Кёр-оглы
Видит всадник: течет пред ним алмазный родник. Спешился Демирчи-оглы, расседлал коня и отпустил его попастись, а сам, умывшись ключевой водой, прилег немного отдохнуть. Но только смежил ресницы, как снизошел на него сон богатырский. Сколько времени спал он, неведомо, но когда пробудился, то увидел, что густой туман повис вокруг, а верный конь исчез куда-то.
Кинулся он искать Арабата, подавая зов словом и свистом, но конь как сквозь землю провалился.
Взял тогда Демирчи-оглы саз и запел:
Верный конь исчез куда-то,Как вернуть мне Арабата?Как в чужой мне сторонеОказаться на коне?Нужен плотник стройке дома,Врач, чтоб вылечить больного,Конь бойцу нужней собрата,Где найти мне Арабата?Как противника кляня,Встречу бой я без коня?Край чужой – грустней заката,Как вернуть мне Арабата?Все горы облазил Демирчи-оглы, с ног сбился, но коня отыскать так и не смог. Опечалилась душа, и запел он:
Пусть бедности избегнет удалец,Которая похожа на заплатки.Богач, наполнив золотом ларец,Проводит жизнь в довольстве и достатке.Равно умрет, кто беден и богат,Но отличить умей добро от зла ты.Гость знатный к богачу войдет в палаты,Кто беден, тот богатому не брат.На свете много, Демирчи-оглы,Есть удальцов, чья нелегка дорога.Пропал твой конь среди нависшей мглы,И уповать осталось лишь на бога.Долго бродил по горам Демирчи-оглы в поисках пропавшего скакуна, как вдруг у подножия скалы увидел чабана.
Приблизился к нему пеший всадник и молвил:
Друг чабан – мне конь дороже злата,Может быть, ты видел Арабата?Если нет булата, в бой не вступишь,Может быть, ты видел Арабата?И ответил чабан ему так:
Удалец, под балахоном синимТвоего коня я видел ныне,Пусть вовек не будет пешим всадник,Видел скакуна я на вершине.И снова спросил его Демирчи-оглы:
Сгинул конь мой – тяжела утрата,Не могу найти я Арабата.Верный конь в бою достоин брата,Может быть, ты видел Арабата?И сказал в ответ чабан:
Я тебя не знаю, но как другуПостараюсь оказать услугу.На горе я видел Арабата,Как найдешь, то подтяни подпругу.И поведал Демирчи-оглы:
Демирчи-оглы я и доселеПроживал в нагорном Ченлибеле,Хитрость вражья кознями богата,Где, скажи, ты видел Арабата?Чабан откликнулся песней:
Храбрый воин, одолей тревогу,Снова солнце озарит дорогу,Задрожит противник трусовато,На горе я видел Арабата.Не успели отзвучать его последние слова, как в горах поднялся ветер. Туман рассеялся, даль прояснилась и Демирчи-оглы нашел своего коня. Сгущались вечерние сумерки, когда он подъехал к Эрзеруму. Глядит: на улицах Эрзерума – ни души. Точно все жители покинули город. Разыскивая караван-сарай, выехал он на какую-то площадь. Смотрит, тут людей видимо-невидимо! О, аллах, народу столько, что иголке негде упасть. Пришпорил он коня и приблизился к толпе. Поднявшись на стременах, присмотрелся: одни стояли, другие сидели, а метельщики подметали и поливали середину площади.
– Почтенный, что здесь происходит, зачем народ собрался? – спросил он одного старика.
– Видно, ты чужестранец? – отозвался старик.
– Да, я приехал издалека.
Старик поведал:
– Это площадь для пехлеванов Джафар-паши, сынок Уверенные в своих силах пехлеваны порой приходят на эту площадь чтобы помериться силами с пехлеванами паши. Ныне из Аравии прибыл какой-то пехлеван, чтобы встретиться на этой площади с Гора-пехлеваном. По этому поводу и собрался народ.
Видит Демирчи-оглы – на самом открытом краю площади установлены два трона, охраняемые вооруженной стражей. Один из тронов окружен легким шелковым занавесом.
– А для кого установлены эти троны? – спросил Демирчи-оглы у старика.
