Святой Георгий и гунны

Царь Аттила в V веке завершил Великое переселение, он завоевал весь мир и продиктовал Европе свои правила жизни. И она приняла их.

С них, с новых правил и отсчитывают приход раннего Средневековья. Именно царство Аттилы, страна Дешт-и-Кипчак дали начало «варварским королевствам», романтической поре рыцарства, словом, всему тому, что с тех пор навсегда стало частью европейской культуры.

Звучит непривычно, однако своим рождением рыцарство было обязано детям и внукам тех самых тюрков, которых иначе, чем «дикие гунны», теперь не называют.

Аттила – царь гуннов. Гравюра. XVII в.

Но главное здесь не это, не военное или какое-то иное «материальное» преимущество. Тюрки побеждали силой духа.

Известно: вера очищает сознание, делая человека бесстрашным. Она придает жизни такой смысл, который не уничтожается смертью. Это и отличало тюрков от язычников-европейцев: они верили в Бога Небесного, Создателя мира сего, Тенгри. «Все – добро и зло, бедность и богатство – дается только Богом», – уверовав, говорили они.

Гендрик Блумарт. Встреча папы Льва I Великого с Аттилой. Нач. XVII в.

…Религиозная традиция гуннов сложилась на Алтае примерно за пять столетий до новой эры, а начало ее теряется в веках. Древний эпос это великое в жизни народа событие связывает с пророком Гесером, сыном Божьим, который был ниспослан Небом. Он научил людей Алтая плавить железную руду, рассказал им о Боге Небесном, о Его царстве.

Связь Бога Небесного и небесного железа очевидна. В сознании тюрка они стояли рядом как единое целое. Не случайно народ Алтая называл железо небесным металлом, подарком Неба. В том названии и трепет, и восторг человека, нашедшего метеорит. «Посланцы Неба», метеориты, дарили железо, которого в чистом виде нет на планете Земля.

Бог, чьи небесные кладовые полны драгоценного металла, дал людям умение плавить руду и получать железо. Ему, Богу Небесному, стали молиться алтайцы. Их философия слагала духовные устои новой жизни, которые со временем переросли в религию.

Конечно, науке известны и другие древние металлургические центры, Кавказ, Малая Азия, однако следов новой религии здесь нет. Почему? Там использовали иную технологию, она давала мало металла, и очень низкого качества, такое железо не могло повлиять на ход жизни общества. Оно по-прежнему оставалось редкостью, дефицитом[13 - Существует мнение, что с началом железного века железо вытеснило бронзу. Но это не так. «В железном веке стало даже больше бронзовых изделий, чем их было в бронзовом веке, – считают специалисты. – Если во II тысячелетии до новой эры железо было в 15–20 раз дороже меди, то позднее цена на него упала, однако оно оставалось настолько дорогим, что крицы (чушки необработанного железа) хранились в царских сокровищницах» [57. С. 16].Никто в мире не плавил железную руду. Не умел. Железо выжигали из руды, а это кропотливый труд, требующий огромного расхода топлива. Алтайцы плавили ее.].

Новая жизнь на Алтае была подарком Бога Небесного, Вечного Синего Неба. Праздники, посвященные Всевышнему, начинали с удара молота по наковальне.

Удар имел глубокий смысл, наносил его сам царь. Потом наковальню сменил колокол. «Колокол» (калык кол) на языке алтайцев означало «моли небеса». Вот в чем был смысл удара молотом по наковальне. Даже глухие слышали его. То были звуки Неба, эхом отзывавшиеся в сердцах.

Колокольный звон свободно растекался по горам и долинам Алтая, все больше и больше людей поднимали голову к небу. К Вечному Синему Небу. Они слышали Его зов… Рождался дух, перераставший в веру.

Вера собирала под свои знамена разные племена Древнего Алтая, роднила их, делала братьями, точнее, единым народом. Поверив в силу нового Бога, они обретали новую духовную культуру – Единобожие.

«Железный дух» с тех пор отличал алтайский народ. Равносторонний крест украшал их щиты и знамена, служил защитой, оберегом, был знаком веры в Бога Небесного – защитника и покровителя. Люди Древнего Алтая вошли в мировую историю, оставив понятие «тюркс-кий мир».

