Песок в раковине
– Отец так и не пришёл к нему ни разу. – Призналась, вытирая слёзы. – Говорил, что у него слабая нервная система, что вид больного ребёнка его расстраивает, сердце у него болит.… А ребёнок каждый день спрашивает, почему папа не идёт? Я врала, как умела, игрушки ему покупала, говорила: от папы. Видел бы ты, как он радовался! Почему? Почему это случилось с нами? Я всё понимаю, но больно до сих пор, так больно! Я столько лет жила с чувством, словно с меня живой содрали кожу: от простого сотрясения воздуха больно. Выжила. Он мне как-то заявил: «Ты и не такое переживала». Как будто плюнул прямо в сердце. Но я и это пережила. Я крепкая.
– Жестокий мир. – Сказал Ивайр. – Отпусти его. Отпусти себя. Ты туда никогда не вернёшься, и уже ничего не изменишь и никому не отомстишь.
– Лечишь меня?
– Это не в моей власти, хоть я и хотел бы этого.
– Хотел бы?
– Очень. Я хотел бы быть между тобой и всеми печалями этой Вселенной. Но боюсь, что получится наоборот. Со временем я, как механизм, приду в негодность, но ты не бросишь меня, будешь тащить меня и заботиться обо мне.
– Буду. – Анна улыбнулась сквозь слёзы. – И не проси меня пообещать обратное.
– Не попрошу. Я никогда не решу за тебя, как быть. Только ты должна поступать так же.
– Не решать за тебя? Это трудно. А если это для твоего же блага?
– Согласен, это трудно. Это почти невозможно. Но в этом суть дружбы и любви, которые никогда не иссякнут. Этому научил меня отец. Он был старше мамы, и частенько видел её неправоту, и опасность того, что она делала, но никогда не прибегнул к своей власти над ней, власти возраста, власти, которую ему давала её страсть к нему, чтобы остановить её. Я долго не понимал его, даже сердился, потому, что Ива Кайл была очень безрассудной женщиной, авантюристкой, склонной рисковать собой без всякой на то надобности. А он говорил: это суть любви. Поймёшь это – раскроешь секрет вечного счастья. Истинное чувство, истинная привязанность свободна. Она как птица, что села тебе на плечо. Пока ты не пытаешься держать её, она твоя. Но как только ты прибегнул к силе, к обману, торговле, угрозе, как только захотел гарантий – ты её потерял, даже если тебе кажется, что она крепко зажата в твоей руке.
– Но как не остановить, если видишь, что друг идёт в ловушку, как не помешать, если знаешь, что только это спасёт его жизнь?!
– Не знаю. Понимаешь, я верю своему отцу, и сердцем чувствую его мудрость, но не умею быть таким. Я похож на маму, вспыльчивый, несдержанный, нелогичный в своих симпатиях и антипатиях. Я и погиб из-за этого.
– Я догадалась… – Анна снова посмотрела на него с нежностью. Улыбнулась, положила руку ему на ладонь. Живую ладонь. – Мы, наверное, самая странная парочка в этой Вселенной. Или троица, если считать Грита. Правда? – Слёзы её уже совсем высохли, она улыбалась почти весело. – Как ты думаешь, чем всё это кончится?
– Я думаю, что это не важно. – Почти не раздумывая, ответил он. – В нашей ситуации каждый новый день нужно принимать с благодарностью судьбе. Я рад, что ты нашла меня, рад, что удержала, когда я хотел умереть. Я никогда не уйду от тебя, Анна Мессейс. Я буду с тобой до последнего твоего вздоха, и жалею только об одном: что я не всемогущ.
Анна глубоко вздохнула и, потянувшись, обняла его за шею. Был бы он обычным мужчиной, она бы ему не поверила. Но как можно было не поверить киборгу?
