Ненастоящая принцесса
Двумя часами позже Софи убедилась, что Елена несомненно права: от старейшин надлежит избавиться, и чем скорее, тем лучше. Она сидела на заседании совета старейшин в овальном кабинете за большим столом. По сторонам от неё расположились старейшины, по шесть с каждой стороны. Здесь девушка чувствовала себя определённо лишней, ибо все старейшины хорошо знали друг друга, поддерживали и горячо обсуждали плачевное состояние Миэлнии. Граф Буров сидел по правую руку Софи и задавал тон всему заседанию. Наконец он воскликнул:
– И когда же наши принцессы представят свой план по восстановлению страны старейшинам? – его голос раскатистым эхом прокатился по залу.
– Мн… в ближайшее время, – пролепетала Софи, стараясь, чтобы её голос звучал уверенно, будто она действительно знает, что делать.
– Народу уже надоело ждать это ближайшее время. Страна в разрухе!
– Но мы хотим сначала…
Но граф Буров неуважительно перебил её:
– Нужно, что бы принцессы представили план как можно скорее.
Софи неуверенно кивнула. Совет старейшин должен был помогать в управлении страной, но правила игры поменялись; теперь он хотел указывать принцессам, что им делать, и сейчас граф Буров, несомненно, хотел показать ей её место.
– И нужно как можно скорее начать восстановление страны!
– Я понимаю…
– Вам следует не только понимать, но и начать действовать!
Софи робко кивнула. Что ж, пока она сама во всем не разберется, лучше будет, если они будут принимать её за наивную, неуверенную в себе девушку. Во всяком случае, так хотели её родители, а уж отец точно знал все правила игры; не спроста он старался держаться от двора как можно дальше. Она будет такой, какой её хотят видеть все. Пешкой, на которую можно не обращать внимания, а после, когда дойдет до края доски, она покажет им всем. Главное – дойти до края доски.
Все заседание прошло в том же духе. Старейшины вопрошали и обвиняли её как принцессу во всех бедах, а она лишь робко кивала и прикусывала щеку изнутри, чтобы не сказать что-то лишнее в ответ.
После совета старейшин встречи с министрами следовали одна за другой, и каждая, казалось, тянулась дольше предыдущей. Каждый министр долго и в красках описывал состояние своей отрасли и говорил о необходимости восстановить именно её в первую очередь. Софи лишь вежливо кивала и говорила одно и тоже: «Она примет во внимание всё сказанное при распределении бюджета».
Как странно, в последние три месяца её усердно готовили к тому, что она станет одной из принцесс Миэлнии. Учили этикету, придворным танцам, светской беседе, но никто не учил её управлять страной. Конечно, Елена этого и не планировала никогда на самом деле; обе принцессы должны были во всём советоваться с ней, а старейшины и министры так рьяно наседали, желая активно влиять на сознание принцесс или даже получить право на самостоятельное принятие решений.
– Они будут лебезить, втираться в доверие или же пытаться запугать тебя, – наставлял отец Софи перед коронацией, – не верь никому! Думай своей головой. Они все твои враги.
– Но с Теей и Еленой мы же не враги!
– Софи, ты не слушаешь! Враги все. Тея служит Елене, а Елена хочет посадить на трон своего сына, и для этого ей нужна Тея, а не ты. Как ты думаешь, что она сделает с тобой, как только ей это удастся?
В тот день Софи не ответила отцу. Елена, милая, ласковая Елена, которая с такой добротой и участием относится ко всем. Неужели она вот так запросто сможет отдать приказ убить Софи? Не она ли говорит в открытую, что нужно избавиться от старейшин, как только придет время? Так что ей помешает избавиться от Софи?
Эти мысли путались в голове девушки, казалось, что враги действительно везде, и никому верить нельзя. Как же тогда ей выбраться из всего этого?
– Люди, тебе поможет народ, нужно лишь склонить его на свою сторону, – говорил отец.
Народ, как он мог помочь ей во дворце среди интриг и хитроумных игр, Софи не знала, но доверяла отцу, и вечером отправляясь, в госпиталь чувствовала прилив сил. Там она встретится с народом и попытается добиться его расположения. Госпиталь полон больных людей, а уж как обращаться с ними Софи знала наверняка.
