Дикарка для Хулигана

– Который? – отбивает, закуривая. – Что именно ты хочешь знать? – выпускает дым в пространство.

– Ты сказал, что видишь меня. Что именно ты видишь, Егор?

– Если отвечу, то ты реально отвалишь?

Вижу, что сомневается, поэтому уверенно киваю и бомблю:

– Даю слово.

– Ты бы ещё слово пацана дала. – ухмыляется уголками полных губ и отталкивается от стены, подходя ближе. – Я увидел тебя настоящую. Открытую. Откровенную. Прямую. Сомневающуюся в себе. Интересную. – чеканит каждое слово. – Я увидел девушку, которую ты прячешь, чтобы не отставать от братьев. Очень красивую. – последнее уже полушёпотом.

Заткнуться бы мне по-хорошему, но тогда это была бы не я.

– А ты хочешь меня, потому что я красивая или интересная? – высекаю со смешком, но Гора даже не улыбается.

Ещё пара шагов и его руки на моей шее. Глаза в глаза. Обжигающее алкогольно-табачное дыхание на моих губах.

– Трахать хотят не за ум или интересные разговоры, а за охуенное тело и симпотную мордаху. Если же хочешь нормальных отношений, то не разоряйся на тех, кто много говорит, но мало слушает тебя. А когда слушает, то смотрит в глаза, а не на грудь. Будь с тем, кто спрашивает, чем ты увлекаешься, что любишь, о чём мечтаешь. А не с тем, кто говорит о твоей красоте. Это очевидный факт. Красотой можно пользоваться, но тогда ты никогда не найдёшь настоящее. Знаешь, сколько красоток я знаю? – качаю головой, подавляя желание вырваться из его рук от этих слов. – Дохера и больше, Дикарка. А знаешь, скольких из них мне хочется слушать, а не трахать? – моего ответа он не ждёт, потому что тут же продолжает. – Ноль. – убирает одну руку с моей шеи и показывает большим и указательным пальцем. – Поэтому я и сказал, что между нами никогда ничего не будет. Я не ебу того, с кем мне интересно общаться.

– Но хочешь. – выталкиваю с трудом и очень тихо от того, что горло будто тисками сжимает.

Опускаю голову вниз, потому что мне становится очень неуютно от его пристального изучающего взгляда. Вот только Егор сильнее сжимает шею сзади, а большими пальцами давит под челюстью, вынуждая снова смотреть ему в глаза.

– Хочу. Очевидный факт, учитывая то, что стоило тебя увидеть в купальнике, и член тут поднимается. – мои щёки обжигает стыдом, потому что, какой бы прямой я не была, слышать такое от парня слишком. Он шумно выдыхает и опускает веки. – Ты обещала, что как только получишь ответ на свой вопрос, то исчезнешь из моей жизни. Сдержи слово, Ди, и держись от меня на безопасном расстоянии, чтобы не было взрыва.

Он опускает руки и делает шаг назад. Но я шагаю следом и закидываю свои руки на его шею, останавливая.

– Ди… – шипит, но не отталкивает.

Я отлично понимаю, что делаю. Впервые в жизни мне не противны чужие прикосновения. Обычно все парни, которые нарушали моё личное пространство, покидали его с расквашенными носами, но с Егором всё по-другому. Мне нравится ощущать его руки на своём теле. Нравится, когда он касается губами. Нравятся даже мои реакции на его близость.

Поднимаюсь на носочки и почти касаюсь своими губами его.

– Ты боишься моих братьев?

– Не их.

– Меня? Того, что я такая навязчивая?

– Дура ты, Дикарка. Меня вставляет твоя прямота. – сипит, на секунды прижимаясь к моим губам.

Вся кожа покрывается огненными мурашками. В животе пожар. Позвоночник прошивает током. Воздух замирает на выдохе в горле.

– Тогда чего ты боишься? Почему отталкиваешь, если я нравлюсь тебе?

– Себя. Ты нихрена не знаешь обо мне. – но при этом не отрицает симпатии, давая мне надежду на…

На что?

