Мы ждём Андерсена/ Лабиринт БРЭД & БЭРРИ
– А вторая? – спросил Листик.
– Вторая – это то, что громко – не всегда красиво и хорошо.
Все посмотрели на Ворона.
– Я про то "громко", когда вы пытаетесь заглушить и перебить друг друга, а не про голос, который у каждого свой. Как и песни, как и мелодии. Они, как душа – у каждого неповторимы. И если научиться слышать другого и не мешать, а пытаться вплести свою мелодию в его, то может получиться настоящая симфония.
– А не какофония! – Листик оглядел замерших в восторге лягушат.
Ворон поклонился Крапинке :
– Сударрррыня, Вы прекрасны!
Крапинка тихо засмеялась от стеснения, все лягушата тоже захохотали.
– Вы смеетесь надо мной? – Крапинка ещё улыбалась, но видно было, что еще секунда и она заплачет.
Лягушата замотали головой и закричали:
– Мы смеемся с тобой!!! А не над тобой!!!
И Крапинка не заплакала. Она была почти счастлива.
Уж опершись головой на хвост, задумчиво смотрел на неё. Потом он сказал:
– Чтошшшш, беритесссссь ссссделать оркессстр иззз этиххх шшшшалунов.
– Кра, кррразвеетесь заодно! – Ворон взлетел на ветку, – а мы будем хлопать вам изо всех сил.
К вечеру в саду заиграла прекрасная музыка. Слетелись бабочки, стрекозы, прискакал Жаб и Жаба с жабятами, вылез из норы Старый Крот, Ящерки сидели замерев на камне, Улитки качали рожками. Лягушата пели, не сводя глаз с Крапинки, которая улыбалась им. А когда концерт закончился, раздались бурные аплодисменты. Уж стучал хвостом по земле, Ворон хлопал крыльями, Жабы шлёпали лапами. А над музыкантами порхали бабочки и носились стрекозы. Улитки обнимались, ящерки восхищенно закатывали глаза. Старый Крот даже всплакнул. Ворон с красным цветком в клюве подскочил к Крапинке. Он хотел вручить его ей и случайно провел клювом по её спинке. Раздались прекрасные тихие звуки. Крапинка запела. Все замерли, а Ворон продолжал ее гладить.
Прекрасные звуки наполнили сад, но их заглушил шум приближающейся машины. Все слушатели бросились врассыпную и попрятались кто куда. Один Ворон остался стоять рядом с Крапинкой.
– Крапушка, милая Крапушка, – раздался тонкий детский голосок, и в сад вбежала черноглазая девочка с короткими растрепанными волосами. Деревянная лягушка радостно охнула. Ворон взлетел на ветку. Девочка схватила Крапинку и поцеловала её.
– Прости, прости меня. Я забыла про тебя.
Она выташила из кармана палочку и провела лягушке по спинке. Все спрятавшиеся слушатели захлопали.
– Что ты говоришь? – девочка прижалась ухом к Крапинке, потом посмотрела по сторонам и на яблоню, где сидел Ворон.
– Спасибо всем, что вы были с Крапинкой, – весело крикнула она, – мы вас не забудем, мы скоро снова увидимся. Она подошла к дереву, протянула руку к Ворону и погладила его, а он поклонился им с Крапинкой.
– Алиша! Ну где же ты? Нам пора ехать, – раздался голос от калитки.
Машина медленно тронулась. Девочка стояла на коленях на заднем сиденье и смотрела в стекло вместе с Крапинкой
– Сядь как следует и пристегнись, – сказала ей мама.
– Сейчас, мамочка, мы с Крапушкой машем провожающим.
– Ха-ха, кто же вас провожает, – папа посмотрел в зеркало заднего вида на свою дочку фантазерку.
– Ворон, Уж и Лягушата. Они поют провожальную песню.
– Неужто? – засмеялся папа, – я что-то не слышу.
– Ты не хочешь слышать. Или разучился. Да, Крапушка?