Выходя из кареты, опираясь на поданную слугой руку, она ощутила радостное предвкушение, а, зайдя в помещение, не смогла спрятать улыбку. Само место было ужасным: старые облупившиеся стены, койки, стоящие слишком близко друг к другу, смрад немытых тел, крови и медикаментов. Но всё это вовсе не пугало Софи, а скорее напоминало ей о доме и детстве, родных людях, бабушке и Кристине. Теперь в госпитале она просто посетительница, напомнила себе Софи, но всё же здесь она чувствовала себя на своём месте.
Лёгкое прикосновение к её руке заставило девушку вздрогнуть. Софи быстро оглянулась: рядом стоял её ассистент Александр Буров. Сейчас он приветствовал главу госпиталя, женщину в летах, но Софи испугалась. Что если он дотронулся до её руки не просто потому, что помещение было тесным? Что если в этот короткий момент он совершил колдовство? Но какое? Софи ничего не чувствовала, только испуг от прикосновения, не более.
Софи отбросила мысли в сторону, она не будет сейчас думать об этом. Девушка тепло поприветствовала главу госпиталя, хотя седовласая женщина была настороженной. Участливо расспрашивала о больных, госпитале и медикаментах. Затем принялась переходить от больного к больному, к каждому проявляя участие и внимание. Расспрашивала их о болезнях, семье и близких, желала выздоровления, брала за руку, не забывая при этом одаривать толикой своего колдовства. Она не умела пользоваться волшебным кольцом, и потому камень на нём оставался спокоен, не выдавая её. Она могла колдовать без кольца, и в этом умении, Софи знала наверняка, она была уникальна. Её колдовство невозможно было отследить, и поэтому она умело расточала его сейчас. Её тайная сила заключалась в умении лечить людей и сейчас, она хоть и не пользовалась ей во всю мощь, но помогала людям почувствовать себя лучше, и это благодатное улучшение они будут ассоциировать с ней. А это, несомненно, станет хорошим началом дружбы с народом.
Изредка принцесса ловила на себе озадаченный взгляд Александра. Он больше не смотрел на неё высокомерно или насмешливо, скорее с любопытством оценивал и каким-то неясным образом понял, что она делает, понял, что здесь ей хорошо. Софи попыталась стать серьёзнее, наверное, здесь она выглядит слишком собой, нужно как-то обмануть его, но при этом не потеряв благосклонность больных. Или не нужно, и пусть всё идёт своим чередом? Пусть видит, что среди простолюдинов в таком месте она чувствует себя лучше, чем во дворце.
Принцесса продолжила свой обход: толика волшебства, ласковые слова, участие – и она буквально чувствовала, как настроение в госпитале меняется. Её принимали, и это воодушевляло, с каждой минутой девушка чувствовала себя всё лучше и лучше.
Позже, трясясь в холодной карете на обратной дороге, Софи вспоминала свою покойную бабушку. Именно она научила её целительству, помогла раскрыть силу, а Кристина довела способности до идеала. Софи помнила больных, приходивших к ним в дом, отчаявшихся получить помощь врача и готовых на всё ради помощи целительницы, помнила их взгляд, полный надежды и мольбы о помощи, а также заповеди: «Не лечить того, кто не просит о помощи» и «Не применять силу во вред». Первую заповедь она сегодня не нарушила – она никого не вылечила, лишь помогла почувствовать себя лучше, вторую не нарушала никогда.
Вернувшись во дворец, принцесса шла одна по пустым коридорам, желая скорее добраться до своей комнаты и насладиться воспоминаниями в полной мере, когда вдруг услышала голоса, один из которых она сразу же узнала – граф Буров, только что произнесший её имя. Решение пришло к ней быстро: она открыла ближайшую дверь и нырнула внутрь. Это была та самая зелёная гостиная, в которой они разговаривали с Еленой. Комната была освещена одной единственной свечой, забытой на столике. В неярком мерцающем свете по стенам плясали тени. Девушка не обратила на них внимания и прижала ухо к двери, желая узнать, что замышляет глава старейшин. Не то чтобы она была мастером подслушивания, но знать, что затевает граф и его союзники, не так уж плохо. Верно?
Собеседники приблизились к двери, и Софи отчётливо услышала голос графа Бурова:
«Я думаю, нужно не торопиться, нам нужна только одна, и стоит верно определить, которая…»
– Хм, э-ээ… ваше высочество?
