Достать дракона, поймать корону

– Служба безопасности установила, преступник был одиночка, фанатик…

Дракон выдал версию, которую следовало знать общественности. И когда он говорил, стояла такая тишина, что не только камеры перестали чарографировать, но, кажется, репортеры даже забыли, как дышать.

Все же крылатый превосходно умел владеть вниманием толпы. А еще он был отличным дипломатом.

Я представила себя на месте мужа: чужая страна, язык, обычаи… Люди. Одни опасались, другие смотрели с жадным любопытством, третьи просчитывали, как бы повыгоднее использовать пробужденных… И с ними со всеми нужно было договориться, расположить… Даже если они тебе не нравятся, сделать все для заключения выгодных союзов, сделок. Ради безопасности и процветания твоей расы.

То, как достойно держался Йордрин, вызывало невольное уважение. Но это чувство было бы еще сильнее, если бы между мной и драконом расстояние было побольше. В идеале – вся империя. Тогда бы уважала его… безгранично обожала! Вот. И мой инстинкт самосохранения тоже.

Видение, архово видение. Нужно с ним разобраться до конца. И срочно!

А у меня такое насыщенное расписание: то покушение, то ранение, то светский прием, то репортеры… Как при таком плотном графике своим спасением заниматься?! Не пришлешь же дракону, что сжег меня в предсказании, записку: «Обождите, любезный, с моим убийством. Пока никак. Все расписано по минутам. Вот в конце недели появится свободный часик – тогда и порешим. И вопросы, и меня… А пока нет никакой возможности. Терпите, ваше злодейшество». И еще большой вопрос: не собственный ли супруг меня отправит за Грань?..

Одним словом, мне нужно было уединиться, чтобы провести ритуал и удостовериться в том, насколько велика вероятность пророчества и есть ли вилки событий, которые позволят его обойти.

Потому, когда Йордрин после встречи с репортерами отправился обсуждать дела государственной важности с императором и советом, я занялась вопросом сугубо личным. Мне нужна была комната, где никто не побеспокоит, а главное – не проследит. Супружеские покои для этого дела решительно не подходили. Это были не спальные комнаты, а проходной двор какой-то: вламываются ненаследные принцы как к себе домой. Да и не принцы тоже – я вспомнила дракониц из свиты Йордрина.

Так что задача номер один – найти укромное местечко. Цель номер два – выжить и не свихнуться. Я прикинула, что мне нужно для обряда. Вместо мела подойдет помада: рисунок контура выйдет ничуть не хуже. А то, что алый, с запахом вишни, – плевать. Главное – четкий. Также прихватила вместо горсти песка белила, выдернула из канделябра свечи…

Задумалась: что еще понадобится? Моя кровь! Точно. Нужно что-то режущее… И тут я вспомнила об одном презенте. Никогда бы не подумала, что он пригодится мне первым. Вытащив подарок из «упаковки», обнаружила, что к нему прилагались еще и ремешки-крепления. Судя по всему, на плечо воина. Но у меня такой мускулатуры не было. Ибо что для одних – бицепс, для других – бедро. Не слишком удобно, зато под длинной юбкой не видно.

Остальной реквизит для ритуала я положила в носовой платок. Завернула его и осторожно выглянула из спальни. У двери вроде бы невзначай оказался один крылатый из посольства, что прибыло вместе с Йордрином на брачную церемонию.

«М-да… И вроде бы я не драконица, а хвост уже есть», – подумала я, делая вид, что не заметила своего стража.

Путь по широким светлым мраморным коридорам дворца оказался тернист и извилист. За тернии отвечали придворные. Я буквально кожей чувствовала их колючие взгляды, что впивались в меня шипами. А вот траектория петляющего зайца была исключительно моей инициативной. Нужно же было как-то избавиться от слежки.

Я не спеша, чинно проследовала через анфиладу. Каблуки издавали легкий стук, который отражался эхом в величественных залах.

Дракон, тенью скользивший за мной в отдалении, был бесшумен. И это нервировало еще больше.

Я повернула за угол, в картинную галерею, словно меня заинтересовали высокие стены, украшенные полотнами, цветные витражи, мозаика которых в солнечных лучах рисовала на полу причудливый пестрый ковер, скульптуры полуобнаженных героев древности.

Остановилась у одного из них. Полюбовалась другим… А мой страж меж тем утратил бдительность, и… когда он отвернулся на миг, чтобы поприветствовать кого-то, я молниеносно скользнула за раскидистый куст, занимавший одну из ниш, что была меж скульптурами.

Щелчок пальцами. Чары отвода глаз, в отличие от лекарских, дались легко. Может, потому, что дар пифии был ближе к иллюзорному искусству, чем к врачеванию? Все же будущее порой столь же призрачно, как и мираж?

В следующую секунду мимо меня стрелой пронесся дракон. Он лишь мазнул взглядом по кусту, за которым я пряталась, и, не задержавшись на пышной зелени, стремглав помчался дальше. А я, выждав немного, отправилась в противоположную сторону. Уже без всякой чинности и неспешности. Скорее наоборот. В этот момент я напоминала себе целеустремленностью таран, которым нападавшие собрались выбить ворота осажденного замка.

Выскочила в коридор, благо тот был пуст. Пролетела его на одном дыхании. А дальше… Сквозная музыкальная комната, прогулочный холл, лестница, галерея, библиотека. Рядом с последней были гостевые покои. Судя по пыли, давно пустовавшие. Их-то я и облюбовала.