Ворон летел за ними до самого их дома. Он уселся на ветку берёзы напротив него и смотрел на светящиеся окна. Где окно Алиши и Крапинки птиц не знал. Но вдруг свет в одном из них заморгал, и окно распахнулось. Ворон прислушался, он теперь умел слышать. Да! Из окна раздалось пение Крапушки и тут же выглянула лохматая голова Алиши, девочка поставила на подоконник лягушку и куда-то убежала . Ворон подлетел и сел рядом с ней. Крапинка радостно зашептала ему:
– Передай всем, что я вернусь весной. Передай всем, что я всех люблю и помню. Передай всем, что я слышу нашу музыку. А ты, если сможешь, прилетай в гости. Вернулась Алиша, держа что- то в руках. Она подбежала к окну, и протянув их к Ворону, надела это что-то ему на шею.
– Это вам песенка Крапушки!
Ворон кивнул головой.
– Алиша, ты с ума сошла, закрой немедленно окно! – в комнату быстро зашла женшина, и Ворон перелетел на ветку. Он еще долго сидел на ней и видел, как семья собралась за большим столом, видел важный чайник, красивые чашки, Крапушку. Алиша водила по ней палочкой, а Ворон качал головой и слышал её песню.
Вернулся в сад он уже утром, когда все ещё спали. Но как только Ворон сел на крыльцо и покачал головой, все сразу проснулись, повыскакивали и повыползали на улицу. Звучала тихая музыка Крапинки.
– Крапинка вернулась????– закричал Листик.
Уж завертел головой ища глазами деревянную лягушку.
– Нет, но вернётся, – тихо каркнул Ворон. Она передала вам, что помнит вас, любит и слышит. А еще передала свою песенку. И он снова покачал головой. На его шее висели три маленьких деревянных колокольчика.
– Дорогой, ты не заметил, что этот огромный грач регулярно прилетает сюда и как будто смотрит к нам в окно.
– О, это не грач. Это ворон. Интересно, что он тут делает, посреди города. У него на шее что-то.
– Не что-то, а мои колокольчики. Это друг Крапинки и мой друг. Он прилетает нас навестить, рассказывает как дела у Ужа и лягушат. Они собираются спать до весны. И да, он передает вам привет, если вы не слышите.
Ссора фломастеров и кошкины лапки
Марише и её волшебным фломастерам,
которыми она раскрашивает жизнь.
Они жили в большой пластиковой коробке. У каждого было свое место. От Белого до Черного. Их привезли в подарок маленькой круглолицей девочке, которая любила рисовать.
– Ура, ура! – закричала она и высыпала фломастеры из коробки на стол. Потом каждым из них она написала на листе бумаги их имена. Зеленый, Розовый, Синий, всего было их было двенадцать и добавочный – белый. Он был для того, чтобы стирать то, что нарисуют или напишут другие. В отличие от них Девочка назвала его не по цвету – Белый, а Волшебник. Отчего он немного зазнался. Итак, можете познакомиться. Волшебник, Жёлтый, Оранжевый, Красный, Розовый, Фиолетовый, Голубой, Синий, Светло- Зеленый, Темно-Зеленый, Коричневый, Серый, Черный. Все они лежали на столе под светом лампы. И все старожилы с любопытством смотрели на них.
Девочка Маришка начала рисовать Новогоднюю ёлку. Не успела она изобразить игрушки и подарки под ней, как её позвала Мама. Она выключила лампу и убежала. Неоконченный рисунок и фломастеры остались лежать под мягким светом зимнего солнца, который с интересом поглядывал то на картинку, то на фломастеры.
– Ты накосячил, – важно сказал Волшебник Светло-Зеленому,– заехал за контур.
– Нет, – заволновался тот, это просто еловые иголки.
– Накосячил, – упрямо повторил Белый, – я сотру.
– Не воображай себя главным, Белый, – презрительно сказал Черный.
– Называй меня Волшебником, это раз, а два – я и есть главный. Кто-то еще не знает?