– Тот, что открыт, – отвечал старик, – для самого Джафар-паши, а соседний, окруженный занавесом, для сестры паши Телли-ханум. Недавно Кёр-оглы из Ченлибеля совершил на Эрзерум набег, вышиб дверь темницы, перебил стражу и увез с собой ашуга Джунуна. Искал он и Телли-ханум, да не повезло ему. С того дня Джафар-паша не спускает с сестры глаз, всегда рядом держит ее, боится, что убежит она с Кёр-оглы. – Последние слова старика слились с громом загрохотавших барабанов. – Гляди, чужестранец, – воскликнул старик, – паша идет. Сейчас начнется схватка.
Видит Демирчи-оглы, во главе пышной свиты приближается к трону Джафар-паша. Вот он поднялся на трон. Приближенные разместились вокруг. Снова ударили барабаны, и старик пояснил:
– А это Телли-ханум идет.
Смотрит Демирчи-оглы, в окружении сорока стройных девушек вступила на площадь Телли-ханум. Она прошла к своему трону и скрылась за занавесом. И в третий раз ударили барабаны. Глядит Демирчи-оглы, десять пехлеванов волокут что-то тяжелое.
– Что это они тащат? – спросил он у старика.
– Это палица Гора-пехлевана. Кто хочет сразиться с Гора-пехлеваном, должен сперва поднять его палицу. Кто сможет поднять, тот, как равный, выйдет на ристалище с Гора-пехлеваном, не сможет поднять – пусть пеняет на себя: пройдет под рукой Гора-пехлевана и нацепит серьгу раба на свое ухо.
Тем временем пехлеваны доволокли палицу Гора-пехлевана до середины площади и оставили ее там.
Вышел на площадь араб-пехлеван, прошелся по ней взад-вперед и взялся за рукоять палицы. В одну силу приналег, поднять не смог, в две силы приналег – поднять не смог, – в третий раз, встав на одно колено, издав боевой клич, поднял палицу на плечо. Отозвались барабаны, и на площадь вступил Гора-пехлеван. Видит Демирчи-оглы – это великан, обличье которого внушает ужас. Гора-пехлеван протянул сопернику руку. Потом они разошлись, и началась схватка. Гора-пехлеван был столько же силен, сколь хитер. Схватились они раз, другой, потом Гора-пехлеван ловко упал, перекинул араба через голову, ударил оземь и навалился ему на грудь.
Гул одобрения и крики радости прокатились по площади, достигнув неба. Джафар-паша поднялся на троне и провозгласил:
– Всякий, кто почитает меня, пусть одарит Гора-пехлевана.
Со всех сторон на Гора-пехлевана посыпались подарки. Араб-пехлеван, пройдя у него под рукой, стал его рабом.
В это мгновение Демирчи-оглы ожег коня нагайкой и направил его на середину площади. На скаку подхватил он палицу Гора-пехлевана, покружил ее над головой и с такой силой швырнул наземь, что палица по рукоять зарылась в земле.
Площадь ахнула от удивления и восторга. Демирчи-оглы осадил коня прямо перед Джафар-пашой. Спешившись, он привязал коня к столбу неподалеку и запел:
Когда я клич издам и выйду на борьбу,Найдется ль пехлеван, чтоб встретиться со мной?За пояс ухватив, решу его судьбу,Противника к земле вмиг приложу спиной.По кругу, словно лев, хожу я взад-вперед,О печени своей, противник, не забудь!И если сокол ты, в последний свой полетПустившись, пехлеван, меня не обессудь.Кидаясь в схватку, я завою, точно волк,Мой враг до боя – враг, а после он – мертвец.В искусстве боевом давно мне ведом толк,И вражьей кровью рад омыться удалец.Разгневанный Гора-пехлеван не заставил себя ждать и вышел на середину площади. Грохнули барабаны. Бой начался. Словно взъяренные самцы-верблюды, кинулись друг на друга соперники. Мигом сообразил Гора-пехлеван: противник – крепок, силой его не возьмешь, и решил Гора-пехлеван пуститься на хитрость. Встал на одно колено, чтобы перекинуть Демирчи-оглы через голову, но не удался ему излюбленный прием на сей раз. Казалось, обратился Демирчи-оглы в столетний дуб, который глубокими корнями ушел в землю. С места не сдвинешь. Гора-пехлевану еле удалось вырваться из цепких рук Демирчи-оглы.
