Дамские штучки

Сказали мы это одновременно, и я с ужасом смотрела, как Константин хмурится все сильнее, разглядывая след от помады на своей рубашке.

– Простите, – сдавленно пискнула я.

– Вы считаете, что от вашего «простите» пятно исчезнет? – рявкнул на меня управляющий и втащил в кабинет.

Следом шарахнула дверь, и мне захотелось спрятаться. Но и разозлиться я все же успела.

– Я не специально – вы вышли неожиданно. Я же как раз собиралась зайти… Если хотите, я могу попробовать отстирать пятно! – гордо выпрямила я спину.

Тоже мне, трагедия! Ни за что не поверю, что у него нет запасной рубашки.

– Спасибо! Не надо.

Я с ужасом смотрела, как Константин снимает пиджак и принимается расстегивать рубашку.

– Что вы?..

Он замер и насмешливо посмотрел на меня.

– Всего лишь хочу переодеться. А вы что подумали?

– Да ничего я не подумала, – резво отвернулась я.

Тут же поймала себя на мысли, что не прочь посмотреть на него заголенного. Совершенно дикое желание.

– Можете повернуться, – снова раздался его насмешливый голос через короткий промежуток времени, в течение которого я прислушивалась к шороху за спиной, не в силах заставить свою фантазию угомониться.

Константин переоделся на этот раз в чисто белую рубашку. Пиджак надеть еще не успел, а неторопливо застегивал пуговицы на рукавах. Одна никак не хотела поддаваться – новая рубашка, что вы хотите.

– Помогите! – властно велел он, протягивая мне руку.

Ну уж с пуговицей я справилась в два счета, радуясь хоть такой возможности отвлечься от темы разговора. Но тот все же состоялся, сколько бы я не оттягивала этот неприятный момент.

– Садитесь, – кивнул Константин на стул для посетителей, а сам занял свое место за рабочим столом.

Я послушно опустилась на краешек стула и сложила руки на коленях.

– Вы сегодня опоздали…

– Впервые за три года работы, – невольно перебила его я.

– А есть разница? – вперил он в меня свои черные глаза. – Правила для всех одинаковые. Опоздал на пять минут – задержись на час после работы.

Ох! Об этом-то я и забыла. Что и не удивительно, ведь я не опаздывала никогда раньше. При приеме на работу меня, конечно же, ознакомили с правилами, но было это так давно.

– Хорошо.

– Что, хорошо?

– Я задержусь, – посмотрела я на Константина с непониманием.

– И что вы собираетесь делать после закрытия магазина?

– Ну не знаю… Приберусь на рабочем месте. Произведу выборочную ревизию товара, если хотите…

– Ничего этого делать не нужно! – сказал как отрезал Константин. – Поможете мне с бумагами, и будем считать, что расплатились вы сполна. А теперь идите, работайте – перерыв ваш уже закончился.

А я даже не успела глотнуть кофе, – размышляла я по дороге в торговый зал. А еще у меня в планах было съесть бутерброд, который соорудила себе на скорую руку перед тем, как выбежать из дома. Денег до зарплаты оставалось в обрез, и так я собиралась сэкономить на обеде. Ну да ладно – в перерыве и пообедаю им. С кофе, конечно же.

– Значит, посиделки на сегодня отменяются? – опечалилась Вера, узнав, что я задерживаюсь на работе.

– Вот еще! Ты сможешь приехать ко мне чуть позже?

Когда получалось (а сегодня намечался именно такой день, если бы все не испортило мое опоздание), мы с Верой собирались у меня дома. Раз в неделю, перед совпадающими выходными. Завтра как раз был такой день – сменщица Веры выходила из отпуска, а меня подменяла студентка юрфака, потому что постоянной сменщицы у меня не было.

– Сделаем исключение из правил, – продолжала уговаривать меня Вера. – Да и живу я ближе. А домой тебя папа потом отвезет. Заодно и с Тимкой поговоришь – может, хоть тебя послушает.

С Верой мы сдружились, когда я устроилась на работу в «Дамские штучки». Она тоже была тут новенькая – неделю, как вышла, да и отделы наши соседствовали. Мы сразу как-то сблизились, и даже тот факт, что она была младше меня на пять лет, не мешал.

Вера жила с родителями и братом, недалеко от центра. И собирались мы у меня именно потому, что жила я одна. Два года назад мои родители переехали жить за границу. Меня тоже звали с собой, но я считала себя патриотом. Да и пока точно ничего не хотела менять, как и терять хорошую работу. А там, в Германии, возникли бы сложности с языком. Сколько бы сидела на шее у родителей? Не знаю. Мне же хотелось самостоятельности и независимости. Вот и получилось, что они мне купили квартиру после продажи своей и виделись мы теперь раз в год, когда ездила к ним в отпуск.

– Хорошо, я приеду, – пообещала я.

Оставалось надеяться, что вынужденная отработка не убьет напрочь желания провести вечер в компании подруги. Ну и немного напрягала необходимость трудиться под бдительным надзором Константина.

День пролетел быстро, от покупателей, как обычно, не было отбоя. И даже в обеденный перерыв мне пришлось работать, а бутерброд покусывать «на ходу». Разве что, кофе я себе все же сварила – специально для этого выделила десять минут. Напиток этот любила нежно, и длительное время не могла без него обходится.

– А ты почему домой не идешь? – поинтересовался Михаил, когда совершал ежевечерний обход вверенной ему территории, тогда как продавщицы дружно стекались к выходу.

Торговый центр закрылся и сразу как-то потух что ли. Приглушили свет, не мелькали вокруг заинтересованные лица покупателей. Я впервые наблюдала подобную картину. По домам продавщицы отправлялись группами на корпоративных такси. Моя же группа сегодня уехала без меня. Напоследок Вера еще раз сообщила, что ждет меня у себя. Я же торжественно пообещала быть.

– Я сегодня задерживаюсь, несу повинность, – улыбнулась я охраннику, выключая подсветку в витринах и окидывая взглядом рабочее место на предмет, ничего ли не забыла сделать.

Возвращаться сюда сегодня не планировала, из кабинета управляющего сразу же собиралась отправиться к Вере.

– Наказал тебя наш робот? – скривился Михаил. – Кто бы сомневался.

– Да ладно, сама виновата, – вздохнула я, подхватила сумочку и шагнула за прилавок. – Часик как-нибудь потерплю.

В тот момент мне стало интересно, а почему Константин никогда не уходит домой вместе со всеми? Почему все время задерживается на работе, что не было секретом ни для кого? Впервые я задумалась о личной жизни этого мужчины. Впрочем, мысли эти были пустыми, потому что подробностей я не узнаю никогда.

– Ты это… если что, зови, – проговорил Михаил.

– Если что? – усмехнулась я.

– Ну вдруг он руки начнет распускать.

– Ой, да ладно тебе, – невольно рассмеялась я. – Кажется, женщины его не интересуют. Но это я так, к слову, – тут же поправилась, увидев заинтересованную мину охранника.