– Вас этому обучила бабушка?
– Нет, папа. Он хозяин над многими Духами.
– Ну что ж, Анатолий, вы завтра покинете школу. Нам нечему вас учить. -
Спокойно сообщила директор. Вдруг лицо мальчика напряглось, и он грубым голосом заговорил.
– Я отсюда никуда не уйду, старуха!
– Да ну, голубчик, тебе это кажется так.
– Я тебя убъю! – зарычал мальчик.
– Тэ-тэ-тэ! Я же тебя не боюсь, ты это знаешь. А вот помочь тебе могу.
– Мне не нужна твоя помощь, старая дура.
– Ну, это мы еще посмотрим. Ты отсюда, – она обвела комнату палочкой, – никуда не уйдешь, если я не захочу, и в меня тебе не вселиться. Давай лучше, я тебе помогу.
– Говоришь, не боишься. Врешь! Палочку – то сама не опускаешь, и твой декан тоже.
– Знаешь ведь прекрасно – техника безопасности и страх – вещи разные.
– А чего молчит твой декан? Испугался?
Толкин хотел ответить, но она опередила.
– Субординация. Начальник говорит, подчиненный слушает. Так вот, согласен на мою помощь? Или я помогаю тебе возвратиться в свой мир, или завтра этот мальчик, и те, кого ты успел зацепить, уедут домой вместе с тобой. И помощи ты тогда никогда не получишь. Ну!
– Я хочу домой. Но я не могу вырваться отсюда! – Прорычал жалобно Дух.
– Странные вы существа, Духи. Вы легко идете на контакт, овладеваете душой и телом человека, и страдаете, не умея самостоятельно покинуть его, пока человек не умрет. Я помогу тебе, приготовься.
Она поставила палочку перед собой вертикально, острием вверх, Толкин сделал то же. Директор заговорила:
– Силой и властью ЗАКОНА, правящего Вселенной......
Сила этого заклинания велика. Ему не может противиться ни один Дух.
– Удачи тебе, Дух! Лети в свой мир. Силой того же Закона я позволяю тебе взять из моего энергоинформационного банка энергию для возвращения домой, но тем же Законом я запрещаю мою энергию использовать для других целей.
Воздух в комнате схлопнулся, лицо спящего мальчика расслабилось.
– Ну-ка, Игнатьич, помоги, подержи его, пока я ему кровать сооружу, пусть поспит.
Сделала кровать из кресла с помощью волшебной палочки, уложила мальчика и устало села на свое место. Толкин еще ошеломленно смотрел на директора, а она сидела, откинувшись на спинку кресла с закрытыми глазами. Наконец очнулась и улыбнулась своему заму.
– Ну, Торсион Игнатьич,…
– Не называй меня этим именем! – Вскинулся тот.
– Да! А как вас прикажете величать?
– Антоновна, – не отвечая на вопрос, произнес Толкин, – я никогда о таком не слыхал! Ты изгнала Духа за один заход!
– Тором можно называть тебя?
– Тором можно, прости, погорячился. Зови, как хочешь.
– Тор Игнатьевич, прошу вас запомнить НАВСЕГДА! Я не изгоняю Духов. Я вообще не знаю приемов экзорцизма. Просто я дала живому существу возможность вырваться из клетки. Когда вы освобождаете из капкана зайца, разве спрашиваете, как его звать, где живет, что жует? Нет, вы его просто отпускаете на волю. Я сделала то же самое. Духа вообще невозможно изгнать. Его можно пересадить из одной клетки в другую, или выпустить на волю, помочь ему.
Мальчик во сне вскрикивал, ворочался.
– Да, Антоновна, трудно разговаривать с Духами. Но вот ты отдала энергию, а как теперь ты?
– Тут такое дело, Игнатьич, эта энергия сразу же восполняется, а если ее никому не давать, она истощается. Вот такие пироги. Игнатьич, а ты ведь не на помощь ко мне прибыл, хоть и действительно, мне помог. Два на одного всегда победа. – Неожиданно сменила тему. – Благодарю. Но ты даже не представляешь, какую кашу я сейчас заварила, и что значит ее расхлебать.
– Как заварили, так и расхлебаем.
– Еще раз благодарю. Так что у тебя там случилось?
– Да все с сыном старшим, будь…
– Стоп машина, задний ход! Игнатьич, никогда никого не проклинай, ты вредишь прежде всего себе. Давай посмотрим на это дело с другой стороны. Мы нашим детям вбиваем в головы, что мысль материальна, а сами забываем об этом. Игнатьич, Вселенной правят несколько Законов, их нельзя обойти, изменить, игнорировать. Один – это чистая физика F=ma. И Законы Метафизики,НЕЗЫБЛЕМЫЕ ЗАКОНЫ ВСЕЛЕННОЙ. Их немного, Вот они:
1 ВОЛЯ ИНДИВИДУУМА СВЯЩЕННА.
2. Закон Подобия – Подобное притягивается к подобному.
3. ПСС – Любое деяние имеет свою причину и следствие из него.
Долго они сидели около спящего мальчика, разговаривали. Наконец Толкин подвел итог.
– Валентина Антоновна! Я даже не предполагал, как все это серьезно – наши слова, мысли, поступки. Мне нужно крепко подумать обо всем этом. Скажи-ка, мы вместе работаем много лет. Почему ты одна?
– Торсион, тема закрыта. Тебе сколько лет?
– Да скоро полста.
– Вот-вот, а мне скоро девяносто. Все, точка.
– Извини, Антоновна, не обижайся. Но, находясь рядом с тобой, мы об этом забываем. Более 50-ти тебе не дашь по твоей энергичности.
– Благодарю за комплимент и не обижаюсь. Но вот что, Тор, – идет вам все же это имя, уважаемый! Завтра у нас будет сбор по поводу Минаева… А, вот и он проснулся! С добрым утром, Толик!
– Где это я? Валентина Антоновна! – испуганно обозвался мальчик.
– Не бойся, я здесь. Тебе плохо спалось?