Рассмеялся Демирчи-оглы и запел:
Я слышал, что печально то ристалище,Где трусость двух – нашла себе пристанище.Я слышал, то ристалище запомнится,Где объявилась храбрость, как паломница.Я слышал, воробей орлом прикинулся,Но в боевую схватку он не кинулся,Вдали от боя, говорят, с умелостьюТрус на задворках похвалялся смелостью.Я слышал, хвасталась лиса мечтательно:«Льва прогоню из леса обязательно!»Козел, от волка убежав стремительно,В родном хлеву рога вздымал решительно.Схватка возобновилась. На этот раз Демирчи-оглы, не дав противнику опомниться, схватил его за пояс. Опершись коленом о землю, он издал такой громогласный боевой клич, что заглушил грохот барабанов. Подняв над собой Гора-пехлевана, он со всей силой швырнул его наземь. Ликующие возгласы грянули со всех сторон. Джафар-паша подозвал Демирчи-оглы и спросил его грозно:
– Кто ты, пехлеван? Чей будешь? Откуда и зачем сюда пожаловал?
Демирчи-оглы окинул взглядом площадь, посмотрел в сторону Телли-ханум и ответствовал песенным словом:
Я оставил Ченлибель в тумане,В смертной прискакал сюда рубахе,Кто пошлет мне вызов на майдане,Будет предо мной лежать во прахе.– Да ты ко всему и ашуг… – сказал Джафар-паша.
Демирчи-оглы, пропустив слова паши мимо ушей, глянул в сторону Телли-ханум и продолжал:
Жил я там до той поры, покудаО тебе молва не долетела.Знай, Телли-ханум, что, как на чудо,На тебя взглянуть спешил я смело.Поняла Телли-ханум, что приезжий из Ченлибеля. Но кто он: сам ли Кёр-оглы или один из его отважных джигитов. Вмиг Демирчи-оглы запел снова:
Демирчи-оглы я, и, как скверной,Ложью речь моя не осквернится.Прискакал, порукой меч мой верный,Увезти тебя, краса-девица.Поняла Телли-ханум, что это не Кёр-оглы, а один из его оттаянных игидов. «Кто бы он ни был, – подумала Телли-ханум, – а хорош собою и сердцем отважен».
– Ничего я не понял из твоих слов! – проворчал Джафар-паша. – Отвечай честь по чести, чей ты пехлеван? Может, ты согласен стать моим пехлеваном?
– Джафар-паша, дозволь мне сесть в седло, а потом ответить тебе.
Соколом взлетев на спину Арабата, Демирчи-оглы сказал:
– Джафар-паша, да ведомо будет тебе, что я один из удальцов Кёр-оглы, а зовут меня Демирчи-оглы. Прискакал я в Эрзерум для того, чтобы увезти с собой Телли-ханум.
С этими словами приблизился он к трону Телли-ханум, протянул ей руку, ловко усадил сестру Джафар-паши рядом с собой на седло и плетью разгорячил Арабата. Площадь замерла. Опрометью миновав ее, Демирчи-оглы стал удаляться в сторону Чейлибеля. Придя в себя, Джафар-паша поднял тревогу. Воины его прыгнули в седла, и началась погоня. Миновав городскую черту, оглянулся Демирчи-оглы и видит: преследователи тучей летят вслед. Телли-ханум, увидев погоню, сказала:
Османов стая, словно волчья стая,Эджема сын, поторопи коня.Главу спасти задача не простая,Эджема сын, поторопи коня.Демирчи-оглы ответил ей:
Пускай османы вслед летят, как волки,Эджема сын от страха не сбежит.Смерть краше, чем насмешливые толки,Мне верен меч и не изменит щит!Телли-ханум стала умолять его:
Эджема сын, ты благороден родом,Но пленника ждет грозный приговор:Ты абиссинцам в рабство будешь продан,Эджема сын, скачи во весь опор!Но Демирчи-оглы был неумолим:
Османам не впервые так беситься,Я знаю, чести преданный слуга,Что лучше быть рабом у абиссинцаИль умереть, чем бегать от врага.Но Телли-ханум заклинала его:
Рожден честолюбивым ты и смелым,Но верь Телли-ханум, что ты одинБой принимать не должен с войском целым,Пришпорь коня, спеши, Эджема сын.Но Демирчи-оглы стоял на своем:
Тебя во имя жертвую собою,И ста лисицам с львом не совладать.Враги все ближе, но готов я к бою,Эджема сын не обратится вспять.Видит Телли-ханум, не уговорит она Демирчи-оглы: не таков он, чтобы спасаться бегством, а погоня все ближе. И сказала тогда она:
– Раз так, то бой мы примем вдвоем.
