Бывшая любовница

– Да? – Он прибыл из Парижа за двадцать минут до обряда крещения, потому что хотел избежать долгих родственных общений. Ему и в голову не приходило, что Кара поступила так же.

– Я боялась проболтаться Грейс до того, как поговорю с тобой. Она не сможет утаить это от Луки, а он, в свою очередь, скажет тебе.

Пепе представил, что было бы, узнай его невестка этот «секрет»: грандиозного скандала он бы не избежал.

– Я спрошу у Грейс, сможет ли она одолжить тебе одежду…

– Ни в коем случае. – Кара бросила на него сердитый взгляд.

– Ты права. Плохая идея. – Как он объяснит Грейс, почему ее ближайшая подруга сидит с ошпаренными бедрами у него в ванне? История с ребенком тут же всплывет. – Ты кому-нибудь говорила о ребенке?

– Только своей матери, но это не в счет.

– Хорошо. – Он не придал значения тому, что она запнулась, упомянув мать, но ему не до этого.

– Ты что, боишься, что все обожающие тебя тетушки и дядюшки Мастранджело попытаются нас поженить?

– Они могут сколько угодно пытаться, – пожал плечами он. Дай им волю – они притащили бы его и Кару к алтарю быстрее, чем он заделал ей ребенка.

Но это, если она забеременела от него.

Ему безразлично, девственницей она была или нет. Все равно, что даты совпадают. До тех пор, пока он не увидит неопровержимого доказательства своего отцовства, он не позволит себе поверить в это.

– Я никому не подчиняюсь, – заявил он.

– Я тоже. Твое предложение переехать к тебе просто нелепо. Как, черт возьми, я смогу работать, если буду вынуждена разъезжать повсюду с тобой? У тебя дела по всей Европе.

– И в Южной Америке, – уточнил он. – Работу тебе придется оставить.

Он увидел, как она вздрогнула. Неудивительно – ведь он десять минут поливал ее из холодного душа.

– Давай-ка я помогу тебе отсюда вылезти. Спор закончим, когда ты вытрешься и согреешься.

– Я не оставлю работу и к тебе не перееду.

– Я же сказал – продолжим разговор, когда ты высохнешь.

Пепе чувствовал, как ей неприятно прибегать к его помощи, чтобы выбраться из ванны. Отвернувшись, она оперлась на его руку, чтобы встать на ноги.

Кара была похожа на мокрую курицу. Даже лицо у нее было мокрое.

Он не сразу сообразил, что это слезы текут у нее по щекам.

– Ты плачешь?

– Я плачу, потому что я разозлилась, – всхлипнула она. – Ты разрушил мою жизнь и теперь хочешь разрушить еще и мое будущее. Я тебя ненавижу.

Он снял с крючка пушистое полотенце и накинул на нее.

– Если ты говоришь правду, то твое будущее обеспечено. Я дам и тебе, и ребенку больше денег, чем ты в состоянии потратить.

– Я не хочу быть содержанкой. Я всего лишь хочу того, что положено нашему ребенку.

– Содержанкой ты не станешь. Тебе будут выделены средства. Если твой ребенок окажется и моим, то у тебя хватит денег на все, что пожелаешь. Ты сможешь нанять няньку – да целую армию нянек – и вернуться на работу.

Она так дрожала, что у нее зуб на зуб не попадал.

– Но у меня не будет работы, куда возвращаться.

– Есть другие работы.

– Но не такие. Ты хоть представляешь, как трудно подняться по карьерной лестнице в мире искусства без связей?

– Есть другие занятия, – повторил он. В груди вдруг образовался тугой ком. Но он не может себе позволить ее жалеть… даже чуть-чуть. Пусть она и выглядит такой беззащитной.

Луиза много раз выглядела беззащитной. И все оказалось притворством, а он – сосунок! – поверил ей, поддался на эти уловки. Каждый день, когда он смотрелся в зеркало, он видел доказательство ее лжи прямо перед собой. Он мог бы сделать пластическую операцию и убрать шрам. Но он решил сохранить это напоминание о том, что нельзя доверять никому, и особенно когда дело касается любви.

– Ты не обязана переезжать ко мне. – Он заставил себя прямо посмотреть в ее полные слез глаза. – Ты можешь сесть на самолет, улететь обратно в Ирландию и продолжать вести жалкое существование. Или ты можешь остаться. Если ты останешься, я буду обеспечивать тебя, а как только родится ребенок, мы сделаем тест на отцовство. Но если ты уедешь сейчас, то не получишь ни единого евро от меня до того, как мое отцовство – или его отсутствие – не будет доказано. Если решишь уехать, то тебе придется пройти через суд, чтобы получить от меня образцы для ДНК… если ты меня разыщешь. Как тебе известно, я обитаю в четырех странах, и тебе будет крайне трудно заполучить этот самый образец.

Пепе понимал, как чрезмерно жестко звучат его слова, но он не позволит ни капли снисхождения к ней.

Если Кара действительно носит его ребенка, то он обязан любыми способами защитить это невинное существо. А единственное средство, как это сделать, – загнать ее в угол, из которого можно выбраться только по его правилам.

Он не может потерять еще одного ребенка.

Глава 4

Никогда Кара не чувствовала себя так по-дурацки, как в этот момент.

Голубая рубашка Пепе доходила ей до колен, а его брюки она закатала в несколько раз, чтобы они не падали ниже щиколоток. Не хватает только пары длинноносых башмаков – и клоун готов.

Следуя за Пепе в его самолет по металлическим ступеням, она вымученно улыбалась и кивала в ответ на приветствия команды. Ни один из них и глазом не моргнул на ее появление. Скорее всего, странные женщины, сопровождавшие Пепе в его перелетах, – это привычное явление.

Самолет Пепе – ну просто летающая квартира холостяка. Кругом кожа и темная деревянная отделка стен. Стюард проводил ее к креслу. Каре не понравилось, что Пепе сел рядом с ней.

– Ты мог бы выбрать другое место – здесь десять кресел, – недовольным тоном сказала она.

– Ты тоже, – ответил он, пристегнув ремень и вытягивая длинные ноги. Он взглянул на дешевый мобильник у нее в руке. – С кем говоришь?

– С Грейс.

– И что ты ей сказала?

– Что ее деверь безответственный мерзавец с моральными устоями амебы.

Он выгнул бровь.

Она вздохнула: