Магия и прочие приключения
– И жаль их, – вздохнула левая Лисса, – ведь им так хочется эмоций от еды или любви, и подкормили бы, но ведь как присосётся такой – всю жизненную силу вытянет. Так что ты следи.
К пирующим гостям слетались всё новые сгустки – одни уже почти растаяли и походили на неряшливые комья ниток, другие всё ещё отчётливо напоминали человека: пучок головы, нити рук-ног, как кукла из соломы…
– Непокойные души, – заворожённо прошептал Йан. Наставники стремились как можно скорей развеивать такие души, что после смерти тела не стали ни частью Вершителя, ни частью Дьяволицы, а остались болтаться среди живых. – Как они мерцают…
– Ну да, – правая Лисса прагматично пожала плечами. – Пряха всех, кто собрался в замке, подсветила, чтобы контролировать. Жутко же, когда оно невидимое подкрадывается и цепляется. Да ты ешь, ешь.
Но только Йан опять взялся за блюдо, как грянула музыка. В торце стола появился Скрипач, рядом прямо на скатерть уселась болотная ведьма с дудочкой, а колдун с раздвоенным копытом вместо руки отбивал такт по столу. Гости радостно подхватили бодрый ломаный ритм, парочки повскакали с мест и воспарили в воздух. Оказывается, полётные чары можно применить и так – танцевать прямо в воздухе, кружась, отталкиваясь от стен и даже потолка.
Им действительно тесно в церковном мире.
Но участвовать в восстании…
Йан уставился на тоненькую ручку Лиссы, нежную, но такую смертоносную.
– Девчонки, но вы же не будете принимать участие в боевых действиях?
– Будем, ещё как! – запальчиво возразила правая.
Левая подхватила:
– Сил нет уже чувствовать себя изгоями! Страх постоянно, за каждым словом надо следить! И как бы мы ни старались, какими бы милыми ни были, всё равно мы чужие – понимаешь?
– А с похмелья все будут ещё злее, – со смешком докончила правая и залпом опустошила свой бокал.
Пока Йан жевал, не чувствуя вкуса, и пытался определиться, танец закончился. Запыхавшиеся парочки начали было опускаться, но за окнами послышался свист, и пару раз полыхнуло пламенем.
Маги кинулись к окнам.
В зал вошла дюжина колдунов, которых Йан уже видел на совещании, и тот, что со шрамами, объявил:
– Крес и Йера подъезжают! Представьте, наш любимый позёр раздобыл себе крылатых огнедышащих лошадей!
Вокруг раздались возгласы, любопытных возле окон прибавилось. Йан вскочил. К счастью, близняшки отвлеклись – тоже пытались протолкаться к окну, чтобы поглазеть на дивных зверей. Скорей прочь, в коридор, но другой, в сторону от посадочной площадки. Дальше, где пусто, темно и холодно: в узких окнах нет стёкол. Ветер сквозит, несёт мелкие капли дождя… Йан высунулся наружу.
Кажется, судьба его подталкивает к выбору.
Башня, на верхушке которой осталась посадочная площадка, тёмной массой возвышалась справа. Хм. Кажется, он читал такое в трудах про ведьм: им не обязательно видеть предмет, достаточно его вообразить и пожелать заполучить его руки. Тогда нужная вещь притянется, как гвоздь магнитом.
Попробуем.
Йан как можно точней вообразил своё помело, даже руку протянул. Да, кажется, что-то чувствует… Зацепляет…
С третьей попытки помело действительно примчалось, но не само. За ним, как на верёвочке, тащилась ветка Скрипача. Точно, музыкант же их связал! А, ладно, будет запасное.
Сверху послышалось ржание и хлопки могучих крыльев. Йан встал на край окна, умостился на ветке, схватился покрепче и без долгих раздумий прыгнул вниз, в темноту и дождь.