Огляделся окрест Демирчи-оглы и заметил поблизости пещеру. Передал он Телли-ханум свой меч и свой щит.
– Хорошо, вот тебе мое оружье. Ступай в пещеру и готовься к бою.
Телли-ханум приняла оружие, соскочила с коня и скрылась в пещере. Демирчи-оглы только этого и ждал. Рядом с пещерой лежал огромный валун, этим камнем Демирчи-оглы закрыл вход в пещеру и сказал:
– Прости, Телли-ханум, но Кёр-оглы строго-настрого наказал мне найти тебя на земле или на небе и привезти в Ченлибель живой и невредимой. И Нигяр-ханум ждет тебя. Не могу я тебя взять на поле боя, – случись что с тобой, как я покажусь им на глаза. К тому же, если ты будешь сражаться со мной бок о бок, то удальцы скажут, что Демирчи-оглы не смог обойтись без помощи женщины. Подожди в пещере немного, я расправлюсь с неприятелем, а потом мы продолжим наш путь.
И Демирчи-оглы снова сел на коня.
Подскакали нукеры Джафар-паши. Демирчи-оглы перекинул с плеча на руку лук и стал сражать врагов стрелами. Дрогнул неприятель. Глядит Джафар-паша, никто из его ратников не хочет подставлять грудь под меткую стрелу Демирчи-оглы, никто и шагу не делает вперед.
– Чего стоите, трусы! – крикнул Джафар-паша своим воинам. – Неужели один человек так напугал вас, что вы словно приросли к земле?! А ну хватайте его и вяжите ему руки!
Демирчи-оглы ответил на этот приказ песней:
Не мели ты вздор, Джафар-паша,Удалец я, Демирчи-оглы.Будет в пятках у тебя душа,Молодец я, Демирчи-оглы.Помни: руки крепки у меня,Каждая из них – мечу родняСтанет день тебе темнее мглы,Пред тобою Демирчи-оглы.Уши навостривший, как тростник,Конь мой – ветра дикого двойник,Прыгать через бездны он привык,Конь – отрада Демирчи-оглы.Я твои разрушу города,В пепел превращу их навсегда.Кровь твоя польется, как вода,В том клянусь я – Демирчи-оглы!Страх перехватил твою гортань,Выходи, паша, со мной на брань.Золотом ты мне заплатишь дань.В том клянусь я – Демирчи-оглы.Рука Демирчи-оглы снова потянулась к колчану, но колчан был пуст: из сорока стрел не осталось ни одной. Поняли это и всадники паши. Стали они надвигаться на ченлибельского удальца. Тогда Демирчи-оглы снял опоясывавшую его цепь. Гарцуя на Арабате, он запел:
Джафар-паша, сраженья грянул час.Что за калек в бой поднял твой приказ?Голов им не сносить на этот раз.Я – доблестный месопотамский тигр!В два ока превратился каждый глаз,Чтоб в схватке видеть каждого из вас.Огонь по городам рванется в пляс.Я – чудище морское: берегись!Я словно океан, издавший рык,Своих врагов считать я не привык,Клянусь, что не покину поле бояИ мой в бою не побледнеет лик.И снова вояки Джафар-паши ничего не смогли сделать с отважным Демирчи-оглы. Каждым взмахом цепи он разом отправлял в преисподнюю по полдюжине осаждающих его врагов.
Наконец Джафар-паша кликнул самых матерых хитрецов из своего войска и сказал им:
– Этот нечестивец, сын нечестивца, перебьет все мое войско. Придумайте что-нибудь, да поскорей!
