Громкий развод
– Но он же с ней не спит! – возмущается мама.
– Разве это имеет значение? Он врал мне. И за моей спиной встречался со своей бывшей невестой.
– Он сказал, что накажет всех виновных!
– А себя мам? – мое негодование все же выплескивается наружу, когда я вижу упорное нежелание мамы видеть очевидное. – Себя он накажет? Потому что во всем этом в первую очередь виноват он сам.
Завершив беседу с мамой, я какое-то время сижу, уставившись в одну невидимую точку на горизонте. Этот разговор, кажется, отнял у меня последние моральные силы. Не понимаю, как мама может защищать Богдана? Интересно, как бы она отреагировала, если бы папа на регулярной основе общался с одной из своих бывших пассий.
– У вас занято? – я удивленно вскидываю глаза, услышав русскую речь с едва уловимым акцентом. – Свободных столиков не осталось, так что если вы не против компании…
Напротив стоит привлекательный парень, который с улыбкой смотрит на меня. На вид ему лет двадцать пять, максимум, тридцать, русые волосы в беспорядке падают на лоб, пестрая рубашка расстегнута на две пуговицы ниже, чем того позволяют приличия, на губах блуждает жизнерадостная улыбка.
– Конечно, – отвечаю я чуть заторможенно. – Я уже собиралась уходить.
– О, останьтесь! – восклицает парень, усаживаясь на стул. – Иначе я буду думать, что вы уходите из-за меня.
– Я уже поужинала.
– Но не допили вино, – замечает незнакомец.
– Мне достаточно, – я все же поднимаюсь на ноги. В первое мгновение я подумала, что, возможно, легкая и ни к чему не обязывающая беседа с человеком, который меня не знает, пойдет мне на пользу. В конце концов, почему нет? Дану бы это не понравилось, но разве мне есть теперь до этого дело? Но потом я вдруг почувствовала, что просто не хочу сейчас ни с кем общаться.
– Меня зовут Мартин, – не успокаивается парень. – А вас?
– Аделина.
– Из России?
Я киваю.
– А я из Чехии. Но у меня мама русская, и я два года учился в Москве.
– Так вот откуда акцент, – замечаю я.
– Так заметно? – он широко улыбается.
– На самом деле нет, Мартин. У тебя превосходный русский. Хорошего вечера. Мне правда пора.
– Как жаль, – он, кажется, вполне искренне расстроен. – Ну, может быть, в другой раз.
Я вновь киваю. Вряд ли этот «другой раз» случится, но я не против сделать вид, что все возможно. Как показала последняя неделя, в жизни действительно возможно все: годовщину свадьбы я провела в одиночестве, а теперь путешествую без Дана.
Выйдя из ресторана, я снова разблокирую мобильный. Тайно надеюсь, что может быть за то время, пока я была не в сети, в медийном поле случилось что-то более скандальное, чем вчерашний слив снимков моего мужа с другой женщиной, но я не такая фартовая. Звонки продолжают сыпаться, в основном, с незнакомых номеров. Их я сознательно игнорирую, опасаясь, что это репортеры, так же как пропускаю и единственный вызов с телефона мужа.
Я не понимаю, почему он продолжает попытки связаться со мной. Разве между нами еще не все сказано? У него был прекрасный шанс сказать мне правду, но он предпочел ее умалчивать. Это его выбор. Но я свой тоже сделала. И как бы ни кровоточило внутри мое раненое сердце, гордость у меня тоже в наличии. Дан меня унизил не только публично – его нежелание говорить мне правду наедине стало для меня не менее болезненным ударом, потому что все время в браке я наивно верила, что он меня любит и я для него на первом месте. Оказалось, что все это было просто иллюзией.
Пока я не спеша возвращаюсь к дому, чтобы наконец лечь спать, перезваниваю Карине – рассказываю, что устроилась и поужинала, а она, понизив голос, сообщает, что на работе сегодня все только и сплетничали, что обо мне и Богдане, но Славский велел всем заткнуться и работать. Это меня порадовало – значит, мне не показалось, и директор действительно на моей стороне.