Старенькие цветные карандаши в стаканчике начали перешептываться. Среди фломастеров намечалась ссора.
– Я тоже за чёткие контуры рисунка, но это просто иголки! – продолжал настаивать Светло- Зеленый,
– Кстати, Черный ты ж сам любишь контуры, – заметил Белый
– Я обвожу, а не стираю, – возразил тот.
– Я настаиваю, – начал Светло- Зеленый, но его хором перебили Синий и Жёлтый.
– Ты вообще не цвет. Если бы не мы, тебя бы не было! Настаивает он. Красный гордо поддакнул и уставился на Розового и Оранжевого. Все остальные посмотрели на Тёмно- Зелёного. Из карандашного стаканчика упала Стёрка. Её вытолкнули карандаши, которые молча поддерживали сторону Чёрного. Тёмно-Зеленый задумчиво смотрел в окно на солнечный свет. Он задумался и ничего не слышал.
– Всё это не важно, – сказал Чёрный Синему и Жёлтому. Все остальные сменили нарастающее недовольство на вздох облегчения.
– Я знаю, почему ты так говоришь, Черный! – усмехнулся Красный, – ты сам смешанный. Кстати, ты тоже, Белый! Синий и Желтый перекатились к Красному. И многозначительно замолчали. Белый Волшебник откашлялся и произнес.
– Вы что-то разошлись. Не в курсе, что я могу стереть все ваши хваленые цвета? Только носом поведу.
– Мы конечно, цвета смешанные, – взволнованно сказал Фиолетовый, но никто вам не давал право нас оскорблять. Розовый и Оранжевый обнялись и заплакали. Серый и Голубой и Коричневый сложились в стрелу и нацелились на Белого.
– Вы чего? Белый насторожился, – вы ж светлые, на моей стороне должны быть!
– Я нет! – Коричневый откатился к Чёрному, – стрела распалась. Чёрный молча подмигнул Коричневому. Карандаши зашуршали в стакане, Стёрка подвинулась к Белому, Линейка пожалела, что она деревянная и не может согнуться и посмотреть на происходящее поближе, Лампа растерянно мигнула. Солнечный свет очень хотел посмотреть чем все закончится, но близились сумерки и Солнце тянуло его за собой спать.
– Ты чего, Коричневый! – крикнул Красный, – ты ж теплый цвет! Куда тебя понесло?
Корчневый откатился от Черного к Белому, но Чёрный сказал -
– Белый тоже. И Синий. Холодные.
Синий отпрянул от Жёлтого и Красного. И началась неразбериха. Фломастеры пытались собираться в команды. Но им это не удавалось. Если они подходили друг другу по признаку "теплый- холодный", то не подходили по признаку " светлый-темный" или " чистый-смешанный". Все перессорились. Только Оранжевый и Розовый не расжимали объятий и всё плакали. А Тёмно- Зелёный так же мечтательно смотрел в окно.
Тем временем Белый пробрался к рисунку и стёр почти половину нарисованной ёлочки. Черный же быстро обрисовал контур другой её половины. Но он торопился, поэтому получилось плохо, неаккуратно. Чёрный разозлился и перечеркнул свою работу жирными каракулями. Они с Белым мрачно и угрожающе уставились друг на друга и были готовы к драке. Остальные ничего не замечали, они были заняты: кто ссорился, кто плакал, кто летал в мечтах, кто наблюдал за всем этим.
Разноцветная Кошка Маруся как раз решила запрыгнуть на стол и выяснить, что там так странно шуршит. Ей было всё равно, каких цветов её прекрасная шёлковая шёрстка. Она была всех оттенков: холоднных и теплых, светлых и темных . И они очень красиво сочетались и перемешивались. И Маруся знала, что это самая красивая шкурка на свете. Она ловко вскочила на стол и одним изящным движением своей лапки смела Чёрного и Белого на пол. Потом сама спрыгнула вниз и начала гонять их по комнате пока ей это не наскучило. Она ушла на баклкон, залезла под самую крышу и начала наблюдать за заходящим солнцем и искрящимся снегом. Белый оказался далеко под диваном, а Чёрный застрял между плинтусом и ножкой шкафа.
