Любимая

Она решила, что справится сама. Сейчас она не испытывала голода и могла справиться с этим чувством, когда оно снова появится. Она наделяюсь, что в этот момент рядом с ней будет Калеб.

Кроме того, глубоко в душе её не особо заботили голод, вампиры или мечи, единственный, о ком она действительно хотела узнать больше, был он. Или, вернее, как он к ней относился. Она так о многом хотела расспросить Калеба. Почему ты рисковал всем ради меня? Для того, чтобы найти этот меч? Или была другая причина? Ты останешься со мной после того, как найдёшь меч? Я знаю, что вам запрещено влюбляться в людей, но ты бы мог нарушить запрет ради меня?

Ей было страшно задать все эти вопросы.

Вместо них она просто сказала: «Надеюсь, мы найдём твой меч».

Дура, подумала Кейтлин про себя. Это всё, что ты можешь сказать? У тебя смелости не хватает, чтобы сказать то, что ты на самом деле думаешь!

Энергетика Калеба была настолько сильной, что находясь рядом с ним, Кейтлин было очень сложно размышлять рационально.

«Я тоже, – ответил Калеб. – Это непростое оружие. Вампиры столетиями хотели его заполучить. Говорят, что этот меч – самый искусстно сделанный турецкий меч в мире, способный убить любого вампира. Обладая этим мечом, мы стали бы неуязвимы. Без него…»

Калеб умолк, боясь вслух озвучить последствия.

Кейтлин хотелось, чтобы сейчас с ними был Сэм, хотелось, чтобы он помог им найти её отца. Она окинула сарай взглядом. Ничто не указывало на то, что Сэм недавно был здесь. Вот если бы она только не потеряла телефон… С телефоном её жизнь стала бы намного проще.

«Сэм часто бывал в этом сарае, – проговорила Кейтлин. – Я была уверена, что и сейчас найду его здесь. Я знаю, что он вернулся в город, я уверена в этом. Ему некуда больше идти. Завтра я отправлюсь в школу и поговорю с моими друзьями. Я выясню, что с ним».

Калеб одобрительно кивнул. «Ты думаешь, он знает, где может быть твой отец?» – спросил он.

«Я… не знаю, – честно ответила Кейтлин. – Я лишь знаю, что Сэму намного больше известно об отце, чем мне. Он всю жизнь пытался его найти. Если уж кто-то что-то и знает, так это Сэм».

Кейтлин вспомнила о том, что Сэм никогда не переставал искать отца, постоянно показывал ей всё новые и новые зацепки, которые ни разу его никуда не привели, а лишь больше расстраивали. Вспомнила все те ночи, которые он провёл в её комнате, сидя на краешке кровати. Его желание найти отца было настолько сильным и всепоглощающим, что, казалось, оно стало частью Сэма. Она тоже хотела найти отца, но, видимо, не так сильно, как брат, и поэтому ей было больно видеть, как его расстраивают безрезультатные поиски.

Кейтлин подумала об их странном детстве и всех вещах, которых они были лишены. Слезы подступили к глазам. Она смущённо смахнула слезинку с лица, надеясь, что Калеб ничего не заметил.

Но он заметил. Он поднял на неё глаза и внимательно посмотрел.

Калеб поднялся и сел рядом с Кейтлин. Он был так близко, что она почувствовала, как его сильная аура окутывает и поглощает ее. Пульс забился у нее в висках.

Калеб нежно провёл рукой по её волосам и убрал непослушные пряди с лица. Он коснулся уголка её глаза и провёл пальцем по щеке.

Кейтлин сидела, опустив лицо на грудь, уставившись в пол, боясь посмотреть вверх. Она чувствовала на себе его внимательный взгляд.

«Не переживай, – сказал Калеб нежным грудным голосом, от которого ей сразу стало легче. – Мы найдем твоего отца. Ты и я.»

Не об этом она беспокоилась. Она беспокоилась за него. За Калеба. Беспокоилась, что он бросит её.

Если бы она решилась посмотреть на него, поцеловал бы он ее или нет? Она страстно желала почувствовать прикосновение его губ.

Кейтлин так и не решилась повернуть голову.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она решилась взглянуть на Калеба.

Момент был упущен – он уже смотрел в другую сторону. Откинувшись на стог сена и закрыв глаза, он сидел и улыбался, освещённый светом от костра.

Кейтлин пододвинулась ближе и облокотилась о стог сена так, что её голова оказалась в нескольких сантиметрах от его плеча. Она почти его коснулась.

