Эллинойз – город будущего

– Да не смущайте его, мисс Дориан, всегда сложно быть новеньким – на весь класс сказал Генри.

Вот умеет же он из любой ситуации выйти, и не только сам, но и другим тоже помогает. Никогда не понимала, как ему это удается.

– Ладно-ладно, давай проходи на свободное место, и мы начнем.

Свободное место у нас было только одно, в конце класса около окна, а перед ним как раз и сидел Генри. Когда я обернулась, чтоб еще раз на него взглянуть, Генри уже сидел в пол-оборота и что-то рассказывал новенькому, активно жестикулируя и указывая на всех учеников по очереди. И мой взгляд встречается с его именно в тот момент, когда палец Генри указывает на меня.

–Черт, и надо же было мне обернутся именно в этот момент. Как неловко получилось. Зачем я отвернулась, надо было помахать что ли – подумала я.

До конца урока я так и не рискнула еще раз обернуться, хотя у меня было такое ощущение, что все это время я чувствую его взгляд, сверлящий мою спину.

И вот он долгожданный звонок, означающий конец моих страданий, причем сейчас речь идет вовсе не о теме урока. Я хочу обернуться, чтоб позвать Генри и Лиззи, так как я сидела на втором ряду, слева от меня Лиззи, а на ряд сзади Генри, и вновь поймала этот взгляд.

Я вижу, что он встает и идет в мою сторону, почему мое сердце так бешено колотится? Но не успев сделать еще пару шагов, новенького хватает Генри и что-то задорно говорит.

– Господи, да они как будто с какого-то другого мира, оба нереальные красавцы, да еще и модельного роста, и телосложения. – подумала я.

Если к одному я уже привыкла, то второй пока не может так быстро выйти из головы.

– А этот парень ничего, он мне понравился – сказал Генри, когда мы шли домой после школы.

– Только ты с ним и успел поговорить, бедному парню и прохода не давал весь день – подшутила Лиззи.

– Вини не меня, а мою общительность, ведь так здорово, что наконец к нам приехали новые люди, да еще и в наш класс попал, разве вам не интересно откуда он, и почему переехал к нам, а?

– В этом ты прав, по-моему, мы были единственные, кто переехал сюда за очень долгое время – задумалась Лиззи.

– Эй-эй – Генри перегораживает мне путь. – А ты что думаешь? Обычно тебя за заткнешь, а сейчас идешь и молчишь, что случилось Никки?

А ведь действительно, я всю дорогу была погружена с свои мысли и даже не заметил, как мы дошли до дома.

– Ах вот как ты думаешь про меня, теперь все понятно, сейчас я тебя как заткну – с этими словами я запрыгиваю на Генри и начинаю теребить его волосы в разные стороны. – Будешь знать, как меня болтушкой называть!

Лиззи громко смеется, Генри что-то кричит, а я просто наслаждаюсь этим моментом, нашим моментом счастья и спокойствия вместе.

Всю дорогу от школы до дома я только и делала, что думала про новенького. Почему он так завладел моими мыслями, что в нем особенного, но явно какая-то его часть безумно меня интересовала. Эти огненные волосы, озорная улыбка и такой томный взгляд. Да что такое, почему он как будто сошел со страниц моих любимых романов? Может это судьба так неудачно шутит со мной, намекает, что пора прекращать жить мечтами из книг. Ведь честно сказать, я никогда и не влюблялась, а мне уже 15, в моем возрасте у каждой девочки уже есть «предмет воздыхания».

И я начинаю вспоминать своих одноклассников:

Роб Сильвер – слишком умный, это конечно хорошо, но так невыносимо находится с ним рядом, когда его заносит в дебри вопроса и он начинает рассказ чуть ли не с начала времен. Не, такое счастье я не выдержу.

Питер Алвен – чересчур небрежный, может с какой-то стороны это и покажется милой чертой, но не меня. Его вечно грязные волосы, пыль на футболке, о, и этот его полуживой портфель рано или поздно доконает меня. Сама его выкину и не пожалею. Причем ладно, если бы он не мог себе позволить новые вещи, так его семья считается одной из самый влиятельных в нашем городе, что у него в голове, я не знаю.

Ромарио Стивенс – боже, да у него по имени все сказано, как будто родители сразу предвидели его будущее. Флиртует с каждой девочкой, которая, по его мнению, достойна внимания. И делает это настолько плохо, что тут идеально подходит выражение «испанский стыд». Хоть я и не удостоилась его внимание, но вот бедная Лиззи не знает куда от него деваться, избегает, как только может.