Стали тогда враги, по совету хитрецов, рассыпать по ветру, который дул в сторону Демирчи-оглы, зелье снотворное. Тучей рассыпали они порошок этот, и вскоре Демирчи-оглы, как в беспамятстве, рухнул наземь. Возликовавшие воины паши окружили его. Хотели схватить они уснувшего противника, но не так-то просто это было сделать. Подняв хвост, испуская громкое ржанье, Арабат носился вокруг своего хозяина. Всякого, кто к нему приближался, он рвал зубами или увечил тяжелыми ударами копыт. Уложил он многих. Три дня и три ночи не поднимался Демирчи-оглы, и все это время Арабат не подпускал к нему никого. Едва богатырь начинал просыпаться, как недруг вновь одурманивал его черным зельем, летучим, как пыль. На четвертый день хитрецы пригнали табун. Арабат, покинув своего хозяина, присоединился к табуну и стал с ним пастись. Ликующие враги схватили спящего Демирчи-оглы и увезли в город. А Телли-ханум, как ни искали, найти не смогли.
Джафар-паша отправил с гонцом послание султану, где сообщал: «Поймал я одного из удальцов Кёр-оглы. Жду твоего повеления, как поступить с ним». Демирчи-оглы привязали к дереву на пехлеванской площади и выставили усиленную стражу.
Оставим Демирчи-оглы привязанным к дереву на пехлеванской площади, Телли-ханум в пещере, а коня Арабата в табуне и вернемся к Кёр-оглы.
Уже немало дней прошло, как уехал Демирчи-оглы, а вестей от него все не было. Тревожное предчувствие томило Кёр-оглы. Сердце говорило, что случилась беда. Но решил он выждать день-два, – может, все образуется. А ночью приснился ему сон, что один зуб у него шатается и рот полон крови. Вздрогнул он, проснулся от недоброго сна и так вскрикнул, что все удальцы мигом пробудились. Увидев среди ночи удальцов вокруг себя, Кёр-оглы взял саз и запел:
Демирчи-оглы попал в беду,В милости аллаха заклинайте,И скорее скакунов седлайте,Я на Эрзерум вас поведу!Ниспошли удачу нам, аллах,Чтоб печаль не омрачала взгляды.Пусть запросят недруги пощады,Мы должны повергнуть их во прах.Кёр-оглы, отвагою горя,Осенил щитом себя не зря.Мчаться в битву наступил черед,На коней, игиды, и – вперед!Удальцы откликнулись, как эхо: они вооружились и сели на коней. Сам Кёр-оглы опоясался дамасским мечом, взял щит, копье и соколом взлетел на Гырата. С быстротою молнии ринулись они с Ченлибеля и во весь опор поскакали в сторону Эрзерума. Через горы и леса, через реки и долы мчались они сломя голову и наконец увидели пред собою Эрзерум.
А Джафар-паша, как схватили Демирчи-оглы и привязали его к дереву на пехлеванской площади, каждое утро подходил к пленнику и спрашивал его, где Телли-ханум. И всякий раз Демирчи-оглы отвечал:
– Джафар-паша, меня зовут Демирчи-оглы, я игид славного Кёр-оглы. Знай, его воины скорее умрут, чем выдадут тайну врагу. Не видать тебе больше Телли-ханум.
В отместку за эту дерзость семь пехлеванов Джафар-паши каждый раз избивали связанного Демирчи-оглы и, сорвав по вершку кожи, набивали кровоточащую рану соломой.
Так минуло несколько мучительных дней. Прискакал гонец султана с его высочайшим повелением: «Джафар-паша, ты схватил удальца из шайки Кёр-оглы. С получением этого послания, немедля вздерни разбойника на виселице и донеси об исполнении приказа. К тому же готовь войско: скоро мы двинемся на Кёр-оглы!»
Прочитав послание султана, Джафар-паша отдал распоряжение глашатаям, и они во все горло стали кричать:
– Эй, люди города, сходитесь на пехлеванскую площадь, чтобы посмотреть казнь удальца из шайки Кёр-оглы!
Покуда люди города собирались на площадь, Кёр-оглы со своими удальцами достиг окрестности Эрзерума. Он спешился, разведал, что происходит в городе, и, переодевшись ашугом, сказал своим отчаянным конникам:
– Если мы сейчас ворвемся в город, палачи паши успеют погубить Демирчи-оглы. Стойте здесь и храните выдержку. Когда я подам сигнал, кидайтесь в бой, обнажив оружие!
