Гилофобия
– Ничего не понятно, – пробормотала я.
Она открыла рот, точно для того, чтобы пуститься во все объяснения вновь, но тут раздался громкий стук. От неожиданности мы обе вздрогнули. Здесь, вдали от цивилизации, стояла невероятная тишина. По крайней мере, до появления того, кто ломился в дом.
Я взяла телефон. Будь дома, то позвонила бы сначала охране поселка, но я не была. Поэтому набирала номер полиции. Света выхватила у меня телефон и пригрозила поколотить, если не буду сидеть смирно.
Я согласилась. Осталась перемешивать кашу. Жевать не получалось из-за беспокойства. Я подскочила, когда услышала знакомый голос. Сразу побежала в зал. Света с Русланом ругались, как дворовые собаки. Когда я вошла в комнату, подруга швырнула в него подушку от дивана.
– Придурок, я из-за тебя без окна осталась!
Она бегала за ним по огромному залу и не замечала меня. Он, благодаря длинным ногам и большей ловкости, выглядел разминающимся. Его напрягали лишь летящие в него предметы.
– Нужно было открыть дверь добровольно, – парировал он ее нападки. – Ты же знаешь, я всегда получаю то, что хочу.
– Вали из моего дома!
– Я не к тебе пришел, – на этом Руслан заметил меня.
А еще ему по голове прилетела диванная подушка. Громадная. Он свалился. Мы со Светой побежали к упавшему. Он сел на полу. На лбу кровь. Видимо, ударился при падении.
– Нужно обработать. – Я осматривала рану.
Руслан улыбался. Скула синяя. То ли хорошо приложился сейчас, то ли вчера получил от моего отчима. Неловко уточнять.
Света потянула меня за плечо от брата:
– Он специально. Не верь ему. Он бы не упал так по-дурацки. Он прикидывается, чтобы ты его пожалела.
– Но ему же больно по-настоящему, – слабо возразила я.
– Он играет на твоих чувствах, – настаивала Света, сжимая мое плечо.
Я поморщилась, пытаясь освободиться.
– Свет, у тебя опять приступ?
Я обернулась на Руслана. Он волновался.
– Пошел ты! – Нога Светы полетела ему в лицо.
Почему-то в этой милой розовой пижаме моя подруга-коротышка совсем не казалась угрожающей. Я даже не отшатнулась. Мой нос задело колено Светы. Я охнула от неожиданной боли. Света бросилась извиняться. Руслан, успевший отмахнуться, из-за чего ее нога и не остановилась, принялся отгонять от меня подругу.
– Ты чокнутая, – ругался он, закрывая меня.
Я паниковала. Хаос не успокаивал. Не хватало еще полноценной драки. Света не унималась. Она колотила Руслана по спине и орала, чтобы он проваливал. И когда я подумала, что хуже быть не может, в зале появилась бабушка и заплакала.
Я в сумасшедшем доме. Это перестало быть хоть сколько-то забавным. Не представляла, как это остановить.
– Света, хватит!
Я не сразу поняла, что это мой голос. Подруга напоследок пнула брата в бок:
– Отпусти ее!
– Как только станет безопасно, – спокойно говорил он, закрывая меня. – Не переживай, – шептал Руслан мне, – я тебя спасу от нее.
Глава 35. Отец
Голова трещала. Я сидела дома за столом и выслушивала наставление отчима.
– Алина, ты понимаешь, что подвергла свою жизнь опасности?
– Света не опасная, – возразила я в десятый раз.
– Именно поэтому мы с мамой забрали тебя из больницы.
– Света не виновата, что у ее бабушки нервный срыв.
Частично. Подруга не желала останавливаться и продолжала выгонять Руслана. А потом бабуля так перепугалась, что впала в истерику. Руслан вызвал скорую и грозился позвонить в полицию, если Света будет и дальше его избивать. Она же повторяла, что верить ему нельзя, пока он загораживал меня от эмоциональной подруги, призывающей послать Руслана к черту. В больнице Руслан сказал врачам, что у его сестры срыв и ту увели.
Света показала ему средний палец на прощание, но послушно пошла с врачами. Я не захотела оставаться с Русланом после этого. Он предал ее. Света, конечно, перегнула палку, но он ведь разбил окно в ее доме и проник на ее территорию. Если бы кто-то так вероломно влез в мой дом, а потом обвинил меня в сумасшествии, то я бы его возненавидела. А Света отреагировала, как самый адекватный человек в мире. Я так впечатлилась ее не истерикой, когда ее состояние пришел проверить доктор, что засомневалась в адекватности всех остальных.
