Последний отзыв
Так получилось, что книга ко мне попала в тяжелый эмоциональный кризис и многое мне дала. Написано актуально, тут многих полезных вещей, никакого злоу...
Далее
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Гэсэр
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Видит он,
Что пока охотился на Алтае,
Разорена страна от края до края,
Все разрушено тут, все вытоптано,
А людей тут нигде не видно.
Лишь ручьи текут от крови красны,
А у дальней горы и у ближней
То ли спят, то ли стрелами сражены,
Все баторы лежат неподвижно,
Бывшие всадниками и стрелками,
Лежат они изваяньями каменными.
А с ними
Триста тридцать три воеводы,
А с ними
Три тысячи триста тридцать три оруженосца.
В большой печали Гэсэр к ним подходит,
Сердце его красное меж ребрами бьется.
Ребра его упругие изгибаются,
Мышцы его могучие напрягаются.
И не видно нигде его красавицы,
Урмай-Гоохон, в полон она скачет.
Вверх посмотрит Гэсэр – печалится,
Вниз посмотрит Гэсэр – плачет.
Увидел Гэсэр, поднимаясь в гору,
Двух любимых своих баторов,
Упал он на изваянья каменные,
Обняв их живыми руками.
От тепла человеческой кожи
Два батора мгновенно ожили.
Встали на ноги баторы, а вслед за ними,
Дружно ожили и остальные.
Ожили
Триста тридцать три воеводы,
Ожили
Три тысячи триста тридцать три оруженосца,
Готовы они к любому походу,
Готовы сражаться с кем придется.
Абаю Гэсэру все это нравится,
Сияет он, словно солнце,
Вверх на небо поглядит – улыбается,
Вниз на землю поглядит – смеется.
К каждому батору он подошел,
Каждому батору руку пожал.
Для каждого батора слово нашел,
Каждому батору что-нибудь да сказал.
Потом они все – боец к бойцу,
Двинулись к Абая Гэсэра дворцу.
Но тут
Тридцать три батора,
Триста тридцать три воеводы,
Три тысячи триста тридцать три оруженосца,
А все они молодцы и гвардейцы,
Во дворце расположившись после похода
Начали роптать:
«Да что же это на свете делается.
Всех несчастий для края изобретатель,
Черный изменник, коварный предатель
Хара-Зутан-Ноен,
Жив, здоров, где-то прячется он.
С первого взгляда его – убить,
С первого шага его – прострелить,
Как только поймаем его – повесить,
Как только покажется – к земле пригвоздить».
Вскакивают они на своих коней,
Едут они Хара-Зутана искать.
А Хара-Зутан, смерти бледней,
С испугу начал даже икать,
Тоже вскакивает на коня,
На стрельчато-синего жеребца,
Да где же спрячешься среди дня,
Нигде не спрячешься кроме дворца.
Поняв, что ничто уж ему не поможет,
Как бы ни был он и хитер и умен,
Прибежал в Гэсэру с душою ложной,
Упал перед ним на колени он.
– Пожалей, – Гэсэру он говорит,—
Пощади, – Гэсэру он говорит.—
Дай мне еще на свете пожить,
Верой, правдой буду тебе служить.
Не гони меня, а спаси меня,
Ведь мы с тобой как-никак – родня.
Поглядел Гэсэр на Хара-Зутана,
Поглядел он в окно из дворца, а там
Все тридцать три батора дружным станом,
Все воеводы и оруженосцы
За предателем гонятся по пятам.
Ворвались они в покои своего хана,
Требуют выдачи Хара-Зутана.
– Мы, – говорят,—
Что пока охотился на Алтае,
Разорена страна от края до края,
Все разрушено тут, все вытоптано,
А людей тут нигде не видно.
Лишь ручьи текут от крови красны,
А у дальней горы и у ближней
То ли спят, то ли стрелами сражены,
Все баторы лежат неподвижно,
Бывшие всадниками и стрелками,
Лежат они изваяньями каменными.
А с ними
Триста тридцать три воеводы,
А с ними
Три тысячи триста тридцать три оруженосца.
В большой печали Гэсэр к ним подходит,
Сердце его красное меж ребрами бьется.
Ребра его упругие изгибаются,
Мышцы его могучие напрягаются.
И не видно нигде его красавицы,
Урмай-Гоохон, в полон она скачет.
Вверх посмотрит Гэсэр – печалится,
Вниз посмотрит Гэсэр – плачет.
Увидел Гэсэр, поднимаясь в гору,
Двух любимых своих баторов,
Упал он на изваянья каменные,
Обняв их живыми руками.
От тепла человеческой кожи
Два батора мгновенно ожили.
Встали на ноги баторы, а вслед за ними,
Дружно ожили и остальные.
Ожили
Триста тридцать три воеводы,
Ожили
Три тысячи триста тридцать три оруженосца,
Готовы они к любому походу,
Готовы сражаться с кем придется.
Абаю Гэсэру все это нравится,
Сияет он, словно солнце,
Вверх на небо поглядит – улыбается,
Вниз на землю поглядит – смеется.
К каждому батору он подошел,
Каждому батору руку пожал.
Для каждого батора слово нашел,
Каждому батору что-нибудь да сказал.
Потом они все – боец к бойцу,
Двинулись к Абая Гэсэра дворцу.
Но тут
Тридцать три батора,
Триста тридцать три воеводы,
Три тысячи триста тридцать три оруженосца,
А все они молодцы и гвардейцы,
Во дворце расположившись после похода
Начали роптать:
«Да что же это на свете делается.
Всех несчастий для края изобретатель,
Черный изменник, коварный предатель
Хара-Зутан-Ноен,
Жив, здоров, где-то прячется он.
С первого взгляда его – убить,
С первого шага его – прострелить,
Как только поймаем его – повесить,
Как только покажется – к земле пригвоздить».
Вскакивают они на своих коней,
Едут они Хара-Зутана искать.
А Хара-Зутан, смерти бледней,
С испугу начал даже икать,
Тоже вскакивает на коня,
На стрельчато-синего жеребца,
Да где же спрячешься среди дня,
Нигде не спрячешься кроме дворца.
Поняв, что ничто уж ему не поможет,
Как бы ни был он и хитер и умен,
Прибежал в Гэсэру с душою ложной,
Упал перед ним на колени он.
– Пожалей, – Гэсэру он говорит,—
Пощади, – Гэсэру он говорит.—
Дай мне еще на свете пожить,
Верой, правдой буду тебе служить.
Не гони меня, а спаси меня,
Ведь мы с тобой как-никак – родня.
Поглядел Гэсэр на Хара-Зутана,
Поглядел он в окно из дворца, а там
Все тридцать три батора дружным станом,
Все воеводы и оруженосцы
За предателем гонятся по пятам.
Ворвались они в покои своего хана,
Требуют выдачи Хара-Зутана.
– Мы, – говорят,—
Другие электронные книги автора Народное творчество (Фольклор)
Другие аудиокниги автора Народное творчество (Фольклор)
Последний отзыв
Так получилось, что книга ко мне попала в тяжелый эмоциональный кризис и многое мне дала. Написано актуально, тут многих полезных вещей, никакого злоу...
Далее