Софи, застигнутая врасплох, резко развернулась. Перед ней стоял молодой человек; должно быть, перед этим он сидел на диване с высокой спинкой в глубине комнаты, а сейчас стоял, и его силуэт отчетливо выделялся в тусклом свете свечи. Это его свеча стояла на столике, и он о ней вовсе не забыл! Белоснежная рубашка юноши буквально светилась в темной комнате, а черный пиджак и брюки сливались в неясное пятно, делая образ несколько сюрреалистичным.
– О.…, простите, я не думала, что здесь кто-то есть… – зачастила Софи, но осеклась и попыталась принять гордый вид королевской особы. – Я просто хотела убедиться, что в коридоре никого нет, – она опустила глаза на свои руки, которые предательски сжимали кружевную отделку на юбке, и продолжила спокойнее: – Я устала и не хотела никого встретить по пути в свои покои.
– Понимаю, – молодой человек улыбнулся ей теплой улыбкой, будто действительно её понимал, – у вас, верно, был долгий и сложный день. Хотите, я посмотрю, есть ли кто в коридоре, и провожу вас?
– Да, – Софи неуверенно кивнула, чувствуя, как на щеках разливается предательский румянец, – простите, вы, верно, были представлены мне вчера, но я не могу вспомнить ваше имя.
Девушка пыталась разглядеть его лицо. В свете свечи она видела темные волосы, зачесанные назад, высокий лоб, аккуратный нос и тонкие губы. Все его лицо воплощало в себе благородство, и он, несомненно, принадлежал к знатному роду, вот только какому?
– Михаил, – юноша протянул к ней руку, – можно просто Миша.
Это не особо проясняло ситуацию, но, как заметил отец, враги все, так что какая разница, и Софи вложила руку в раскрытую ладонь.
– Софи.
Юноша наклонился и легко коснулся губами нежной кожи, и только когда он выпрямился, девушка рассмеялась, вдруг осознав свою ошибку.
– Простите, вы, конечно, знаете, как меня зовут.
Он тоже рассмеялся открыто и искренне.
– Конечно, но мне было приятно познакомиться вот так лично. Это довольно сложно, когда тебя знают все, а ты никого, правда?
– Да, сложновато.
– Софи, я посмотрю, есть ли кто в коридоре?
Девушка кивнула и отошла в сторону, давая молодому человеку подойти к двери. Софи совсем не спешила уходить, хотя понимала, что задерживаться не стоит. Молодой человек выглянул в коридор и кивнул ей, показывая, что путь свободен. Он пошел чуть впереди, как бы освобождая дорогу для нее, и проводил до её покоев, где вежливо поклонился на прощание.
Войдя в гостиную, на лице Софи все ещё играла легкая улыбка, но одного взгляда на Тею, раздраженно меревшую шагами комнату, хватило, чтобы девушка стала серьезной.
– Как прошел твой день?
– Отвратительно, – процедила Тея. – Тебе записка от родителей и письмо от Елены.
Она показала на два листка, лежащих на столе. Софи развернула первый, исписанный ровной рукой матери. Она сетовала, что им так и не удалось спокойно поговорить и увидеться наедине после коронации, а теперь они вынуждены уехать, ведь дома остались дети. Софи, хоть и знала, что они не останутся во дворце, все же была разочарована. Она хотела, чтобы они хотя бы ещё пару дней поизображали заботливых родителей, но они правы. Здесь не стоит задерживаться и рисковать, ведь дома ждут их настоящие дети.
Второй лист был исписан витиеватым почерком Елены. Он был полон уменьшительно-ласкательных слов, но Софи разглядела среди них главное. Королева Елена писала: «Я смею надеяться, что старейшины сдохнут в скором времени». Что ж, наверное, будет вовсе неплохо, если это скорое время наступит побыстрее.
– Они кричали на меня и говорили, что это я во всем виновата, – не выдержала Тея. Она остановилась напротив Софи. – Как они смеют повышать голос на меня? И к тому же они специально нас разделили своим дурацким расписанием! Они специально разделили нас.
– Я это поняла, но сейчас мы не можем на это никак повлиять.
– Они должны запомнить, что принцессы по крови здесь ты и я, – Тея указала пальцем сначала на Софи, а затем на себя, – а они никто, лишь советчики, не более. И существуют исключительно по милости принцесс.