Глава 22
Всю ночь Йан провёл в воздухе, выжимая из помела максимальную скорость. Он понятия не имел, куда летит, лишь бы подальше, и только на восходе увидел, что мчит на северо-восток. Холод такой, будто уже до Северной Данзы добрался, хотя вряд ли… и не хотелось бы. Судя по рассказам моряков и географическим лекциям, в этой стране от холода ничего не растёт, кроме клубней и скрюченных деревьев с тяжёлой, как металл, древесиной. Неудивительно, что данзанцы отвоевали у тёплого, урожайного Нимуанса юго-восточный полуостров…
Под эти вялые размышления Йан развернул помело на юго-восток и только потом спохватился: а куда, собственно, он направился? Кажется, незримая его душа уже всё решила – взяла курс к Нимуансу. На родине легче затеряться, всё-таки всюду ты свой, и вокруг родной язык, а не ваймерское бормотание, или альталийское чириканье, или ещё что.
Опять целый день над горами.
Ночь в шалаше, с чахлым костром. Без видимых ориентиров он лететь не может, слишком легко сбиться с направления, попав в очередную воздушную яму.
Когда Йан проснулся, выбрался из шалаша и увидел высоту солнца, только выругался астрономическими терминами. Проспал не только ночь, но и большую часть дня! Лучше потратить его остаток на отработку магических пассов.
Разводить огонь, гасить огонь, замораживать воду в ручье. Подтаскивать предметы, отбрасывать. Расщеплять. Склеивать… не получается.
Что делают ведьмы, интересно?
Хорошо хоть кус пирога стащил со стола перед побегом – рефлексы студиоза не подвели.
А в универсуме сейчас ужин… Тьфу, что за ересь лезет в голову.
Ночью не спалось. Тягостно, муторно, словно все нити тела туго натянуты и вибрируют от незримого ветра. К рассвету Йан не выдержал и полетел дальше, на тускло-багряное утреннее зарево. Горы уже мельчают, дальше должны пойти холмы и равнины, пашни и города…
Небо резко просветлело – не от солнца, которое ещё пряталось за горизонтом.
Йан резко снизился, и вовремя: горячечное жёлто-оранжевое зарево над головой прорезали огненные нити.
Как Отийо говорил – начнём с ветров?
Началось!
Впереди, уже на земле, вспыхнул алый огонёк, начал разрастаться. Йан взял левее, и когда через цесвечку поравнялся с ним, понял, что это монастырь в предгорьях. Бывший… судя по тому, что горели даже камни. Первый удар пришёлся до утренней молитвы, когда большинство наставников ещё спали.
Солнце взошло, но сегодня и без его лучей было бы светло. Зарницы вспыхивали то слева, то справа, и разбухали пропорционально сопротивлению наставников в очередном монастыре или храме. Горели дороги внизу – мелким золотистым пламенем, и Йан сомневался, что вода может его сбить. Впрочем, сама вода была странной, сеть ручьёв и речушек отливала мертвенно-фиолетовым цветом. Что сделали эти дьяволицыны дети?!
От деревень с разнесёнными в щепки церквушками через поля разбегались крестьяне. Урожай уже снят, но если огонь доберётся до хранилищ… только ведьмы и переживут зиму.
Йан зло всхлипнул – семь дней холодного ветра в лицо простудили даже мага. Кто-то заметил его с земли, заорал, и пришлось поддать скорости.
К вечеру на горизонте блеснула речная гладь. Два параллельных русла, между ними множество протоков и островов, один особенно крупный… Марцих.
Зарева не было – видно, всё решилось ещё к полудню. Издали город даже казался целым, но словно стал ниже. Вблизи Йан увидел, что городские стены иззубрены, а часть улиц превратилась в чёрные, дымные пепелища. Собора больше не было – изящные своды превратились в груду каменных руин. Громада универсума тоже была разворочена, из пробитой тут и там крыши тянулись дымы. Йан, увы, знал, что горит с таким пепельным дымом. Бумага. Все накопленные в книготеке труды…
Ещё ниже – и видно, что людей на улицах почти нет. Зато по руинам шныряют зубастые полусобаки-полукозы-полу… в общем, химеры, а компанию им составляют вовсе невиданные, бурые, склизкие и многоногие существа. Кажется, это вообще подводные?.. Откуда-то из развалин вылетела тонкая слепящая молния, и едва не достала до помела. Остатки сопротивления.
