Ты просто огонь!

– А по времени это сколько займет?

Вердикт минимум в двенадцать часов меня таки добил, и я, вдохнув, махнула рукой:

– Режьте к чертовой бабушке, пока я не передумала и не пошла за кредитом и заявлением на отгул!

Хотя насчет последнего я погорячилась. Все же сегодня была суббота, а выходить на новую работу мне только через день, так что Ольга могла даже успеть…

Мастер, словно что-то почуяв, схватилась за расческу и ножницы и закружила вокруг меня. Она успевала и стричь, и пояснять. Так я узнала, что у меня в одном месте едва ли не проплешина и стричь придется, отталкиваясь от длины там.

Я уже было испугалась, что на выходе получу ежик длиной в сантиметр, но нет. Получилось дерзко, коротко, стильно и современно. К тому же мастер предложила чуть сменить тон, и я… согласилась!

Пока ждала с краской на голове, администратор предложила мне на выбор чай, кофе или шампанское. Я же мрачно попросила минералки. Вот так! Ночью кутеж, утром ЗОЖ! И последний у меня, чувствую, надолго. Попила вчера коктейль, называется.

Не понимая причины моего хмурого настроения, Ольга спросила:

– Что-то не так?

Пришлось заверить, что все просто отлично, и уткнуться в телефон. А то выражением моего лица можно было лечить от заикания.

Стоило только залезть в соцсети, как сразу же пришло сообщение от Вики. Рыжая не иначе как прошерстила весь интернет, но нашла вчерашнего блогера и даже скинула мне ссылку на его канал. Из минусов – стрим все же сохранился, и запись осталась. Из плюсов – на ней меня даже дедушка не узнал бы.

Пена. Много пены. Она покрывала меня толстым слоем с головы до щиколоток. И в этом белом облаке – лишь прорези для глаз. Так что на записи я была больше похожа на йети, дорвавшегося до шампуня, чем на человека.

Впервые за последние сутки я порадовалась тому, что тот идиот в клубе меня так качественно окатил из огнетушителя. Хотя бы осталась неопознанной. От этой мысли даже кожа зудеть меньше стала: как я ни смывала с себя вчера пенный раствор, а он все равно вызвал небольшое раздражение. Хорошо хоть, отделалась только им, а не ожогами. Хотя плечу, судя по ощущениям, все же немного досталось…

Кстати, о белобрысых альтернативно одаренных типах. Этот пожарник недоделанный тоже попал в кадр. Еще и крупным планом. Я остановила видео, чтобы получше рассмотреть этого типа.

Высокий, светловолосый, жилистый. Его сильное тело явно привыкло к тренировкам и нагрузкам. Тонкая, слегка намокшая ткань рубашки не скрывала рельеф мышц. Закатанные по локоть рукава обнажали предплечья. На одном из них удалось заметить следы от застарелых ожогов.

Прямой нос. Чуть резкий разлет темных бровей, контрастировавших с пшеничной короткой шевелюрой. Похоже, этот тип был из тех, кого называют победителем по жизни. Такой и в рай может без контрамарки войти. Мне пару раз доводилось встречать подобных. Им везде удобно и вольготно, как у себя дома. Они везде свои. Уверенные, сильные, опасные, настойчивые и упорные, как сама жизнь. Редкая порода.

А еще в белобрысом было с лихвой непрошибаемого высокомерия. Последнее легко читалось во взгляде, которым он смотрел в кадр. Решительном и холодном настолько, что им можно было бы заморозить целую реку. До дна.

– Ну что, смываем? – голос мастера вернул меня в реальность. Я убрала телефон и решительно выдохнула. Так, хватит созерцаний. Тем более тех, с кем больше в жизни ни разу не столкнешься.

– Да-да. – Я подхватилась с кресла и направилась за Ольгой, чтобы спустя четверть часа увидеть себя обновленной.

Получилось здорово, хотя и жутко непривычно. Только сейчас я почувствовала, насколько легче без волос. Будто с подпаленными лохмами мастер состригла с меня и давящую тяжесть бытия.

Цвет заиграл на волосах, а легкая укладка придала задора.

– К новому образу нужен новый гардероб, – хитро подмигнула Ольга.

Хм… А она права! Лучший способ для девушки снять стресс – это надеть на себя что-то новое и красивое! Так что после салона я отправилась в магазин. Поднимать настроение и спускать деньги на новый деловой костюм. Все же пресс-мать-его-центр требовал определенного дресс-кода.

Выбирала я долго и придирчиво. Хотелось что-то строгое, но элегантное, яркое, но не броское, практичное и немного торжественное… В общем, я, как всегда, пыталась совместить несовместимое и впихнуть невпихуемые задачи в один комплект. И это мне даже удалось каким-то чудом! Я нашла приталенный красный пиджак с брюками! Идеальный! И я в нем тоже. Ну почти.

Довольная, отправилась домой. Я вышла из торгового центра сразу в май, зелень которого, казалось, захватила все вокруг. Аромат сирени хмелил, так что хотелось улыбаться миру и просто вдыхать ту беззаботность, которая витала вокруг. Забыть о времени и вечном «надо» и просто прогуляться по бульвару, что был неподалеку. И я позволила себе эту вольность. Пройтись. Медленно. Не думая ни о чем. Лишь наслаждаясь пестротой цветочных клумб с первоцветами, шепотом игривого весеннего ветра и густотой лазоревого неба. Оно бывает таким лишь в это время года – пронзительно-голубым, до отчаяния, какое есть только у самой жизни.

