Город семи дорог

Гаррет хмыкнул и за комплимент не поблагодарил. Партнёрша оставалась загадкой для него. «У меня не было семьи…» – вспомнил он. Об интернатах «Монолита» ходили слухи, но точной информации не было ни у кого. Поговаривали, что там берут под опеку сирот и лепят из них универсальных специалистов – в большинстве случаев бойцов, потому что приучить человека убивать легче, чем заставить его мыслить своей головой.

– О чём ты думаешь? – голос Нины разбил тишину, и Гаррет моргнул.

– О том, что пора включать прослушку, – сказал он и, потянувшись к оборудованию, лежавшему в ногах, принялся распаковывать его. «Глянуть бы твоё досье, – подумал он, – Девочка-которая-много-читала».

Последующие несколько часов оба молчали. Надев наушники, Гаррет вслушивался в шумы и тихие переговоры. Вторую пару он передал Нине – так они поделили между собой лифт и кабинет Фриды.

Дважды Нина отлучалась за кофе и пончиками – в первый раз самочинно, во второй Гаррет её попросил. По большому счёту, сам Колберт не ожидал, что напарница выполнит этот неуставной приказ, но та спорить не стала и обернулась всего за пару минут.

– Если она там, то отсиживается в номере, – сказал наконец Гаррет, снимая наушники, когда за окнами уже стало темнеть.

Закаты в Городе были поздние, но быстрые. Вечером, около девяти, его накрывало алой зарницей, а уже через четверть часа на улицах воцарялась темнота.

– Хочешь организовать две смены? – предложила Нина. Гаррет посмотрел на её не до конца оправившееся от похмелья лицо и покачал головой.

– Поедем домой, – сказал он и, коснувшись приборной панели, поднял аэрокар в воздух. – Послушать трёп постояльцев можно и там – жучки продолжают писать.

– Мы не потеряем… её?

Уже разворачивая флаер, Гаррет покачал головой.

– Если это Кэри, то ночью она никуда не пойдёт.

– Почему ты так думаешь?

– Просто знаю… и всё.

Флаер плавно скользнул, встраиваясь в плотный поток транспорта, и всего за полчаса донёс их до отеля «Refuge», где обоим сотрудникам Управление снимало номера.

В лифт они сели вместе, но каждый поднялся на свой этаж. Гаррет, запершись в номере, облегчённо вздохнул – постоянное нахождение в обществе в последние годы всё сильнее угнетало его. «Переговорщик…» – с презрением подумал он, сбрасывая на пол пиджак и стягивая водолазку следом за ним.

После гибели Кэри Гаррет решил уйти во внештат. Он ушёл бы и совсем, но «Инициатива» не отпускала никого. Его по-прежнему использовали, зная, что он умеет налаживать с людьми контакт, самому же Гаррету всё чаще казалось, что во время деловых разговоров у него невидимые заржавевшие шестерёнки скрипят в голове. Рано или поздно какая-нибудь пружина лопнет, и он отправится на тот свет – возможно, вместе с кучей людей, за которых ему приходится отвечать.

Думая об этом, Гаррет подошёл к мини-бару и, достав оттуда бутылку виски, наполнил стакан. Остановился у широкого окна, за которым мерцали тысячи огней. Маленькие капли дождя сползали по стеклу. «Погода навевает тоску, – подумал он, – вот и всё».

Гаррет стоял, размышляя о том, забраться ли в душ или зайти в сеть и попытаться выудить оттуда о Нине Молтоне всё, что есть, когда раздался стук в дверь.

Немного удивившись, Гаррет пошёл открывать и остановился, с удивлением разглядывая гостью. Нина Молтон в одной белой рубашке и лёгких джинсах казалась моложе ещё на пять, а то и десять лет.

– Вот почему ты вечно ходишь в пиджаках, – констатировал Гаррет и посторонился, пропуская напарницу внутрь.

– Можно? – на всякий случай спросила та.

– Ну да, я же отошёл.

Только после этого Нина шагнула через порог, но, зачем пришла, так и не сказала. Пересекла комнату и остановилась у окна.

– Не спалось, – сказала она, глядя в окно. – Думала – идти в бар или навестить тебя.

– Ты же не пьёшь… – Гаррет покосился на собственный стакан.

– Склеила бы кого-нибудь, – сказала Нина и спокойно посмотрела на него, будто ждала, какой эффект произведут её слова.

Гаррету в самом деле стало неприятно, хотя почему – он и сам не смог бы сказать.

– И решила склеить меня? – поинтересовался он, тоже останавливаясь у окна.

Губы Нины дёрнулись, и он ничего не ответил. Просто отвернулся к окну.

– Дождь, – после долгих минут молчания сказала она. – Там, где я выросла, не было дождя. Поэтому он… странно действует на меня.

Гаррет сделал глоток из стакана и, покатав виски во рту, кивнул.

– Понимаешь, как ты далеко от дома, да?

«Так не только у тебя», – хотел добавить он, но не успел, потому что Нина сказала сама:

– Понимаю, что никогда туда не вернусь. Это как… на краю обрыва стоять. Знаешь, что стоит сделать шаг назад… и костей не соберёшь.

Гаррет не понимал, но кивнул. Он замер, прислонившись лбом к стеклу, и сам теперь смотрел в темноту, разорванную на части маленькими рукотворными звёздочками домашних огней.

«А ведь она вчера запомнила, где я остановился», – невольно отметил про себя Гаррет. В следующее мгновение в унисон его мыслям руки Нины оплели его обнажённый торс и скользнули по животу, разжигая в венах огонь. Гаррет резко выдохнул. В этот раз всё было иначе. Жар тела Нины обволакивал его, против воли расслаблял и заставлял терять над собой контроль. Пальцы умело выбирали на груди и животе такие места, от прикосновения к которым у Гаррета колени начинали дрожать.

«Что ты делаешь со мной?..» – хотел было спросить он, но тут над ухом прозвучал голос напарницы:

– А что, если бы я пришла склеить тебя?

«Тебе это удалось», – чуть не ляпнул Гаррет, но вместо этого усилием воли развернулся в ласковых руках и, взяв Нину за плечи, чуть отодвинул от себя.

– Нини… – Гаррет поперхнулся самозваным словом, слетевшим с языка. Но эту совсем ещё молодую девчонку в белой свободной рубашке никак иначе он назвать не мог. – Нина! Тебе не кажется, что заводить постельные отношения с тем, с кем тебе предстоит работать – не самая удачная мысль?

– Разве с Кэри у тебя было не так?

Нина поняла, что промахнулась, раньше, чем успела договорить до конца. На мгновение тело Гаррета закаменело, но, к удивлению Нины, тот не оттолкнул её – лишь спокойно убрал руки напарницы со своего тела.

– С Кэри было именно так, – признал он, – поэтому я больше не практикую такой подход.

Гаррет подумал и добавил:

– И вообще не практикую никакой. Только разовый трах с теми, кого не запомню в лицо. Всё.

Несколько секунд они стояли неподвижно, глядя друг на друга. Потом Нина спросила:

– Мне лучше уйти?

– Сейчас, полагаю, да. Извини.

Гаррет отвернулся к окну и закрыл глаза, чтобы не видеть отражение своей молодой партнёрши в стекле.