– Дан мне звонил, – признается Карина, когда я уже собираюсь с ней прощаться. – Искал тебя.
– Надеюсь, ты ничего ему не сказала? – мое сердце едва не выпрыгивает из груди от волнения.
– Про Испанию нет. Но мне кажется, он знает, что ты уехала из города, – говорит она задумчиво. – У него был такой расстроенный голос. Мне, знаешь, даже жалко его стало…
– Я удивляюсь, что у него хватает времени на то, чтобы названивать тебе и моей матери, – произношу, не скрывая горькой иронии. – В последнее время у него на меня не было свободной минуты, а тут он даже душу успевает вам обеим излить.
– Слушай, Лин, может быть, он правда ни в чем не виноват? – осторожно спрашивает подруга. – Сегодня шептались, что несколько пабликов удалили информацию про его встречи с той женщиной и фотографии, испугавшись исков о клевете, которыми он угрожает всем направо и налево. Ну и я сегодня еще раз свежим взглядом посмотрела на все фотографии с этой женщиной. Да, они стоят близко, но ракурсы спорные. Ты же сама понимаешь, что при желании и нужном информационном прогреве, можно притянуть что угодно…
– Карин, он с ней видится, – перебиваю я нетерпеливо, не желая слышать, как подруга оправдывает Дана. – И видится регулярно. Он сам мне это сказал.
– То есть, он признался тебе, что изменяет? – ахает она.
– Нет. Он сказал, что встречи с ней не отрицает, но озвучить их причину не может, – выдаю возмущенно. – Ну и уверял, что не спит с ней. Не знаю, на что он рассчитывал. Что я счастливо улыбнусь и как ни в чем ни бывало буду жить с ним дальше, пока он будет ездить на свидания с бывшей? Я такое терпеть не собираюсь.
– Мудак! Представляю, что было бы, если бы ты ему подобное заявила, – поддерживает мое возмущение Карина. – Это же его бывшая? Журналисты не соврали?
– Бывшая, – подтверждаю я, чувствуя, как болезненно сжимается сердце. – Судя по всему, у него к ней остались чувства.
– А вот в это я не верю, – категоричность подруги меня даже удивляет. – Он от тебя без ума. Я же не слепая, вижу, какими глазами он на тебя смотрит. И разыскивает тебя он не просто так – понимает, что теряет. Но он же мужик, а значит, кобель. Захотелось ему, видать, разнообразия, а может потешить свое самолюбие. Вот и появилась эта Эльза.
– Мне все равно, что ему захотелось.
– Значит, ты окончательно решила разводиться?
– Да, как только вернусь в Москву, найму адвоката, – говорю я, проглатывая горький ком в горле.
– Это правильно. Адвокат тебе нужен точное Вам еще столько предстоит делить.
– От него мне ничего не надо! – произношу твердо, ежась от одной мысли, чтобы претендовать на бизнес Царева. – Я сама в состоянии обеспечить себя.
– Тогда зачем адвокат? Вроде бы, без детей сейчас процедура развода максимально быстрая.
– Это если вы разводитесь полюбовно, – поясняю я. – У нас другая история.
– В смысле?
– Дан сказал, что ни за что не даст мне развод, Карин, – говорю со вздохом. – И ты знаешь, в этом я ему верю. Когда мы дойдем до суда, это будет так громко, что вчерашний информационный шум покажется мне легким бризом.
Завершаю разговор с подругой я уже у дома. Прячу мобильный в сумочку, прохожу через сад к входной двери, потом тихонько поднимаюсь в свою мансарду. Здесь простенько, но чисто и уютно. И хотя я привыкла к совсем иному уровню комфорта, я рада, что оказалась здесь.