Избегая встречи с Гиссаром, который упорно домогался её, Анна весь следующий день пролетала в тренажёре, вышла на шестой, «боевой», уровень, сразу же жестоким образом погибла, и пригласила Ивайра в «Цветок Ветра». Не дожидаясь, отправилась туда одна по пустынным коридорам посольского уровня, которые уже изучила, как свои собственные апартаменты.
Выйдя во вторую линию, Анна заметила в четвёртой секции тень – словно только что кто-то завернул за угол, – и решила, что Ивайр уже поднялся в «Цветок Ветра», но там было пусто. И андроид на вопрос, не заходил ли кто, ответил отрицательно.
– Странно… – Но Анна решила, что не должна следить за Ивайром, и заказала себе любимый напиток, а для него – Саисские озёра.
– Привет! – Оживилась она, когда он пришёл. – Я заметила тебя в коридоре, но не успела окликнуть.
– Когда? – Он остановился на дорожке к её столику.
– Около десяти минут назад, в четвёртой секции.
– Я только что поднялся из ангара.
– Тогда кого я видела?
– А что ты видела?
– Только тень. Как будто только что кто-то прошёл.
– Ты не давала никому из гостей жетонов посольского уровня?
– Нет. Но потеряла я их уже штуки четыре. Я всё время их теряю.
– Тогда непонятно. Извини, я схожу, проверю.
Он скоро вернулся и сообщил, что никого не нашёл.
– Ты говорил, что, в крайнем случае, за ними присмотрит Грит. – Успокоила его Анна.
Он не успокоился, но промолчал. Не хотел тревожить её раньше времени. Да и встречи эти с нею он слишком любил, чтобы жертвовать хоть одной из них. Они разговаривали, танцевали и снова разговаривали до тех пор, пока Анна не захотела спать. Проводив её, Ивайр спустился на первый уровень и зашёл в бар, где собрались почти все пеллиане. Гиссара среди них не было, но Ивайр так и думал. Заметив его, пеллиане ненадолго притихли, переглядываясь. Он прошёл к перегородке и встал там. Три женщины и пять мужчин смотрели на него с любопытством и некоторой настороженностью во взглядах, но, в общем-то, не враждебно.
– Не очень-то вы любите наше общество. – К нему подошла Тиана и ещё одна девушка, каштановая, с широко расставленными бирюзовыми глазами на бледном треугольном лице. Очень смелыми глазами.
– Я киборг. Я не люблю вообще ничего. – Возразил Ивайр. Девушка прыснула:
– Меня зовут Чьяна, а вас?
– Вы смело поступаете со своим именем.
– Это же просто имя! – Прыснула смешливая Чьяна. – А можно вас потрогать? Вы совсем-совсем робот?
– Киборг – не робот. Это частично механизм, частично плоть.
– А потрогать можно? – Повторила она. Ивайр протянул ей руку. Она провела пальчиком по ней, прыснула и погладила по щеке:
– Тёплая! Ты чувствуешь меня? – Едва она коснулась его, как перешла на «ТЫ».
– Конечно.
– А ты пьёшь?
– Нет.
– А мы пьём! – И они рассмеялись хором. Обе они на свой лад были прехорошенькие, и Ивайру было очень приятно смотреть на них.
– А зачем тогда ты пришёл? – Спросила Чьяна.
– Взглянуть на вас. Поболтать. Вам не надоело лететь?
– Надоело. – Призналась Тиана. – Хорошо хоть, что нам не придётся возвращаться с Гиссаром на Пелл. Второго такого полёта я не переживу! Хотя у вас тут мило, ничего сказать не хочу, клёвые такие коктейли у вас! Но как хреново было в начале, это что-то, Чьянка, скажи? – Она пихнула подругу в бок, и они снова безудержно разхихикались, падая друг на друга.
– А почему вам не придётся лететь с Гиссаром?
– Ну, во-первых, не очень-то и хочется! – Ответила Чьяна, и обе они снова рассмеялись. Их смешливость и искренность нравились Ивайру всё больше, не смотря на то, что они только что, сами того не подозревая, выдали ему.
– А во-вторых?
– Ну, кто-то же должен там исследовать всё, на этой новой планете, когда остальные явятся туда со всем своим добром!
– Но если ты попросишь, – кокетливо добавила Чьяна, – я, так и быть, слетаю с тобой – ты такой симпатичный!
– Обещаешь? – Внимательно посмотрел на неё Ивайр.
– Обещаю! – Тряхнула она головой.
– Я запомню. – Ивайр огляделся. – А Гиссар, значит, главный среди вас?
– Ну.… Где-то да. Он ведь гений, из тех, кто в пелёнках не гукает, а теоремы выводит. – Тиана почему-то виновато посмотрела на подругу, а та сменила тему и поинтересовалась:
– А тебе, правда, тысяча лет?
– Всего лишь четыреста восемьдесят восемь. – Серьёзно ответил Ивайр, и девушки восхищённо переглянулись. Ивайр ушёл из бара и вернулся на посольский уровень. Он, конечно, с самого начала не доверял Гиссару, но того, что выяснилось сегодня, не ожидал даже он! Теперь следовало подумать, стоит ли обрушивать эту информацию на Анну, или разобраться самостоятельно и утихомирить Гиссара, не посвящая Анну во всё это? Ведь может оказаться и так, что он просто наврал своим друзьям, чтобы сманить их с собой, и Анны это никак не коснётся? Всю ночь он провёл у двери Анны – беспокоился.
И всё же он не сказал ей всего. Ведь если он не прав, получится, что он намеренно настраивает Анну против человека, который неприятен ему лично, но пока не сделал ничего плохого. Сначала он хотел всё выяснить самостоятельно. Он только посоветовал Анне быть с Гиссаром осторожнее.
– Ты думаешь, это он ходит по кораблю? – Спросила Анна.
– Я ему не верю, и чем дальше, тем больше. Возможно, он умнее, чем кажется, и уже точно у него есть планы, которые он не собирается согласовывать с нашими. У него хватит ума и на шантаж, и на угрозу, хотя я не думаю, что стоит воспринимать это всерьёз. – Дальше Ивайр объяснять не стал. Анне не терпелось убежать на свой тренажёр. Она теперь летала в Крыле, которое состояло из десяти истребителей, составлявших пять пар. Летать в паре оказалось безумно сложно, Анна убилась не один раз, и с жуткой головной болью ушла спать. Ивайр эту ночь опять провёл на посольском уровне, но уже не караулил у двери Анны. Он понимал, что обслуга в любом случае позаботится о ней, а насчёт Гиссара она предупреждена. Важно было как можно скорее выяснить, на самом ли деле Гиссар ночами бродит по Гриту, и если да, то зачем? Для этого Ивайр пошёл в самый дальний сектор посольского уровня, и долго ждал там, прислушиваясь, пока его обострённый слух не уловил шум поднимающегося лифта. Он и тут был прав: кто бы это ни был, Гиссар, или кто, он выбрал сектор, наиболее удалённый от сектора, в котором жила Анна. Ивайр тихо пошёл на звук, и увидел того, кого и ожидал: Гиссар, то и дело оборачиваясь, шёл по коридору. Ивайр отстал от него ровно настолько, чтобы хорошо слышать его шаги, но чтобы не быть замеченным им. Гиссар уверенно направился в информационный сектор. Когда туда же вошёл Ивайр, в зале было темно. Светилась только кабина, в которой уединился Гиссар, и где он с интересом рассматривал голограмму киборга – самого Ивайра. Доброжелательный женский голос зачитывал стандартный текст, поясняя, что этот киборг – совершенный телохранитель, что он неуязвим, и что драгоценной жизни Хозяина Лиги ничто не угрожает.
– Я хочу знать, как он устроен! – Настаивал Гиссар.
– Ваше любопытство выходит за рамки обычной любознательности. О вас будет доложено.