Зачем ее забрали, если она в норме?
Очевидно, Руслану пришлось приврать. Внезапное появление врачей. А забирают кого? Только буйных. Я почти уверена: он добавил, что его раны ее рук дело. Иначе всех подозрительных паковали бы прямо на улице. После этого я из женского туалета позвонила отчиму. Руслан удивился появлению того, но срача не случилось. Свидетелей много в виде психиатров.
Я раньше никогда не бывала в подобных учреждениях. Зато, оказалось, что у Светиной бабули там есть свой врач. Я устала от «дружного» семейства Игнатовых и вернулась в свое. У меня дома нормально. Да у меня самая адекватная семья на земле!
От этой мысли я вздрогнула. А все Света со своим дурацким внушением и разговорами о реальности снов.
– Я каждый день пытаюсь обеспечить нашей семье безопасность, – Сергей ходил по комнате, как накануне это делала Света, и отчитывал меня, – мы должны быть на одной стороне, понимаешь?
Я кивнула, но особенно не вслушивалась. Он полчаса вещал о важности семьи. Это перебор по всем меркам. Нужно на законодательном уровне запретить долгое обсуждение отношений. Утомительно.
– А что с твоей семьей? – Вопрос вырвался из меня, но я не остановилась: – Мой отец умер, ну а где остальные?
– Что?
– Где все остальные?
– Умерли.
В столовой повисло гнетущее молчание. Сергей потер шею, и я почувствовала, что впервые в жизни выбила его из колеи, поэтому продолжила:
– Где они жили? Кем работали?
Сергей сел напротив меня за стол. Я проиграла в гляделки и отвела глаза.
– Хочешь поговорить об отце?
– Может быть.
– Так задай вопрос, – его голос не дрогнул.
Зато у меня язык отсох. Я прохрипела:
– Ты его убил?
– Чтобы что? – тут же спросил Сергей.
– Не знаю. Но ты занял его место. Пришел в нашу семью, как будто готовился именно к этому.
– Это неправда. Я пришел спасти вас от голодной смерти.
– Тогда почему до смерти отца я никогда не слышала о тебе? – Я опиралась на стол, злобно шипя на отчима. Ненависть кипятила кровь.
– Ты была слишком мала. Он собирался нас познакомить в нормальной обстановке. Но вышло как вышло.
Что-то не так. Но я всегда не понимала, что именно. Он всегда рассуждал логично. Говорил, что следует.
– И где ты был до знакомства?
– Работал.
– Где?
– Там же, где и сейчас.
От злости я сжала кулаки.
– Нет! – Теперь я бродила по комнате. – Нет, расскажи мне все нормально.
Сергей указал на стул, я вернулась. В груди похолодало от нехорошего предчувствия.
– У твоего отца были некоторые проблемы, – начал он, – с головой.
– Нет, – сказала я, не задумываясь.
– Он не выдержал давления, – спокойно продолжил Сергей.
Я подпрыгнула, поняла, к чему он клонит, и крикнула:
– Нет!
– Он не справлялся. Дом, работа, семья. К тому же он не был хорошим человеком, но исправиться он не мог, и его это беспокоило.
– Ты врешь, – прошипела я.
– В чем именно? – Черные глаза сверкнули.
– Он не бросил бы нас, – бормотала я. – И он не был плохим.
Отчим ухмыльнулся:
– Спроси у матери.
– Что? – испугалась я.
– Каким он был человеком. Спроси, – подначивал он.
– Спрошу, – пригрозила я.
– Потом возвращайся с извинениями. – Он вышел из-за стола. – Может, наконец оценишь мои труды.
Не оценю. Однако уверенность пошатнулась. Я долго смотрела в стену. Не заметила, как отчим вернулся. Он бросил на стол конверт. Тот шлепнулся на идеально чистую поверхность. Тяжелый.
– Что это? Ты покупаешь мое молчание? Чтобы я не пошла к маме?
– Это на диплом, которым ты не занимаешься. Я обещал твоей матери, что ты получишь образование.
И отчим оставил меня одну. Я пялилась на деньги. Впервые всерьез задумалась, что хотела бы их заработать самостоятельно. Не знала, взять ли. Одновременно я продолжала ненавидеть отчима, но и испытывала чувство стыда за неблагодарность к тому, кто многое для меня сделал. И не только. Феликс называл Сергея папой.
