И смотрят в Небеса,
Глядели и смотрели, зрели …
Лишь синь Небесную узрели,
Облака и птицы в них.
– Зрите? Покажите!
Тогда мы вам поверим,
А так, я же не дурак,
Сказал тот, кто
Считал себя умнее всех,
Как в прочем и другие,
Коль по отдельности их взять.
– Я знаю!
Вдруг вскричал идеалист,
Но показать я не могу,
Вот так, ну в общем в яви.
Сказал подумав он: «Пожалуй
Дела его Вам покажу!», добавил,
А после огляделся,
Руки в стороны простёр:
– Зрите! торжественно сказал.
И все воззрились на него,
Зрят: так и эдак,
И уж хихикают иные,
И вдруг раздался дружный хохот,
И саркастично уж бросали:
– Себя он Богом объявил.
– Ишь, что он возомнил.
– Спустись на землю.
И всё смеялись, и кричали,
– А может, он «Спасителем»
Себя вообразил?
– Мессия объявился новый …
Другие продолжали:
– Вы посмотрите на него, явился …
Хохотали, чуть животы не надорвали
И щёки уж болят
И нету сил смеяться …
Смущённый же идеалист
Пытался что-то объяснить,
Но в криках, хохоте и смехе,
Они не слышали его
И он уж сдался:
– Да ну вас, в сторону ушёл.
Нет, не услышали, не поняли его,
А он не знал, как донести,
Чтоб вновь не вызвать смеха.
– Да ты не обижайся,
Раздался сзади голос.
То физик подошёл,
Который не смеялся,