– Больше тебе ничего не скажут. – Сказал Ивайр, подойдя к нему вплотную. Гиссар в ужасе отшатнулся от него. – А вот я могу тебя просветить на этот счёт. Как и Грит, я управляюсь голосом, строго определённым голосом; моё устройство, даже если ты и узнал бы его, тебе ничего не даст. У меня нет ни кнопки, ни рычага, повернув который, ты обезвредил бы меня или перепрограммировал. Тот, кто создал меня, предусмотрел всё, даже умника вроде тебя. Тебе не обезвредить меня, даже если я позволю тебе попробовать. За те годы, что я киборг, я убил больше живых существ, чем теперь живёт на твоём Пелле, и многие из них были гораздо умнее тебя – и уже точно больше знали о киборгах! Подумай о том, что мне стоит убить тебя.
– Но что я сделал?!
– Ещё не знаю. Но твои спутники уверены, что ты вернёшься за остальными на Пелл, а тебе этого никто не обещал.
– Они врут! Или заблуждаются…
– Где ты взял жетон?
– Мне Анна дала.
– Лжёшь. Анна сказала мне, что жетонов никому не давала.
– Это только её слова! – Нагло заявил Гиссар.
– Верно. Только я верю ей, а не тебе. Где ты взял жетон?
– Анна дала, когда я её приласкал! – Почти плюнул в лицо Ивайру Гиссар. – Ей скучно с тобой, она живая, горячая штучка…
Ивайру захотелось ударить придурка, так сильно, что он поднял руку, по которой пробежала оранжевая искра. Сжал пальцы. Пару секунд постоял с поднятой и стиснутой рукой, потом опустил её и спросил:
– Где ты взял жетон и как?
Гиссар попытался вырваться, но киборг оказался слишком быстрым: механическая рука схватила его за ворот и подняла на полметра над полом без малейшего усилия:
– Так где ты взял жетон?
– На Пелле, у Анны, пока она была без сознания! Она… не знает. – Теперь в глазах Гиссара был страх. Ивайр забрал у него жетон и сжал в кулаке. Через несколько секунд оттуда закапал плавленый металл. Теперь Гиссар смотрел на него с ужасом, не скрывая этого.
– Зиана умнее тебя. – Презрительно произнёс Ивайр. – Она сразу поняла, кто я такой, и не искушала судьбу.
– Не говори Анне! – Взмолился Гиссар. – Я ошибся, но ничего дурного я не хотел! А то, что болтают там, внизу, это… это просто ерунда. Я наврал им, иначе бы они не полетели со мной. Не лететь же мне было одному!
Презрение, которое почувствовал при этом Ивайр, не шло ни в какое сравнение с его прежними чувствами к Гиссару. Отпустив его и отступив на шаг, он сказал:
– Хорошо, я промолчу. Но с условием.
– Да? – Поспешно согласился Гиссар.
– Ты больше не будешь доставать Анну. Домогаться встреч, предъявлять претензии, жаловаться и угрожать.
– Как ты можешь решать за неё! – Вскинулся пеллианин, но под взглядом Ивайра сник. Покорился:
– Хорошо. Как скажешь. Что ещё?
– Я забуду обо всём, что услышал от других пеллиан, и увидел здесь. Но если ты будешь продолжать в том же духе, я всё вспомню опять.
Гиссар поспешно согласился – слишком, на взгляд Ивайра, поспешно. Он с сомнением посмотрел в голубые и лживые глаза Гиссара, но решил поверить. Да, скорее всего Гиссар не прекратит свои попытки куда-нибудь пролезть. Но тем и хорош киборг вроде Грита, что это совершенно бесполезное и безопасное занятие. Гиссар, конечно, самоуверен и невежественен, и не в состоянии понять, что он похож на средневекового алхимика, который, полагая себя большим учёным, пытается разобраться в компьютере. Пусть себе старается. Главное, чтобы был на виду.