Я боялась идти к матери. Если спрошу ее: пути назад не будет. Я взяла конверт и потопала к себе, завалилась на кровать. Стоит все обдумать. У меня по-прежнему есть два варианта, куда съехать, если захочу бросить своих. Оба отвратительные, но, возможно, лучше, чем жить под одной крышей с тем, кого я ненавижу.
Не верилось, что Сергей ни при чем.
Я страдала не от того, что внезапно прозрела, а от того, что мне удавалось долго игнорировать все подозрения, затыкать внутренний голос, нашептывающий гадости об отчиме, оправдывать чувство собственной никчемности. Ведь Сергей прав – без него мы бы умерли от голода. Отец ничего нам не оставил, а мать вот-вот должна была родить, она физически не могла работать в тот момент, а я была слишком мала, чтобы помочь.
Но теперь-то я взрослая. Отмазки больше не работали.
Но мама ведь выбрала его. Если бы ее интересовали только деньги, прожила бы она с Сергеем так долго?
На телефон пришло СМС от Светы. Она просила забрать ее. До больницы она ехала в скорой вместе с бабулей, а мы с Русланом на его автомобиле. Я написала подруге, что такси будет быстрее. Ответ долго не приходил. Показалось, ее чем-то обидела, но я не понимала.
Хорошо, что она все же написала:
«У меня нет денег».
Света всю дорогу проклинала Руслана и спрашивала, знаю ли я, зачем он вернулся. Она пугала меня, что он отличный манипулятор. Я отвезла Свету теперь уже в ее дом в лесу и поехала в город. Мне необходимо мнение от незаинтересованной стороны. Все от меня чего-то хотели, но все равно не договаривали: то ли хранили секреты, то ли боялись вываливать все сразу. Я склонялась к первому.
Устала от разборок. Пошла в кино. На середине сеанса, после очередного скримера подумала, что стоило взять Феликса с собой. С другой стороны, он помогал Сергею вернуть меня домой. Уверена, отчим внушал Феликсу, что это для моего блага. Хоть брат и не виноват, но он под влиянием отчима.
А я хочу побыть без Сергея.
Экран мобильника светился в темноте, пока я на него пялилась. Хорошо на сеансе почти никого не было, некому возмущаться. Я отправила сообщение и убрала мобильник. Заволновалась.
Когда пришел ответ, я уже жалела, что взялась за общение с людьми. Но мне ведь больше не с кем поговорить. Люди вокруг сами виноваты, что сошли с ума. Мне нужно поболтать с адекватными. Ну почти.
До Лиды пришлось ехать самой. Она отказалась двигаться в мою сторону. Ладно. Я не гордая. Да и на машине. Оправдания я придумывала на ходу, потому что знала, что позже расскажу об этом Свете. Когда отдохну от нее и решу, что делать с ее фантазиями.
Я позвонила, и дверь тут же открылась. Лида, улыбаясь, втащила меня в квартиру:
– А мы тебя ждем.
– Мы?
Я напряглась. В первую секунду подумала: это Сергей добрался до Лиды и сейчас начнет меня отчитывать, что не пошла к семье с проблемами. Но в комнате на диване заметила человека. Максим.
И он тоже улыбался. Почему-то.
Захотелось спросить у Лиды, почему ее брат нормальный. Потом решила, что это неподходящий вопрос для гостьи. Так они меня точно выгонят. Пришлось прикусить язык и молча сесть на диван.
Мы с Максимом уставились друг на друга. Чем дольше я в него вглядывалась, тем сильнее убеждалась, что ошиблась: он по-прежнему смертельно напуган, только теперь делает вид, что ему весело.
Была лишь одна проблема: Лида будто бы этого не видела. Она излучала счастье. Я связывала это с ложью Максима о своем состоянии.
– Как у тебя дела? – спросила я.
– Отлично! – ответила за него Лида.
Максим кивнул:
– Ты мне снилась.
Сестра толкнула его в плечо, призывая не подкатывать к занятым девушкам. Она подмигнула мне. Я долго вдупляла, что она имеет в виду, затем покраснела. Раздражало, что даже без упоминаний о Руслане, его вспомнили. Никак от него не отделаться. Прилип как банный лист.