На часах почти десять, когда я после душа забираюсь в постель. И хотя я измотана и физически, и морально спасительный сон не идет. Вместо него перед глазами калейдоскопом проносятся картинки моей жизни с Даном. И там все – хорошее. Знакомство, свадьба, медовый месяц, первые совместные выходы в свет, его поддержка моей карьеры и его собственные успехи, которым мы радовались вместе…
В тишине чужой комнаты в другой стране я начинаю плакать. Ты можешь быть сильной только какое-то время. Рано или поздно приходит осознание, что ничто уже не будет как прежде.
Глава 5
Кажется, с недавних пор у меня развилась особая фобия – страх телефонов. Впервые за два дня проснулась в хорошем настроении, но стоило взять в руки мобильный… Снова несколько десятков пропущенных вызовов, около сотни сообщений с различных номеров – очевидно, что в покое меня оставят еще не скоро.
Бегло прокручиваю вниз журнал вызовов, ища знакомые номера. Семь пропущенных от мамы. Пока она на стороне Дана, говорить с ней у меня нет никакого желания, а общаться на другие темы она сейчас со мной вряд ли станет. Останавливаюсь, когда дохожу до пяти вызовов Карины подряд. Неприятное предчувствие сжимает сердце.
– Карин, привет! Что-то случилось? – я напрягаюсь, когда в трубке слышится взволнованное дыхание подруги.
– Привет! Еще спрашиваешь! На ушах все стоят. Особенно твой муж.
– Он снова звонил тебе? – осторожно спрашиваю я.
– Звонил? – восклицает она. – Он приезжал сюда.
– К-куда? – запинаюсь. – На телевидение? Зачем?
– Искал тебя, пытал меня, – вздыхает Карина.
– Что это значит, Карин?
– Он приехал в восемь часов, когда мы снимали утренние новости. Чуть не разнес здесь всё, – тревожные нотки проскальзывают в ее голосе. – Пришлось даже охране вмешаться. Он искал тебя и не мог поверить, что никто не знает где ты находишься. Тем более я.
– Только не говори, что ты раскололась, – говорю настороженно.
– С ума сошла? Конечно, нет, – возмущается Карина. – Но он точно знает, что в городе тебя нет. Если ещё вчера сомневался, то сегодня знает наверняка.
– Я была к этому готова.
– Значит, он скоро тебя найдет.
– Не найдет, – произношу уверенно.
– Он сказал, что достанет тебя из-под земли. Как только твой муж выяснит, куда ты улетела, он первым же рейсом вылетит к тебе, – серьёзно говорит Карина. – Это дословно.
– Пусть летит. Мои следы в аэропорту Барселоны теряются.
Именно в этот момент я хвалю себя за то, что решила не ехать в ранее выбранную гостиницу Барселоны. Богдану не составило бы труда найти меня там. Но здесь, в этой небольшой деревушке, вероятность того, что мы встретимся, равна нулю. Богдан хорошо знает мои вкусы. И он знает, что такое место для отдыха я бы не выбрала. По правде говоря, я и сама от себя не ожидала, что вместо шумного города предпочту уединение в деревне. Но мне здесь очень хорошо.
– Так ты не там!? – удивленно восклицает подруга.
– Нет.
– Лин, молодец. Восхищаюсь тобой, – в голосе Карины слышится одобрение. – Спрашивать, где именно, я не стану. Мне не нужна эта информация.
– Так и чем закончилась история с Богданом?
– В конце концов, Славский с помощью охраны отправил его за дверь, – весело усмехается она. – Это ему явно не понравилось.
– Еще бы. Но он рисковал сорвать рабочий день, а Славский не мог этого допустить, – против воли улыбаюсь, представляя нашего сдержанного директора противостоящим Богдану.
– Ты уверена, что он не найдет тебя? – сомнением в голосе спрашивает подруга.
– Да, на сто процентов.