На столе же все так устали ссориться и плакать, что внезапно затихли. К тому же Линейка так долго пыталась согнуться пониже, что, наконец, выпала из стакана с карандашами и напугала спорщиков до смерти.
– Что это? – испуганно спросил Фиолетовый, указывая на лист бумаги. Остальные тут же обступили его. Все смотрели на то что осталось от рисунка. На белом листе бумаги был какой то корявый черный треугольник. Кое- где из под штрихов выглядывали зелёные пятнышки.
– Где ёлка? Где моя ёлочка?!!!– Светло- Зелёный кричал так громко, что Тёмно- Зеленый вернулся на стол из своих фантазий, а Розовый хотел снова зареветь, но Оранжевый сказал ему
– Тсссс.
Фломастеры окружили бумажный лист и молча смотрели на то ,что было на нем изображено. Карандаши молчали, Линейке снова ничего не было видно. Теперь она жалела, что упала из стакана. Стёрка подобралась ближе к стоящим в молчании фломастерам и прошептала.
– Это сделали Чёрный и Белый.
Красный очнулся и спросил
– А где они, кстати?
Стёрка промолчала. Она боялась, что Маруся сбросит её со стола. Ей хотелось вернуться к Карандашам.
– Сбежали что ли? Эй, вы где?!!! – крикнул Синий.
Начались поиски. Уже темнело, видно было плохо. Карандаши загалдели
– Лампу, включите лампу.
Жёлтый подкатился к ней и нажал кнопку. На столе возник яркий круг света.
– А не вы ли прячете их, – подозрительно спросил Красный у Карандашей. Те возмущенно застучали. А Чёрный и Белый лежали молча, им не хотелось выглядеть слабаками, которых так легко и просто смахнули на пол.
– Ау, Чёрный, – зашептал Белый, – что делать будем?
Чёрный не ответил. На столе начиналась новая неразбериха. И началась бы. И неизвестно чем бы закончилась. Но Розовый вдруг громко восхитился
– Ах, как красиво!!!
Все замолчали и посмотрели на Розового. А он глаз не мог отвести от листа с рисунком, над которым трудились не принимавшие участие в разбирательствах Тёмно- Зелёный и Голубой.
Вместо непонятного черно-белого треугольника на листе бумаги выросла новая ёлка. Да какая! С одной стороны у нее были дивные, игольчатые ветки, спускавшиеся до самого низа, где во всю росла трава, в которой тут и там мелькали голубые цветы. С другой стороны ёлка была покрыта голубым пушистым снегом, через который едва-едва проглядывали зеленые лапки с острыми иголочками. А внизу с этой стороны лежали большие, мягкие сугробы.
Красный не долго думая присоединился к Тёмно-Зеленому и нарисовал в траве ягоды земляники. Синий покатился к Голубому рисовать тени на снегу. И вот уже о ссоре было забыто. Все фломастеры были заняты делом. С одной стороны рисунка цвело лето, с другой сияла зима. На летней стороне появились кустики и деревца с сидящими на них птицами, дивные цветы, ягоды, ручеек, тропинка и даже заяц, который смотрел на ёлку, задрав голову. С зимней стороны на еловых заснеженных ветках заблестели-запереливались разноцветные новогодние игрушки, в темном небе засверкали звезды и луна. Маленький медвежонок тянул свою толстенькую лапку к новогднему прянику, который висел на ёлке.
Фломастеры без устали перемещались от зимы к лету, советовались и делились задумками друг с другом. Им уже было всё равно, кто чистый,к то смешанный, кто теплый, кто холодный. Лето перешло в осень и рисунок продолжился уже в нижней части. Появились грибы, пестрый ковер из листьев и летящий журавлиный клин. А зима перешла в весну над еловой макушкой. Там бежали ручьи, деревья пускали почки, цвели подснежники и сияло яркое солнце. Луна и солнце на картинке оказались рядом. И Оранжевый нарисовал им добрые улыбки, чтобы они не ссорились. Рисунок был просто прекрасен.
