Хозяйка княжеского дома

Даниэль жив не благодаря уходу, а, скорее, вопреки отсутствию ухода. Без воды он сможет продержаться гораздо дольше обычного человека. Да, он будет страдать от жажды как все, но живущая в нём магия исцелит убийственное действие обезвоживания. Впрочем, конец один – настанет момент, когда магия перестанет справляться.

Собственно, сейчас магия, живущая в Даниэле, не только борется с отравой, но и поддерживает его, иначе бы князь давно загнулся.

– Придётся заносить по частям, – вздыхаю я.

Заодно бегло осмотрю, что нам досталось.

Ящики радуют меня ворохом женской одежды, её положили с избытком, как на пятерых девиц. Или, как вариант, не представляя, для кого собирают багаж, и боясь ошибиться с размером, слуги упаковали мне комплекты на разный… объём кормы.

Мужской одежды, увы, нет.

Стопка постельного белья наталкивает меня на мысль отвлечься от возни с вещами и заменить шлейф на нормальную простынь, но я вовремя себя останавливаю. Распыляться – плохая идея.

– Тебе придётся либо обходиться без белья, либо щеголять в дамском. Оно, вроде бы, не ношеное, – хмыкаю я, демонстрируя Даниэлю панталоны с рюшами.

Третий диван стремительно обрастает горой вещей.

Мешок с едой я нахожу почти в самом конце, заглядываю. Пахнет копчёностями, приправой. На первый взгляд продукты нам выдали хранящиеся, так что разберусь потом, я затягиваю горловину мешка, заношу целиком и торжественно водружаю на разлапистый пуфик.

– Ужинать будем тем, что не съели в дороге, если, конечно, курица ещё не испортилась. Сама не рада, но еды у нас катастрофически мало, будем экономить, пока я что-нибудь не придумаю. А что я придумаю? Вот-вот. Хотя… Как ты относишься к лягушачьим лапкам?

Бедняга Даниэль…

Зато слушать меня ему не скучно.

Нам бы хоть по конфетке, вместо свадебного торта, ага, но в доме Бьянки сладостей не водилось, папаша запрещал транжирить на шоколад деньги, которые он мог пустить на выпивку, покупалась только самая дешёвая еда – я оценила, пока грабила полупустую кладовку.

Посуда, бытовая мелочёвка… Даже нитки с иголками в наличии. Слугам, однозначно, премию.

На улице окончательно темнеет, из прорех облаков выглядывает непривычно большая зеленовато-голубоватая луна, похожая на поджавшую щупальца медузу.

Я спускаюсь по ступенькам вниз. Вроде бы в траве ничего не осталось, но надо убедиться, а заодно… сходить в кустики.

Мысленно представив свой планшет, я мгновение спустя ощущаю в руке его гладкий корпус. Экран от прикосновения наливается светом. Я смахиваю приветственную заставку и запускаю фонарик, подсвечиваю себе.

Мда, тела при перерождении не осталось, я оказалась в шкуре Бьянки, а мой планшет со мной, появляется по первому зову и послушно исчезает, когда не нужен. Левый нижний уголок со сколом…Помню, как я перетрухнула, уронив дорогую погремушку прямо в день покупки. Только вот… это всё же не мой планшет. Имитация? Я не специалист, но подозреваю, что проще создать артефакт-копию, чем перепрошивать плашку, менять литиевую – или какая она там стояла – батарею на магическую, делать невесть, что ещё. Очень показательно, что, например, гуглить я могу, интернет работает безупречно, все знакомые сайты открываются без проблем, но книгу, которую я читала и в которую я попала, планшет больше не показывает. История браузера чистая, я разлогинена во всех приложениях, и залогиниться обратно не могу. Регистрация новой почты тоже не проходит, даже анонимный комментарий там, где сайты позволяют комментировать всем пользователям, а не только зарегистрированным, оставить всё равно не могу.

Короче, никакого способа послать Земле привет. Ну, не очень-то и хотелось. Хотелось доступ к купленным книжкам, которые, разлогинившись, я больше не могу читать. При случае выкачу претензию…

Я гашу экран и замираю в темноте, делаю глубокий вдох.

Стало не только темно, но и прохладно. Ночью будет ещё холоднее? Накрыть князя его камзолом? Хм, мне вроде бы плед попадался. Но один…

Я снова включаю фонарик, выключаю, моргаю им.

– Я скоро, – повышаю я голос, чтобы Даниэль не волновался. Вряд ли он заподозрит, что я вдруг сбежала, я же по местным меркам голая, да и какой смысл бежать в ночь, но подумать, что я упала, ударилась и теперь сама нуждаюсь в помощи, он может.