Мы говорим очень тихо, будто кто-то может услышать наш разговор. Отсекая все лишние мысли, скрещиваю руки на его спине в замке и, толкаясь ближе, сама его целую. Стараюсь при этом не выглядеть неумёхой, но беда в том, что опыта в этих делах у меня ноль. Неловко скольжу своими губами по его. Когда он приоткрывает рот, прихватываю нижнюю и замираю. Ощущаю себя полной дурой, потому что была уверена, что как только сделаю это, Северов возьмёт всё в свои руки, но он мне совсем не помогает.

– Хреново у тебя выходит, Ди. – толкает, растягиваясь в улыбке.

Опускаюсь на стопу, разжимая руки, чтобы скрыть то, как меня цепляют его насмешливые слова и тон. Только пытаюсь отступить от него, как парень кладёт ладони мне на талию, сдавливая и лишая возможности сгореть от стыда где-нибудь за углом. Наклоняется, поглощая мои рваные выдохи, и шепчет:

– Твой первый поцелуй, да?

Прикусываю язык и отрицательно мотаю головой. Гора только смеётся.

– Не первый! С чего ты взял? Просто для этого обычно нужны два человека, а ты стоишь истуканом! – кричу, защищаясь, и отталкиваюсь от него.

Вот только не отпускает, придавливая ближе и крепче.

– А я уже решил, что врать ты совсем не умеешь.

– Я не вру. – упираюсь ладонями ему в грудную клетку, но и это меня не спасает.

Впервые чувствую себя такой слабой, беспомощной, беззащитной. Впервые хочу сбежать и разреветься, как самая обычная девчонка.

Усиливаю напор и отворачиваюсь.

– Врёшь, Диана.

– Если ты ещё раз назовёшь меня Дианой!.. – гаркаю, сразу забыв об обиде и неловкости, прибивая его бешеным взглядом.

– Вот так надо. – выбивает хрипло.

Втягивает в рот мою нижнюю губу, посасывает её и проводит языком, а у меня кружится голова. Бляха… И ноги подкашиваются.

Забрасываю руки на его шею, чтобы не грохнуться на землю.

Егор сжимает меня так крепко, что рёбрам становится больно, а грудь, даже несмотря на плотную ткань экипировки, расплющивается о его грудину. Соски ноют и горят. Пружина внизу живота растёт и накаляется. Вдавливаю пальцы в его затылок, и из моего горла вырывается тихий стон удовольствия. Парень вбивается языком мне в рот и тут же поддевает мой. Интуитивно касаюсь его в ответ. Обвожу его по кругу так же, как и он секунду назад.

Наши языки будто своей жизнью живут. Знакомятся, едва касаясь. Танцуют. Пробуют. Изучают.

Одна его ладонь поднимается на лопатки, а затем и выше. Кончики пальцев гладят голую кожу на шее. Перебирают пряди волос. Ласкают затылок. Бугор вжимается как раз в то место, где плавит мой самоконтроль пружина зародившегося желания.

По коже пролетает лавина из мурашек. Я начинаю дрожать под его напором, когда он сильнее сдавливает пальцы под волосами и втягивает мой язык в себя.

Я горю… Сгораю… Я не могу остановиться, даже когда заканчивается кислород. Втягиваю воздух носом, но этого недостаточно. Во рту столько слюны, что ещё немного и она начнёт вытекать, а возможности сглотнуть её у меня нет.

Егор прихватывает зубами влажную плоть, а потом вдруг резко отстраняется, разжимая объятия.

У меня появляется возможность вдохнуть и проглотить, которой я тут же пользуюсь. Еле держусь на ногах, глядя на его мокрые губы, расширенные зрачки, то сжимающиеся в кулаки, то распрямляющиеся пальцы. Тяжело вздымающуюся и с грохотом опадающую грудную клетку.

Я и сама жадно хватаю воздух, но его будто всё время мало. Не хватает. Губы горят и колит иглами. Обвожу их языком.

– Блядь, Дикарка. – уничтожает разделяющее нас расстояние и сжимает пальцами подбородок. – Никогда больше этого не повторится. Удали мой номер. Не звони. Не пиши. Забудь. Найди себе нормального. Без тараканов в голове. Держи своё слово.