– Да, – сказал Тёмно-Зеленый, – вот тут бы немного обозначить контур. Чёрный бы справился.
– Ага, – ответил Синий, – а вот здесь не мешало бы добавить белого. Для сияния. Немного я переборщил с тенями.
– И так божественно! – выдохнул Фиолетовый, – не надо нам их. Снова устроят войну.
Чёрный и Белый молча вздыхали. Им очень хотелось вернуться на стол и посмотреть что там происходит. Зажегся яркий свет
– А кто это у нас не выключил лампу и не убрал на столе? – раздался женский голос. Через минуту в комнату забежала круглолицая девочка.
– Ах, – всплеснула она руками и позвала
– Маруся, Маруся!
Кошка царственно вошла в дверь.
– Кто это устроил? – спросила её Девочка. Маруся потянулась и показала лапкой под диван, потом под шкаф. Девочка опустилась на коленки, нагнулась и заглянула туда, куда указывала Маруся.
– Там никого нет, обманщица. Признавайся, это ты натворила? – Девочка погрозила кошке пальчиком. Та, фыркнув, юркнула под диван и выкатила оттуда Белого.
– Ага, Волшебник,– схватила его Девочка и тут же уронила. Белый упал и быстро закатился к Черному под шкаф.
– Маруся говорит, что это вы устроили беспорядок, – сказала им Девочка, подняв обоих, и подошла к столу.
– Мама! Мама! – крикнула она так громко, что прибежала не только Мама, но и Папа.
– Маришка, – что случилось?
Девочка протянула руки к столу.
– Смотрите, что нарисовали мои фломастеры. Сами. Они волшебные.
Мама и Папа глядели на рисунок и гордились своей дочкой. Они уже были слишком взрослыми, чтобы верить в разные сказочные события. Но вслух они воскликнули.
– Ооо! И правда! Это чудесный рисунок. Твои фломастеры и правда волшебные. Когда они вышли из комнаты, Девочка взяла новый лист и сказала
– Пора вам дать новые имена. Или фамилии. И написала:
Темно-Зелёным – Ёлкин,
Светло-Зеленым – Листочек
Голубым – Незабудка
Жёлтым – Солныш
Красным – Земляникин
Коричневым – Шоколад
Синим – Василёк
Оранжевым – Апельсин
Розовым – Зефиркин
Фиолетовым – Фиалкин
Серым – Дымок.
Черным – Ворон
Белому она сказала
– А ты будешь Снегом. Чтоб не задавался.
Фломастеры были счастливы. Все остальные восхищены. Белый улыбался. Ему нравился снег.
Наступила ночь, Маришка спала в своей кроватке. А фломастеры лежали на столе вперемешку.
– Всё-таки лучше не драться и не спорить, – сказал один из них. В темноте не было видно кто.
– Даааа, – мечтательно ответил другой, – только так и получается красота. Когда все вместе её создают и берегут.
– А если ссора, то получаются страшные корявые линии и неразбериха. И пустота, – добавил третий. По голосу, вроде как Темно-Зелёный.
Белый и Чёрный лежали рядом и помалкивали. Им пока нечего было сказать. Карандаши в стаканчике молча восхищались рисунком и немного завидовали. Линейка силилась приподняться, чтоб получше его рассмотреть. Стёрка вздыхала, ей хотелось быть фломастером. А Маруся сидела на шкафу, слушала и наблюдала. Она всегда была в курсе всех дел. Даже ночью. И да, она то уж точно знала, кто и что сказал в ночной беседе. Ей всё было видно.