– Мне кажется, не стоит им говорить об этом сейчас…
– Я и не говорю про сейчас, – отрезала Тея, – но в обозримом будущем!
Их разговор прервали служанки, постучавшие в дверь. Они принесли на серебряном подносе ужин, а затем подготовили принцессам их спальн, примыкавшие к общей гостиной по двум сторонам,. Тея все ещё была раздражена, но старалась не показывать этого. Она была подчеркнуто вежлива со служанками, и Софи последовала её примеру.
Глава 2 Петроса
Раздумывая над словами главы старейшин: «Я думаю, нужно не торопиться, нам нужна только одна, и стоит верно определить, которая…» Софи понимала, что и им торопиться не следует, и потому была сильно удивлена, когда неделей позже получила письмо от Елены. В нем витиеватым почерком были выведены следующие строки:
«Они сильно устали, им пора на покой. Помогите им осознать это в ближайший месяц».
Прочитав письмо, Софи посмотрела на Тею, и, похоже, вторая думала о том же.
– Слишком рано, – произнесла подруга.
– Неужели она думает, что мы так запросто сможем распустить совет, существовавший веками?
– Нет, ты её совсем не знаешь, – ответила Тея. На её лице появилось странное сосредоточенное выражение. – Она думает вовсе не это.
– А что она думает?
Прежде чем ответить, Тея оглядела гостиную, в которой уютно потрескивал огонь в камине, а через большие окна в пол проникало закатное солнце, окрашивая комнату в зловещий кровавый цвет.
Тее понадобился один взмах, и камень на её волшебном перстне засветился таким же красным.
–Non vidisti aliquid et non audisti («Не слушая и не прислушиваясь»), – прошептала она, и стены, пол и потолок подернулись серебристой дымкой.
– Заклятие конфиденциальности. Знаешь такое?
Софи на секунду растерялась. В голове всплыли слова отца: «Они не должны знать, что ты умеешь колдовать и разбираешься в колдовстве».
– Нет.
– Это заклятие делает так, что нас невозможно подслушать. Весьма разумно применить его сейчас, не так ли?
– Так что думает Елена?
– Я не знаю наверняка, но знаю её достаточно, чтобы предположить, – Тея подошла к диванчику и села на него, скрестив тонкие запястья на груди. – Она не послала письмо тайно, да и текст в нём слишком прямой. Значит, она посылала его вовсе не нам, а тем, кто прочитает его прежде, чем доставит в наши покои.
– Ты хочешь сказать, что письма читают прежде, чем отдать нам?
– А ты думаешь нет?
– Но если читают, то, наверняка, это делают старейшины и их люди. Зачем писать, что хочешь их убрать, зная, что они это прочтут?
– Что ты будешь делать, если узнаешь, что кто-то собирается от тебя избавиться?
Софи пожала плечами.
– Наверное, начну как-то действовать, чтобы этого не случилось. Попытаюсь отдалить тех, кто хочет избавиться от меня.
Тея рассмеялась:
– Отдалить? Софи, да ты ещё ребенок! – Девушка вновь стала серьезной. – Я думаю, они решат УБИТЬ нас обеих или только одну. Совет старейшин не намерен упускать власть из своих рук и готов на всё, чтобы сохранить её.
– Ты хочешь сказать…
– Я уже тебе сказала, – перебила Тея. – Совет начнёт действовать, а мы должны поймать его с поличным и наказать за измену и попытку государственного переворота.
– Но как мы это сделаем? А что, если мы не успеем? – Софи села рядом с Теей на диванчик и зашептала: – Что, если этот пресловутый совет убьёт нас раньше?
– Ну, тогда не повезло.
– И ты так спокойно об этом говоришь?
Тея пожала плечами:
– От того, что я буду кричать, дрожать или шептать, ничего не изменится к лучшему. Я думаю, нам надо зайти издалека. Не заикаться о роспуске совета и написать Елене о том, что совет – это традиция, которую не стоит так быстро нарушать…
– Письмо прочтут и поймут, что мы не будем действовать, так?
– Почти так. Действовать нам все же надо, а то Елене придет в голову написать ещё что-то или начать действовать за нас. Но так, чтобы ни совет старейшин, ни граф Буров, не почувствовали опасности. Елена должна убедиться, что действия мы предпринимаем.
– Знаешь, я как-то плохо понимаю, что ты имеешь в виду.
