Воскрешённая

«Это так обидно. Я никогда не смогу это пережить. Как мне теперь смотреть всем в глаза? Теперь все думают, что я какая-нибудь сумасшедшая».

«Милая, прости, но ты была больна, и мы не могли тебя найти…»

Неожиданно дверь в палату распахнулась, и вошёл мужчина. По виду он был доктором Скарлет. Он уверенно шагнул внутрь в сопровождении двух ординаторов с блокнотами в руках. Подойдя к кровати Скарлет, он взял её медицинскую карту и начал читать.

Кейтлин была рада, что их неприятный спор прервали.

С врачом в палату зашла и медсестра. Она подошла к кровати и подняла её до сидячего положения. Она померила Скарлет давление и измерила температуру, сообщив показания доктору.

«Всё в норме, – сказала она, и он кивнул, не отрываясь от карточки. – Все показатели такие же, как и при поступлении. С ней всё в порядке».

«Я хорошо себя чувствую, – добавила Скарлет. – Я знаю, что вчера мне было нехорошо; мне кажется, у меня был жар или что-то вроде того. Но сейчас уже всё хорошо. Мне бы очень хотелось вернуться в школу. У меня сегодня много контрольных, а ещё нужно кое-что исправить, – сказала она, злобно посмотрев на родителей. – И я хочу кушать. Можно мне уже идти домой?»

Кейтлин была обеспокоена реакцией Скарлет и её готовностью всё забыть и вернуться к нормальной жизни. Кейтлин взглянула на Калеба, надеясь, что он разделяет её мнение, но при этом она понимала, что он тоже хочет забыть вчерашний день как можно скорее. Он был бы этому очень рад.

«Скарлет, – начал врач, – ты не против, если я проведу осмотр и задам тебе пару вопросов?»

«Конечно».

Он передал карту Скарлет одному из ординаторов, снял стетоскоп и начал слушать дыхание девочки. Затем он пропальпировал живот, взял Скарлет за запястья и согнул несколько раз её руки. Проверив лимфоузлы, он посмотрел её горло и проверил пульс.

«Мне сказали, вчера тебя отпустили со школы, потому что у тебя был жар, – сказал он. – Как ты себя чувствуешь сейчас?»

«Отлично», – бодро ответила Скарлет.

«Можешь описать, как ты чувствовала себя вчера?» – не унимался врач.

Скарлет нахмурилась.

«Честно говоря, голова как в тумане, – сказала она. – Я была в классе, и там мне стало очень плохо. У меня болело в груди, свет резал глаза, и всё тело ныло… Когда я пришла домой, меня бил озноб… а потом всё как в тумане».

«Ты помнишь хоть что-то из того, что случилось после того, как тебе стало плохо?» – спросил врач.

«Я как раз говорила родителям, что не помню. Простите. Видимо, я была вроде лунатика. Ничего не помню. В любом случае, мне бы очень хотелось вернуться в школу».

Врач улыбнулся.

«Ты – сильная и храбрая девочка, Скарлет. Я восхищаюсь твоим ответственным отношением к учёбе. Жаль, что не все подростки такие, – сказал он, подмигнув. – Если ты не против, я хотел бы поговорить с твоими родителями. И ещё. Я не вижу никаких причин держать тебя в больнице. Ты можешь вернуться в школу. Я скажу медсёстрам, чтобы они начали готовить документы к выписке».

«Ура!» – вскинув руки вверх, сказала Скарлет. Глаза её горели от радости.

Врач посмотрел на Кейтлин и Калеба.

«Могу я поговорить с вами наедине?»

Глава пятая

Кейтлин и Калеб прошли за врачом по коридору и вошли в его большой кабинет, ярко-освещённый утренним солнцем.

«Прошу, садитесь», – сказал он ободряющим, авторитетный голосом, закрывая за ними дверь и рукой указывая на два стула, стоящие напротив стола.

Калеб и Кейтлин сели на предложенные стулья, а врач обошёл стол, держа в руках папку, и сел напротив. Поправив очки на переносице, он просмотрел записи, затем снял их, закрыл папку и отбросил её на край стола. Скрестив руки на груди, он откинулся назад и посмотрел на пару. Его присутствие вселяло в Кейтлин уверенность, потому что ей казалось, что он отлично разбирался в том, что делает. Ещё ей нравилось его доброжелательное отношение к Скарлет.

«С вашей дочерью всё в порядке, – начал врач. – Она полностью здорова. Все жизненные показатели в норме, у неё нет никаких симптомов судорог или эпилептического припадка. Кроме этого, не наблюдается признаков неврологических проблем. Учитывая тот факт, что Скарлет нашли раздетой, мы проверили возможность сексуальных контактов и ничего не нашли. Мы также провели ряд анализов, результаты отрицательные. Вы можете упокоиться – с вашей дочерью всё в полном порядке».