Вишня Всегда
Молодой Вишнёвый Пенёк жил рядом с высокой берёзой во дворе многоэтажного дома. Вернее жила. Она считала себя дамой по имени Вишня Прежде. Несколько лет назад ураганный ветер сломал молодую вишню почти под корень. Пришли люди и спилили сломанное деревце, оставив невысокий изящный пенек. Пришлось привыкать к новой жизни. Сначала она представилась ближайшим соседям : Берёзе и Шиповнику, как Вишня Встарь, ей казалось, что это имя похоже на слово " стар " – звезда. Она слышала когда- то беседу двух школьниц, которые сидели под её цветущей кроной и учили иностранные слова. Но Шиповник объяснил ей, что такое " встарь". А так как Вишня Прежде была очень молода, она решила, что ей не подходит такое имя.
Шиповник тогда ещё добавил, что сейчас она просто пенёк, а не то что прежде. Вишня промолчала, но она была не согласна с Шиповником, вечно он втыкает свои колючки, куда не просят. Такой красавец, но характер просто ужасный. А вот слово " прежде" ей очень понравилось. Она считала его загадочным. Поэтому она забрала его себе.
Лето выдалось в этот год тёплое и влажное, трава вымахала выше Вишни Прежде. И её даже не было бы видно, если бы не дети, которые прибегали поиграть за дом и сминали траву. Они играли то в магазин, где Вишня была кассой, то в кукольную жизнь, где она превращалась в сцену, вершину горы и многое другое. Дети называли место, где жила Вишня Прежде Задомьем и очень любили его.
К ней часто прилетали бабочки ,божьи коровки и другие летающие. От прикосновения их лапок Вишне Прежде становилось щекотно и она смеялась.
Шиповник, кутаясь в шикарный белый плащ из своих цветов, не понимал ни её радости, ни выбора детей.
– Интересно, что они в тебе нашли? Пень обыкновенный. И радуется ещё. Чему? Тому что выше травы не видит ничего? Тому что уродлив ?
Вишня Прежде гордо молчала. Но в душе ей было грустно и страшно.
Никто не заступался за бедную бывшую Вишенку. Берёза была слишком высока и мысли её витали далеко от двора. Она смотрела поверх домов вдаль и беседовала только с Дождём, Солнцем и Ветром. Вороны изредка затевали с ней разговор, но она не любила ворон с их криками и прочей суетой. Маленьких птичек, правда, она качала на своих ветвях и слушала их рассказы, когда они ненадолго присаживались на неё.
Так что Вишня Прежде была очень одинока.
Как-то ранним утром к ней пожаловал случайный гость. Пакет с прекрасным ярким рисунком на шелестящий груди принесло ветром и зацепило за Вишню Прежде.
– Франт и вольный путешественник к вашим услугам, – представился он.
– Вишня Прежде, – смутившись ответила она.
– Хах, – сказал Шиповник.
Берёза не обратила на Пакет внимания.
– Так Вы мадмуазель? – галантно спросил Пакет у Вишни, – если так, то целую ручку.
И забыл про неё. Он пустился в описание своих путешествий.
– Где меня только не носило. Я ж свободен летать, куда захочу. Не то что вы, те, кого держат корни. Погодите, я вам сейчас расскажу – обратился он к Шиповнику. Тот, как обычно привлекал внимание в это время года своими шикарными цветами.
Шиповник забыл про свои иронические " хах" и слушал рассказы вольного франта открыв рот.
А Вишня Прежде чувствовала от них невыразимую тоску и никчёмность собственного существования.
Пакет шелестел, надувался, трепыхался и говорил, говорил, говорил.
Тут сверху раздался красивый, но сильный голос
– Так ты ж пустой. И слова твои пусты и лживы.
Жители Задомья впервые услышали голос Берёзы.
Пакет встрепенулся и заносчиво ответил
– Ну уж нет. Чем я только не был наполнен. Что только во мне не носили и не хранили. Да откуда ж вам знать об этом. Дерево и есть дерево.
Берёза захлопала всеми листьями.
– Браво, мистер Пустозвон.
И больше ничего не сказала.