Тея усмехнулась:
– Знаешь, я пока, и сама плохо понимаю это. У нас есть месяц, и мы что-нибудь придумаем.
Всю последующую ночь Софи ворочалась без сна. «Мы что-нибудь, да и придумаем». Придумаем что? Что можно придумать, чтобы изобразить действие для Елены и отсутствие действия для старейшин? Девушка вспомнила лицо графа Бурого, а затем и его сына, который неустанно следовал за ней повсюду. Если избавляться от старейшин, то непременно стоит начать с графа Бурого. Софи мысленно перебирала все, что знала о графе и его семье. Елена его ненавидела, именно в нем она видела наибольшую опасность и предупреждала принцесс о ней.
– Граф Буров хитер, – она произносила «хитеол», – очень хитер. Говорят, это он дал яд Елизавете. Хотя… никто не знает наверняка. Ему её смерть была не выгодна, но все же королева Елизавета и её дочь умерли от яда… Его стоит опасаться больше, чем кого-либо.
Отец Софи характеризовал графа Бурого как хитрого, умного, влиятельного и настоятельно советовал не конфликтовать с ним. А ещё сын графа Бурого должен был жениться на Агнес, принцессе Югорта. Принцесса, хоть и не была первой в очереди на трон, так как имела старшего брата Уильяма, но брак был бы весьма удачен и выгоден обеим сторонам, учитывая, что южная граница Миэлнии была именно с Югортом. На сколько помнила Софи, принцессе Агнес было всего пятнадцать, а значит, объединятся они ещё не скоро. А если объединятся, то она, Софи, точно станет лишней на троне, ибо Агнес являлась кузиной Теи. Как странно, Тея ни разу не упоминала о том, что сын главы старейшин, тот, кто должен унаследовать эту должность, женится на её кузине, с которой имела, по её собственным словам, отношения теплые и дружеские.
«Я думаю, нужно не торопиться, нам нужна только одна, и стоит верно определить, которая…» Тут и думать не надо, Тея – кузина невесты Александра. Не это ли лучшая принцесса?
Тея должна выйти замуж за Марка, сына Елены, и тогда Миэлния и Палира смогут объединиться, не так ли? Они граничат по западной границе. Палира и Югорт тоже граничат между собой. Всего два брака могут создать весомую коалицию. Но нет, не создадут. Елена ненавидит графа Бурова, а он её. Потому-то граф и сомневается, которая из принцесс им нужна: протеже Елены или девочка из ниоткуда? Нет же! Она тоже протеже Елены. Или нет?
Бессонная ночь давала о себе знать, и весь день Софи была вялой и уставшей. Александр следовал за ней повсюду, давал тихие указания, к которым, изображая глупую покорность, она прислушивалась, но иногда отпускал такие же тихие едкие замечания.
Вот и сейчас, в конце длинного утомительного дня, Софи, поднимаясь по ступеням к дворцу, оступилась. Сильная рука поймала её ладонь:
– Ваше высочество, осторожнее! – Александр оказался пугающе близко. – Вы буквально спите на ходу! Чем вы занимаетесь по ночам?
Софи выдернула свою руку из его.
– Решаю вопросы государственной важности, – ответила Софи, приподняв подол платья. – Вы подобным занимаетесь? Или же только выполняете?
– Конечно, только выполняю. И сейчас мне надлежит следить, – его голос стал тихим и вкрадчивым, – чтобы вы, ваше высочество, не сломали себе шею, поднимаясь по ступеням.
Софи услышала в его словах угрозу, развернулась к нему и уже хотела ответить, но не успела. Они дошли до площадки на вершине лестницы. Двери отворились, и из них вышел Михаил. С того вечера после коронации Софи его не видела и сейчас была рада его появлению.
– Ваше высочество, – Михаил, проявив галантность, поклонился ей, – рад встретить вас.
– Я тоже рада встрече, – ответила Софи и поймала себя на мысли что невольно улыбнулась ему.
– А я-то как рад, – добавил Александр с насмешкой.
Михаил повернулся к нему:
– Тебя искал отец, он в зале старейшин и весьма в скверном расположении духа.
– Тогда мне стоит поторопиться, – насмешка не сошла с лица Александра, и, проходя мимо, он сказал что-то Михаилу. Какую-то колкость, не слышную ушам Софи, от которой тот недовольно сжал челюсти, но, заметив взгляд Софи, произнес:
– Не стоит обращать на него внимания. Он всегда слишком самоуверен. – Похоже, не только Софи считает Александра таким. На лице Михаила появилась добрая, бесхитростная улыбка. – Не хотите прогуляться по парку?
