Диабло для дьявола 2: Первый круг ада

– Прямо сейчас?

– Ага. Только про винишко не забудь! Не обяза…

Не успел он закончить, как что-то резко просвистело. Мгновением позже гоблин ухватился за плечо. Там торчала стрела и сочилась кровь.

– М-м-м… – издал он болезненное мычание, стоически сжимая губы.

Остальные тут же всполошились. Влетела еще одна стрела. В этот раз угодила в косяк третьей двери.

– Через окно стреляют! – взвизгнул кто-то из гоблинов. – Снаружи!

– Астралка! Нет! – крикнул я, мельком заметив ужас на лице Центуриона.

А ведь только-только всё пошло на лад.

Гоблины сгруппировались, пригнулись и непрерывно оглядывались нервно. Послышались перешептывания: решали, как лучше выскочить и вступить в бой с кентаврихой.

Я бросился к окну.

– Астра-а-а-а-а-а!!! – Третья стрела попала мне в грудь.

Физической боли я не ощущал, но сам факт, что моя соратница пальнула по мне, обескуражил, и я не смог сохранить хладнокровие. Очки здоровья отсчитали в минус целую дюжину. Повезло хоть лук у неё сейчас не бог весть какой.

– Ой! – выкрикнула она, осознав досадную оплошность. – Прости, Миша!

– Не стреляй! – закричал я.

Тут уж и Центурион подпрыгнул к окну.

– Ты че палишь? На фига? Кто просил?

– Я пыталась помочь. Заметила и услышала кипиш, – виновато крикнула в ответ кентавра.

Она опустила оружие, а гоблины-стражи тем временем выскочили из тюрьмы и окружили её.

Через пять минут нас троих завели в цоколь. Почему-то ни я, ни Центурион не заметили в углу комнаты лестницу, уходящую вниз. Там-то и находились камеры для заключенных Наюк-Норда. А комнаты, в которые ломились мы, оказались казармой гарнизона стражей-тюремщиков.

Замок щелкнул, и мы трое смотрели сквозь решетку удаляющемуся гоблину.

– Утром отведем вас к правителю. Он будет решать вашу дальнейшую судьбу.

В темнице царил мрак. Ни окон, ни дверей, ни других проемов. Не было даже искорки от факела или свечи. Если бы это был реальный мир, то темнота поглотила бы нас целиком. Но в Игре мы хоть и скудно, но могли различить тучный силуэт в соседней клетке. Других арестантов я не заметил.

– Это вы меня звали? – донесся низкий мужской голос. От него исходила мощь Дарта Вейдера: могучий, но приятный на слух.

– Йорд? – спросил я, догадавшись, кто этот сосед по темнице.

– Он самый.

– Проклятье, Центр! Мы ведь правда могли вытащить его отсюда. Если бы не ломились в казармы вместо казематов.

– Да кто ж знал-то? – огрызнулся Центурион.

– Значит, вы планировали освободить меня? – заинтересовался Йорд.

– Хотели, – уныло подтвердил я.

– Надо было к Траши Боко пойти, – сказал Йорд. – Он бы назначил цену выкупа.

Я ткнул Центуриона в бок.

– Э-э-э! Харэ! – возмутился тот. – Я вообще-то согласился на этот ваш план. Сами же в итоге пошли тюрьму искать.

– Но мы не хотели в неё забираться, – рявкнул я.

– Так что ж забрался?

Мы спорили какое-то время, пока я не заметил, что Астралка спит. Забавное это зрелище: спящая на кровати кентавриха.

– Тише ты! – прошипел я Центуриону. – Астралку разбудишь.

– И вы бы легли. Утром свежее будете, – посоветовал Йорд. Сам он тоже уже улегся в кровать.

В пылу спора я совсем забыл о нём. Наверное, стоило расспросить о свитке возрождения. Но наёмник явно планировал последовать собственному совету и хорошенько отдохнуть.

– Завтра обсудите с Траши Боко, – сонно продолжил Йорд. – Думаю, он назначит цену выкупа за вашу свободу. Ну и насчет меня можете замолвить слово.

– А тебе не интересно, зачем мы…?

– Рамаха?на Даара отправила, не иначе, – пробормотал он. Голос стал совсем вялым. Через пару секунд от его клетки доносилось размеренное дыхание.

Йорд спал. Также поступили и мы с Центурионом. Вспомнилось замечание Вероники, что если спать без брони, то свежесть заполняется быстрее. Так я и поступил, а утром очки свежести поднялись до 150%. О большем и помыслить нельзя без применения зелий.

Я снова надел доспехи и огляделся. Мои друзья еще спали, а вот сокамерник из соседней клетки бодрствовал. Сидел на кровати и молча изучал нас.

Йорд оказался представителем антропоморфных волков. Шерсть его с головы до пят блестела чернотой. Глаза в звериной морде сверкали мудростью. За шерстью и лохмотьями бродяги угадывались тренированные мышцы. В целом он излучал невероятное спокойствие.

Я подошел к прутьям. Йорд тоже поднялся и, не отрывая от меня сосредоточенного взгляда, подступил к своей решетке. Мы уставились друг на друга, изучая.

– Итак, – произнес он наконец. – Я прав? Рамаха?на прислала тебя и твоих друзей?

Я кивнул и бросил взгляд на Астралку с Центурионом. Они тоже поднимались с кроватей.

– За что вас сюда определили? – поинтересовался Йорд.

– Случайно атаковали тюремщиков.

– Случайно? – морда Йорда исказилась усмешкой.