Лида затолкала нас на кухню, чтобы опоить чаем, перепоить, перепить. Чая было много. Больше, чем следовало. Она все болтала, как же здорово нынче работают мозгоправы и как нам повезло жить во времена, когда в тебя не тычут пальцем и не называют сумасшедшим. Мы с Максимом периодически переглядывались. Он явно не согласен, как и я. В меня как раз тыкали. И большая часть пальцев принадлежала домашним. И рано судить, но, казалось, и Максим огрести успел именно от близких. Навряд ли он, будучи рыдающим, выходил много на улицу. Значит, его состояние комментировала или Лида, или их мать. Той в квартире не было.
Лида сказала, что мать на работе, и добавила:
– Как всегда.
Потом мы вернулись в зал. Лида так развернуто отвечала на каждый мой вопрос, что болтала почти в одиночку. Ситуация привычная. Я расслабилась бы полностью, если бы не Максим. Он был настроен ко мне слишком дружелюбно для человека, которого я вижу второй раз в жизни. К тому же я-то помнила, что на первой встрече он заплакал. Поэтому сейчас его доверчивый взгляд казался ужасно неуместным.
Лида рассказала, что в университет она поступила, потому что быть журналистом – ее мечта, а вот Макс поплелся за ней от нечего делать. Он пожал плечами:
– Не придумал ничего лучше, а мать давила с поступлением. Я решил, хоть списывать смогу у сестры. Будет мне помогать. И мама пилить не будет, и мне не придется особо напрягаться.
Лида скривилась в наигранном возмущении. Я же удивлялась, насколько его история поступления похожа на мою.
– И как учеба движется? – искренне поинтересовалась я.
– Было нормально до… – осекся он.
Лида сунула ему тарелку с печеньем:
– Ничего, быстро наверстаешь, я тебе помогу.
– Ага, – без энтузиазма ответил он и затих.
Очевидно, воспоминания о пропаже сильно давили на него. Я не понимала: если с ним случилось что-то ужасное, то почему Максим не обратился в полицию? А если не случилось, то почему он вел себя так? И почему Лида делала вид, что ничего не было?
Она говорила о будущем за двоих. Максим не перечил, но и так ясно, что ему все равно. Он замкнулся в себе и не вовлекался больше в беседу. Я хотела послушать, как обычные люди планируют жизнь после университета. Звучало сложно. И это с учетом того, что Лида периодически добавляла фразу:
– Если мама не выгонит, то хоть будет где жить первое время. Хоть какой-то шанс не загнуться.
На хорошую работу Лида не рассчитывала. И это притом, что она училась и по-настоящему хотела стать журналистом. Я раньше и не задумывалась над получением должности ради денег. Для меня факт работы означал занятость. Я впервые настолько сильно почувствовала оторванность от жизни. Слова Сергея, что он заботился о нас, крутились в голове. К тому же мне нужна помощь, если проснусь совсем истерзанная ночными кошмарами. Столько всего.
Чем больше я слушала Лиду, тем отчетливей понимала, что не решусь одна уйти из дома. Света, казалось, готова перенести все мои причуды, но у нее много проблем. Слишком. Мы умножим их. Один день мы пожили вдвоем, и закончилось все лечебницей. Удивительно, что пациент не я. Просто невероятно.
Я сидела у Лиды допоздна. Меня не выгоняли, сказали, что у их мамы рабочие сутки и я могу оставаться сколько хочу. Меня тронуло подобное обращение. И немного напугало. Если с людьми так просто выстраивать близкие отношения, то я многое упустила из-за страхов. Нет в жизни ничего хуже, чем осознание, что потерял счастье из-за собственной трусости.
Больно.
После похода в гости я смертельно хотела спать, но из-за того, что не решила, что именно собираюсь делать дальше, долго сидела в машине на парковке, погруженная в раздумья. Не заметила, как уснула.
Разбудили меня первые лучи солнца. Я чувствовала, как затекла шея, что хочу пить и что наконец договорилась с собой. Решила чего хочу.
Глава 36. Единственный вариант
– Эй, все будет отлично, – прошептал Руслан мне в макушку.
Я пожала плечами, пряча лицо у него на груди. В объятиях хорошо. Тепло. И достаточно спокойно, учитывая, что пять минут назад я закончила длинный рассказ о своих ночных приключениях. Руслан принял тот факт, что я могу навредить ему, почти равнодушно. Пошутил, что раз я такая опасная, то на ночь он будет меня связывать. Я не посмеялась, а покраснела. После этого обсуждение моих странностей закончилось. Он говорил, что следовало предупредить домашних, где я.
