Я слишком долго мечтала

– Знаю-знаю, подружка, за плотником, совсем как Дева Мария!

* * *

18-й ряд, место D. Одна за другой вспыхивают лампочки. И начинается наша утренняя каторга – раздача двухсот пятидесяти завтраков.

– Чай или кофе?

Он отрицательно трясет белокурой кудрявой головой, крепко зажав кепку коленями, словно робкий мальчуган, оберегающий самое заветное свое достояние. Потом кладет книгу на столик. Я успеваю прочесть имя автора – Пенелопа Фармер[13 - Пенелопа Джейн Фармер (р. 1939) – английская писательница, автор известных детских романов-фэнтези.] (моя эрудиция сводится к знанию ее однофамилицы Милен[14 - Имеется в виду Милен Фармер (р. 1961) – французская поппевица канадского происхождения.]).

– А шампанского можно? – спрашивает он. (Ага, значит, не так уж и робок!)

Я улыбаюсь. Под расстегнутой рубашкой виднеется майка с принтом «КЬЮ – Мировое турне».

– Его подают только в бизнес-классе. Там, где сидят ваши приятели.

– Мои приятели?

Он говорит по-французски. Значит, француз. Если не считать легкого испанского акцента.

– Ну, остальные из вашей группы. Роберт Смит… Других я не знаю. Кажется… Бобби Браун? Тедди Тейлор? Пол Янг?[15 - Ни один из этих музыкантов никогда не имел отношения к группе «Кью».]

Парень безжалостно терзает свою кепку. Наверно, ему приходится каждую неделю покупать себе новую.

– О-ля-ля… Вы только не подумайте, что я член их группы. Меня наняли на три дня помогать во время концерта в Квебеке, потому что я говорю по-французски. Слышали такую шутку: людей спрашивают, кто умеет играть на гитаре, и выбирают того, кто поднял руку, – чтобы таскать за исполнителями их инструменты? Роберт и все остальные даже не знают о моем существовании.

– А жаль… Вы хорошо играете!

У меня это вырывается невольно, банальная вежливая фраза, с какими я обращаюсь к любому пассажиру. Но сейчас она помогает мне держаться в рамках, хотя на самом деле я уже в них не держусь. Внутренний голос нашептывает мне: Ты катишься по наклонной плоскости, Нати, по наклонной… по наклонной… А ему вторит голос Фло: Воздержись, Нати… воздержись!

Парень продолжает комкать свой головной убор, словно тряпку.

– Откуда вы знаете?

– А я вас слушала в зале, перед посадкой.

Он смотрит удивленно, почти испуганно, – точно мальчишка, пойманный на шалости. Такой трогательный в своей застенчивости. А я чувствую, что соскальзываю все ниже, а спуск все круче. Он продолжает с легкой улыбкой:

– Мне еще платят за настройку инструментов. Вообще-то я ничего не играл, просто настраивал гитару.

– Это… это правда?

Он наконец перестает теребить кепку, а я жалею, что не могу эффектно откинуть назад свою прядь, сейчас надежно забранную в пучок.

– Нет, я пошутил. Я и правда играл. Ну… импровизировал.

Ага, значит, этот робкий юнец еще и шутник! Он подманил меня к западне, и я с ходу в нее угодила.

– Это было красиво.

– Спасибо.

Пауза.

Я чувствую, что скатилась ниже некуда и если сейчас же не заторможу, это выльется в бесконечное падение, как у Алисы в Стране чудес. Он снова хватается за многострадальную кепку. И я замечаю, что у него обгрызены ногти.

– Но это были не Boys Don’t Cry и не Close to Me…[16 - «Мальчики не плачут», «Рядом со мной» (англ.) – синглы группы «Кью».] Кстати, если любите гитару, почему не обслуживаете настоящих музыкантов – там, в бизнес-классе?

– Я уступила их подруге, она обожает звезд!

– Жаль, сочувствую вам…

Его светлые глаза, более голубые, более искренние, чем мои, выражают неподдельное участие, словно он считает себя недостойным того времени, которое я на него потратила. Первое, чему нас учат на стажировке, это умение говорить с каждым пассажиром интимным, задушевным тоном, чтобы клиенту казалось, будто он путешествует на личном самолете. Я использую профессиональную уловку – заглядываю ему в глаза и «рискую» сделать признание:

– Не думаю, что проиграла, а вот за вас мне обидно.

Он неотрывно смотрит на меня:

– Что-то не верится.

Не могу понять, чем заняты его руки. И безуспешно ищу выход из положения:

– Ну и зря… Моя подруга очень хорошенькая… Кроме того, в бизнес-классе подают шампанское… Хотите, принесу и вам?

– Не стоит. Я пошутил. Мне нечем за него заплатить.

– Это не проблема, я вас угощу за счет заведения.

– Да нет, как раз проблема. Когда в кармане ни гроша, особенно сильно хочется за все платить.

Я хмурю брови и притворяюсь рассерженной, но не слишком, – стараюсь, чтобы мои глаза не метали молнии. За последние шесть лет поднаторела в этом, тренируясь на Лоре.

– Но я же сказала – за счет заведения! Пусть это будет гонорар за ваш короткий импровизированный концерт!

– А вы упрямая. Не забывайте, здесь еще двести пассажиров, которые ждут, чтo вы им предложите – чай или кофе?

– «Моэт» или «Вдову Клико»?

Он испускает тяжелый вздох покорности судьбе. Его руки лежат на коленях и как будто подстерегают одна другую.

– Окей, пусть будет «Моэт». Но в таком случае я вас приглашаю на наш настоящий концерт. – Я не успеваю опомниться, как он продолжает: – Сегодня вечером, в семь часов, в баре «Фуф», рядом с «Метрополисом». Если мы встретимся пораньше, я смогу провести вас через служебный вход. Придется посидеть на ящике, зато окажетесь меньше чем в двадцати метрах от Роберта, Джейсона, Саймона и Роджера.

Я буквально немею, а парень с ловкостью фокусника хватает шариковую ручку, фирменную салфетку Air France и вот уже протягивает мне адрес бара: 87, улица Сент-Катрин, 19:00. И больше ничего – ни имени, ни номера телефона. Только наверху, над записью, нацарапана крошечная птичка с раздвоенным хвостом.

– Значит, до завтра, Miss Swallow?

– Простите?

– Swallow – это по-английски «ласточка»… Вы похожи на ласточку, мадемуазель, вольную, как ветер, которая летает по всему свету в своем голубом костюмчике и красной косынке.