Не стала вешать на дверь запирающие заклинания, чтобы не привлекать лишнего внимания. Ограничилась лишь замком-задвижкой, что с другой стороны отпиралась ключом.

И лишь после этого огляделась. Я оказалась в кабинете. Добротный массивный стол, удобные кресла, стеллажи книг – все, что нужно для деловых переговоров или уединенной работы с бумагами.

Мне бы эта комната идеально подошла, если бы не одно «но»: пол тут был застлан ковром. Напрочь застлан. Наглухо, я бы сказала. Густой ворс нырял под эти самые стеллажи, в нем утопали ножки стола и кресел… Просто так не уберешь. Конечно, можно было начертить пентаграмму прямо по нему. Но ее же после ритуала стирать придется! Потому как первое правило кодекса чародеев: поколдовал – убери за собой. Закрой все порталы, чтобы из них ничего не вывалилось, упокой нежить, чтоб не сожрала… А еще – докопайся до сути плетения, если ты теоретик, до умертвия – если некромант, или до демона – если экзорцист. В последнем случае, правда, есть вероятность, что взбешенный подселенец выйдет не только из носителя, но и из себя и может попытаться прикончить мага… Но это уже детали. Суть одна: закончил – убери. И фон чище будет, и следы твоей волшбы, если что, никто найти не сможет. Последнее было для меня сейчас самым актуальным.

Потому кабинет оказался отринут. Благо была смежная комната. Спальная. И вот тут уже имелось незаковренное пространство. Лишь рядом с кроватью лежала медвежья шкура.

Как раз то, что надо, чтобы начертить пентаграмму. Чем я и занялась.

Алые линии на паркете выглядели словно кровь. Свет от свечей, расставленных в вершинах семиконечной звезды, отбрасывал темные тени на стены.

Я шагнула в центр рисунка и осторожно опустилась на пол, стараясь, чтобы ни колени, ни края платья не выходили за линии.

Выдохнула, на миг прикрыла глаза, собираясь с мыслями, а затем решительно вытянула руку надо одной из линий и полоснула по ладони приготовленным загодя клинком. Боль обожгла всего на миг. Правда, она показалась мне какой-то странной… Но отвлекаться было некогда. Нужно было сосредоточиться и наполнить плетение энергией, которая как раз широким потоком устремилась через рану в матрицу заклинания.

Та завибрировала, начиная наполняться силой, засветилась и отделилась от пола, зависнув в воздухе эфемерными, раскаленными до предела спиралями.

Надо мной начал формироваться контур для Ауримуса – поискового луча, что способен пронзить пространство и время и соединить предсказателя и его видение. Чем эта нить была четче, тем выше вероятность напророченных событий.

Но даже не это было главным, а то, что луч на всем протяжении его следования пересекали другие линии. Развилки событий. Они-то и интересовали меня в первую очередь.

– Аринори торгор минис, – произнесла я первые слова заклинания, погружаясь в состояние транса, когда стирается грань меж желаемым и реальным.

Последнее, что я увидела, – ослепительная вспышка контура пентаграммы. А затем я провалилась в тьму безвременья.

Там не было пространства. Лишь мрак. И его пронзали сотни тысяч линий. Они были всех оттенков радуги. Одни звенели смехом, будто арфы, другие, как струны гитары, плакали болью. Чьи-то жизни… Пересекающиеся, идущие параллельно, запутанные в тугой клубок и разорванные…

Среди них я увидела золотой луч. Ауримус.

Я ухватилась за него и заскользила. И почти тут же наткнулась на первую развилку. Остановилась. Свернула на нее и увидела… Себя, сидевшую в центре только что начерченной пентаграммы. А затем то, как проворачивается задвижка, которую я собственноручно закрыла. Открывается дверь…

Понимание, что меня сейчас обнаружат, было таким сильным, реалистичным, что я не смогла удержать концентрацию и вылетела из транса, как пробка из бутылки игристого. Благо волоком по паркету не протащило…

– Да чтоб тебя! – в сердцах раздосадованно выдохнула я. А затем пришло осознание: сюда идут.

И точно, в коридоре послышались приближавшиеся шаги. Времени, чтобы все стереть, уже не оставалось.

Лихорадочно огляделась и… Шкура! Схватилась за нее и потащила на себя.

К тому моменту, как щелкнул замок, пентаграмму надежно скрывал мех, свечи были убраны, а я сама ужом ввинчивалась под кровать.

– Меня забыла! – раздался писк откуда-то рядом.

Я так и замерла. Первой мыслью было: я все же тронулась умом. Жаль. А второй… Второй случиться не успело, потому что кинжал тоненько, но требовательно заверещал:

– Чего разлеглась?! Хватай меня и хоронись!

Я, особо не думая, цапнула говорливый клинок и закатилась под кровать. Вовремя. В покои зашли. Судя по голосам – двое.

– Проверь, все ли чисто, нам свидетели не нужны, – приказал один. Секунда молчания. А после раздраженное: – Да не сканирующими чарами! Сам глянь. Не доверяю я заклинаниям…

– У тебя паранойя. Здесь никого нет, – сварливо отозвался второй.

Но, противореча собственным словам, пошел в сторону спальни.

Затворенная дверь, чуть скрипнув, приоткрылась, и я смогла лицезреть мужские сапоги. Дорогие, из отлично выделанной кожи, с серебряным шитьем. Они прошлись по комнате и замерли рядом с моим укрытием.