Дикарка для Хулигана

Надеялся, что она сдастся, не будет пытаться меня остановить, возненавидит, уйдёт. С той же целью и по телефону ей сказал, что не один. Слышал по голосу, что едва не плакала, но при этом улыбалась.

Сильная девочка.

Сука, как же хотелось сказать, что это ложь. Что с Катей только секс. Что мне нужна только она – Диана. Но всё опять же упирается в то, что я не могу контролировать свою ярость.

Кусал. До боли. До крови. Неосознанно, нет. Но это меня не оправдывает. Но какого хера и её не отталкивает? Не пугает? Даже после всего эта дура переживала за меня. Позвонила, чтобы предупредить и о заяве, и о том, что её братья теперь могут быть в курсе о нас.

Блядь, да о каких, на хрен нас? Нет нас. И быть не может. Никогда. Ни за что.

Вдохнув полной грудью, шагаю в дом отца. И без того, мать вашу налево, паршиво, так ещё приходится терпеть не только его общество, но и его малолетки.

Надо потерпеть ещё один день и вернусь в свою квартиру. Главное не прикончить соседей за то, что топят меня уже второй раз за год.

Грёбанная алкашня. Уже четвёртый день здесь кантуюсь.

Раньше ещё терпимо было, но с тех пор, как он представил мне Иру, как свою будущую жену, аж тошно здесь появляться стало. Деваха не старше меня, а раздвигает ноги перед пятидесятилетним мужиком.

Первое время пытался её вразумить, чтобы поняла, что ни какие деньги не стоят того, что ей предстоит дальше, но она слишком сильно их любит. И плюс она бесконечно тупая. Ладно. Похуй. Это её проблемы, а у меня своих хватает.

Войдя в дом, стряхиваю воду как мокрая шавка. Срать мне, что отца это бесит. Стерпит. Ора его я не боюсь, а на побои есть чем ответить. Давно уже не тот пацан, который не мог дать сдачи и прятался за чужой спиной.

– Ой, привет, Егор. – появляется будущая "мачеха", предпринимая попытку поцеловать меня в щёку.

Резко выпрямляюсь во весь рост, мешая ей это сделать. Не первый раз уже на мне виснет, стараясь затащить в койку. Если бы я был уверен, что это добьёт папашу, то не раздумывая трахнул бы эту девицу, но я не обманываюсь на счёт них обоих. Отцу она нужна для престижа. Молодая красивая жена. А она на новенькой тачке и при бабле. Все в плюсе.

– Где отец? – толкаю холодно, не глядя на малолетку.

– В гостиной.

Раз в такое время в гостиной, значит пьёт. После ухода брата он вообще часто стал нырять в бутылку.

Иду в свою старую комнату и переодеваюсь в сухой шмот. Стоило бы принять душ и привести себя в порядок, но из души грязь не смоешь, сколько не поливайся водой и не растирайся мочалкой. Даже если мыло в глотку заливать, не поможет.

В гостиную вхожу, не удостоив взглядом полупьяного отца. Наливаю себе стакан виски и закидываю пару кусочков льда. Паркуюсь задницей на кресле. Забросив одну руку на спинку, делаю небольшой глоток.

Хотелось бы сказать, что помогает согреться, но внутри будто инеем всё покрылось. Так и тянет разодрать кожу ногтями, чтобы добраться до источника своего паршивого состояния. Но боюсь, что даже если выдеру себе сердце, не отпустит меня Дианка. В каждой капле крови она. В каждой мысли. В каждом глотке воздуха. В каждой нервной клетке. Даже если разорву себя на части, не смогу избавиться от неё. Так же, как не могу избавиться от своего внутреннего монстра.

– Скоро конференция по нейрохирургии в Санкт-Петербурге. – выбивает папаша, нехило отхлебнув из своего стакана.

– Помню. За пару дней справимся? Не хочу пропускать учёбу.

Отец только кивает.

Многословен, как и всегда.

Безразлично хмыкнув, прокручиваю стакан. Слегка наклоняя из стороны в сторону, наблюдаю за бликами, отражающимися в янтарной жидкости.