– Ладно, я пойду работать. Славский итак рвет и мечет после незапланированного визита Царёва, так что лучше его лишний раз не провоцировать.
– Это точно. Ладно, я тоже пойду собираться на завтрак.
– Завтрак в Испании… Как же я тебе завидую, – смеется Карина. – Отдыхай и набирайся сил. Я буду держать тебя в курсе событий.
– Договорились.
Я сбрасываю вызов, а затем поднимаюсь с кровати и иду прямиком в душ. Разговор с подругой снова всколыхнул во мне воспоминания о Дане. И пока я стою под тёплыми струями воды, в памяти всплывает один случай, который я давно выбросила из головы.
Это произошло почти сразу после свадьбы. У Богдана был корпоратив на работе, на котором я не смогла присутствовать. Съемки затянулись до поздней ночи, а домой я вернулась даже позже своего мужа.
– Я ждал тебя, моя дорогая жена, – он встретил меня горячим поцелуем. – Очень соскучился.
– Привет, муж, – смущенно произнесла я. В то время я ещё не привыкла к новому статусу. – Рано ты.
– Зато ты поздно, – прищурившись, ответил Богдан.
– Очень много работы было. Я же тебе рассказывала о новом проекте?
– Да, но это сейчас последнее, о чем я хотел бы слышать, – задумчиво глядя на меня, сказал он.
На этом наш разговор подошел концу, а Богдан подхватил меня на руки. Я даже не заметила, как мы оказались на кровати в спальне. В тот момент я чувствовала себя желанной, любимой. Мне казалось, что счастливее меня нет в мире женщины, а его чувства так же сильны как и мои.
Спустя час я пошла в душ и случайно задела стул, на котором висели его брюки. Из кармана выпала губная помада, принадлежащая не мне.
– Дан, у тебя тут помада какая-то, – нахмурившись, сказала я.
– Помада? – он удивленно приподнял брови. – Понятия не имею, откуда она у меня. Лин, выброси ее.
– Ничего не хочешь объяснить?
– Малышка, что тут объяснять? Я женат на самой прекрасной женщине в мире, и нашим отношениям завидуют многие. Уж поверь мне.
– Хочешь сказать, кто-то нарочно подкинул тебе её в карман? – с сомнением в голосе спросила я.
– Не удивлюсь. Иди ко мне.
Я медленно подошла к кровати, и Дан потянул меня к себе.
– Верь мне, Лина. Всегда. У меня слишком много недоброжелателей. Нас ещё не раз попытаются разлучить. Ты должна быть готова.
Тряхнув головой, я прогоняю воспоминания о Дане из головы, но не из сердца. Я помню каждое его прикосновение, каждый взгляд, каждый поцелуй. Как избавиться от этого? Как выжечь из своей души все то хорошее, что между нами было?
Выйдя из душа, я снова проверяю свой мобильный. Телефон оповещает о новом сообщении от Карины, которое не сулит мне ничего хорошего:
“Богдан вылетел в Барселону”.
***
Иногда все мы принимаем желаемое за действительное. Я не исключение. В разговоре с Кариной я беспечно заявила, что Богдан меня не найдет, потому что я спряталась в деревне. Но на самом деле я лукавила: я прекрасно знаю возможности своего мужа и его влиятельных друзей – они могут очень многое, не зря Дан так быстро вычислил, на каком самолете и в каком направлении я улетела. Остается лишь надеяться, что в другой стране даже он не всесилен.
Несмотря на нервозность, я хорошо завтракаю и отправляюсь на прогулку. Сидеть в номере и гадать, появится ли муж, – это не для меня. Я с ума сойду от волнения. И пусть мой отпуск получился совсем не таким, как я планировала, я все же буду им наслаждаться! Последние несколько месяцев я работала нон-стоп и заслужила отдых. Учитывая планы Славского, непонятно, когда в следующий раз у меня будет такая возможность.