Вот тут я и заволновалась. Одно дело – строить планы, и совсем другое, воплощать их. Мои меня осудят. Сергей если не покрутит у виска, то, возможно, вновь попытается побить Руслана. А Света… После их с Русланом стычки я сомневалась, что она меня простит. Но она не понимала одной вещи: мой главный страх – одиночество. А с подругой я до старости не проживу. Однажды она встретит кого-то. Я не хочу быть третьей лишней, не хочу мешать ее счастью. А дома я больше не могу. Ощущение, что матери я совсем не нужна и только напрягаю ее своим присутствием, а отчим… С ним я, видимо, никогда не начну общаться по-человечески. И да, дело во мне.
Руслан – единственный вариант, где есть шанс не пропасть. Вариант, где хотя бы потенциально я справлюсь с жизнью (да, в компании, с чужой помощью), но с тем, кто мне симпатизирует. Что немаловажно. Потому что я по-прежнему не понимала, что такой, как он, нашел во мне. И не собиралась больше задаваться этим вопросом. Просто буду жить. Счастливо. По возможности.
Я рассказала Руслану все. Даже то, что сказал Сергей про моего отца. Единственное, не поделилась информацией о заметках в телефоне. Там я слишком часто писала про какого-то парня. Так что было бы странно показывать эти записи Руслану.
Я не торопилась мчаться за вещами. Хотела пережить ночь, чтобы он понял, во что ввязался. В последний раз Руслан проснулся раненный. Это мы тоже обсудили. Он все сваливал на «перепили». Мне ничего не оставалось, кроме как поверить. Потому что теория Лиды с подмешиванием чего-то в напитки – абсурд, а теория Светы про реальность снов – о ней и говорить не стоит. К тому же слова Сергея, что у отца были проблемы с головой, засели в моем мозгу. Это бы все объяснило. С моей стороны. А со стороны Игнатовых младших объяснение дал Руслан.
Он сказал, что они со Светой делят клуб. Вот так банально. Мне она о дележке бизнеса не говорила ничего, и я вдруг поняла, что, вообще-то, это подозрительно. Ведь возвращение Руслана подразумевало и возвращение к работе. А работал он там же, где до отъезда из города. То есть в клубе. Который, в свою очередь, теперь принадлежал Свете. И если переживания об отце она просто вывалила на меня, то про Руслана ничего не сказала. Даже не обмолвилась о брате и его заработке. А судя по квартире, где мы с Русланом находились, – деньги есть. Об этом я беспокоилась тоже. Не хотелось бы вернуться домой из-за внезапного голода.
Но Руслан заверил, что это нам не грозило, ведь Света не может его уволить, а квартиру ему подарил дед перед смертью. Я удивилась. На ужине в ресторане родственники Руслана говорили про аренду, он пояснил, что это легенда для Светы.
– Зачем? – уточнила я.
– Потому что с ней что-то происходит, и мы всей семьей пытаемся ее не нервировать. Она сильно ревновала к дедушке. Хотела остаться единственной любимой внучкой.
Я не понимала, похоже ли это на Свету. В последнее время все ведут себя не как обычно, поэтому сложно судить поехала кукуха сейчас или они хорошо скрывались. Я склонялась ко второму. Никого, кроме меня, не удивила драка в ресторане, а еще ее все отказывались обсуждать. Руслан в том числе. Он отнекивался, приговаривая, что многие отцы не желают отпускать дочерей из дома.
Меня же интересовала другая часть ругани: про отца Руслана. Но вернуться к этой теме я постеснялась. Уж очень это личное. Может, позже сам поделится? Сейчас имелись и более насущные вопросы.
– Мне нужны вещи, – пробормотала я.
Смелости сказать громко не хватило, но Руслан, на котором я лежала, услышал.
– Бери мои.
Он перечислял преимущества: размер мы носим один, за модой я не слежу, а дома лучше не появляться хотя бы недельку. На вопрос, почему такой срок, он сказал, что если я попадусь на глаза Сергею, то он уговорит меня вернуться.
– А ты слишком легко поддаешься внушению, – шептал он на мое ухо, пока я смущалась, – дай мне время показать тебе, как можно жить без них.
Я согласилась. Еще бы. В таких условиях у меня никакого шанса на размышления, но именно для этого я здесь. Не хочу ничего решать. Просто пусть все будет нормально. Неужели так много прошу?
