Последний человек на Земле

Вместе мы – сила!

Ночь началась, и она будет долгой.

В комнате кто-то лежит на протертом низком диване. Делает неосторожное движение.

В углу испускает стон телевизор.

Опасность!

Он вылетает в коридор, дергает чеку, замах – граната летит внутрь и дробно катится по полу.

Взрыв сотрясает старый дом, из открытой двери вылетают куски мебели, труха и что-то теплое и мокрое.

Он ощущает знакомый вкус на губах.

Голова кружится от переизбытка энергии. Дрожь в коленях.

Вперед, только вперед!

Машинально подбирает золотую зажигалку из пепельницы в прихожей.

Трофей!

Ноги делают огромные прыжки, пропуская по три-четыре ступени.

Ничего не упустить, никого не пропустить.

Зачистить периметр.

Освободить здание.

Чуть не пропускает открытую дверь, в пустой раме которой кто-то елозит по полу, извивается, стонет.

Он видит черные сапоги и чей-то мясистый, ритмично подпрыгивающий зад цвета хаки. Под ним голые в синяках ноги, худые бледные локти, растрепанные волосы.

Смех товарищей.

Пот струится по шее, острая игла проникает в промежность.

Минуту спустя он наваливается на это мягкое мычащее тело.

Да, да, так тебе, так!

Рвется материя.

Резкая боль в щеке, в которую вцепились зубы. Он вскрикивает от неожиданности. Гогот над его головой.

Враг! Хитрый, коварный враг!

Он хватает это что-то извивающееся, царапающее, бросает с разворота в закрытое окно, что мгновенно взрывается осколками. Сила удара такая, что от старой рамы брызжут щепы. Окровавленное нечто вылетает в окно.

Это впервые. Новые ощущения. Новое приключение.

Вытирает лицо, бежит дальше, застегивая штаны.

Ночь зовет!

Встать до рассвета, ноги в шлепанцы, зеркало в холодной ванной. Глаза провалились еще глубже. Кожа словно высохла, истончилась. Ничего, умоется, пройдет.

Яичница с колбасой, розовой, в капельках жира.

Утро в пробках.

Морды за окном автомобиля. Мерзкие, унылые морды. Лошадиные, коровьи, овечьи. Зоопарк с травоядными. Жаль, это не во сне.

Гудение коллег по работе.

Блеяние, ржание, скулеж. Кулаки сжимаются в карманах брюк.

Пробки на пути домой, светофоры, красные огни, куда не кинь.

Моча в подъезде. Жена, ужин.

Сон.

Щенячий восторг. Ноги пружинят. Кажется, что может пробежать во всей амуниции километров пять, не меньше. Хочется петь во все горло. Товарищи тут же. Бьют по плечу, подбадривают. Фляга спирта, переданная из рук в руки, зажигает веселье. Зажигает на самом деле. В голову приходит отличная идея – очередной дом, полный врагов, обложен кострами. Быстрая вспышка сигнального пистолета, и вот уже ночи нет, а только дружный рев и бешеная гонка огня по этажам.

Вот потеха! Горящие чучела выпрыгивают из окон, разлетаясь прямо перед ними с тяжелым чавканием.

А потом можно или добить это что-то дрожащее, потерявшее форму, или посмотреть, сколько протянет.

Он просыпается нехотя, заранее ненавидя всех – эту вынужденную повинность, семью, работу, вечную вонь из давно не ремонтированного клозета, отвисшие обои, продавленный стул. Мерзкая жаба, в которую превратилась его жена, опутала, скрутила, отняла молодость, жизнь. Обманула его, затянула в свое болото.

Кулаки, смазанные колбасным жиром, наливались злостью на потрескавшейся клеенке стола.

Он им покажет, дай только повод.

Сосед в подъезде шуганулся, как от привидения.

Коллеги на работе старались обходить его стороной.

Твари, твари. Безмозглые, никчемные, пустоголовые.

Всех бы вас в расход.

Вечер завис толстой каплей на сером небе и упал в долгожданное озеро сна.

Новое задание. Надо окружить деревню, взять под контроль.