Прочь отсюда.
Дорога уже прогорела, побурела, от неё тянуло смрадом. Казалось, сам воздух был отравлен, над землёй висело серо-оранжевое марево. Йан взял было ввысь, но кое-что вспомнил и снова снизился.
Здесь было много деревенек – а теперь стало много пепелищ. Где-то ещё тушили пожарища, кучки людей суетились, сверху мелкие, как насекомые. Йан пытался сопоставить ландшафт сверху с тем, как он виделся на земле: на горизонте должен виднеться господский замок, внизу – поля, общинные сараи… Нет, ни шиша не понять. Ещё и помело начало брыкаться, выписывать круги, понесло к оврагам.
Нет, помело умней хозяина: привело к образу, который он так ярко представил.
Копна медовых волос, за мощным плечом – узелок. Девушка шла к укрытию, где временно засели её родные и соседи, но не дошла. Сверху коршуном упал колдун, схватил за бока и дьяволицкой силой поднял в воздух, да так молниеносно, в один удар сердца – что завизжала она уже высоко над землёй.
Йан наскоро прикрутил Бину незримыми нитями ко второму помелу, мысленно молясь и Вершителю, и Дьяволице, и стараясь не слушать воплей. Впрочем, девчонка оказалась умной: сообразила, что если будет громко орать над ухом, могут и сбросить вниз (или онемела от ужаса). Деревня в несколько ударов сердца осталась далеко позади.
На кой он её украл? Он вообще может сначала думать, а потом делать… и лучше бы не делать!.. когда речь идёт о девицах?
Когда солнце за спиной коснулось горизонта – будто колдуны брали штурмом особо крупный монастырь – Йан нырнул вниз сквозь листву рощи. Эта уже приграничная, не понять даже, ваймерская или нимуанская, деревьям до людских деланных границ дела нет.
Развязанная, Бина какое-то время тупо сидела на земле, потом словно очнулась и узнала похитителя:
– Ты! Летом ночевал у нас!
– Приятно, что я тебе запомнился. – Йан устало плюхнулся напротив.
– Ты мерзкий колдун!
– Угу. Но я в этом не участвовал, честное слово.
– Зачем меня украл?! – голос девушки окреп. – Верни обратно!
– Нет. Во-первых, это не по пути. Во-вторых… Бина, я за этот день видел сотни деревень. Не знаю, что себе думали колдуны, ведь на носу зима, но я не представляю, как простому человеку пережить этот разор. Мне захотелось тебе помочь.
Бина молча перебирала складки юбок, и Йан внутренне усмехнулся.
– Я ничего от тебя требовать не буду, не бойся. Клянусь, больше всего на свете я хочу рухнуть и заснуть сейчас.
– А завтра куда?
– В Нимуанс. – Наконец он честно признался себе, зачем: – Я должен предупредить наставников, «пауков» о планах ведьм. Упаси Вершитель, они сделают с Нимуансом то же, что и с Ваймером.
– Так ты не из дьяволицких колдунов?
– У меня родители в деревне живут, – Йан отвечал не ей, а своим мыслям. – И церкви, и универсумы… я не хочу, чтобы всё это было разрушено. Не могу я быть с ними.
– А, ну тогда дело другое! – Бина вскочила, отвязала со спины котомку. – Глупая я, вон ты ж в монашей рясе даже! Покушай вот клубней, я несла своим как раз. Ты что, плачешь?
– Простудился.