День я провожу за осмотром достопримечательностей. Несмотря на то, что городок маленький, здесь все дышит историей: выложенные брусчаткой узкие улочки, обшарпанные фасады многовековых зданий, скульптурные фонтаны и роскошные католические храмы. Поедая мороженое на тротуаре у моря, я рассеянно смотрю на резвящихся на берегу детей. Я ведь тоже так хотела малыша… Представляла себе маленького темноволосого мальчика с глазами Богдана и мечтала о том, как обрадуется муж, когда я скажу ему, что у нас будет ребенок. Судьба жестоко посмеялась над моей мечтой. Теперь я понимаю, что все к лучшему: я так и не смогла забеременеть несмотря на то, что мы уже полгода специально не предохранялись.
Внезапно на меня набегает тень. Я ежусь от дискомфорта, запуская руку в сумку, чтобы достать кофточку, но прежде какая-то неведомая сила заставляет меня обернуться. Моя рука так и зависает в воздухе. Сердце в груди замирает, а потом начинает биться быстро-быстро…
Не может быть! Он все же это сделал.
Богдану понадобилось всего полдня, чтобы найти меня в другой стране. Есть ли что-то в этом мире, что ему неподвластно?
– Я присяду? – спрашивает муж спокойно, замечая мое замешательство и откровенно наслаждаясь произведенным эффектом.
– А у меня есть выбор?
Вместо ответа он садится на лавочку рядом со мной, вытягивает ноги, подставляет лицо солнцу. Выглядит почти умиротворенно, но я знаю, что все его тело под модной одеждой напряжено, как у пантеры перед прыжком.
– Как отпуск? – спрашивает Дан непринужденно.
– Было хорошо до того, как ты приехал, – огрызаюсь я, раздраженная его поведением.
Этот мужчина просто непробиваем! Зачем он появился? Что еще ему от меня нужно?
– Ну и ну, – присвистывает Дан, открывая глаза и впиваясь в меня взглядом. Теперь я замечаю в их глубине тлеющие огоньки – муж в бешенстве. – Как мило, что ты устроила себе отпуск, не поставив меня в известность.
– Я говорила тебе, что мне нужно время.
– Жаль, что ты не упомянула смену страны.
– После всего того, что произошло перед моим отъездом, я имела право ничего тебе не говорить! – пытаюсь уколоть его, но он остается совершенно невозмутимым.
– Итак, время и развод, насколько я помню, – произносит он язвительно.
Его слова заставляют мое сердце забиться чаще. Я ощущаю, как в животе расползается неприятное ощущение невесомости. Неужели он все обдумал и готов развестись? Я должна радоваться, правда? Тогда откуда эти болезненные уколы куда-то в область сердца?
– Да, – произношу тихо, стискивая пальцы в кулаки, так что ногти врезаются в нежную кожу ладоней.
– Об этом можешь забыть, – отрезает он бескомпромиссно. – Три года назад мы дали друг другу обещание быть вместе и в радости, и в горести. Так что ты можешь на меня злиться, можешь обижаться, но на развод я никогда не соглашусь.
– Твоего согласия может и не потребоваться, Дан. Нас разведут и так.
– Черт возьми, Лина! – взрывается он. – Ты этого не хочешь!
– Ты для этого прилетел сюда? Чтобы сказать мне, чего я не хочу? – уточняю холодно, в который раз поражаясь его самонадеянности.
– Я приехал, чтобы объясниться.
– Я давала тебе возможность объясниться в Москве. Для этого не стоило искать меня в Испании.
– Тогда я не был готов к этому.
– Ты думаешь я была готова ко всему этому? – вспыхиваю я. – К журналистам, звонкам, унижению? К твоему вранью и скрытности? Другая бы на моем месте хлопнула дверью и ушла в закат. Я дала тебе возможность рассказать твою версию событий. И что я услышала, Дан? Ничего! Пустые обещания и никакой конкретики.
