Цветы пиона на снегу. Том 3

Вонзив мечи в пол, заклинатели из Байсу Лу достали волос Цзинь Хуэя, напоминающий длинную нить, что светилась подобно солнцу. Казалось, волос был живым; извиваясь в руках, словно змея, он неохотно занял место в трещине.

Вэнь Шаньяо отошел подальше от печати, слыша постепенно нарастающие голоса заклинателей. На полу появлялись круги и символы, и воздух загудел от переполняющей его энергии. Из трещины хлынула темная ци, закручиваясь в спирали и давя на плечи. Вэнь Шаньяо зажал уши, чувствуя на языке привкус крови. Его тело не было готово к противостоянию двух ци, и, задержись он здесь еще на пару секунд, точно лишился бы сознания.

Волос Цзинь Хуэя засиял так ярко, что залил светом всю комнату, и Вэнь Шаньяо почувствовал неприятный укол в груди. Он зажмурился и раскрыл глаза уже в своей комнате. Сердце бешено стучало, а волосы взмокли от пота. Кажется, он все же потерял сознание во время запечатывания.

Попытавшись нащупать мешочек цянькунь, Вэнь Шаньяо с удивлением его не обнаружил: не было ни трубки, ни меча, да и клановые одежды сменились на простые.

Поднявшись на ноги и охнув от внезапной слабости, Вэнь Шаньяо поспешил сесть обратно. Голова кружилась, а к горлу подступила тошнота. Кое-как придя в себя, он неторопливо покинул комнату. На дворе стояла глубокая ночь, а со стороны главного зала звучала музыка и доносились радостные голоса. Заклинателям все же удалось пленить Фуланьу.

Не обращая внимания на холод, Вэнь Шаньяо пошел в сторону главного зала. Вскоре его достигли невероятные ароматы мяса и горячего вина, от которых живот тут же заурчал, подгоняя к праздничному ужину.

У дверей стояли служанки, которые при виде Вэнь Шаньяо тут же заулыбались:

– Хотите присоединиться, юный господин?

– Если есть такая возможность.

– Конечно, юный господин Ни будет рад вас видеть!

Служанки раскрыли двери, и Вэнь Шаньяо шагнул в гудящий от голосов зал, пропитанный ароматами мяса, запеченных фруктов и овощей, дорогих вин и густой темной ци.

По центру зала, от дверей до возвышения с креслом главы клана, тянулся длинный стол, на котором лежали прелые фрукты и овощи с копошащимися в них червями, обглоданные кости, куски мяса, стояли чарки и кувшины вина, настоянные на глазах, зубах и пальцах, а также зажаренные, покрытые корочкой человеческие тела с выпотрошенными внутренностями и застывшими в ужасе лицами.

За столом, хохоча, споря и откровенно веселясь, сидели демоны всех видов и размеров. В руках некоторых были зажаты тускло светящиеся оранжевым ядра заклинателей из Байсу Лу, которые они, подобно орехам, раскалывали и выпивали содержимое.

Возглавлял стол непохожий на других демон. Его верхняя часть тела напоминала обтянутый бледной кожей скелет мужчины с костяными наростами на голове в виде жуткой короны. Нижняя часть тела была покрыта черными лоскутами ткани, из-под которых выглядывала прожорливая пасть с сотней зубов, что заглатывала стоящие перед ней блюда, перемалывая их в труху.

Фуланьу. Сын Хаоса, распространяющий скверну и пожирающий ядра.

Сильные девичьи руки подхватили Вэнь Шаньяо и провели его мимо замолкающих демонов к Фуланьу, что растянул черные губы в улыбке, сверху вниз смотря на маленького заклинателя.

– Какой прелестный юноша. Жаль, что мне не позволено отведать столь мягкого мяса, – печально вздохнул демон, обратив взгляд на того, кто сидел по его правую руку. – Как наскучит с ним играть – отдай его мне, глава Ни.

– Боюсь, тебе придется долго ждать, – не взглянув на Фуланьу, ответил Ни Цзан.