Поул Ошер – глупый качок, Джонни Трак – слишком честолюбив, с Артуром Мэйнором не о чем разговаривать, а про Бена Уокера я вообще молчу, как он не получил сердечный приступ от школьного звонка – я не понимаю, ведь он даже от негромкого звука шарахается. Боже, какой кошмар, только сейчас понимаю, что у меня и мальчиков нормальных нет в окружении.

Генри! Почему я никогда не думала о нем? Но как я могу о нем думать, если он мне как брат? Как друг он просто идеальный, да может как парень тоже, я что-то не задумывалась об этом раньше.

– Милая, все в порядке? Ты ведь знаешь, что это суп и его надо кушать, а не просто ложкой водить, так ты не наешься. – вернул меня в реальность папа.

– Ой, да я задумалась что-то. У нас сегодня представили новенького в классе.

– Что? Новенький? – удивился папа.

– Ага, его зовут Кристиан Тарко, его семья только вчера переехала к нам в город.

– Неужели? Ты уже успела с ним пообщаться, откуда они? Чем занимается его семья? – начал сыпать вопросы папа, протирая тарелку до такого скрипа, что хотелось закрыть уши.

– Па, думаю тарелка уже достаточно чистая, а то ты так дырку протрешь не только в ней, но и в моем ухе – заметила я. – Пока ничего не знаю, с ним успел пообщаться Генри и то, только насчет школы.

– Просто так необычно, у нас давно новых жителей не было, да и на работе мне ничего не сообщили об этом. Ну да ладно, ваш вечер сегодня в силе? Во сколько придут ребята? – отложив тарелку, сказал он.

– Да в районе шести, договорились, намечается ночь ужасов, ты с нами?

–Милая, что-то работы много, я, пожалуй, вечером прогуляюсь до офиса, немного поделаю дела, а вы тут смотрите мне, не разгромите дом! – шуточно пригрозил папа.

Глава 2

– Алло? Алло, меня кто-нибудь слышит? Почему тишина в трубке? Что здесь вообще происходит?

Сзади что-то падает, она кладет трубку и оборачивается, всматриваясь в глубокую темноту, прищуривая глаза, в надежде что-то увидеть.

– Здесь кто-то есть? Кто тут? – кричит она.

Ноги начинают предательски трястись, голос с крика переходит на шепот, в голове пробегают миллион мыслей. Она делает шаг назад, но наталкивается на стену, бежать некуда. Вдали как будто кто-то стоит, но сложно понять, это силуэт человека или просто мебель. Когда глаза более-менее привыкают к темноте, она начинает медленно двигаться вдоль стены, проводя рукой вперед, чтоб нащупать ручку от двери.

– Да где же она, я помню, что она где-то здесь.

И снова какие-то звуки, посмотрев вперед, замечает, что силуэта уже нет на том месте. Холодок пробежал по ее спине, зубы сжались, а ладошки вспотели. Она продолжает движение, шаг за шагом, и наконец нащупывает рукой какой-то предмет, хочет дернуть, но в последний момент понимает, что это не ручка двери, поднимает взгляд и видит…

– БУУУ – громко вскрикнул Генри.

–Аааааа! – в унисон закричали мы с Лиззи. – ДУРАК!

Мы начинам его бить подушками, вскрикивая, что это не смешно, так и до приступа недалеко. Он смеется до боли в животе, пытаясь от нас отбиваться.

– Вы бы видели свои лица, я не мог поступить по-другому, там был бы не такой страшный исход, если бы не я. Вы должны еще благодарить меня за оригинального окончание фильма! – поставив одну ноги на кровать, гордо заявил он.

– Ага, вот только теперь не тот настрой, чтоб его досмотреть до конца, спасибо, братец. – в последний раз кинула в него подушкой Лиззи.

Неоновое свечение и в воздухе появляется Бар.

– Николь, твой отец оставил напоминание о том, что горячий ужин стоит в духовке, не забудьте покушать.

– Окей, спасибо. – ответила я. Ну что, ребята, проголодались? Айда на кухню!

– Дааа! – протянули брат с сестрой, словно мы на палубе пиратского корабля, а я капитан, призывающий своих людей на поиски сокровищ.