Михаил предложил Софи руку. Время было позднее, и она сильно устала, но этот молодой человек манил её своей простотой, и Софи приняла руку. Они спустились по ступеням и пошли по освещенному фонарями парку мимо пожелтевших лип. Вечер был ясный и тихий, и бескрайнее небо горело тысячей звезд.
– Вы знаете созвездия? – спросила Софи.
– Я не так сильно разбираюсь в расположении небесных светил, но некоторые все же знаю, – сказал он, остановившись и посмотрев на небо, а затем выпустил её руку и развернулся. – Вон там Большая Медведица, а это Малая.
Софи улыбнулась:
– Их знаю даже я.
– О-о, – наиграно улыбнулся он, – в таком случае, может, вы расскажете мне об остальных?
– А вот в остальных я не сильна, – рассмеялась Софи.
– Я тоже, – Михаил снова предложил ей руку, она приняла её, и они пошли дальше по парку. – Знаете, я не учёный, чтобы изучать звёздное небо. Предпочитаю им любоваться. Оно завораживает своей бескрайней красотой, когда бывает таким вот чистым и глубоким. А порой, сквозь укрытое облаками, замечаешь одинокую звезду, и кажется, что сквозь щель в одеяле кто-то подглядывает за тобой.
С Михаилом было на удивление легко и спокойно. Софи наслаждалась прогулкой, его не спешной речью, отсутствием фальши и двусмысленности, и с легкой грустью попрощалась с Михаилом у дверей своих комнат.
– Могу я надеяться на небольшую прогулку завтра вечером? – спросил он на прощание.
– Я думаю, можете. Всегда приятно пройтись в хорошей компании перед сном.
Он наклонился и учтиво поцеловал руку Софи, а затем развернулся и зашагал по коридору.
Софи зашла в гостиную, закрыла двери и прижалась к ним спиной.
– Ты что-то задержалась.
Тея сидела за столом перед раскрытой книгой.
– Решила немного прогуляться перед сном.
– Одна?
Софи оттолкнулась от двери, подошла к столу и села рядом.
– Нет. Что ты читаешь?
– Истории родовитых семейств Миэлнии.
– Думаю, весьма занимательно.
– Ты даже не представляешь, на сколько. – Тея потянулась, – так с кем ты гуляла? Что за молодой человек?
– Ты следила за мной?
– Видела из окна, но не поняла, с кем.
Софи против воли зевнула устало и расслабленно.
– Некто Михаил. Приятный молодой человек.
– У-у, – протянула подруга, – а у приятного молодого человека есть фамилия?
– Полагаю, что «да», но мне она не известна, – Софи протянула руку и взяла книгу, – вероятно, она даже есть в этой книженции.
– Прочти на досуге, невероятно интересная.
Тея встала и отошла к окну, а Софи принялась листать книгу. Буровы, Орловы, Ушинские, Бородины, Курпатовы и другие сменяли друг друга на страницах. У каждого подробно были расписаны браки, дети и должности с первых времен до наших дней. Софи начала читать про первого попавшегося Орлова, у самого первого графа было довольно много потомков, и они занимали различные должности: от должности в совете старейшин и хранителя традиций, до мелких чинов в отдалённых городах. Софи быстро запуталась, кто кому приходился и кем являлся в истории.
– Ты уверена, что книга интересная?
– Очень. – Тея ещё какое-то время смотрела в окно на темный парк, и Софи зевнула.
– Наверное, мне лучше прочитать её позже, а сейчас выспаться.
– Спокойной ночи.
– Спокойной.
И Тея повернулась к ней, взмахнув рукой и произнеся тихие слова, и комната вновь погрузилась в серебристую дымку. Софи не удержалась и зевнула ещё раз:
– Ты думаешь, нас подслушивали?
– Осторожность превыше всего. Я придумала, как нам изобразить деятельность, но не высказывать пренебрежения старейшинам.
– Как же?
Тея подошла к столу и указала на книгу.
– Граф Буров. Мы должны наведаться на его семейное предприятие в Петросу.
– Не думаю, что граф Буров будет рад видеть нас там.
– Надо не оставить ему выбора.