– Я сожалею, что все вышло так. Тогда я не мог иначе.
– А сейчас можешь?
– Сейчас могу, – он тяжело вздыхает и напряженно трет пальцами переносицу.
Я впервые смотрю на мужа будто бы со стороны – замечаю усталую складку у бровей, тени под глазами, опущенные вниз уголки губ. Он может и позиционирует себя суперменом, но даже ему необходим отдых. Потому что сейчас кажется, что он на пределе.
– Я действительно виделся с Эльзой, – начинает Дан тихо, глядя вдаль на дымчатую полосу горизонта. – Несколько раз до тех фотографий. Еще раз вчера.
Я едва не задыхаюсь от шока. Вчера? После того, как он убеждал меня, что у него с этой женщиной ничего нет, он снова пошел к ней?
– Эльза обладала информацией, которая была мне необходима.
– Уверена, что она обладает не только информацией, – замечаю горько, представляя мужа с этой… этой женщиной, с которой он когда-то еще до меня делил свою жизнь и постель.
– Я не спал с ней! Черт возьми, Лина, сколько еще раз я должен это повторить? – Дан пронзает меня яростным взглядом. – Эльза помогает мне. На мою компанию уже несколько месяцев идет массированная атака со стороны конкурентов. Авария танкера в Каспийском море, пожар на складе, бесконечные налоговые проверки, трудовая инспекция… Эльза связалась со мной примерно три недели назад. Сказала, что у нее есть информация о людях, которым выгоден мой крах. Я встретился с ней. Мы поговорили. Она передала мне файлы, которые были мне нужны и обещала достать новые.
– Почему ты не сказал мне? – спрашиваю я, одновременно отчаянно желая ему поверить и негодуя, что он скрыл от меня свои проблемы.
– Потому что, черт возьми, на карту было поставлено слишком многое! – рычит Дан. – Я мог потерять все, абсолютно все. Я бы стал нищим и даже это не покрыло бы все долги! Что ты хотела, чтобы я сказал тебе? Что мне нужно взять у тебя деньги на сигареты, потому что мои счета арестованы?
– Плевать мне на деньги! На что мне не плевать – это на то, что ты обсуждал все это с Эльзой, а не со своей женой! Встречаясь с ней в гостиницах!
– Мы встречались там, где нас не могли увидеть и услышать.
– Это даже смешно, – говорю с мрачной иронией. – Вас увидели, засняли и выставили на всеобщее обозрение! Ни одна из фотографий, которые слили в сеть, не выглядит как обсуждение деловых вопросов, Дан.
– Между нами ничего не было и нет, Лина, говорю в последний раз! Мы только разговаривали. Эльза помогла мне сохранить бизнес.
– И откуда же у Эльзы доступ к такой важной информации? – Мой голос сочится сарказмом. – Тебе не кажется это подозрительным?
– У нее много знакомых, Лина, в самых верхних эшелонах власти. Всегда так было. И ты это прекрасно знаешь.
– Понятно, – говорю напряженно, понимая, что он прав. Эльза была актрисой, но ее семья уже много десятилетий входит в элиту светской Москвы. – И что же Эльза попросила взамен за свою помощь? Полагаю, это не вечная благодарность.
– Ничего. Она ничего не попросила.
– И ты ей веришь? После всего, что она с тобой сделала в прошлом?
– Для нее это – способ попросить прощения.
– О, господи, Дан, ты взрослый мужчина, а ведешь себя как ребенок! – потрясенно восклицаю я. – Эльза – хищница! Она никогда не станет делать что-то просто так. Она бросила тебя пять лет назад, потому что ее не устраивало твое финансовое положение. Теперь, когда ты добился успеха, она появилась снова.
– Благодаря Эльзе я сейчас смог сохранить свой бизнес, – рычит Дан, сжимая руки в кулаки. – Если бы не она – от успеха бы ни черта не осталось. А то, что было у меня с ней пять лет назад уже давно забыто. У меня есть ты.