– Бедненький, сейчас траву целебную поищу. Нет у тебя котелка, заварить? Эх!
Йан ухмыльнулся в сторону. О Вершитель, как девчонкам мало надо: расслабилась – раз, пожалела – два. Всё!
Правда, с него ещё шалаш на ночь и костёр.
***
Обе летучие ветки были надёжно спрятаны в лесном урочище, и в городские ворота Штелля Йан с Биной вошли пешком. Здесь царила такая мирная, налаженная жизнь, что в разрушенные города Ваймера не верилось, как в ночной кошмар. Наверное, маги позаботились о том, чтобы новости про мятеж не добрались сюда раньше срока. Йан купил пару свежих булочек, с наслаждением вгрызся в свою, оглядываясь.
Глиняные беленые домики. Городок небольшой, но по-приграничному бойкий: несколько постоялых дворов, и даже есть наёмные извозчики. Йан крикнул ближайшему:
– Эй, милейший! Где тут лучше остановиться?
– В «Жжёном перце», – извозчик причмокнул и мечтательно закатил глаза: – Стряпают зело вкусно, фирменный мясной шурк – огонь!
С цесвечку времени ушло на поиск гостиницы с приличной комнатой. Йан выгреб все заработанные на корабле деньги, себе оставил пару нимесней, остальное отдал Бине:
– Держи, должно хватить на несколько седьмиц, если сильно не тратиться.
Судя по ошалевшему лицу крестьянки, ей этого хватило бы на полгода.
– А ты?
– Ухожу, по делам.
– Когда же ждать тебя?
Йан пожал плечами. Доживёт ли он до вечера с его планами?
– Поживи тут до конца месяца. Если не появлюсь и не дам о себе знать, возвращайся домой.
Бина кивнула и вдруг зарделась.
– Я понимаю, работа опасная… Всяко может быть! Но, может, тогда… – и кивнула на постель в комнате. – Ты мне ещё тогда понравился, в первую встречу, краснобай.
Йан подумал. Пассом запер дверь. Жизнь и правда короткая. А он в ней мечется, как осенний лист неприкаянный, как все эти ведьмы без любви и будущего.
***
На первом этаже, у двери в едальную комнату, Йан перехватил хозяина гостиницы. Всё как положено: щекастый, краснолицый от постоянного доступа к выпивке.
– Чего изволите?
– Там, наверху, постоялица остаётся. Зовут Биной. Лично проследи, чтобы у неё не было никаких неприятностей.
Хозяин вяло кивнул, но в следующий миг неведомая сила сдавила ему горло и подняла в воздух.
– Если хоть одну жалобу от неё услышу – размажу тебя по стенке, ясно? – процедил Йан, сжимая кулак.
Такого отвращения к себе он давно не чувствовал… но зато сработало. Отпущенный на пол, хозяин угодливо затряс щеками, а как только смог говорить, залебезил:
– Конечно, господин, не извольте беспокоиться…
За ухом мерзко кольнул чужой взгляд. Йан оглянулся – дверь в едальную комнату оказалась распахнута, а за ней стоял человек, лицо которого невозможно было забыть. Эти резкие черты и фанатичные синие глаза студиоз в последний раз видел в пыточной камере.
Вот и нашёл «паука»…
Тидер видел, как его экс-пленник трясёт бесталя, но верить глазам отказывался. Каменный Кузнец не может ошибиться! А бестали не могут вдруг начать колдовать. Или?.. Парнишка решительно зашагал к своему дознавателю, и Тидер сжал левый кулак с золотым серпом. Но он не понадобился.
– Нам надо поговорить.
В ответ Тидер кивнул на ближайший столик. Йан сел, сверля взглядом дознавателя. С языка невольно слетело:
– Вы меня искали?
– Ты об этом хотел поговорить?
– Нет. Ведьмы и колдуны затевают восстание. Вы слышали новости из Ваймера и других стран?