На его тарелке лежала человеческая рука, с которой он аккуратно срезал мясо и ел, запивая вином с зубами на дне чаши.

– Был бы он бесполезен, я не стал бы тратить на него столько сил. Ты знал, что есть люди, способные черпать свою ци из далеких источников?

– Как интересно, – заулыбался Фуланьу, протянув к Вэнь Шаньяо свои длинные тонкие руки. – А с виду обычный человечек.

Отступив назад, тот с непониманием взглянул на Ни Цзана, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

– И что ты с ним сделаешь? – поинтересовался Фуланьу.

– Он прекрасно сойдет для «печи», – ответил Ни Цзан. – Такие люди рождаются не в каждом поколении – было бы глупо убивать его или отпускать.

Демон с пониманием кивнул, рассмеявшись при виде побледневшего Вэнь Шаньяо, который пораженно уставился на Ни Цзана.

Самым великим оскорблением в мире заклинателей было использование кого-то в качестве «печи» – источника столь большого количества ци, что можно было без медитации перепрыгнуть через несколько Ступеней. Однако исполняющий роль «печи» мог лишиться возможности применять собственную ци и становился бесполезным. Вся его дальнейшая жизнь сводилась к этой роли.

– Я отказываюсь, – процедил Вэнь Шаньяо, выдернув руку из хватки служанки. – Ни один человек по доброй воле не станет «печью»!

– А разве тебя спрашивали?

Страх тонкими иглами пронзил позвоночник. Вырвавшись из рук служанок, Вэнь Шаньяо воззвал к тени, но та молчала. Увидевший его отчаяние Ни Цзан лишь улыбнулся, неторопливо поднявшись из-за стола и подойдя к нему.

– Не получается призвать зверушку? Я даже рад этому – все же не зря подготовил одежду из вервия бессмертия.

Сердце Вэнь Шаньяо болезненно сжалось.

– Как ты узнал?

– Лишь предположил, – улыбнулся тот. – Вервие бессмертия запечатывает все – и ци, и, как оказалось, тень.

Демоны расхохотались, аплодируя Ни Цзану и глумясь над растерянным Вэнь Шаньяо, у которого отняли и тень, и оружие, оставив его с пустыми руками.

– Как только юному господину Ни наскучит играть с ним – отдайте нам!

– Уж больно вкусно выглядят его руки! И глаза наверняка имеют превосходный вкус!

– Уведите его, – велел Ни Цзан служанкам, которые вновь сжали свои пальцы на руках пленника.

– Где нам его запереть, господин?

– В комнате, что я приготовил.

Послушно поклонившись, служанки спешно увели Вэнь Шаньяо из шумного зала, отведя его в северную часть клана. Стены здесь были выше и старше, а деревья толще, с кроной, которая, подобно навесу, скрывала внутренние дворики.

Заперев Вэнь Шаньяо в комнате, хихикая и насмешливо переговариваясь, духи ушли. Стоя на пороге, он оперся спиной о дверь, рассматривая маленькую, узкую комнату с решеткой в виде узора на окне, простой кроватью и столиком. На стенах висели старые полотна, на которых изображались используемые для «печи» люди. Эта комната принадлежала узникам, а не гостям.

Дрожащими не то от злости, не то от обиды пальцами Вэнь Шаньяо попытался развязать пояс, но тот намертво вцепился в талию. Одежда не поддавалась, как бы он ни пытался ее снять, смаргивая ненавистные слезы.

Сдавшись, Вэнь Шаньяо сел на кровать и заметил валяющийся рядом мешочек цянькунь. Стоило взять его, как в руку тут же упала неваляшка с хихикающим Луанем. Когда он только успел залезть обратно?

– Проваливай в Бездну! – сорвался на крик Вэнь Шаньяо, с такой силой ударив игрушкой по стене, что та раскололось пополам.

Тут же обратившись дымком, дух выскользнул из комнаты, спеша уйти как можно быстрее.