Повелев так, Кёр-оглы отправился на пехлеванскую площадь. Когда он достиг ее, то увидел, что палачи возводят виселицу. Посередине площади был уже насыпан земляной холм, а на нем устанавливалась виселица.
Надо сказать, что письмо султана успокоило Джафар-пашу и даже воодушевило. Султан сообщал, что собирает войско для предстоящего похода на Ченлибель. Джафар-паша больше не боялся Кёр-оглы. Он тешил себя злорадной надеждой, что казнь Демирчи-оглы огненной болью пронзит сердце Кёр-оглы. Не поэтому ли холм под виселицей наказал именовать он «Ченлибелем». Глумясь над Демирчи-оглы, он говорил ему:
– Придется, любезный, повесить тебя на Ченлибеле!
Увидев Кёр-оглы с ашугским сазом за плечом, Джафар-паша радостно окликнул его:
– Эй, певец, ты явился кстати. Сегодня у нас праздник. Ты сможешь отличиться, сыграв и спев нам.
– Да будет у тебя всегда праздник, паша! Но по какому случаю торжество у вас ныне?
Паша чванливо изрек:
– Когда ты ашуг, а не осел, то, может, слыхал о разбойнике Кёр-оглы?
Кёр-оглы ответил:
– Как не слышать, мой паша. Недостойный и страшный он человек.
– Вот глянь, – похвастался паша, – схватил я одного из его удальцов. Скоро он будет болтаться на веревке. По этому случаю, ашуг, в городе праздник.
И тут увидел Кёр-оглы закованного в цепи Демирчи-оглы. Кожа его ног была содрана и свисала клочьями. Лицо белело, как у мертвеца. Почувствовал Кёр-оглы такую ярость, что кровь бросилась ему в голову. Чуть было не схватил он Джафар-пашу за глотку, чтобы удушить его собственными руками, да вовремя спохватился, вспомнив, что удальцы еще далеко и неосторожностью все дело можно погубить.
Паша вместе с приближенными подошел к Демирчи-оглы. Приблизился и Кёр-оглы, встав чуть поодаль. От потери крови Демирчи-оглы был почти без сознания.
Паша пнул его ногой и процедил сквозь зубы:
– Недолго тебе осталось быть на этом свете. Видишь этот холм? Скоро ты будешь болтаться в петле!
Услышав это, Демирчи-оглы закрыл глаза и отвернулся.
– Эй ты, пока не поздно, признайся, где Телли-ханум, и я отпущу тебя на все четыре стороны!
– Джафар-паша, – простонал Демирчи-оглы, – к чему каждый день болтать одно и то же? Сказано тебе было, что зовут меня Демирчи-оглы. Я один из удальцов Кёр-оглы, а у нас есть обычай: тайну уносить с собой в могилу. Телли-ханум давно в Ченлибеле.
Тут Кёр-оглы не вытерпел, прижав к сердцу саз, он запел:
Демирчи-оглы, твои обидыОтомстят в сражении игиды.И дамасский меч, что видел виды,Поразит султана и пашей.Демирчи-оглы, услыхав голос Кёр-оглы, открыл глаза, и Кёр-оглы, подмигнув ему, пропел:
Не щадил ты жизни ради друга,В этом велика твоя заслуга.И теперь из огненного кругаНи за что не вырваться врагам.Положись на Кёр-оглы. НедаромСлавится он сабельным ударом.Эрзерум, охваченный пожаром,Положить смогу к твоим ногам.Удивился Джафар-паша:
– Эй, ашуг, заметив тебя, мой пленник попытался встать на ноги. Не знакомы ли вы?
– Знакомы, – ответил Кёр-оглы. – Этот грабитель, сын грабителя однажды учинил надо мной разбой и отнял все мое достояние.
– Он и мне нанес немало зла. Теперь за все ответит, – посочувствовал паша Кёр-оглы.
– Ты справедлив, паша, да будет долог твой век, – поклонился Кёр-оглы. – На устах моих вызрела песня, позволь я спою ее.