Удивительно, но первые дни прошли не хорошо, а замечательно. Я высыпалась, готовила еду, отправляла Руслана на работу, будто мы парочка из романтического фильма. В общем, я притворялась квартирохозяйкой как могла. Руслан ужасная свинюха. Он бросал вещи везде. Ничего не доносил до места. Но мне было скучно, поэтому вокруг все блестело. Казалось, если бы Руслан умел доносить фантики от конфет до мусорки, я бы умерла от скуки. Но он не умел. И я еще жива.
Но покрылась паутиной.
К концу следующей недели я засомневалась в собственной адекватности. Мы жили с Русланом. Нормально. Не происходило буквально ничего. Он уходил на работу в обед, возвращался под утро, мы смотрели кино и обнимались. Потом он отсыпался.
Мне же ничего не снилось. Точнее, мои заметки пустовали. Я ложилась спать босиком и просыпалась с чистыми пятками. Я не травмировала ни себя, ни Руслана. Не произошло совершенно ничего необычного. Даже ночевка со Светой закончилась тем странным видео, которое я иногда пересматривала, потому что подруга выслала его мне. Отличный способ напомнить о себе. А с Русланом ничего. Все в порядке.
Чудо.
Поэтому хоть и запланированная, но все же, поездка до дома меня нервировала. Ощущение, что все врали. Ведь был способ жить без проблем, но его от меня скрывали. А Руслан его знал.
Когда мы оказались на пороге дома, на лице Руслана почти прошли последствия драки с Сергеем. Интересно, как выглядел синяк у отчима. Но узнать не довелось. Дверь открыл Феликс, он пропустил нас внутрь:
– Мама просила вас не задерживаться надолго.
– Гостеприимно, – весело сказал Руслан, подталкивая меня.
Я же не отлеплялась от него. Привыкла. Он теперь ассоциировался у меня с отсутствием главного стресса в жизни – Сергея. Видимо, тот не пожелал пересекаться с моим парнем. Или на работе аврал. Не верилось, что сбор вещей пройдет настолько мирно.
Руслан плюхнулся на мою кровать. Я осматривала пыльную комнату. Вероятно, что пока меня не было, сюда не заходили ни разу. Руслан любопытно вертел головой, будто очутился здесь впервые:
– Неуютно у тебя.
И мне так казалось. Однако это место гораздо реальнее, чем квартира, где мы жили. Находясь здесь, я захотела остаться. Противоестественное желание, учитывая, сколько раз я просыпалась на этой кровати в ужасе. В воспоминаниях всплывало видео, снятое Светой, где я говорю про поцелуй, а потом про драку с подругой, случившуюся из-за угроз моему Острозубику. Моему. Так и сказала на том видео.
Я как будто соскучилась.
Это неуместное чувство я решила прогнать активной деятельностью. Стала искать, куда бы сложить вещи. У меня один чемодан. Вся одежда не поместится. Если, конечно, собираться насовсем. Я задумалась. С одной стороны, ходить в вещах Руслана надоело, да и у него многого не было, с другой – просить у него деньги неловко. Поэтому самое необходимое я заказала доставкой и оплатила из конверта «на диплом». Сейчас же нужно понять, брать ли с собой одежду на осень. Да, впереди еще целое лето, но будет ли возможность прийти потом? Вдруг Сергей нас больше не впустит в дом? Что, если он и так считает, что расщедрился?
Мою талию обвили руки Руслана. Думать стало сложнее из-за того, что он прижимался ко мне слишком сильно и целовал шею.
– Нужно еще чемодан попросить и сумку для мелочевки, – пробормотала я, высвобождаясь из объятий.
Руслан все не отпускал, лез с нежностями. Под напором я оказалась уложенной на кровать и ворчащей о неуместности приставаний. Руслан улыбался и стягивал с меня футболку, приговаривая:
– Воздержание еще никого до добра не доводило.
– Ты только что это придумал, – слабо возмутилась я, заметив в лице парня перемену.
Он пялился на мою грудь. Секунду я не понимала, почему с испортившимся настроением. Мы с ним так и не переспали с его возвращения в город. Я решила, что Руслан просто забыл, как я выгляжу голой, и теперь разочаровался. Мне стало не по себе. Я прикрылась толстовкой. Руслан с меня не слез, он убрал ту в сторону и спросил жестко, ткнув мне в грудь:
– Что это?
Невольно я наклонила голову, но не успев посмотреть, вспомнила. След от укуса. Забыла о нем. Долго он заживал. Я даже после ожогов быстрее восстановилась, а эти следы от зубов все никак не желали пропадать.