Оставшись в одиночестве, Вэнь Шаньяо подпер ладонями голову, восстанавливая сбившееся дыхание.

Его лишили Баоина. Лишили трубки Ю Хо. Лишили тени. И все для того, чтобы он стал жалкой «печью»? Разве это не самая настоящая пытка – быть чьим-то источником на протяжении всей жизни и терпеть ужасную боль от горящих меридиан?

Спустя шичэнь за дверью послышались шаги. Тут же поднявшись на ноги, Вэнь Шаньяо взглянул на показавшегося на пороге Ни Цзана, чувствуя бурю эмоций, разрывающих сердце. Тоска смешалась с обидой, неверие с ужасом, а злость с непониманием.

– Что происходит?

Как ни в чем не бывало Ни Цзан улыбнулся, закрыв за собой дверь.

– Со временем узнаешь, но я бы предпочел, чтобы ты и дальше оставался в неведении.

– Ты правда хочешь использовать меня как «печь»?

– Да.

Сердце Вэнь Шаньяо упало. Словно этого было мало, Ни Цзан продолжил:

– Благодаря учению Наохэнь мы способны очищать от скверны людей, имея дела с их ядрами. Твое же ядро уникально: если все остальные заклинатели берут ци из того, что их окружает, то ты из неиссякаемого источника, доступ к которому у тебя есть постоянно. Среди людей такие случаи столь редки, что о них практически ничего не известно.

– Тогда почему я об этом не знаю? – стараясь вложить в голос как можно больше удивления, спросил Вэнь Шаньяо. То, что о его особенности узнали, больше настораживало, чем радовало.

– Может, потому, что привык думать, что ничем не отличаешься от других заклинателей? – пожал плечами Ни Цзан. – Даже находясь в Царстве демонов, ты будешь быстрее других пополнять ци. Мне же весьма трудно находиться среди них и не иметь возможности доказать свою силу.

– Значит, ты проверял меня?

– Да, и результат превзошел все мои ожидания. Даже не знаю, была ли в истории мира заклинателей «печь» лучше тебя.

Слово столь резко ударило по уху Вэнь Шаньяо, что он поморщился.

– Значит, все заклинатели Бэйая мертвы? Ты их убил вместе с людьми из Байсу Лу?

– Ян Сяо, – мягко, даже утешающе произнес Ни Цзан, сохраняя улыбку, – они погибли, стоило только сломать печать Фуланьу. Нас уже встречали мертвецы, которыми управлял сын Хаоса. Не будь здесь так много темной ци, вы бы сразу увидели подвох.

Стоило Ни Цзану приблизиться, как Вэнь Шаньяо поспешил отступить назад, сжимая руки на груди в попытках удержать сердце.

– Я предлагаю тебе сделку: ты сможешь спокойно передвигаться по клану, а не сидеть в одном месте, подобно пленнику, но взамен будешь давать свою ци.

– И я должен на такое согласиться? – мрачно усмехнулся Вэнь Шаньяо. – А есть предложение поинтересней?

Ни Цзан улыбнулся, но от его улыбки все внутри скрутило, и стало совсем тошно. Это и правда тот милый юноша, что приносил ему еду и даже навещал Юэлян? Словно два разных человека.

– Есть. Если не хочешь добровольно отдавать свою ци, то можно прибегнуть к другому способу: добыть ее из крови. Этот метод используется только демонами, но почему бы и нам его не попробовать? Я дам тебе время, так что подумай хорошо.

Стоило Ни Цзану уйти, как Вэнь Шаньяо без сил сел на кровать. Запрокинув голову и закрыв глаза, он прикусил нижнюю губу и почувствовал, как рот наполняется кровью. Он в ловушке. И пока никто не собирается его спасать.

Успокоившись и стерев кровь, Вэнь Шаньяо взглянул на руки, казавшиеся белее нефрита в лунном свете.

