Вселенная начинается на Земле

– О, мы можем делать съемки с натуры, в школе. Массовки, отдельные эпизоды. Спецэффекты дорого стоят, эти деньги вы получите. – разливался соловьем Борзов.

– Слушайте меня внимательно: если б мне нужна была дешевая репутация рекламного характера, я бы давно это уже сделала. У меня школа НАСТОЯЩЕГО волшебства, а не подделка. Мы учим детей по-настоящему быть волшебниками. Ваши дешевые трюки моих детей не волнуют. И прошу запомнить: если я в фильме увижу хоть что-то, снятое в моей школе, я отдам вас под суд. Ясно?

Оторопевший режиссер смотрел и удивлялся: куда девалась тихая домашняя старушенция? Перед ним сидела уверенная в себе женщина, и куда делась ее мягкость? Это была крепость, которую осадой не взять, и не разрушить приступом.

– Разве вам не нужны деньги? – все еще не сдавался Борзов.

– Деньги всегда и всем нужны. Но вот способ их получения для меня важен. Я не размениваюсь на мелочах.

– Но я вам предлагаю тысячи!

– Для моей школы нужны сотни тысяч. И дело даже не в деньгах. Вам этого не понять. – Она взмахнула палочкой, на стол прыгнул кувшин с квасом и две кружки. Еще взмах, и кружки наполнились пенящимся напитком.

– Угощайтесь, такого вы нигде не попробуете.

Немного робея – а вдруг исчезнет? – режиссер взял в руки квас, попробовал.

– Какой вкусный! Вы дадите рецепт?

– Нет, – спокойно ответила, – Вы его все равно не сделаете. Пейте, наслаждайтесь, и подумайте, нужны ли нам ваши маленькие деньжата. – нажала кнопку на пульте, – Минаев, зайдите в учительскую.

В дверь постучали.

– Входите, Минаев.

На пороге стоял мальчик лет 14.

– Вот, спросите, хочет ли он.

– Минаев, я снимаю фильм про волшебников. Хочешь стать артистом и сняться в фильме?

Мальчик недоуменно посмотрел на гостя, на директора, и спросил:

– Валентина Антоновна, я еще нужен?

– Неужели ты не хочешь прославиться? – не верилось кинорежиссеру.

– Я могу идти? – по-прежнему, у директора спросил мальчик.

– Да, Минаев, вы свободны. Извините, что побеспокоила.

Мальчик вышел, а режиссер сидел, выпучив глаза.

– Вы со всеми так разговариваете? – ему не верилось.

– У нас школа волшебства, а не балаган, и вежливость – норма, а не исключение. – сухо и холодно ответила директор. – Сейчас перемена. Идите, спросите других, без меня, – разрешила.

Все еще дивясь, он вышел во двор. Режиссер привык, что дети всегда окружают новых людей, а здесь – ноль внимания! Остановил какую-то девочку, спросил:

– Хочешь стать артисткой, в фильме сняться?

– А зачем? – удивилась та. – Ира! – позвала подружку. Подбежала другая.

– Ты чего кричишь, Вера?

– Да вот, какой-то чудик в кино приглашает на съемки.

– А что нам будет?

– Деньги, слава, что еще?

– Нам этого мало, правда, Вера?

– То, что нам нужно, за деньги не купишь, а слава, она сегодня есть, а завтра ищи-свищи! – ответила Вера.

– Что здесь происходит? – к разговаривающим подошел мальчик лет 14-15, сероглазый крепыш. – Матвеева, в чем дело?

– О, мистер Игнатов, нас в кино хотят снимать! – лукаво сообщила Ира, и вдруг закричала: – Эй, скорее все сюда!

Ребята сбежались со всего двора, зная, что Матвеева что-то придумала.

– Слушайте, нас в кино хотят снять, обещают мировую славу и много денег!

– Тебе только этого и не хватает! – Презрительно буркнул тонкий и стройный мальчик.

– Арсен, я всегда в тебя верила, – заверила его лукавица под общий смех.

– Обезьяна! – фыркнул Арсен, отходя прочь.

– Я тебя тоже люблю! – крикнула Ира вслед. Все снова засмеялись, к таким перепалкам привыкли.

– Ирина, ты зачем это всех переполошила? – поинтересовалась девочка с косой ниже колена.

– Катюша, вот этот интересный дядя хочет нас в кино снять. Хочешь актрисой стать? Ну, кто хочет быть артистом?

– С меня лично и театра Миниатюр хватит, а ты, Ирина, когда-нибудь нарвешься. – буркнул Минаев.

– Я и тебя, Толик, тоже люблю! Простите, мистер, звонок! – и умчалась вместе со всеми в школу.

Ошеломленный, кинорежиссер стоял посреди двора. К нему подошла Соколова.

– Ну как, нашли артистов?

– Нет, не нашел, и крайне удивлен реакцией детей.

– Помните, если увижу школу у вас в фильме, подам в суд. А теперь идите.

Проводила гостя к воротам, и вернулась, смеясь.