Люблю. Ненавижу

Я наблюдал это однажды: когда ярость становится настолько сильной, что инстинкт самосохранения выключается. Словно на глаза падает черная дымка. Ани больше нет, есть лишь сгусток чистой разрушительной энергии, порой направленной против самой себя.

Я обещал себе, что больше никогда не стану причиной этого. И не позволю никому другому довести ее до этой черты.

Саня и Аня? Возможно, это не такая уж плохая идея. Возможно, это безопасный вариант. Для нее. Для него. И для меня тоже.

В груди что-то давит, не давая толком вздохнуть. Я бросаю взгляд на часы. Уже час, как они должны были встретиться… Может быть, хватит для первого раза?

Беру в руки телефон. Разблокирую. Выключаю. Снова ввожу пароль для входа.

К черту.

Контакт. Вызов. Гудки.

– Да, Илюх?

– Сань, дело есть. Срочное, – выдавливаю сухо, хотя внутри меня ревет торнадо из эмоций.

– Давай, приеду, – быстро соглашается друг.

– А ты один?

– Аня уже ушла, да, – говорит он с явным сожалением. – Не похоже, чтобы у меня с ней были шансы.

Глава 13

Аня

Встреча с Сашей заканчивается неожиданно быстро и сумбурно. Стоит ему спросить про Илью, у меня пропадает любое желание продолжать разговор. Ощущение острое как ожог, потому что он намеренно коснулся больного и чересчур личного. Если этим хотел вывести меня на эмоции, добился обратного эффекта. Я закрылась, и все его дальнейшие попытки разговорить меня остались безуспешными. Я быстро допила кофе и попрощалась, соврав, что уже опаздываю, хотя у меня оставалось еще достаточно времени.

Собеседование в центре, куда я мечтала попасть на практику, проходит на удивление гладко. Я заранее подготовила целое портфолио, чтобы продемонстрировать свои сильные стороны, но по факту у меня лишь спросили в каком университете я учусь и сколько часов в день готова уделять работе. А потом очертили фронт работ – вести запись приемов пациентов, следить за карточками и забивать все в электронную систему документооборота. Зарплату озвучили смешную, но я и не думала, что буду много зарабатывать. Сам факт, что за практику, которая нужна для университета, мне вообще будут платить уже примечателен.

– Ну, как прошло? – спрашивает Вера, когда я звоню ей после собеседования.

Вчера поздно вечером мы с ней перекинулись парой сообщений: я рассказала про фиаско с машиной, но не упомянула, что меня спас Илья, а она жаловалась, что матч затянулся и они с Миланой поздно вернулись домой.

– Супер. Сказали, ждут меня в следующий понедельник, – сообщаю я, заглядывая по пути в булочную, чтобы взять что-нибудь сладкое на вечер.

– Понятно, – демонстративно вздыхает подруга. – Получается, про Стамбул в этом месяце можно забыть?

– Ну мы же так и думали, что в июле-августе поедем.

– Да, но просто скучно. Я на практику не пойду, мама договорилась, чтобы мне в областной больнице все проставили, – говорит Вера. – А в городе скучно. Хочется уже сменить декорации.

– Мы хотели съездить в Сочи, помнишь? Папа с Мариной постоянно зовут, – я вспоминаю про утреннее сообщение мачехи, которая опять сетовала, что я игнорирую их приглашения. – Можно на выходные сгонять. В пятницу улететь, а в воскресенье вечером вернуться обратно. Там дом, море, горы. Самолеты по двадцать раз в день туда и обратно летают. А Марина обожает гостей.

– Слушай, а неплохой вариант, ну! – в голосе Веры впервые за время нашего разговора проскальзывает энтузиазм. – Миланка тоже, наверное, присоединится.

– Ну давай тогда обсуждать, чтобы я родителей заранее предупредила.

– Договорились. Я напишу в чат, узнаем, что у нее за планы, – щебечет Вера. – Кстати про планы. Горячий волейболист взял у меня твой номер. Звонил?

– Звонил. А ты могла бы спросить, прежде чем давать, – ворчу я, но беззлобно.

– Да что у тебя спрашивать? – фыркает подруга. – Скажешь, нет и нет. А парень на тебя походу серьезно запал. Очень расстроился, что ты вчера рано уехала. С нами ему точно было не так интересно, как могло бы быть с тобой.

– Мы кофе выпили сегодня в той кофейне на Полянке, про которую ты рассказывала, – сообщаю я, не видя смысла утаивать тот факт, что мы с Сашей виделись.

– И как?

– Кофе? – уточняю невинно, хотя, конечно, знаю, что спрашивает Вера совсем о другом.

– Что мне кофе? Волейболист, конечно! – прыскает она.

– Не знаю, Вер. Мне кажется, что у нас не получится ничего.

– Дай парню шанс. Он вчера и так, и сяк подмазывлся, чтобы о тебе побольше узнать. Плюс, общается с твоим братом, так что обижать не станет, – деловито перечисляет плюсы Вера.

– Он мне не брат! – привычная резкость слетает с моих губ, заставляя тело напрячься. Вот так всегда бывает, когда я думаю об Илье…

– Да какая разница! Брат не брат – не чужой же человек, – отмахивается подруга. – На маньяка тебя точно не бросит.

– Ему все равно.

– Правда? – с сомнением тянет Вера. – Мне так не кажется.

Попрощавшись с подругой, я беру в булочной несколько круассанов с малиной и шоколадом и неспешным шагом иду домой. Представляю, как проведу вечер на диване в обнимку с недочитанной книжкой и углеводами. Но вместо смакования этого плана, скатываюсь в мыслях к словам подруги. На этот раз не об Илье, точнее, не только о нем. Думаю о том, что она сказала про Сашу. Про желание узнать меня поближе, про интерес, про то, что он расстроился не найдя меня на стадионе…

И сегодня первым делом позвал меня на свидание, а я так по-свински повела себя. Его любопытство в отношении меня и сводного брата вполне оправдано, учитывая, что он стал свидетелем нескольких наших стычек. И еще неизвестно, что говорил ему обо мне Илья в приватной обстановке.

Он имел право на тот вопрос…

Не замечаю, как в раздумьях преодолеваю весь путь до дома и поднимаюсь на лифте в квартиру. Помыв руки и переодевшись в домашний костюм, завариваю себе чай и выкладываю на тарелку круассан. Только в горло ничего не лезет.

Обычно так бывает, когда я нервничаю…

Промаявшись несколько минут, решаю позвонить Саше и как-то загладить вину за свою грубость. Может, просто поболтать, чтобы между нами не оставалось этого неприятного осадка и недосказанности.