Слова Ни Цзана поставили его в тупик. Только духи способны брать энергию не из окружения, а из источников. Каждый дух, будь то сяннюй, гуй, да даже небесные принцессы, – все они привязаны к бессмертному источнику, из которого и черпают свои силы. И бо́льшая часть из них – это незаживающие раны на спинах Гуана и Ухэя. Потому с духами опасно иметь дело – их запас ци практически безграничен, и только от мощи тела зависит, сколько они смогут в себя вместить. Так неужели среди предков Ян Сяо были духи? Разве такое возможно?

Оставив этот вопрос на потом, Вэнь Шаньяо пошел на отчаянный шаг, проколов кончик пальца и нарисовав кровью неприметный знак. Когда спустя пару секунд ничего не произошло, он разочарованно выдохнул, упав на кровать. И снова его заперли в четырех стенах. Наверное, ему судьбой уготовано все свои жизни провести в пещерах и темницах.

Пусть комната и была далеко от главного зала, хохот демонов порой доносился до Вэнь Шаньяо, заставляя его кутаться в одеяло. Утром пришли служанки, принеся остатки пира в виде более-менее свежих фруктов и куска мяса. Вэнь Шаньяо так и не притронулся к еде ни в этот день, ни в последующие. Ему только и оставалось либо лежать на кровати, либо пачкать листы тушью, выливая на них всю свою ненависть и обиду, пока те не закончились.

На четвертый день голодовки тело начало сдаваться. Живот готов был переварить самого себя, а из-за слабости даже поднять руку стало тяжело. Вэнь Шаньяо настолько проголодался, что готов был съесть гнилые фрукты и запить их вином из глаз.

За дверью раздались торопливые шаги, и в комнату вплыли служанки, внося свежую еду на тарелках и наполняя все ароматом жареного мяса и спелых овощей. Расставив блюда на столике перед кроватью, они спешно ушли.

– Не думаю, что смерть от голода будет достойной для заклинателя, – произнес вошедший в комнату Ни Цзан. – Ради тебя мне пришлось задушить прекрасных, жирных кроликов и даже найти свежие овощи. Не волнуйся, я не собираюсь кормить тебя людским мясом.

– Однако сам не против его съесть.

– Оно практически не отличается от свиного, вдобавок полезней. На твоем месте я бы хоть раз отведал его, прежде чем меня осуждать.

Вэнь Шаньяо не сдержал усмешки. Он как никто другой знал, какое на вкус человеческое мясо, особенно сырое, с еще живого человека.

– Лучше ешь, если не хочешь, чтобы я кормил тебя силой.

Еще некоторое время поразглядывав еду, Вэнь Шаньяо сдался. Нарочно медленно и неохотно нарезал дрожащими руками мясо и старался не рассыпать плошку с крупой. Ни Цзан удовлетворенно следил за ним, заняв место напротив и поигрывая палочками.

– Это ты освободил Фуланьу?

– Нет, это дело рук моего недалекого брата, – проткнув палочкой мясо, ответил Ни Цзан. – Он был слишком… высокомерен, за что и поплатился. Наличие мышц не означает наличие мозгов.

– Для чего ты покинул клан? Далеко ведь не ради «помощи».

– Ян Сяо, с тобой приятно вести диалог – все схватываешь на лету, – улыбнулся ему Ни Цзан. – Да, я не искал помощь, мне нужны были ядра. Чем больше ядер пожирают демоны, тем сильнее они становятся, и Фуланьу далеко не исключение. Чтобы скверна пошла дальше, ему нужно было брать откуда-то силу, так что пришлось вести охоту на заклинателей. Думаешь, люди из Байсу Лу – первые, кто пришел на помощь? Десятки пилигримов и заклинателей из разных школ оказались на столе у демонов.

– Надеюсь, ты не собираешься освобождать Фуланьу.

– Не вижу смысла. Во-первых, мне не хватит сил, во-вторых, сын Хаоса не в состоянии сам сломать оставшиеся шесть печатей. Помочь ему могут только братья и сестры, но они и сами понимают, что Фуланьу – слишком мелкий демон, чтобы получить от него что-то существенное взамен. Так что пока он нуждается во мне, а я – в нем.