Остаток ночи прошёл тихо. Ивайр опять на всякий случай караулил Анну, и задремал в коридоре. Во сне он был живым, нормальным, и общался то с Чьяной, то с Анной, то нырял в лагуне на Корте, то плавал в озере Саиса. Времена, люди, события перемешались, сместились, и всё походило больше на бред, нежели на нормальный сон. Ивайр знал, что спит, но прервать сон не мог. Нисколько не отдохнувший, он встретил утром Анну, которая выпорхнула из апартаментов, довольная и свежая. Ей не терпелось залезть в тренажёр, но прежде она поднялась в крипт, чтобы поговорить с Гритом насчёт следующей планеты. Ивайр счёл её перспективной: в архиве планет её не было, значит, она не была зарегистрирована и не принадлежала никакой расе. Анализ спектра показывал наличие необходимых пеллианам сочетаний; звезда была практически двойником солнца Пелла. В общем, надежды она внушала серьёзные. У Анны ещё больше поднялось настроение. Глядеть на неё, счастливую, Ивайру было так приятно, что настроение поднялось и у него. Зная, как она любит смотреть на звёзды, он показал ей на яркую звезду справа по курсу:
– Какая красивая пара.
–Разве это пара? – Сощурилась Анна. – Грит, увеличь изображение, чтобы только смотреть было не больно.
– И правда, пара! – Удивилась и восхитилась, когда две звезды, красная и голубая, выросли почти во всю стену. – Но они не круглые! Или мне кажется?
– Нет. Силами взаимного притяжения они вытягивают друг друга; красная звезда отдаёт свою энергию бирюзовой, и со временем они поменяются местами.
– Ты говорил, что красные звёзды старше голубых. – Анна вылезла из кресла и подошла к Ивайру. Теперь они стояли рядом, ярко освещённые светом двух звёзд. – Как они соединились?
– Они родились одновременно. – Возразил он. – Просто одна оказалась больше, а большая, как ты помнишь, стареет и сгорает быстрее. Время от времени она закипает и сбрасывает оболочку – вспыхивает нова; большую часть этого сброса ловит её сестра, и за счет этого светит ярче и кажется моложе.
– Несправедливо.
– Почему?.. Их танец – самое потрясающее зрелище в космосе. Посмотри на них. Мне всегда казалось, что они счастливы.
Анна несколько минут молча смотрела, как явственно движется вокруг красной голубая звезда. Движение было неровное, как будто в какой-то момент звезда слегка тормозила и с новой силой бросалась дальше. Красная звезда двигалась медленнее, сначала Анне показалось, что она вообще не двигается, но потом она заметила движение. Оно замедлялось, когда звёзды были ближе всего друг к другу, и убыстрялось, когда они расставались – и так снова и снова.
– Да… – Сказала она. – Они счастливы. – Посмотрела в глаза Ивайру. Ей нравились его глаза, длинные, странные, иногда серые, иногда почти лиловые. Свет звёзд, хоть и затонированный Гритом, заливал весь крипт, и в свете этом всё выглядело таким красивым и странным!
– Ты видишь в этом романтику. – Сказала она.
– Я всегда был романтиком, и видел её во всём.
– А в нашей встрече ты её видишь?
– Я киборг.
– Знаю. Но иногда я думаю: из каких далей пространства и времени мы пришли друг к другу – и у меня мурашки бегут по коже от этой мысли. Ты не думаешь об этом?
– До этого момента не думал.
– Мы не должны были встретиться. Ты должен был умереть за четыре сотни лет до моего рождения, я не должна была покидать свою планету. Разве это не так?
– Так. – Ивайр растерялся.
– Ты и теперь не видишь в этом ничего?
Он промолчал. Он видел то, что мешало ему думать: он видел, как красива Анна в свете двойной звезды. Какие у неё глаза, ресницы, губы. И знал, что его ощущения при этом не нужны ни ей, ни ему самому.