И я шла по бульвару, вдыхала весну, и в душе моей становилось спокойнее.

Вернулась домой, уже когда небо вызвездило, чтобы завтра с головой погрузиться в неудержимый воскресный кутеж под названием готовка-стирка-мойка. Но все эти генерально-уборочные и генеральски-масштабные планы накрылись медным тазом. Даже несколькими! Причем они были такого размера, что реши я их сдать в цветмет – озолотилась бы!

А все оттого, что меня затопили соседи сверху! Так что утро у меня началось со злополучного забега по квартире. С этими самыми треклятыми тазиками в руках. Благо с потолка лила не Ниагара, а так, пересыхающий временами Голубой Нил. Так что я успела и к соседям сбегать, побарабанить в двери (не открыли, гады!), и квартирной хозяйке позвонить (после стучали уже вместе с ней в четыре руки). В дуэте мы таки дозвались до молодой парочки сверху.

Ребята наконец проснулись, поняли, что попали, и вызвали сразу и водопроводчика, и такси. Второе, видимо, чтобы быстро смыться. Но от Элеоноры Робертовны просто так еще никто не уходил! Даже мужья – только в гроб. А уж о молящих пощады налоговиках я и вовсе молчу…

Так что дважды многодетная мать и трижды вдова не дала соседям спуску. И это неудивительно. Дама, у которой и от первого, и от второго супругов было по три ребенка, оказалась подготовлена лучше, чем матерый спецназовец.

Взбив руками от природы темные, но пережженные перекисью до состояния соломы волосы так, что те стали напоминать львиную гриву, квартирная хозяйка натурально рыкнула. Затем засучила рукава и пошла мочить… Сначала половую тряпку, чтобы вытереть ламинат, а потом, не выпуская ее из рук, и соседей сверху.

– За мной! – тоном матерого полководца скомандовала Элеонора Робертовна и указала на лестничную клетку.

Я с женщиной, способной укротить одномоментно шестерых детей, спорить не стала. Жизнь мне еще была дорога. Так что я помчалась за квартирной хозяйкой, чьи немалые телеса возносились к соседям благодаря седалищной тяге. Что ж, в этом я ее понимала. У меня тоже пригорало. И еще как! Эти идиоты чуть не залили мой ноут!

Когда мы вновь (в который уже раз за сегодня?) оказались на пороге соседей, в их квартире сантехник уже заканчивал устранять течь. Глянув на его работу, Элеонора Робертовна заняла стратегическую позицию у входа и одарила незадачливую (и неудачливую тоже!) парочку взглядом из разряда: «Стоять! Бояться!»

– Ну, как компенсировать будем? Натурой или деньгами? – сурово спросила Элеонора Робертовна. Имея в виду, сами ли заливуны будут делать ей ремонт или компенсируют его стоимость.

Но хозяин квартиры, похоже, понял ее как-то не так. Ну что возьмешь, мужик в стрессе – это часто существо, которое функционирует в режиме заморозки. Так что парень как-то нервно сглотнул и сипло выдавил из себя:

– Деньгами…

– Тогда пошли, – сурово приказала Элеонора Робертовна.

– Куда? – не понял мужик и попятился.

– Оценивать ущерб, – рявкнула дама.

Но тут в себя пришла соседка, и… начался нелегкий бой за возмещение ущерба. Я же махнула рукой и отправилась вниз.

Взирая там на мокрую кровать, диван, книжный шкаф и прочую мебель, я начала понимать, что нужно искать другое жилье. Хотя бы на время, пока это все просохнет без отопления, которое вот пару недель как выключили. А май – он как взбалмошный подросток: сегодня в майке, завтра в фуфайке. Так что, если будет чуть похолоднее, я же в этом филиале Васюганских болот околею!

К тому же, по намекам главреда, мне на время, пока я буду работать в пресс-центре, и жилье не мешало бы сменить. А то мало ли… И если до сегодняшнего утра я еще подумывала над этим, то сейчас посчитала потоп знаком свыше.

Так что, взяв в руки телефон, стала проситься на ночлег к друзьям. Был, конечно, еще вариант приехать к дедушке, за город. Но оттуда, во-первых, было далековато добираться, во-вторых, не хотелось беспокоить уже пожилого человека, да и я уже большая девочка. Как-никак двадцать семь годиков. Сама справлюсь.

И справилась, ближе к вечеру со спортивной сумкой придя на порог к бывшему однокурснику, который согласился приютить меня на пару ночей.

Юрик встретил меня в духе истинного пиратства: один глаз у него был заклеен, в руке кружка пива, а на плече попугай. Только серьги и деревянной ноги не хватало для полного сходства.

– Ну наконец-то! – выдохнул приятель и с порога скомандовал: – Заходи скорее! Щас матч начнется.

Я втиснулась в маленькую прихожую, где витали запахи рыбки, чеснока и веселья, и поинтересовалась:

– Что с глазом-то?

– А, это! – махнул рукой Юрик. – Уколы делаю в стекловидное тело. Гадость редкостная. Но иначе зрение потеряю. Так что терплю. Особенно морально. Даже пиво вон безалкогольное пить приходится, – и столько тоски прозвучало в последней фразе приятеля, округлая фигура которого красноречиво намекала, что ее обладатель – любитель пенного.