– И что ты от него хочешь? – насторожился Вэнь Шаньяо. – Ты ведь не получил никакой силы, вдобавок сам говоришь, что Фуланьу слаб и с его покровительством ты ничего не добьешься.

– Да, Фуланьу далеко до Баофэна или даже Вэньи, однако он уже дал мне то, что я желаю.

Вэнь Шаньяо вопросительно взглянул на юношу, с трудом проглотив вставший в горле ком.

– Знаешь, с самого рождения меня поражало то, насколько люди бывают хрупкими, – признался Ни Цзан, разглядывая пальцы. – Дети, особенно младенцы, умирают от одного движения, взрослые способны умереть от простого пореза на шее, старики же и вовсе разваливаются на глазах. Моя матушка была слабой женщиной, вечно болела и боялась лишний раз выйти из комнаты. Неудивительно, что отец с такой легкостью принял ее смерть от очередной болезни.

– Ты убил ее.

– Да. Для нее это был единственный выход.

– И многих ты убил?

Ни Цзан задумался, постукивая тупыми кончиками палочек по столу.

– Наверное, уже и не сосчитать. Старик с детства считал меня позором, не позволяя выходить за территории клана. Но где он, а где я сейчас? Его душа давно томится в Царстве призраков, а я все еще гуляю среди людей. Свободу, что дал мне Фуланьу, не сравнить ни с чем, что я испытывал до этого.

Заметив, что Вэнь Шаньяо перестал есть, он вздохнул, отбросив палочки:

– Ну вот, испортил тебе весь аппетит.

Забавно. Кто бы мог подумать, что двое убийц, которые не считаются с чужими жизнями, внезапно окажутся за одним столом? Вэнь Шаньяо всерьез задумался: проведи они чуть больше времени вместе, разглядел бы он в нем истинную сущность?

– Я хочу прогуляться. Мне надоело сидеть взаперти.

– Хорошо, – внезапно согласился Ни Цзан, щелкнув пальцами.

В комнату вошли служанки, чтобы унести еду.

С трудом поднявшись с кровати, Вэнь Шаньяо вслед за Ни Цзаном покинул комнату и оказался в небольшом дворике с растущим у стены деревом. Притворившись, что наслаждается холодным солнцем, Вэнь Шаньяо мысленно отметил способы сбежать: взобравшись на дерево у стены, по крышам можно покинуть клан, однако на это нужны силы. Сейчас он без труда не мог сделать и пару шагов, так что о побеге думать рано. Нужно было припрятать еду и что-то острое взамен Баоина. Он не знал, куда спрятали меч и трубку Ю Хо, и лишний раз рисковать ради них не собирался. Главное – успеть добраться до гор, а потом можно скрыться в лесах.

– Я хочу чаще бывать на улице, – сев на резную скамью, нарочно жалобно произнес Вэнь Шаньяо.

– Тогда тебе не стоит упрямиться, – ласково коснувшись его головы, заметил Ни Цзан. – Считай, что это твой новый дом, но возможность наслаждаться им ты должен заслужить. Питайся, читай, пиши, но не упрямься, и тогда сможешь гулять по всему клану.

– Правда?

– Конечно, – улыбнулся юноша. – Зачем мне запирать тебя? Пусть ты и «печь», но все еще человек, который очень важен мне.

Его слова успокоили Вэнь Шаньяо и заставили вновь задуматься. Если Ни Цзан не лжет, то покинуть этот клан будет проще простого. Нужно лишь продолжать играть свою роль, делая все, чтобы ему доверились и даже демоны перестали считать его за угрозу. Он безмозглая игрушка. Так разве ей хватит смелости сбежать?

Просидев на улице так долго, что замерзли пальцы, Вэнь Шаньяо все же решил вернуться в комнату. Ни Цзан не покинул его, закрыл дверь и подошел практически вплотную. Взяв его за руку, он быстрым движением завязал на запястье Вэнь Шаньяо тонкую красную ниточку вервия бессмертия.