– А у Эльзы? Кто есть у нее? – спрашиваю я, прекрасно зная ответ.
– Я не лезу в ее личную жизнь.
– Зато она лезет в твою!
– Ты ее не знаешь, чтобы говорить так! Эльза изменилась.
– Мне и не надо ее знать. Ее репутация идет впереди нее.
– Это бессмысленный разговор, Лина, – произносит Богдан примирительно. – Ты хотела знать правду. Я тебе ее рассказал.
– Почему ты не рассказал ее тогда, когда я спрашивала тебя? В отеле или в машине?
– Потому что тогда я еще мог потерять все… – он избегает смотреть мне в глаза, хмурится. – Эльза передала мне последние данные лишь вчера.
– Плевать мне на твой бизнес и эти данные! Неужели ты думал, что для меня деньги важнее наших отношений? В конце концов, я же не нищая. У меня есть работа.
– Я – мужчина. Я брал на себя ответственность за тебя. Я бы никогда не стал жить на твои деньги.
– То есть, деньги и свой бизнес ты поставил на ступень выше меня, так получается?
Дан молчит. Ерошит пальцами волосы на затылке. Устало трет ладонями лицо.
– Есть вещи, за которые должен отвечать мужчина. Это была та самая ситуация.
– Понятно. И ты примчался в Испанию, чтобы сказать мне это?
– Я бы примчался на Северный полюс, если бы была такая необходимость, – отражает муж.
– Тебе бы не нужно было никуда мчаться, если бы ты с самого начала был со мной честен! – наступаю я. – А ты не только скрыл от меня факт встреч со своей бывшей, но и поставил под угрозу мою карьеру и репутацию.
– Я не хотел этого. Встречи с Эльзой должны были навсегда остаться нашей с ней тайной.
– И ты смеешь мне это говорить, Дан? Видит бог, даже если ты физически мне с ней не изменял, то как ты ведешь себя все это время – это моральная измена!
– Ты опять драматизируешь.
– Я драматизирую? Отлично. Пусть так. Пусть я буду плохой в этой ситуации.
– Лина, ничего подобного я не говорил. Ты перегибаешь.
– Я перегибаю? Ну, как скажешь, – говорю не скрывая иронии.
– Я приехал не ругаться с тобой.
– А для чего, Дан?
– Рассказать тебе правду. И попросить тебя вернуться домой.
С минуту мы молчим. Я прислушиваюсь к своим внутренним ощущениям, чувствуя что Дан не лжет. Но даже то, что он не лжет, не избавляет его от ответственности за то, через что я прошла по его вине. За то, что он мне врал. За то, что доверился Эльзе, а не мне.
– Я не вернусь домой, – говорю тихо, глядя под ноги. – По крайней мере сейчас. Мне все также нужно время, чтобы подумать. Понять, как жить со всем этим дальше.
– Не произошло ничего такого, из-за чего ты могла бы уйти. Я тебе не изменял. И опровержения в прессе все это подтвердят.
– Это уже не важно. Я просто… – я перевожу дыхание. – Я просто больше никогда не смогу доверять тебе, Дан. А брак без доверия… Вряд ли это возможно.
***
Остаток отпуска я чувствую себя разбитой и опустошенной. Разговор с Богданом будто открыл мне глаза – сколько бы я ни храбрилась, я вдруг отчетливо осознала, что вся моя привычная жизнь полетела к чертям. Наверное, со временем станет легче, но сейчас… Я будто тону. Выходить на улицу совсем не хочется, но я заставляю себя каждое утро вставать с постели, напоминая себе, что нахожусь в прекрасном месте и не должна тратить драгоценное время впустую. Я исследую местные достопримечательности и посещаю пустынные пляжи. И даже нахожу в этом какое-то успокоение, но ровно до того, как мысли о Богдане проникают в мою голову.
