизнь ребенком не проживешь. Думаешь мать твоя не волнуется?

– Да ничего она не волнуется. Вон вас сколько дней не было, хоть бы всплакнула. Ходила все дни спокойная, да все по дому что-то делала. Бесит аж. Как будто ей все равно на папу.

– Эх, парень, – Ирвин похлопал Аркашку по плечу, – а что, было бы лучше, если бы мамка твоя целыми днями белугой выла? Некогда ей было. Она ведь верила, что мы вернемся. Вот представь папка твой вернулся бы, а тут ни еды, ни порядка, жена вся в слезах. А он уставший и голодный. Хорошо? – мальчик покачал головой, – вооот! И она это понимает. Да и потом, когда нервничаешь да переживаешь лучше всего себя делом занять, все быстрее время проходит, да с пользой.

– А что я могу?

– Многое парень. Вон смотри во дворе дрова не колоты. Взял бы да наколол.

– А я не умею, – мальчик смутился.

– Это мелочи, Аркаша, научиться можно всему, было бы желание.

Глава 15