Тидер быстро глянул на странного собеседника. Блеф, или?.. Приезжих из Ваймера в последние дни почти нет, зато на горизонте пылают странные зарницы. И это мучительное чувство натянутой струны внутри…
– Ты разве колдун? Каменный Кузнец утверждал обратное.
– Я был бесталем тогда. Но Крес… слышали про такого колдуна? – По тому, как дознаватель передёрнулся, Йан заключил, что слышал. – Так вот, он меня сделал колдуном.
– Это невозможно.
– С помощью особого ножа, который режет колдовские нити. Того самого ножа, который вы искали, работы Моннера.
Тидер вторично передёрнулся, от воспоминаний об этом провале.
– Ясно. Идём ко мне, обсудим подробности. Здесь слишком много ушей.
– Э-э… «к вам» – это не в пыточную? А то я там уже был, не понравилось, спасибо.
– Увы, нет. – Тидер понял, что собеседник не верит, и усмехнулся. – Здесь вообще нет дознавательской. Да шевелись, не бойся! Видишь, у меня правая рука вообще не действует. Недавно делал себе операцию.
Йан только сейчас заметил, что правая рука дознавателя неловко поджата под мантией. Ладно, если что, легче будет отбиться…
Разговор по пути не клеился.
– Меня зовут Йан, кстати.
– Я помню.
– А вас?
– Тидер.
– И всё-таки, как вы меня нашли?
Тидер скрипнул зубами. Подослали к нему этого шустрого парнишку, или правда он такой болван, что сам попался в паучьи лапы? Что ему можно говорить?
Про то, что дознавателя после неудачной попытки бунта лишили всех званий и сослали в дальний округ – точно незачем говорить, пусть думает, перед ним всё ещё могущественный член Второго Круга Паутины Авы. Вообще-то, конечно, его пытались прикончить на месте, в башне Авса; но он так убедительно пригрозил, что отправит к Дьяволице всех, до кого дотягивается серп «жнеца», если его не выпустят – что предпочли «выпустить» в изгнание. Без права появляться в крупных городах.
Что сила «жнеца» с ним навсегда, и он по-прежнему даст отпор любому – узнает, если нападёт.
А про встречу можно и сказать.
– Случайность. Видимо, нити наших судеб как-то связаны.
– Что?!
– Судьба – та же нить, и они тоже спутываются. Это один из самых сокровенных разделов магии… Ах да, ты же не учился. Тебе бы много нужно почитать. Пришли.
Йан с облегчением посмотрел на аккуратную часовенку среди скромных одноэтажных домиков. Да, тут казематов не должно быть. Скромная комнатка в пристройке на заднем дворе… Слишком скромная.
Вещи Тидер так и не разобрал после приезда – пачки бумаг валялись прямо на полу вокруг сундука, который был аскету-хозяину и столом, и постелью, и шкафом. Вот как иметь дело с таким суровым человеком?!
«Паук» выслушал рассказ о превращении в маги, о шабаше с планом восстания, о разрухе в Ваймере. Рассеянно потёр плечо, скривился от боли. Только решил в тихом изгнаньи, по совету Рефинье, заняться здоровьем, вытащил эту дьяволицкую стрелу, и нате, работа сама нашла. Рефинье, как тебя не хватает сейчас! Скрылся от Арестиса в универсуме, но долго ли сможет там продержаться?
– Так что, – нетерпеливо воскликнул Йан, – вы предупредите остальных? Счёт идёт на дни!
Вместо ответа Тидер достал из сундука кувшин:
– Выпей-ка.
Йан принюхался и закашлялся от одного запаха.
– Это что за брага?!
– Клубневая. Пей, и потом расскажешь мне всё ещё раз.
– Дьяволица побери твою недоверчивость!
Спустя пару цесвечек Тидер с сожалением убедился, что гость не врал. Зато, кроме ответов, начал сыпать вопросами:
– С-скажи, «паучара», ваш Священный Дар хоть чем-то отличается от колдовского?
