Давай любить друг друга

– Нет, я познакомилась с ним всего неделю назад.

Лоан сворачивает на перекрестке, а затем останавливается на красный сигнал светофора. Он по-прежнему не смотрит на меня.

– Классно. Так вы теперь вместе?

– Думаю, можно и так сказать.

Больше он ни о чем не спрашивает. Оставшееся время до дома мы сидим в полной и жутко смущающей тишине. И по дороге в клуб тоже. И хотя мне очень хочется, я все же сдерживаю себя и не тычу его носом в то, что я переоделась меньше чем за двадцать минут.

* * *

– Мамма миа! – восклицает Джейсон, увидев меня. Он пристально разглядывает мой наряд. – Виолетта, Лоану придется весь вечер приглядывать за тобой одним глазком, если он, конечно, не хочет, чтобы к тебе приставали.

Мы с моим лучшим другом наконец доходим до Джейсона, ожидающего за барной стойкой свой заказ. От громкой музыки лопаются барабанные перепонки, но он говорит так громко, что я его слышу. Я улыбаюсь в ответ на его замаскированный комплимент.

– Лишь одним?

– Другой уже, наверное, выпал.

Я хихикаю, глядя на Лоана, который улыбается лишь уголками губ. Признаю, после поцелуя с Клеманом настроение у меня прямо-таки праздничное. Сегодня вечером я хотела выглядеть красиво, и меня радует, что мне это удалось. Я надела черное боди с открытой спиной, которое до сих пор не носила, облегающие джинсы с высокой талией и черные туфли на каблуках.

Лесть Джейсона меня порадовала, и поэтому я целую его в щеку. Он кладет руку на сердце и восхищенно замирает. Лоан по-мужски хлопает его по спине.

– Не шибко радуйся, дружище. Я насквозь тебя вижу.

– Не парься, я знаю, что ее трогать нельзя. Я не самоубийца.

Джейсон забирает свои напитки и зовет нас за собой. Мой лучший друг кладет мне руку на спину и пропускает вперед. Я мельком замечаю, что Зои сидит на диванчике в дальнем ряду с Александрой и Хлои, девочками из ЭСМОД. Итан, коллега и друг Лоана, тоже там, и вместе с ними незнакомый мне мужчина. Когда мы подходим, Зои восторженно кричит в знак приветствия:

– А вот и главная красотка!

Поцеловавшись со всеми, я устраиваюсь рядом с девочками, которые тут же начинают делиться новостями обо всем и сразу, а парни активизируют свой «цыпочкорадар» – названьице, придуманное, что и неудивительно, Джейсоном.

Зои с блестящими глазами наклоняется ко мне. Я понимаю, что она выпила уже по меньшей мере пару стаканов.

– Помнишь, когда мы были тут в последний раз?

О да, это я помню… Небольшое – но значимое – уточнение: почти восемь месяцев назад я призналась Зои, что я девственница. И как только она об этом узнала, решила, что должна помочь мне с «дефлорацией». Это ее слова, я ничего не придумываю. Все закончилось тем, что мы решили поиграть в некую игру, местами раздражающую, в которой она пытается свести меня с каждым встречным. Мы назвали ее «Операция “Спаржа”»; в нашу защиту скажу, что мы были дико пьяны.

Какое-то время я встречалась с Эмильеном, но как только это закончилось, она стала таскать меня по барам и ночным клубам, говоря, что мне стоит просто выбрать самого красивого парня и привести его домой. Только вот у меня так гладко не получалось…

– Ну что? – спрашивает Зои, приходя ко мне на помощь. – Какой улов?

Я открываю рот, чтобы представить ей Эдуарда, но осознаю, что он ушел. Я осталась наедине с семью опрокинутыми стопками. Почему, черт возьми, я снова это делаю? А, точно. Для секса. На грани отчаяния я падаю в объятия своей лучшей подруги и плачусь ей. Она гладит мои волосы, как если бы это делала моя мама. Нет, не мама. Мой папа. Так мог бы делать только папа.

– Я не могу, Зои, – хнычу я ей в плечо, – мне кажется, мне было бы спокойнее с кем-то, кого я знаю.

– Джейсона не советую, уверена, что у него маленький.

Мимо проходит девушка в мегаобтягивающем платье и толкает меня так сильно, что я теряю равновесие. Я прожигаю взглядом ее спину и бросаю невнятное:

– Вот шлюха…

Зои, снова серьезная, потягивает свой коктейль. Она напоминает мне детективов, которых показывают по телевизору.

– Дай-ка мне подумать о нашем окружении.

Я слишком пьяная, чтобы думать вместе с ней. Вдруг она загорается и устремляет на меня свои сияющие глаза:

– Ну конечно же! Самый подходящий человек – это Лоан!

Я снова смеюсь, подавляя рвотный позыв. Чувствую, как алкоголь снова поднимается к горлу.

– Ты слишком пьяна, – говорю я ей.

– Да ладно, я уверена, что в штанах у него все зашибись! С виду он кажется очень правильным парнем: не пьет, не приводит девушек, никогда не злится и бла-бла-бла… Но очень часто именно такие правильные ребята оказываются чертовски горячи в постели.

Я хмурюсь, мыслями уносясь к Лоану, который совсем недавно вступил в ряды одиноких людей. Но поразмышлять над этим я не успеваю, потому что Зои продолжает:

– Остальные – позеры: минутку попыхтят в миссионерской, а потом еще и добьют своим: «Классно было, да?»

Я так сильно смеюсь, что на мгновение мне даже кажется, что я описалась. Осознавая, что только что сказала, Зои присоединяется к моему веселью. Когда приступ безудержного смеха заканчивается, я вытираю глаза и снова грустнею.

– Я останусь девственницей на всю жизнь.

В этот момент приходит Александра, пряча кусочек бумаги в свой лифчик. Если бы я не была пьяной, я бы сказала помягче… но Александра перетрахалась со всем Парижем, поэтому рядом с ней и Зои я чувствую себя картошкой в упаковке чипсов.

– Как думаете, попаду ли в рубрику «Необычное» какого-нибудь скучного журнала с подписью «Виолетта, 60 лет: девственница однажды, девственница всегда» под моей фоткой?

Ровно в момент, когда моя лучшая подруга восклицает:

– Нет!

Александра активно кивает и уверенно отвечает:

– Стопроцентно.

Моя нижняя губа дрожит, и я понимаю, что сейчас заплачу. Зои рычит и поворачивается к нашему третьему мушкетеру:

– Ой, заткнись, Хайди Флейс.

Та хмурится.

– К чему ты сейчас об этой деревенщине Хайди?

Зои закатывает глаза. Я по-прежнему девственница сегодня, и я уверена, что останусь ею и завтра, но то, что моя лучшая подруга поставила Александру в один ряд с одной из самых известных проституток в мире, а та этого даже не поняла… Что ж, это сделало мой вечер.

Я заговорщически улыбаюсь, и Зои отвечает мне тем же. Думаю, настолько жуткого похмелья, как после того вечера, у меня не было никогда в жизни.