Паша кивнул головой, и Кер-оглы запел:
Джафар-паша, дня мести грянул срок,Сразит злодея доблестный клинок.А кровь врага, с тех пор как создан свет,Для праведника слаще, чем шербет.Демирчи-оглы понял, что Кёр-оглы старается подбодрить его, сказал:
– Джафар-паша, приговоренный к смерти имеет право на то, чтобы была исполнена его последняя просьба. Вели дать мне саз, чтобы я смог ответить этому ашугу!
Демирчи-оглы подали саз. Он, прижав его к груди, запел:
Из Ченлибеля я скакал сюда,Жаль, над пашой не завершил суда.Когтил добычу я, и грех не мой,Что красной дичи не довез домой.Кёр-оглы, ударив по струнам, запел:
Лечу, как вихрь над головой врага,В бою мне жизнь своя не дорога.Дамасский меч, бросай врага во прах,Пусть корчится в своих же потрохах.Демирчи-оглы поведал:
Как тигр месопотамский, дрался я,Бил недруга, отваги не тая,Но усыплен был порошком снотворным,Джафар-паша коварен, как змея.Кёр-оглы пропел:
Верь Кёр-оглы, он сердцем без трудаОт правды кривду отличит всегда.Горит душа, и знать желает ум,Где спрятана тобой Телли-ханум?Демирчи-оглы ответил ему:
Надежней, чем султанская казна,Неподалёку спрятана она.Джафар-паша мою сегодня шкуруНабьет соломой, желтой, как луна.Последние слова обоих насторожили Джафар-пашу. Почуял он, что говорят они меж собой не как враги. Шепнул он пехлевану, что стоял около:
– Подозрителен этот ашуг. Не явился ли он из Ченлибеля? Будьте начеку. Надо схватить его.
Потом повернулся в сторону Кёр-оглы и дружелюбно спросил:
– Любезный ашуг, ты откуда к нам пожаловал? Как тебя величают и кто твой господин?
Джафар-паша решил затянуть время, чтобы пехлеваны его, изловчившись, скрутили руки пришельцу. Но Кёр-оглы разгадал его хитрость и отвечал:
– Здравствуй вечно, паша! Дозволь ответить на твой вопрос:
Нареченного «рабом» заставляют шею гнуть,Я же вольная стрела, что сорвалась с тетивы.Хоть героем прослыву, буду истине служить,И злодеев любо мне оставлять без головы.Войско моего врага я сровнять с землей готов,В битве действуя мечом, как великий Эмирай.Я взъяренная река грозных ливневых годов,Что стремительно летит по горам из края в край.Знай, паша, я Кёр-оглы и готов к сраженью вновь!Оружейником я был к бою выкован, как сталь.По дамасскому мечу потечет злодея кровь,Как стекло на звон стекла, отзываюсь на печаль.Замерли струны саза, и раздался воинственный клич Кёр-оглы. Со всех сторон ринулись на площадь его удальцы с обнаженными клинками. Такая тут началась схватка, какой свет не видывал. Джафар-паша не успел опомниться, как оказался в крепких руках Кёр-оглы. Многие воины паши были убиты, другие, увидав, что паша пленен, сложили оружие. Кёр-оглы приказал освободить Демирчи-оглы и вместо него заковать в цепи Джафар-пашу. Окружили удальцы Демирчи-оглы. Смотрят, совсем он плох. Сильно опечалился Кёр-оглы и, взяв саз, запел:
Вижу: взгляд твой затуманен,Демирчи-оглы,Я твоей печалью ранен,Демирчи-оглы.С другом друг идет в сраженье,Демирчи-оглы.Раны – храбрых украшенье,Демирчи-оглы.Эрзерумский бой отрадойСтал для Кёр-оглы,А Телли-ханум наградойДемирчи-оглы.Демирчи-оглы, услыхав имя Телли-ханум, встрепенулся и открыл глаза.
– Кёр-оглы, – произнес он, – Телли-ханум в пещере, пошли людей, пусть привезут ее.
Дели-Гасан хорошо знал, где находится пещера; взяв с собой несколько удальцов, он отправился за Телли-ханум и вскоре привез ее.
Увидев Телли-ханум, почувствовал Демирчи-оглы, как к нему возвращаются силы. Вздохнув полной грудью, он запел:
