Спасённые

– Так не честно!

– Ладно, дам подсказку. До пенсии мне ещё далеко.

– До какой? Обычной или по выслуге?

Ян поднял руки вверх в знак капитуляции и ответил честно.

– Сдаюсь, ты меня переиграла. Мне тридцать один недавно стукнуло.

– Да? А выглядишь на все сто!

– Ну спасибо!

Девушка легко толкнула его в плечо, заливаясь смехом.

– Не обижайся на шутку. Правда, Ян, не выглядишь на свои года. Максимум двадцать восемь.

– А это приятно. У меня к тебе тот же вопрос, только прошу не бери с меня пример.

Он криво улыбнулся и провел пальцами по её руке, в более интимном жесте, чем следовало. Мурашки тут же побежали по руке вверх, поднимаясь по шее и запуская в быстрый бег сердцебиение.

– Моложе тебя… Двадцать пять уже.

– Согласен. Хороший возраст.

Внезапно краска залила щёки и шею, Настя отвернулась от пронзительных карих глаз к иллюминатору, невольно ахнув. Они летели довольно низко из-за облачности, но зато прекрасно было видно, что находится внизу. Зимняя сказка. Сосново-березовый лес на небольших холмах стоял весь укрытый снежным одеялом, словно отошёл ко сну до весны. Даже с такой высоты было понятно, что снега много, очень много, и Настя невольно поежилась.

– Смотри, как красиво.

Ян подался в её сторону и перегнулся через Настю, обдавая девушку своим парфюмом.

– Да, такое в большом городе не увидишь. Но оказаться в этой сказке что-то не сильно хочется.

Повернув голову, мужчина не торопился возвращаться в исходное положение, вблизи рассматривая лицо девушки и необычные серые глаза, которые словно светились изнутри.

– У тебя красивые глаза…

Настя смогла лишь кивнуть и тут же крепко вцепилась в его руку, когда самолёт внезапно подкинуло. Парень моментально сел и осмотрелся вокруг, отмечая, как подорвалась бортпроводница и побежала по салону, на ходу всем приказывая немедленно пристегнуться.

– Ян, что происходит?

– Не знаю, пристегнись и держи мою руку.

Девушка немедленно последовала его совету, сцепила ремни и крепко сжала его ладонь, пока он одной рукой пристегивал свои ремни.

Бортпроводница ещё раз пробежала по салону самолёта, стараясь не упасть при очередном подкидывании, а потом зашла в кабину пилотов.

– Не нравится мне всё это…

– Всё будет хорошо, я рядом.

Самолёт продолжало трясти и с каждым разом он всё ниже спускался к земле, стремительно теряя высоту. Бортпроводница выскочила из кабины и вскоре из динамиков в салоне раздался её взволнованный голос.

– Уважаемые пассажиры, приготовьтесь к экстренной посадке. Наклоните голову к коленями, обхватив руками и упритесь в кресло впереди стоящее. Пожалуйста, следуйте инструкциям.

Как только было произнесено последнее слово, левый двигатель борта задымился и самолёт резко пошёл в пике.

– Ян! Мы падаем?

Девушка в панике уставилась на бортпроводницу, резко изменившись в лице, кровь моментально отхлынула, а руки похолодели.

– Нет, Насть, выдохни прошу, и делай, как сказали. Мы не упадем, а просто жёстко сядем.

Ян провел ладонью по бледной щеке девушки и сам нагнул её голову к коленями. Настя, подрагивая, всё же обхватила голову руками и повернулась в сторону Яна, словно только его вид мог дать ей необходимую уверенность и поддержку.

Самолёт резко терял высоту, в салоне, кроме неприятного свиста, висела гробовая тишина. Настя молилась, как сумасшедшая, страх потерять жизнь в таком возрасте сковывал сердце своей ледяной рукой. Словно в кино перед глазами стали мелькать лица родных людей. Девушка непроизвольно сжала руку в кулак, чувствуя, как обручальное кольцо впилось в палец и перед глазами промелькнула улыбка Кости.

Несколько секунд длилось падение, а им казалось, что вечность, за которую можно прожить заново свою жизнь.

Удар был сильным, жёстким и совсем не безопасным.

***

– Охренеть… Чёрт…

Голова раскалывалась, в ушах стоял жуткий шум, словно молотом хорошенько приложили, запуская духовой оркестр. Ян попытался открыть глаза, но это далось с большим трудом, веки отяжелели и, словно, были налиты свинцом, а всё состояние походило на то, как если бы отходил от долгого наркоза.

Он прекрасно помнил это состояние и уже ни с чем не спутает, но сейчас всё было другое. Слегка шевельнув головой, моментально поморщившись от боли, решил для начала проверить остальные части тела и осмотреться вокруг, но лучше бы он ничего не видел.

Их самолёт разбился. Кабина пилотов была открыта, а через неё торчал ствол сломанного дерева, ветви которого пронзили бедную бортпроводницу насквозь. Сама кабина, насколько ему было видно, была засыпана снегом.

Тихо выматерившись, Ян повернулся к Насте, снова морщась от боли, и замер. Девушка была откинута на подлокотники, голова немного свисала на левое плечо, а по щеке текла тонкая струйка крови.

– Насть… Настя!

Охрипшим голосом он позвал девушку, отстегнул ремни и протянул руку, чтобы нащупать пульс на шее.

– Жива. Насть, давай, приди в себя.

Легонько потрепал девушку по плечу, в надежде, что она придёт в себя, но ничего не произошло, лишь слегка задрожали ресницы. Настя находилась в глубоком обмороке и этот факт пока радовал, давая ему время осмотреться и решить, что делать дальше.

Мужчина приподнялся, упираясь рукой на искореженное переднее кресло, посмотрел назад и вздрогнул. Хвост самолёта оторвало при падении, а с ним пропали несколько пассажиров. Другие же были либо пристегнуты на своих местах, либо разбросаны по салону.

Резкая боль пронзила правую сторону, и Ян снова упал в кресло, придавив место боли рукой, но, когда почувствовал влажную кофту, не смог удержать в себе матерные слова. На руке была кровь, а на вязаном свитере растекалось бурое пятно. Он аккуратно приподнял край и увидел не слишком глубокий порез, поражаясь, как не заметил сразу, а потом соображая, как вообще его мог получить.

– Позже. Надо придумать, как выбраться и подать сигнал.

Ян снова повернулся к Насте и уже конкретно стал приводить её в чувство, чтобы знать точно в каком она состоянии. Он несколько раз провел рукой по щекам, а потом, произнеся про себя «прости», ударил по ним же. Девушка охнула и открыла глаза, теряясь и не понимая, что происходит.