– Не пытайся ее снять – это в силах сделать только я, – с улыбкой, от которой любая девушка тут же зарделась бы, произнес юноша. – Так что же ты решил, Сяо?

Вэнь Шаньяо тихо спросил, всеми силами стараясь выглядеть смиренным и сдавшимся:

– Как часто тебе будет нужна моя ци?..

– Думаю, достаточно заходить к тебе каждые два-три дня.

– Хорошо.

– Я знал, что ты выберешь этот вариант. Не хотелось бы портить столь милое личико, – взяв его за подбородок, заметил Ни Цзан. Вэнь Шаньяо старался не смотреть на него, боясь, что глаза выдадут крутившиеся в голове мысли. – Интересно, а Демон в Белых Одеждах знал о твоей особенности? Он ведь твой шифу. Ты делился с ним своей ци?

– Нет. Он не знал… и я тоже, – соврал тот.

Облегченно вздохнув, Ни Цзан опустился на кровать, кивком головы веля сесть рядом.

– Ты знаешь, как делиться ци?

– Да.

– Тогда приступай.

Неохотно опустившись рядом, Вэнь Шаньяо взял его руки.

Заклинатели часто практиковали передачу ци, но это не делало их «печами». Как не делались ими вставшие на путь двойного совершенствования люди, готовые следовать друг за другом до конца жизни.

«Печами» называли заклинателей с большим количеством внутренней ци. Они были вынуждены отдавать свою энергию, порой даже против воли, другому человеку. При этом либо сами не могли пользоваться собственной ци из-за пересушенных меридиан, либо их связывали вервием бессмертия. Постепенно меридианы начинали гореть и разрушаться, и заклинатель становился обычным человеком с ядром и ци, которую постоянно вынужден был отдавать. Иначе та разорвет его изнутри или разрушит ядро, спровоцировав цветочный недуг.

Пару тысячелетий назад собственная «печь» обозначала статус. Таких заклинателей считали полезными зверюшками, которые постоянно рядом, только проверять не забывай, живы они или нет.

Первыми от использования «печей» отказались кланы, а вслед за ними и остальные школы, был даже введен указ: каждый, кто посмеет сделать из заклинателя «печь», будет заточен в тюрьме Семи Бедствий. Были неподтвержденные слухи о последней «печи», существовавшей больше пяти сотен лет назад, но старые заклинатели лишь отмахивались.

Сейчас же встретить «печь» невозможно, но был небольшой шанс, что некоторые заклинатели тайно использовали своих собратьев для возвышения. Но попробуй докажи, что это правда.

– Будешь начинать? – нетерпеливо поинтересовался Ни Цзан.

Вздохнув, Вэнь Шаньяо направил теплую энергию в средний даньтянь[25], давая ей перетечь в руки. Пальцы стали горячими, и Ни Цзан жадно ухватился за чужую ци, поглотив ее столь быстро и резко, что у Вэнь Шаньяо закружилась голова. Он прервался, дрожа от внезапного холода.

– Продолжай.

Вэнь Шаньяо никогда не делился подобным способом с кем-то своей ци. Он привык забирать ее, а не отдавать столь неприятным методом.

– Если бы ты освободил меня от вервия бессмертия, я бы спокойно передал тебе ци, – вложив в голос как можно больше обиды, заметил он.

Взглянув на него, Ни Цзан не сдержал усмешки.

– Не пытайся, Сяо. Твое милое личико не обманет меня, я ведь знаю, что у тебя есть острые зубки. Мы с тобой похожи.

– Похожи? Сомневаюсь.

– Тут ты прав – у меня ведь нет твоей тени. Не расскажешь, как она ожила? Ты применил какую-то печать? Или тебя кто-то из Небесного порядка проклял?

– Как ты узнал о ней?

– В Цзеши ты не особо ее скрывал. Меня больше заинтересовало то, что эту тень невозможно убить, хотя я пытался застрелить ее, когда та была в образе птицы. Скажи, на что она еще способна?

