Ненастоящая принцесса

Девушка нащупала нитку на платье и привязала её за ножку кресла. По нитке она всегда сможет вернуться. Но зачем ей сюда возвращаться, выхода же тут не было? В конце концов, Софи все же проделала эту манипуляцию с ниткой и пошла, распуская подол когда-то красивого платья.

Направо, налево, прямо, направо, налево, прямо – все коридоры казались Софи одинаковыми: каменные стены и потолки, факелы, всё сливалось в одно. Она постоянно останавливалась и связывала концы нитки. Руки начали трястись, и, наконец, это занятие ей надоело, и она оставила тяжелое платье лежать на полу.

Туфли болезненно растерли ноги, и Софи решила оставить их, но, сделав пару шагов, поняла, каким ледяным был пол. Девушка снова надела туфли, смяв задники, сделала пару шагов, прислонилась к стене и заплакала. Состояние отчаяния охватило её. Всё, она больше никуда не пойдёт, умрёт прямо здесь. Она сползла по стене на пол, намереваясь остаться здесь навсегда, но его холод придал ей сил, и она снова поднялась. Если не найдёт выхода, то, может, найдёт комнату с камином. Умирать и жалеть себя в удобном кресле будет намного приятнее.

Коридоры, бесчисленные коридоры. Она никак не могла понять, проходила ли здесь или коридор был совсем новым. Мысли путались. Куда идти на следующей развилке: направо или налево? Проходила она здесь или нет? Девушка устало прислонилась к стене и погладила камень рукой, прикрыв глаза. Куда же дальше? Может, и идти не стоит? Сил у неё больше не было. Голова кружилась от голода, а тело окоченело от холода…

Софи почудился запах запеченной говядины: он манил её за собой. Как же вкусно пахнет! Она бы сейчас всё отдала за кусочек запеченного мяса. Наверное, она совсем сходит с ума, но запах был таким реальным. Девушка вдохнула его ещё раз и открыла глаза, ожидая, что галлюцинация исчезнет. Запах был по-прежнему здесь. Она сделала пару нерешительных шагов, а затем побежала по коридору.

Умопомрачительный запах запеченного мяса становился все сильнее и привел её в комнату, где стоял стол, накрытый белоснежной скатертью. На столе лежали яства: запеченная говядина, которая так манила Софи своим запахом, свежий хлеб, аккуратно нарезанный сыр, соус и печеный картофель, все возможные фрукты и графин с водой.

Софи это казалось не реальным; она, вероятно, совсем выбилась из сил и уснула. Но раз это сон, почему бы не покушать хотя бы здесь? Девушка отодвинула тяжелый стул с богатой обивкой из лазурного бархата и резной спинкой и села за стол. Перед ней на тарелке лежала чистая салфетка, и она расстелила её на коленях. Руки тряслись, но она все же взяла вилку и нож и положила пару кусочков говядины.

Ей до безумия хотелось накинуться на еду, но она же принцесса и должна вести себя соответственно. Да и накрытая скатерть, серебряные столовые приборы, салфетки явно говорили о том, что здесь ждут воспитанную барышню. К тому же это сон, а во сне вообще торопиться не следует, нужно насладиться вкусом.

Кусочки мяса были прожарены идеально, и соус правильно оттенял вкус мяса. Софи отломила кусочек хлеба и отправила его в рот; он был ещё теплым после выпечки и с хрустящей корочкой. Девушка повернула голову и увидела камин справа от себя, в котором уютно потрескивал огонь.

Насытившись, её снова стало клонить в сон. «Сон во сне?» – задалась вопросом она. Не может же этого быть. Может, она не спит, и это магия Печоры? Сытая Софи соображала намного лучше, и мысли были не столь ужасны. Фрукты были вкусными и свежими, такие, будто их только сорвали с ветки, а сейчас был конец зимы, а значит, это было точно невозможно. Может быть, невозможно для неё, но есть же Великая Магия Миэлния, и для неё всё возможно.

Печора была частью этой магии. Она спасала нуждающихся в ней и убивала тех, кто хотел её захватить или использовать в корыстных целях. Возможно, этот стол, камин (Софи все никак не могла вспомнить, был ли он здесь, когда она только вошла), эти кушанья – все это просто магия. Но сытость была реальной, и она теплой волной разлеталась по уставшему телу. Если бы магией можно было создавать еду из ничего, то в стране бы сейчас не было голода. Или, может, это невозможно на земле, а в Печоре возможно? За раздумьями, согреваемая жаром камина, девушка снова задремала.

В этот раз сон был не долгим. Огонь в камине погас, и Софи стало холодно. Во сне она приняла скатерть за одеяло и потянула её на себя. Тарелка с оглушительным звуком упала на пол и разбилась. Эхо прокатилось по комнате, и девушка резко проснулась. Она поморгала, вспоминая, где она и как здесь оказалась. Потом встала и посмотрела на камин. Ничего, кроме кучки золы, в нем не было. Может, ей стоит полезть вверх через дымоход? Ведь дым должен выходить на поверхность, а значит, она найдет выход.

Она заглянула внутрь. Дымоход был закрыт решеткой, так что дым выходил, но она пролезть не могла. К тому же, если он был волшебным, дыму вовсе необязательно выходить на поверхность. Она зря испачкала руки о решетку и теперь безуспешно пыталась оттереть с них сажу салфеткой.

Софи оглядела стол. Практически всё она съела. В кувшине оставалась вода, и она налила себе бокал, выпив пару глотков. Кувшин стоит взять с собой, и яблоки тоже. Их осталось всего три, и девушка сложила фрукты в салфетку, допила воду из стакана и взяла кувшин.

– Спасибо тебе, комната, что приютила меня, – голос Софи звонким эхом отдавался от пустых стен. Она развернулась и вышла. Пару шагов, и Софи остановилась.

Что же случилось? Кувшин и яблоки исчезли. Девушка обернулась и заглянула в комнату. Кувшин блестел холодным блеском на столе, а салфетка с яблоками покоилась на серебряном подносе.