– Сама не знаю, зачем говорю это. – Улыбнулась она одними губами. – У меня такое странное чувство. Но я так подумала, и так сказала.
Ивайр опять промолчал. Живой рукой убрал прядь волос ей за ухо.
– Я иногда думаю, – признался не без колебания, – что моя встреча с тобой многое искупает.
– Многое?..
– Многое из моих ошибок, и многое из его ошибок. – Анна прекрасно поняла, про кого он. – Я действительно романтик; порой я думаю: он ведь и, правда, мог знать о двойнике и похищении. И оставить меня здесь для тебя и для меня тоже. Мне очень хочется в это верить. Так хочется, что я запрещаю себе верить в это.
– Я тебя понимаю. – Анна осторожно коснулась его щеки. – Мне тоже хотелось бы, чтобы это была правда – для тебя.
Ивайр давно спустился вниз; Анна сидела и думала о себе, и о том, какой соблазн на самом деле крылся в мечте Ивайра. Поверить, что у Л: вара остались человеческие чувства, но из этого вытекало столько опасных иллюзий! А ещё ей опять стало стыдно за себя. Она поняла, по одной его фразе, сколько мучительных одиноких часов у него было, чтобы размышлять об этом, бояться поверить, сопротивляться растущей привязанности к ней, понимать, что она попадёт в ловушку этой привязанности – теперь она видела эту ловушку! Если она предаст его, хоть бы и невольно, или у него возникнет иллюзия предательства, ведь и так бывает в этой жизни, – что с ним будет? И это он и имел в виду, когда говорил, что сопротивлялся ради неё. Он её крест отныне и навсегда, потому, что она его не бросит, не променяет ни на кого и не отдаст никому. Даже как-то страшновато стало, но сердце у неё действительно было благородным, она приняла этот крест без колебаний и ропота. И как раз когда Анна вполне осознала это, она услышала лифт. Даже не оборачиваясь, она догадалась, кто бы это мог быть. Наверное, увидел где-то внизу Ивайра, сообразил, что она одна, и бросился искать…
– Хорошо, что мы здесь одни, без этого…робота. – Торопливо заговорил Гиссар. – Ты сама не замечаешь, как он использует тебя!
– Почему это тебя так волнует? – Возразила Анна. – Если это проблема, то только моя.
– Да ведь вся власть у тебя! Реальная власть! Ты отдаёшь приказы кораблю, он сделает так, как ты хочешь! Только ты! Зачем тебе этот искусственный мерзавец?!
– Послушай, Гиссар! – Анна встала. – Кайл Ивайр мой друг, и я не хочу ничего слышать о нём от тебя.
– Придёт момент, когда тебе придётся сделать выбор! – В голосе Гиссара прозвучала явная угроза. Когда-то – и не очень давно, – Анна не смогла бы дать отпор такому наглому натиску. Постаралась бы оправдаться, уйти, избежать столкновения. Но она и в самом деле изменилась. Поэтому она выпрямилась и произнесла довольно холодно и жёстко:
– Я уже сделала этот выбор. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
– Жаль. – Со странным выражением на лице только и произнёс Гиссар.
Заходя в лифт, он столкнулся с Ивайром, чуть вздрогнул, но из лифта не вышел.
– Пытался давить на Анну? – Спросил Ивайр. – И судя по всему, неудачно?
– А что ты переживаешь? Что она выйдет из-под твоего контроля?
– Я не контролирую её. Это невозможно. Но я не позволю пользоваться её деликатностью! Запомни, я не позволю тебе использовать её!
– Я уже уяснил это. – Кисло огрызнулся Гиссар. – Не стоит напоминать.
– Нет, стоит. – Возразил Ивайр. – Мне кажется, ты не смирился и продолжаешь плести какие-то интриги.
– У нас же уговор? – Мрачно спросил Гиссар. Глаза его заледенели от ненависти, но говорил он покорно. – Вот и успокойся.