Почему я продолжаю возвращаться в этот дом? К человеку, из-за которого я стал таким?

Оказывается, я не только садист, но ещё и мазохист. Ебучая смесь дерьма с дерьмом.

Шумно выдохнув, бросаю тяжёлый взгляд на отца в попытке понять, почему я пошёл по его кровавым стопам, а не за братом. Ему же доставалось куда больше меня, но при этом сам он никогда ни на ком не срывался, как бы хуёво у самого всё ни было. Всегда держался. Захлёбывался кровью, но продолжал вставать на мою защиту. А я стал чудовищем, от которого Артём меня защищал на протяжении двенадцати лет.

Блядь, воспоминания о брате поднимают не только новый приступ бешенства, но и моё тело.

Нервно прошагав по периметру комнаты, крепче сжимаю стакан, выливая в глотку всё его содержимое.

– Плохой день? – с иронией тянет отец, улыбаясь одними губами, а в глазах лёд.

– Плохая жизнь. – обрубаю, наливая себе новую порцию алкоголя. – Тебе спасибо.

– Ты бы, сынок, не зазнавался. В моём доме как никак.

В ответ на его выпад только коротко хмыкаю и поднимаю вверх уголок губ.

Пошёл бы он вместе со своим домом, своими деньгами, своей невестой и своими наставлениями.

А ещё лучше свалить самому. Хотя бы здесь меня ничего не держит. К тому же варианты, куда податься у меня имеются. Денёк где-то перекантуюсь, а потом вернусь к себе.

В конце концов, не маленький мальчик. После ухода брата научился и выживать, и подстраиваться. Да и под себя других гнуть.

Один звонок, и Катя забудет, что в клубешнике я послал её на хрен, так ещё и за волосы от себя отрывал, чтобы пойти за Дианой. Забудет, что я назвал её дешёвой шлюхой, которая продаётся мне за качественный секс и дорогое вино. Забудет, что я звоню только тогда, когда мне надо кого-то выебать.

Только мне забыть никак не удаётся. Чем больше времени я провожу вдали от Дикарки, тем сильнее рвёт крышу. С каждым днём я становлюсь всё жёстче, злее и опаснее для окружающих. Меня посещают мысли, которых раньше я даже не допускал. Одна из них как раз входит в гостиную в шёлковом халате, оставляющим мало места для полёта фантазии.

Добивает меня то, что отец спокойно относится к тому, что она откровенно меня соблазняет прямо у него перед носом. Он отлично видит её провокации, но никак не реагирует. Понимаю, что любовью тут и не пахнет. Но неужели настолько похеру?

Если я и без того, чтобы ебать отцовскую невесту – дерьмо, то какая уже на хрен разница? Разве можно быть ещё хуже?

Пробегаюсь по ней пьяным и немного расплывчатым взглядом, стоя спиной к отцу. Улыбаюсь, делая намёк, который она интерпретирует верно. Томно опускает ресницы и облизывает губы.

– Я спать. – отсекаю спустя ещё несколько минут.

Одним глотком добиваю стакан виски и иду в комнату.

Последнее, что успеваю заметить, как она садится старику на колени и целует. Мерзко, конечно, после этого её трахать, но похую. Пусть будет так.

Убиваю себя. Хотя… И так уже мёртв. Внутри. Давно.

В спальне скидываю шмотки, оставаясь в боксерах, и открываю окно, чтобы хоть немного проветриться и покурить.

Да что же я, блядь, делаю? Нахрена топлю себя и дальше? И так уже глубже некуда. Я на дне. Осталось только пробить и его.

Сжимаю руками голову, но вопросы, мысли, догадки, предположения никуда не уходят.

Я опять слышу дрожащий голос Дикарки в тот момент, когда сказал, что не один. Я слышу надежду в нём, когда она кричала мне вслед. Я слышу боль, когда просила сегодня уйти. Даже вопросы в голове звучат её голосом.

– Отпусти меня, Диана. – шепчу в открытое окно.