Тогда начал утверждаться этноним тюрк, то есть «душа, наполненная Небом» (Таков мой вариант его перевода с древнетюркского языка[14 - Науке известны несколько версий происхождения слова «тюрк». Пожалуй, самая расхожая – китайская: «сильный», «здоровый». Версия приятная, но вряд ли правильная. Зачем алтайцам брать китайское имя? Исследования показали, действительно, китайцы узнали это слово от жителей Древнего Алтая, там люди себя называли: «Туракут», «Тркт». Известно, что Тура – одно из девяноста девяти имен Тенгри, тюре, тэре – «крест», кут – «душа», «жизненная сила человека»…Все эти звуки, на мой взгляд, тесно связаны между собой. Тогда название народа обретает конкретный смысл. Народ, верящий в Бога, или Народ Божьей Силы, или Народ с душой, наполненной Богом. В пользу этой версии говорят и другие факты, о чем я рассказываю в книгах «Тюрки и мир: сокровенная история», «Сага о Великой Степи» [19][17].].) С тех пор все больше людей на планете слышали это манящее слово, узнавали о тюрках, об их культуре.

Собственно, Великое переселение народов стало взаимным познанием культур: мир узнавал тюрков, а тюрки узнавали мир. Первыми были страны Азии, потом – Европа. К ее восточным границам подошли пришельцы с Алтая.

Европейцы не сразу поняли, в чем сила пришельцев. Вера в Бога Небесного была им не ведома. Но крепость оружия гуннов, удаль их всадников и мудрость правителей внушали трепет. А уважение и сила, как известно, стороны одной медали.

Разве случайно императору Константину явилось на небе видение креста? Конечно, нет, это далеко не совпадение. Равносторонний крест был символом Степи. Ее присутствие неудержимо меняло Европу в годы Великого переселения народов – власть и могущество Рима рассыпались на глазах.

На арену выходила новая сила – Великая Степь (Дешт-и-Кипчак). Она уверенно диктовала свои правила жизни, заставляя перенимать многое из неведомой ранее культуры.

Гунны, или тюрки – так римляне назвали новых своих соседей. Однако о союзе с ними не помышляли. Безудержная сила пугает. Но… необъезженный жеребец, как известно, страшит лишь неумелого всадника.

Первой поняла, в чем тайная сила пришельцев, Армения. Чтобы обрести влиятельного союзника, тщательно продумали план действий. Власть во всеуслышание выразила признание Бога Небесного, высказала желание служить Ему. В 301 году там объявили об учреждении Армянской церкви, основанной на Единобожии, как у тюрков. Монофизитской назовут потом ее теологи, с нее начиналось «новое» христианство.

Царь Армении, принимая Единобожие, становился единоверцем с тюрками, а созданная Церковь служила залогом верности задуманному союзу. Гениальный замысел!

Задумал этот грандиозный план необыкновенный человек с обыкновенным именем Григор. Григорием Просветителем вошел мудрец в мировую историю. Единственный, кто знал гуннов не понаслышке, знал, с какой стороны подойти к «необъезженному жеребцу».

Это он организовал самую первую Церковь Единобожия, это он стал ее первым католикосом. По его плану Армения обретала могущественного союзника. А вместе с ним Небесного и вполне земного покровителей.

Естественно, политические новации в Армении заметили в Византии. Искушенный в большой политике император Константин не пожелал оставаться в тени.

Он тоже мечтал заполучить влиятельнейшего союзника, и, действуя по примеру Армении, объявил в Византии новую веру, подобную гуннской.

Алонзо Чапел. Преображение императора Константина. 1870

Решению конечно же способствовала победа над Римом, одержанная в 312 году с помощью степняков. Тогда впервые прозвучала в его наемном войске молитва во имя Бога Небесного. А став императором, Константин пошел еще дальше – велел всю Византию строить по тюркскому проекту. Главное, чтобы освободиться от влияния Рима.

Культура Алтая медленно и неотвратимо входила в жизнь Европы, во все ее поры. Искореняя римское язычество, люди избавлялись от его наследства. Равносторонний крест – знак Бога Небесного – нес им желаемое освобождение, о том говорили едва ли не в каждом доме, на каждом перекрестке.

«Достойно имени пожил еси…»

В старину люди знали, что? от кого ждать – историки, философы заметили: с некоторыми именами связаны определенные события. На сей счет у философа Павла Флоренского сложилась даже научная теория

В Степи имя Георгий звучит непривычно для европейского уха – Гюрги, Джарган. Это естественно, фонетика диктует свои правила речи, антропология – свои. Вот разные народы и произносят его имя по-разному: Гюрджи – Гюрги – Юрий – Юрай – Егорий – Геворг – Герги – Джирджис – Йорген – Джарган – Жорж – Иржи – Джордж – Джура – Джордже – Даушджерджий… Вариантов много. У венгров появилось имя Дьёрдь, у испанцев – Хорхе. Говорят, что Джордан и Дюк – тоже Георгии.