– Нет.
– К-как?! в-в чём разница между нами и… ик! ними? Или это просто борьба за власть?
– Ты же богослов. Вас этому учат. Вспоминай.
Йан только затряс головой.
– Из-звини, я не в том состоянии, чтоб вести диспуты. Давай уже свою версию.
– Миссия Церкви – заботиться о простых людях, не имеющих Искры. Мы – их пастыри. Мы с колдунами черпаем силу из одного источника, но главное – на какие цели она расходуется. Наша – на благо всех. Как завещал нам Ава Вершителя.
Чувство идиотизма всей системы нарастало так остро, что даже у закалённого хмельными дискуссиями экс-богослова закружилась голова. Версия Тидера плохо согласовалась с пыточными камерами, но Йан уже осознал: выбора у него больше нет. Уронил голову на руки:
– У-убедил, я тоже хочу всем добра. Что ты со мной сдел-лаешь?
– Мне бы нужен адъютант. – Почти искренне сказал, ведь и правда нужен. Без Вальца до сих пор непривычно, а теперь даже квартирной хозяйки нет. – Тут такие… сам полюбуйся!
И кивнул на окно. Там двое круглолицых косоглазых монахов сметали в кучу опавшие листья. Безрезультатно – от неловких широких взмахов мётел листья только больше разлетались в стороны.
– Вы что творите! – Тидер запнулся, пытаясь сформулировать свое впечатление от горе-работничков, не смог и сказал только:
– Идиоты!
Йан ещё немного подумал. Что-то забыл. Важное. А!
– Так что с ведьмами будешь делать?
Тидер достал из кучи бумаг карту Нимуанса.
– Всё, что ты увидел, это отметка у замка Алоквейст, хм. Он большой, древний, далеко на юг от Лестеции… странный выбор. Почему не столица? Не приграничье, не порты? Знаешь, полети-ка ты туда. Далеко, но на своём помеле ты успеешь вовремя. А второе отдашь мне, я разберусь с принципом.
***
На закате протрезвевший Йан привёл Тидера к лесному оврагу с летучими ветками. Умостился на своём, описал показательный круг над головой «паука», и напоследок поинтересовался:
– Как думаешь, Вершитель и Дьяволица правда есть, или это сказки?
Тидер поднял брови:
– Нас учат, что после смерти каждый человек становится частью либо Вершителя, либо Дьяволицы. От числа праведников и грешников зависит…
– …кто из них сильнее, и как долго просуществует наш мир, ведь как только возобладает Дьяволица, мир рухнет, я знаю, богослов как-никак. Ну и?
– Так вот, я думаю, мы – часть Вершителя или Дьяволицы ещё при жизни. Моё рекомендательное письмо надёжно положил? Отлично. Хорош болтать, лети разбираться с Алоквейстом.
Экс-дознаватель проводил взглядом точку в небе. Хотел было в одиночестве дать волю чувствам, но по привычке сдержался, только скривил губы сардонически и прошептал:
– Предупреждать. Их. После всего, что натворили Ульцих, Арестис и все их приспешники! Я предупрежу… но не всех. Только наших. Пусть ведьмы снесут эту гнилую верхушку Церкви… и впервые я, я! – желаю им удачи. Мальчишку, правда, жаль, рекомендация от меня погубит его гарантированно… Так, Вершитель с ним, сначала отправлю приказ своим в Лестецию, потом в Биллер…
Глава 23
На юге страны было ещё тепло, хоть осень и сорвала уже листья с крон. Йан с сожалением затолкал помело вглубь раскидистого, облетевшего куста. Если прилететь в Алоквейст на дьяволицки зачарованной ветке, его и слушать не станут, повяжут как колдуна. Даже пролетать над окрестностями небезопасно.
Эх, коня бы.
Лесная дорога была накатанной, здесь явно проезжали недавно и много людей. Если…
Мысли перебил свист, и стрела впилась в дорогу прямо у ног Йана.
