Сны забытой жизни

Тепло пожав Михаилу руку, Света покинула его испуганная и озадаченная.

К душе не приложишь уже подорожник,

Листвой не расплатишься нынче сполна.

Легко не проедешь по бездорожью,

От горестей руки уж не заслонят.

Из детства ушли мы, как будто из Рая,

В мир низший, греховный и сложный для нас.

Пытаемся выжить, потом умираем,

А смысла не видим, бывает, подчас.

Уже стариками мы можем вернуться

В тот мир, полный легкости, неги, тепла.

И в детство как в плед, неспеша, завернуться,

Так и прожить в нем, прожить до конца.

Глава 5

Этой же ночью Михаил заботливо осведомился о Светином самочувствии. Она честно написала, что боится заснуть. Михаил позвонил ей, когда стрелки часов показали полночь.

– Иногда я кажусь себе сумасшедшей, – сказала Света, включив телефон на громкую связь.

– А кто не сумасшедший, скажите мне на милость? Поверьте моему профессиональному опыту, концентрация сумасшествия в воздухе настолько зашкаливает, что случайно замешавшийся среди них здравомыслящий человек уже представляет собой совершенно ненормальное явление.

– Это ужасно, – Света почему-то улыбнулась и почувствовала себя почти счастливой.

– Это прекрасно, – в голосе Михаила Света также почувствовала улыбку. – Каждый человек должен быть на своем месте. Нимфоманки должны идти в проституцию, бешеные – наемниками на войну, невротики – скрупулёзно собирать архивы.

– Проституция и война – это ужасно, – со Светиных губ все еще не сходила счастливая улыбка, наличие которой было ей самой непонятно. – Архивы тоже такое себе.

– Проституция, война и архивы – это часть жизни общества. В истории не было ни одного десятилетия, когда бы люди без этого обошлись. Пора уже приравнять их к нормальным явлениям.

– Надеюсь, что этого никогда не будет.

– Блажен, кто верует. Вседозволенность и отсутствие потребности в Боге стирает человечество с лица земли, человек больше не мыслитель, не философ, не вечно юный натуралист, желающий познавать и совершать открытия. Он всего лишь потребитель, который мнит себя Богом.

Света не захотела развивать эту тему, не хотелось перегружать голову чем-то важным и серьезным. Только-только высунув голову из моря грусти и безысходности, она провалилась туда опять.

– Как вы познакомились с Янжиной? – Улыбка стерлась с лица, Света напряглась. Отчего так, она снова не поняла.

– Я помог ей пережить тяжелый период. Бедняжка Янжина перестала есть и спать, она угасала на глазах. Надеюсь помочь и вам.

– Вы с ней до сих пор близки? – Слово «близки» Света произнесла приглушенным интимным шепотом. Перед глазами возник тот сон, та скамья в Александровском саду, та непристойная сцена между Янжиной и Михаилом.

– Да, мы близки, – Михаил отвечал уверенно и просто.

– Она прелестна. Такая красавица, глаз не отвести. Не то что я.

– Да, Янжина невозможно хороша.

Света поджала губы в бессильной злобе. Она была разочарована в своих лучших чувствах. Напрасно надеялась, что Михаил опровергнет слова о Светиной обыкновенности и сделает ей комплимент.

– Она очень добрая, – продолжала Света. – Порекомендовала мне вас.

– Я не самый приятный человек.

– Но вы видите людей насквозь.

– Это просто. Большую часть своей жизни я был одинок. Я очень хотел простого человеческого тепла, но кому я был нужен? Тогда я научился считывать незнакомых людей. Вошло в привычку.

– Почему вы были никому не нужны?

– Первая мать отказалась от меня в роддоме. Вторая мать отказалась от меня, когда мне было четыре года. Третья мать отказалась от меня в семь лет. Я не знаю, какова была моя биологическая мать, отчего-то она представляется мне хрупкой ясноглазой блондинкой. Я всю жизнь хотел ненавидеть ее, но не сумел. Просто тяжело ненавидеть то, чего никогда не видел, то, чего не знаешь. Моя биологическая мать – это фантом, некая прекрасная (потому что молодость всегда прекрасна) злая фея.

– Вы не искали ее?

– Нет. Хотите совет? Никогда не оживляйте свои фантазии, если они хороши и приносят вам положительные эмоции. Также не притворяйте свои заветные мечты в жизнь. Вдыхать жизнь нужно только в свои страхи. В мире все обыденно, серо и просто до тошноты. Один лишь человек способен наделить что-либо прелестью и ужасом. Мечты прекрасны, пока несбыточны, кошмары ужасны, пока не поняты.

– Хотела бы я понять свой кошмар.

– Поймете, непременно поймете. И будете скучать по нему.

– Нет, никогда, – Света усиленно замотала головой, будто Михаил мог ее видеть.

– Поспорим? Что вы от меня хотите, если не заскучаете по страшной женщине из старого кладбища?

– Не знаю, – Света нервно усмехнулась. – Купите мне коробку конфет. А что пожелаете вы?

– Поцелуете меня.

Света залилась краской стыда. Неужели он серьезно? Она не смогла ничего ответить.

– Ну вот, – Михаил нарушил затянувшеюся паузу смехом. – Говорил же, что я не самый приятный человек. Вы еще не раз помянете бранным словом Янжину, что свела вас со мной.

– Вы…приятный человек, – Света смущенно улыбнулась.

– Тогда по рукам?

– Да, пожалуй.