А Вишня Прежде робко спросила
– Чем же вы были наполнены? – ей не терпелось узнать об этих удивительных вещах.
–Да, чем же?-сказал Шиповник и осёкся,ему не хотелось поддакивать пню.
– О,-напыщенно начал шелестеть Пакет,– всем,чем только нужно было наполнить меня людям. Разными вещами.
–Так тебя наполняли люди?Чем было нужно им?А не тебе? Шиповник презрительно хмыкнул.
– Мы с Вами,сударь,на ты не переходили,– сдулся Пакет.
– Пожалуйста,не перебивайте, – Вишня Прежде сердито посмотрела на Шиповник,чем озадачила его.Раньше она не была такой смелой.
– Рассказывайте,– попросила она Пакет.
– Вам не понять,-презрительно ответил ей Пакет,-вы ж пень.
У Вишни заболела сердцевинка и она замолчала.Шиповник выдал саркастическое
– Ну,ну.
Сердцевинка у Вишни Прежде болела и болела.И она плакала.
Сверху вдруг на неё опустился Изумрудный Жук и легонько постучал по ней лапкой.
– Увашшшшаемая,– очень тихо прожужжал он,-Берёза хочет с вами поговорить.Но один на один.Не засыпайте ночью.Вам будет знак.Вишня Прежде заволновалась,какой уж теперь сон.Его,правда сказать, и так бы не было,после всего произошедшего.Когда в Задомье пришла ночь,окна погасли. Фонарей здесь не было и только оранжевая Луна равнодушно лила свой призрачный свет на местных обитателей.Вдруг на Вишню Прежде упала тоненькая берёзовая веточка.Она подняла взгляд. Берёза заговорщицки ей кивала.
– Здравствуйте,-прошептала бывшая Вишенка.
– Малышка,-тихо сказала ей Берёза,-послушай, не твоя вина, что ты стала Вишней Прежде.И не заслуга Шиповника,что он цветущий и растущий.И уж точно не стоит впадать в тоску от рассказов пустого существа и позволять болеть от них своему сердцу.
– Но,-начала Вишня Прежде,– потом вздохнула,-откуда Вы знаете?Про мою тоску и про моё сердце?
Берёза бросила на неё листочек.
–Я долго живу.И хотя редко говорю,очень много вижу.
–Всё же мне бы хотелось тоже увидеть побольше,чем трава и дети.И попутешествовать.
– Милая девочка,-зашелестела Берёза,-путешествовать можно и не трогаясь с места.А можно летать повсюду и ничего не видеть.Можно наполнять себя всем, что тебе важно,а можно быть набитым тем, что в тебя набили другие. Как твой обожаемый Пакет.Он и летает то не туда, куда хочет,а куда ветер подует,или куда люди отнесут.
Кстати, знаешь,чем он был, так сказать, наполнен в последний раз?И в какие края было последнее его,так сказать, путешествие?
– Он не успел рассказать, – прошептала Вишня Прежде.
– Он бы и не рассказал,– засмеялась Берёза,-но мне не хочется о нём больше слышать и говорить.Вот что я хотела сказать тебе.Живи, смотри вокруг, слушай, наслаждайся дождём и солнцем, играми детей, визитами летающих, шелестом травы.Ибо это есть у тебя и это настоящее. У каждого из нас оно своё.Никто не знает, какое из них больше, какое меньше, никто не знает, что такое лучше, что такое хуже.Береги свою сердцевинку и не давай ей болеть из за глупых насмешек и пустых россказней.
Вишня Прежде остаток ночи с замиранием сердца думала о словах Берёзы. Потом ненадолго заснула. Разбудили её голоса людей. Они убирали мусор с дорожек .
– Мешки кончились, – крикнул один другому.
– Да вон пакет в траве, возьми пока его, – ответил второй.
Пакет благополучно наполнили мусором и унесли на помойку. Он и пикнуть не успел. Шиповник хотел что то съязвить про путешествия и наполнения, но сказал только