Хриплый голос рявкнул:
– Стоять!
Из-за деревьев выступили пятеро, двое вели на поводу коней. Профессионально прятались, видать, давно промышляют на этой дороге. Одеты хорошо, но пёстро: бархатные камзолы дворян, кожаные штаны рыцарей, пёстрые лакейские шапки с перьями… Тощие лица, и колючие наглые взгляды разбойников.
Одинокого путника они совершенно не боялись. Главный, поигрывая длинным мясницким ножом, подошёл к жертве:
– Монах, что ли?
Йан молчал. Как бы объяснить им, чтоб проваливали по-хорошему.
– Немой монах? Ничего, ещё запоёшь. Говорят, у вас в монастырях денежки водятся. Может, ты несёшь чего с собой, а?
– Ничего у меня нет. – Йан смотрел в лицо главаря и понял, что в любом случае его будут бить. Долго, мучительно. Просто потому, что чувствовать себя сильней кого-то – главное их развлечение. С точно такими лицами и нравами он уже сталкивался в городе, студиозом.
– А если проверю и найду?
– Лучше уйди с дороги. И коня отдай, мне как раз нужен. – Йан требовательно протянул руку к поводьям.
– Какой борзый, – в голосе главаря мелькнуло беспокойство. – С чего вдруг?
– Вот с чего!
Ещё с детства, будучи тощим книжным мальчишкой, Йан мечтал «задать» обидчикам с тяжёлыми кулаками. А мечты-то сбываются!
Простая силовая волна отшвырнула главаря вместе с ножом, припечатала к дороге, проволокла. Остальных тоже расшвыряло веером.
– Паук!
Йан насладился зрелищем панически бегущих татей, подхватил брошенного главарём коня под уздцы. Конь явно привык к частой силовой смене владельца, и только повёл ушами.
А приятно чувствовать себя могущественным, что уж там. И как это «паукам» вроде Тидера удаётся смирять жажду господства?
***
Без шпор конь не слишком-то спешил, и Йан изо всех сил лупил его пятками в бока, с тревогой глядя на мощные башни впереди. Да, тройные стены толщиной в человеческий рост и высотой в пять, но что ведьмам такие мелочи?
Деревушка под замковым холмом была взбудоражена, мужчины столпились у колодца и что-то бурно обсуждали, женщины принаряжались. Йан поравнялся с румяной девицей в голубом чепчике:
– Скажи, красавица, что за суматоха?
– Ить, королевский двор приехал вчерась в замок! Не каждый день такое событие!
Девушка запнулась, видя, что собеседник отшатнулся и побледнел.
Ведьмы решили начать с луфовского короля! Да, паника будет что надо.
У ворот замка толпились личности в мантиях пёстрых, но оборванных и поношенных. Кто украсился цепочкой с огромным святым знаком, кто вышил на мантии несколько слов по-букколийски (не вполне приличных, но неважно, мало кто поймёт), кто нацепил на голову венок из веточек супового куста. У каждого второго в руке кружка, и не с водой.
Йан вгляделся в толпу и выдохнул с облегчением. Поэты!
Перед воротами стражники придирчиво допрашивали каждого, а распорядитель сверялся со списками допущенных лиц. Кивнул новоприбывшему:
– Вы на поэтический турнир?
Йан невесть с чего запнулся. Осторожно спросил:
– А вы не знаете, где дворцовый наставник? От Ордена?
– Не думаю, что ему стало лучше, и он смог выйти из своей комнаты, – буркнул распорядитель. – Да и помощник его. Напиваются, как свиньи… А тебе до него что?
В затылке засвербело, словно пристальный взгляд упёрся туда.
– Хотел попросить у господина наставника благословения на выступление. Для прославления святой Церкви.
– Валяй, только он языком повернуть не может. Придётся пробиваться талантом, поэт! Центральная башня, нижний зал.