Думаю, обилие имен не случайно, оно свидетельствует о масштабе деяния святого – имена разные, а герой-то всюду один. И подвиг его один. Величайший!

В молитве его называют Пророков равностоятель, Апостолов соревнитель. Он стои?т в одном ряду с Моисеем, Иоанном Крестителем и другими великими провозвестниками человечества. Рядом с Христом и Мухаммедом. Его устами говорило само Небо. Необыкновенным был этот человек, подаривший миру новое имя – Георгий.

Есть версии, по-разному толкующие созвучия, которые сливаются в короткое, но ёмкое слово – Георгий. Высказаны и поэтические, и откровенно прагматические суждения. Все они отражают настроения авторов, выражавших себя, свои чувства и эрудицию.

«“Земляное” происхождение Георгия имеет и оборотную сторону, – пишут о нем, – Георгий четко отличает злое от доброго, но мистические сцепления и диалектические переходы мыслей, образов, явлений духовного мира от него скрыты».

Спорить не будем, у каждого автора свое ви?денье мира, что вполне естественно. Я – не исключение. Замечу лишь, земные шаблоны не подходят для небесного образа. Подгоняя небесное под земное, легко заблудиться даже на небесах. Не так ли получилось с Георгием? Не от того ли так много образцов «земляного» шаблона в литературе?

«У Георгия нет бережно развиваемой, пестуемой и лелеемой божественной интуиции, оттого он как бы “туповат” и даже “дубоват”», – пишут одни. Другие вторят: «“Божественный глагол” не коснется слуха Георгия»… Странная (если не бессмысленная) точка зрения. У меня она вызвала активный протест.

Не сразу понял, кому-то именно такой Георгий и нужен: «как бы туповатый» и даже «дубоватый». Далеко не случайно уже полторы тысячи лет вокруг личности святого идет непримиримый бой. Начал его римский папа Геласий I в 494 году. Это он, творец заблуждений, запретил христианам упоминать об истинном деянии Георгия. «Пусть дело Георгия останется известным только Богу», – провозгласил Рим. Его приказ был негласным призывом к тайной войне.

Но защитниками правды (как ни парадоксально, даже не подозревая о том) выступили сами носители имени Георгий, их подвиги.

«По имени и житие», – гласит духовная мудрость.

В этой фразе глубокий философский смысл, ибо «имя – норма личностного бытия», через имя порой прослеживается сущность человека. Например, в молитве, обращенной к Георгию, есть такие слова: «Достойно имени пожил еси…» Святой ублажается за то, что соответствовал в жизни своему имени!

В старину люди знали, что? от кого ждать. Историки, философы заметили – с некоторыми именами, действительно, связаны определенные события. На сей счет у философа Павла Флоренского сложилась даже своя теория: «Веками направлявшиеся на него (имя. – М. А.) мысли и чувства имели в нем точку приложения и в конечном счете усвоили имени энергию возбуждать и направлять общественные события и умонастроения в определенную сторону»[15 - См.: [423. С. 72].].

Конкретное имя не раз делалось гласом бури, центром водоворота общественных событий. Для политика, государственного деятеля, писателя, артиста имя – это половина успеха…

Парис Бордоне (Парис Паскулинус). Мадонна с Младенцем, Иоанном Крестителем и святым Георгием (Святое собеседование). Начало 1530-х

Разве можно, например, под «земной» шаблон подвести личность другого Георгия – Жукова, тоже воина, который творил шедевры на поле брани? «По его перстам много раз пробегала творческая дрожь», когда он склонялся над картой, обдумывая очередную победоносную операцию.

Из мемуаров Жукова видно, сколько же досталось этому Георгию, который не подстраивал судьбу под «георгиевский» шаблон, а проходил ее шаг за шагом, как только и мог пройти – не приспосабливаясь. Сложный жизненный путь, с поворотами, с немыслимыми зигзагами, однако и на удивление прямой – путь к победе.

Такой он, Георгий из рода смоленских Жуковых, первый среди воинов XX века. Воистину, «имя – это предначертание Божества в человеке». Выиграл войну и не ожесточился, это – Георгий! Без доброго сердца он – лишь победитель, не Победоносец.