Меня беспокоят две мысли, и первая попроще. Сейчас я хоть в самый нос ткну князю планшет, реакции не будет, но потом-то Даниэль спросит. И что я скажу? Мне попытаться скрыть планшет? Да ну… Скрывать тупо.

Другая мысль интереснее. А как с бытом справлялась главная героиня? Где она брала свет? Моего планшета у неё ведь не было… А что было? Что-то было, но что, я не помню. Точно, что в дом сиротка пришла с пустыми руками, не считая котомки сухарей и карманов, набитых кислыми яблоками-дичками.

Бытовые артефакты?

Хм…

Так ничего и не надумав, я возвращаюсь в дом, закрываю дверь, и, откликаясь на моё внутреннее желание, призрачным светом наливаются то ли руны, то ли иероглифы. Я категорически против, чтобы сиротка без спроса вломилась в холл.

Вспомнила!

Никакого магического освещения, в книге все пользовались самыми обычными свечами, и целая связка была среди рассыпавшихся вещей.

– Даниэль, сейчас я помогу тебе сесть.

Панталоны я ему, пожалуй, не дам – не удобно их каждый раз стягивать и натягивать, да и стирать тоже. Вооружившись прихваченным из Бьянкиного дома ножом, я превращаю одну простынку в три пелёнки.

– Я нашла замену нижнему белью, – радостно объявляю я. – А завтра кружавчики уберу.

Про обмывание я помню, но воды-то я так и не добыла и искать уже не буду, так что обойдёмся пелёнкой. Я вон тоже без рулона трёхслойной нежности и влажных салфеток обхожусь.

– Сегодня был тяжёлый день, а завтра обустроимся с удобствами. Кстати, мясо на мой вкус в порядке. И ещё одна хорошая новость – воду я буду давать с ложки, а не как в экипаже.

Болтовнёй я стараюсь отвлечь Даниэля от того, что очень неумело в свете фонарика затягиваю под него назначенный пелёнкой кусок хлопка. Ещё и фонарик позволила мельком увидеть. Пусть гадает, что у меня за артефакт, а не переживает из-за происходящего.

Ужин мы репетировали в обед, сколько набирать в ложку, я приноровилась, да и оставалось меньше трети горшочка, так что управляемся мы быстро. Может, уступить свою порцию? Я готова поголодать, но мне так лень заниматься протиранием курицы в пюре…

Будем считать, что на ночь есть вредно.

Я возвращаю князя в лежачее положение, подкладываю ему под голову подушку, накрываю сначала второй половиной шлейфа, а потом и пледом, желаю спокойной ночи, и это последнее, что я помню. Я вымоталась так, что в памяти не остаётся ни как я дошла до своего дивана, ни как легла.

Просыпаюсь я в предрассветных сумерках. Спросонья я думаю, что меня разбудил холод. Простынка, которую я себе взяла, от того, что я крутилась, соскользнула на пол, но потом за окном со стороны улицы раздаётся отчётливый шорох.

Глава 8

Резко сев, я бросаю взгляд на князя – глаза закрыты, ещё спит.

Надеюсь, из-за моей возни он не проснётся, но проигнорировать шум ради его удобства я не могу. Я спускаю ноги на пол, и мрамор холодит стопы, к коже липнет пыль. Я не обуваюсь, встаю босиком. Мне мерещится тень за окном, и я крадусь к шторе, встаю сбоку от окна и осторожно выглядываю, опасаясь показать себя той стороне.

Хотя мир уже наливается красками, а восток горит пожаром, солнце ещё не встало, и в густой тени ещё царит сумрак.

Шорох повторяется на небольшом отдалении. Я всё же выглядываю, уже почти не прячусь, лишь бы рассмотреть, кто шумит, но за стеклом никого, во дворе тоже никого.

Сердце начинает биться чаще. Я обшариваю взглядом пространство перед домом – будто врага высматриваю, хотя появиться должна всего лишь милая сиротка…

Шорох, тень. Я не успеваю различить деталей. В кусты нырнуло животное, размером с овчарку. Спина дугой, шерсть топорщится клоками, четыре лапы и пушистый хвост.

Нормально…

Утёс окружён лесами, склоны тоже заросли. Почему бы какому-нибудь дикому зверю не прийти на незнакомый запах, проверить свою территорию? Звучит разумно, но сердце не хочет успокаиваться. То, что я видела животное, не означает, что шуршало только оно. Не исключено, что сиротка притаилась в соседних кустах.