И пока ей было этого вполне достаточно.

Глава вторая

Кейтлин отворила дверь сарая и, зажмурившись, взглянула на снег. Мир был совершенно белым. Она закрыла глаза руками, боль была невыносимой.

Сзади подошел Калеб, заканчивая на ходу обматывать руки и шею в тонкую, прозрачную материю, слегка походившую на пищевую плёнку, с той лишь разницей, что, казалось, она растворялась на него коже. Со стороны её было совсем не видно.

«Что это такое?»

«Кожная плёнка, – ответил Калеб, аккуратно наматывая новые слои на руки и плечи. – С ней я могу выходить на солнце. Без неё я получу ожёг. – Калеб огладел Кейтлин с ног до головы, – Тебе эта плёнка не нужна… пока».

«Почему ты так уверен?» – спросила Кейтлин.

«Поверь мне, ты сразу это заметишь», – ответил Калеб, ухмыльнувшись.

Из кармана он достал небольшой флакон капель для глаз, наклонил голову, капнул несколько капель себе в глаза, повернулся и посмотрел на Кейтлин.

Видимо, было заметно, что ей больно смотреть на свет.

«Наклони голову и открой глаза», – сказал он.

Кейтлин повиновалась. Калеб капнул по капле в каждый глаз.

Глаза начало так сильно жечь, что Кейтлин резко зажмурилась и наклонилась.

«Ой, – проговорила она, – Если ты на меня за что-то злишься, мог бы просто сказать».

Калеб ухмыльнулся: «Извини. Сначала сильно жжет, но ты привыкнешь. Чувствительность пройдет через несколько секунд».

Кейтлин моргнула и потерла руками глаза. Наконец-то настал момент, когда боль совершенно исчезла. Калеб был прав, её глаза перестали реагировать на свет.

«Многие из нас до сих пор не выходят на солнце без крайней необходимости. Днем мы слабее, но иногда у нас просто нет другого выбора».

Калеб посмотрел на Кейтлин.

«Школа Сэма, она далеко?» – спросил он.

«Совсем близко, – ответила Кейтлин, беря его за руку и ведя по заснеженной лужайке. – Я тоже училась в Оквилль Хай до прошлой недели. Я уверена, кто-нибудь из моих друзей точно знает, где Сэм».

* * *

Средняя школа Оквилль Хай совсем не изменилась за это время, но было странно в неё возвращаться. Со стороны могло показаться, что Кейтлин просто уезжала на короткие каникулы и сейчас вновь вернулась к нормальной жизни. Она даже заставила себя поверить, пусть всего лишь на несколько секунд, что события минувших нескольких недель были лишь сумасшедшим сном. Она позволила себе вообразить, что всё было, как и раньше, нормально. От этого самообмана ей стало легче.

Стоило ей оглянуться, как Кейтлин увидела стоящего рядом с ней Калеба и поняла, что всё было ненормально. Если и было что-то еще более невероятное, чем вернуться в школу, так это вернуться сюда вместе с Калебом. Кейтлин вот-вот переступит порог школы, идя рядом с этим прекрасным парнем, ростом под два метра, с широкими мускулистыми плечами и одетым во все чёрное. Широкий воротник его кожаного плаща крепко обхватывал шею и скрывался под отрощенными волосами. Калеб выглядел так, будто сошёл с обложки одного из популярных журналов для подростков.

Кейтлин пыталась представить реакцию других девочек в школе, когда они увидят её с ним. Одна только мысль об этом заставила её невольно улыбнуться. Кейтлин никогда не была популярной девочкой в школе, и уж совершенно точно не привлекала особого внимания парней. Нельзя сказать, что она была непопулярна – у неё было несколько хороших друзей – но она абсолютно точно не принадлежала к школьной элите. Она была как-бы посередине. Но несмотря на это, Кейтлин помнила, как над ней издевались более популярные девочки, которые всегда держались вместе, проходили по школьными коридорам с важным видом, не обращая внимания на тех, кто был менее совершенен, чем они. Возможно, теперь они обратят на неё внимание.

Кейтлин и Калеб поднялись по ступеням и вошли в широкие школьные двери. Кейтлин глянула на большие часы на стене: 8:30. Отлично. В любую секунду может закончиться первый урок, и коридоры заполнятся учащимися. Они смогут затеряться в толпе, и тогда ей не придётся переживать об охранниках или наличии пропуска.