Калеб облегчённо вздохнул.

«Спасибо вам, доктор, – сказал он. – Вы не знаете, как для нас важны эти слова».

Кейтлин всю трясло. Чувства умиротворения и успокоения она совсем не испытывала. Напротив, если бы врач подтвердил наличие у Скарлет какого-либо заболевания, как бы парадоксально это ни звучало, сейчас Кейтлин чувствовала бы себя намного лучше: по крайней мере, она бы знала, что не так с дочерью, и могла бы забыть о вампирах.

Слыша слова врача о том, что, с медицинской точки зрения, со Скарлет было всё в порядке, Кейтлин становилось всё хуже.

«Тогда как вы можете объяснить то, что случилось?» – спросила она дрожащим голосом.

Врач повернулся и посмотрел на неё.

«Скажите мне, что случилось, – сказал он. – Я знаю лишь то, что написано в её карте: вчера у неё поднялась температура, её отпустили со школы, она выбежала из дома, и вы нашли её на лужайке сегодня утром. Всё так?»

«Есть ещё кое-что, – отрезала Кейтлин, намереваясь высказать всё. – Она не просто выбежала из дома. Она… – Кейтлин замялась, пытаясь подобрать слова. – Она… изменилась и стала очень сильной, такой сильной, что это сложно объяснить. Мой муж пытался её остановить, и она отшвырнула его через всю комнату. Меня она тоже откинула к противоположной стене. А её скорость… Мы погнались за ней, но не могли догнать. Это было не обычное «выбежала из дома». С ней что-то произошло, какие-то физические изменения».

Доктор вздохнул.

«Я понимаю, что вы напуганы, – сказал он. – Так вёл бы себя любой родитель. Но я могу вас ещё раз заверить, что с вашей дочерью всё в полном порядке. Мы периодически сталкиваемся с подобными случаями, особенно когда дело касается подростков. Могу сказать, что диагноз вашей дочери – конверсионный синдром, или иначе истерический невроз. Подобные припадки могут периодически случатся. Пациенты становятся намного сильнее и делают то, что им несвойственно. Подобное состояние может длиться до нескольких часов, а потом всё возвращается в норму. Состояние наиболее распространено среди девочек-подростков. Никто не знает точной причины подобного поведения, но считается, что вызывающим фактором является стресс. В дни, предшествующие припадку, Скарлет испытывала стресс? Что-то в её жизни изменилось? Хоть что-нибудь?»

Кейтлин медленно качала головой, до сих пор не веря в теорию врача.

«В её жизни всё было хорошо. За день до случившегося мы праздновали её шестнадцатилетие. Она представила нам своего нового парня. Она была счастлива, как никогда. Стрессов не было».

Врач улыбнулся.

«Возможно, не было видимых стрессов, которыми она могла бы с вами поделиться. Но мне кажется, что вы сами ответили на свой вопрос: вы сказали, что она представила вам нового парня. Думаете, девочке-подростку это далось легко? Одобрение родителей… Это могло послужить латентным стресс-фактором, не говоря уже о том, что ей исполнилось 16. Школа, давление со стороны сверстников, экзамены, выпускной на носу… Количество потенциальных стресс-факторов велико. Иногда мы и не знаем, что может послужить спусковым крючком. Возможно, и сама Скарлет этого не знает. Важно лишь то, что беспокоиться вам не о чем».

«Доктор, – продолжила Кейтлин, настойчиво, – это не был простой истерический припадок, или как вы там это называете. Я хочу сказать, что тогда в той комнате что-то произошло. Что-то… сверхестесвенное».

Врач одарил её долгим, тяжёлым и при этом удивлённым взглядом.

Калеб решил вмешаться, подавшись вперёд.

«Простите, доктор, вы же понимаете, что моя жена пережила большой стресс».

«Я не пережила стресс, – отрезала Кейтлин измотанным голосом, полностью противоречащим её утверждениям. – Я знаю, что я видела. Доктор, я хочу, чтобы вы помогли нашей дочери. Она не в порядке. С ней что-то случилось. Она меняется. Пожалуйста. Я уверена, вы можете помочь. Возможно, можете порекомендовать специалиста».

Врач удивлённо смотрел на Кейтлин в течение минимум десяти секунд. В кабинете повисла звенящая тишина.

«Миссис Пейн, – медленно начал он, – со всем уважением, хочу сказать, что я врач. С медицинской точки зрения, с вашей дочерью всё в полном порядке. Более того, я рекомендую ей сегодня же вернуться в школу и как можно быстрее забыть о случившемся. Что же касается ваших… соображений… не хочу показаться грубым, но могу я узнать: вы в настоящее время не проходите лечение?»

Кейтлин непонимающе посмотрела на него, пытаясь уловить смысл этих слов.