– Не знаю, – соврал Вэнь Шаньяо, чувствуя, как живот неприятно скрутило. Этот человек знает непозволительно много.

– Ничего. У нас будет много времени впереди – постепенно я все узнаю.

Вэнь Шаньяо не ответил, вновь сосредоточившись на ци, что утекала из него в другое тело. Постепенно становилось все холодней и холодней, словно все тепло покинуло его.

– Этого должно хватить, – отпустив руки, довольно произнес Ни Цзан. – Ты действительно полезный человек, Ян Сяо. Отдыхай. Если что-то нужно, призови духов. Весь задний двор в твоем распоряжении.

Стоило ему уйти, как Вэнь Шаньяо устало лег на кровать. Он чувствовал себя до ужаса пустым. Отчего-то тело неприятно ломило, а пальцы не хотели сгибаться. Это и есть последствия такой передачи ци? Тогда как же он сбежит, если не в силах и руку поднять?

Усталость взяла свое, и Вэнь Шаньяо уснул, дрожа от пронизывающего его холода. Печь была затоплена, но не спасала. Казалось, ци все это время поддерживала в нем тепло, не давая костям обратиться в лед, а крови застыть в венах. Сейчас же, когда ее не стало, Вэнь Шаньяо замерзал, грея посиневшие пальцы и смаргивая с ресниц иней. Меховая накидка пса Лэна спасла бы его сейчас.

Ни Цзан не пришел на следующий день, дав Вэнь Шаньяо накопить ци. Тот сразу почувствовал, что она вернулась: тепло разлилось по меридианам, согревая кости. Сил тоже прибавилось, он даже смог прогуляться по заднему двору в сопровождении служанок. Там же он приметил несколько путей к побегу. Нужно дождаться, когда Ни Цзан снова покинет клан, и сбежать.

Еда с каждым днем становилась все хуже и хуже, в какой-то момент сменившись серой кашей и супом из костей. Вэнь Шаньяо ел все, какой бы отвратительной еда ни была на вкус. Он копил силы на побег, но все планы рушились, стоило в очередной раз отдать ци Ни Цзану – ее хватало на три дня, а потом юноша приходил еще. И каждый раз Вэнь Шаньяо чувствовал себя опустошенным, ощущая, как меридианы начинают медленно гореть. Холод после передачи ци постепенно вытеснял липкий жар, от которого зудело в костях и бросало в пот. Даже дышать было тяжело, не то что двигаться.

– Ну, получил, что хотел? – раздался ехидный голос из-под кровати. – Теперь-то ты доволен?

На кровать подальше от ног залез довольно улыбающийся Луань, при виде которого Вэнь Шаньяо едва не подавился собственной кровью.

– Не смотри на меня так. Я не виноват, что ты повел себя как идиот, за что и поплатился. А вначале даже казалось, что у тебя мозги есть. Ну, так и кто тут глупый, как яйцо? Явно не Луань.

– Проваливай, – процедил Вэнь Шаньяо.

– И куда же? Это ведь по твоей вине я здесь, – язвительно заметил Луань, показав острый язык. – Уж запомни мои слова – я больше не дам себя в обиду! Вновь заикнешься, что съешь меня, – сразу весь клан узнает, что тебя в качестве «печи» использовали!

– Ты правда думаешь, что сможешь вернуться в клан? – не сдержал горькой усмешки Вэнь Шаньяо. – Тогда давай, попробуй. Сдается мне, ты уже пытался покинуть Бэйай, вот только храбрости не хватило.

– Д-да кто бы говорил! – разозлился Луань, задетый за живое. – Это не я тут добровольно свою ци отдаю чуть ли не каждый день! Я хотя бы по своему желанию могу из этой комнаты выйти, а ты только и делаешь, что ядом плюешься!

Как же Вэнь Шаньяо сожалел, что не может дотянуться до духа. Он бы вмиг свернул ему шею, сжег бы душу, а пепел скормил бы демону! Стоило убить Луаня сразу, а не давать ему шанс!