Когда они достигли, наконец, новой планеты, Анне открылось из крипта прелестное зрелище: ослепительное жёлтое солнце освещало бок затканного нежнейшей вуалью чистой атмосферы сине-жёлто-зелёного шарика, летящего в чёрной пустоте; в разрывах облаков хорошо просматривались очертания материков и островов. Зонды, посланные на планету, один за другим возвращались с добрыми вестями: идеальный состав атмосферы и воды, преобладание нужных пеллианам соединений, многообразие зон обитания, прелестный климат. В северных, но тёплых широтах был обнаружен остров, идеальный для первого поселения: полное отсутствие опасных хищников, ядовитых для пеллиан растений, болот и стоячих вод, которые могли бы быть источниками эпидемий и инфекций. Пеллиане, просмотрев все материалы, собранные зондами Грита за три дня, тоже пришли в восторг и изъявили готовность пройти курс акклиматизации, который был необходим, чтобы они могли пить воду этой планеты, дышать её воздухом и есть её пищу. На седьмой день Гиссар попросился на остров, и Ивайр согласился полететь с ним. Анна должна была следить за ними из крипта и помочь, если что, сверху. Не ожидая ничего особенного, она забралась в крипте с ногами в кресло, проверила связь, и приготовилась ждать. Ивайр благополучно приземлил катер на пустынном плато над островом, сказал ей, что всё в порядке, и вдруг связь оборвалась.
– Грит, это твои неполадки? – Заволновалась Анна.
– Нет, у меня всё в порядке. – Возразил Грит. – Связь оборвали они.
– Можешь их найти?
– Только катер.
– Я лечу туда. Следи за нашими гостями, если появится чужой корабль, предупреди меня. А вообще – действуй по обстоятельствам.
– Я понял приказ. Не волнуйтесь, я проконтролирую и космос, и наших гостей.
Глава девятая
Сафари на Авельянде
Грит легко определил точные координаты катера, и Анна рискнула полететь на истребителе. Она ещё не летала в реальном пространстве, но другого варианта не было; пришлось положиться на своё виртуальное мастерство. Едва она оказалась внутри реальной машины, как страх исчез. Всё было в точности, как в тренажёре; отработанные до автоматизма навыки заставляли тело само действовать, и напрочь избавили её от малейших сомнений. Она покинула Грит и решительно направилась к планете.
В атмосферу вошла ровно и гладко, как в воду. Убрала фильтры, и в кабину хлынул ослепительный свет чужого мира; стремительно пронеслась внизу гряда облаков, и вот уже она летит над морем, к жёлтым скалам острова, на которых остался катер. Во время полёта она несколько раз пыталась связаться с Ивайром или Гиссаром, но эфир молчал, как вымер. Что-то сломалось, или?.. Второй вариант Анна не хотела принимать до последнего. Через несколько минут она посадила истребитель неподалёку от катера, вставила в нос фильтры и, держа оружие наготове, пошла к нему.
Катер казался целым и невредимым. Не заметно было никаких следов борьбы, драматических пятен крови или клочьев ткани, как втайне боялась Анна. Всё было мирно, тихо, спокойно. Возможно, они просто приземлились и ушли на разведку, но Анна не верила, что Ивайр поступил бы так, зная, что она волнуется без связи. Забравшись в катер, она попыталась связаться с Гритом, но связь не работала. Экран выдавал сигнал о повреждении, но Анна не могла разобрать, что он имеет в виду. Вылезая из кресла, она стукнулась головой о панель, уронила пистолет, нагнулась, чтобы поднять его, и замерла: увидела лимонный гель на полу. Гель неторопливо капал из порванных трубочек. Это не могло быть случайным повреждением – для того, чтобы повредить эти трубки, нужно было вскрыть панель. Которая лежала рядом. Анна села в кресло, потрясённая. Связь была повреждена нарочно! Но кем? Разве Ивайр позволил бы Гиссару сделать это у него на глазах?
