Темные ночи. Роман

Уборка этого помещения в её обязанности не входила, дверь туда была заперта. Галина Федоровна огляделась по сторонам, вынула из кармана халата припасенный ключик, открыла комнату «Разделки» и прошмыгнула внутрь.

Прикрыв за собой дверь, она взяла нож и направилась к холодильнику. Делала она это не впервые. Действовала быстро и уверенно. В первом холодильнике стояла огромная емкость с мясным фаршем. Его приготовили на завтра. Уборщица ткнула в подмороженный фарш ножом, он ей не понравился, и она не стала его брать, ей хотелось чистого мяса без жира и жил.

Уборщица открыла второй холодильник, где висели еще неразделанные свиные туши. Она потянула одну из них, примеряясь где ей лучше рубануть мяса и увидела на полу мужские ступни в цивильных туфлях. Она раздвинула туши и в ужасе отпрянула. В морозильнике лежал закоченелый труп.

Галина Федоровна захлопнула дверцы холодильника, положила на место нож, вышла из «Разделки». Дрожащими руками она вставила ключ в замочную скважину, замкнула дверь и быстро пошла прочь.

Переодевшись в подсобке, она чуть успокоилась, взяла себя в руки и пошла на проходную. Вахтер мирно дремал в своем кресле, склонив голову на бок. Уборщица толкнула вертушку, он встрепенулся, поднял на нее глаза.

– Ты что-то раненько сегодня управилась, – потянулся спросонья вахтер.

– До дому спешу, – нетерпеливо дернула уборщица вертушку, вахтер нажал педальку, она вышла за проходную и быстро пошла по улице.

Пройдя с полквартала, Галина Федоровна замедлила шаг, потом остановилась, вернулась к телефонной будке, зашла в нее и сняла трубку. Звонок можно было сделать без монетки, она набрала короткий номер.

– Дежурный Первого отделения, лейтенант Потапов, – тут же ответил ей стальной, как у робота, голос.

Галина Федоровна встрепенулась.

– Я звоню вам з комбинату питания, там в морилке лежить труп, – коверкая слова выпалила она в трубку.

– Представьтесь, пожалуйста. Назовите вашу фамилию, – властно потребовал голос с той стороны, чем окончательно напугал уборщицу.

Отвечать милиционеру она не стала. Аккуратно, будто держала в руках гранату, уборщица повесила трубку и вышла из телефонной будки.

Вадим в это время как раз вернулся в «Разделку». В кабине Газика он замерз, хотел немного согреться. Время ожидания Ашота истекло, он посмотрел на часы, потом на двери холодильника. Сидеть в комнате, где лежит труп, не хотелось, Вадим задумался.

– Сам вывозить жмурика не стану, – рассудил он, – В будку перетащить могу. Ашот приедет и уже сразу поедем.

Он открыл морозилку, вытянул труп, положил на пол. Задеревенелое тело не вызывало у него прежней брезгливости. Вадим подхватил жмурика под мышки, протащил по полу, потом по ступенькам грузового входа к своему Газику.

Уложился он в пару минут, и труп гебиста переместился из холодильника «Разделки» в продуктовую будку. Вадим отдышался, повесил на ее двери навесной замок. Он всегда их запирал, поступил так и в этот раз.

Начал моросить дождь. Вадим поднял воротник и хотел вернуться в теплую комнату. Он сделал шаг к дверям Пищекомбината, но тут же прижался к будке Газика.

Мимо грузового двора с включенными мигалками проехал милицейский бобик, завернул к проходной и там остановился.

В тишине ночи Вадим расслышал, как хлопнули двери бобика. Милиционеры пошли на проходную. Возвращаться в такой ситуации на Комбинат было опасно, Вадим перебежал под навес и спрятался там среди ящиков деревянной тары.

Кира к этому времени вернулась домой, приняла душ, зашла в спальню. Леонид Семенович развалился на кровати и, похабно улыбаясь, поманил ей рукой. Пьяный муж желал секса.

– Иди к черту, – отшила его Кира, – и вообще спать давай в кабинет. Терпеть не могу твои пьяные приставания. Будешь потом храпеть тут до утра.

– Ну, – обиделся Леонид Семенович, – это уже измена супружескому долгу, – встал он с кровати и побрел из спальни в салон.

Там зазвонил телефон, но он его брать не стал.

– Это тебя, – выкрикнул он жене, – мне в такое время не звонят.

Кира подошла и сняла трубку. Звонил вахтер Пищекомбината.

– Кира Юрьевна, извините, что так поздно, – начал он оправдываться, – Тут такое дело, милиция приехала. Взяли ключи от комнаты, где холодильники, и сами туда пошли. Я не мог не дать им ключей, сами понимаете, милиция.

Внутри у Киры ёкнуло, но она сдержалась.

– Вернутся, набери меня. Я с ними поговорю, – коротко ответила она вахтеру, положила трубку на рычажки аппарата и присела на стул.

Милиционеры прошли в «Разделку», открыли холодильники. Тот, что был помоложе, поднялся, где висели туши, стал их раздвигать, осматривая пространство. Старший просто сдвинул во втором морозильнике бак с фаршем, кроме него там ничего не было.

– Пусто, – выкрикнул первый милиционер, вышел из холодильника, растер замерзшие ладони.

– Я так и подозревал. Ложный вызов, – заглянув между туш процедил старший, – Шутников у нас хватает, – захлопнул он холодильник.

– Во дворе надо бы глянуть, – младший по званию тронул грузовую дверь на улицу, она оказалась не заперта и открылась просто так.

Свет из открытой двери упал на тару под навесом. Вадим вжался в стеллаж из ящиков и едва не завалил их. Милиционер передумал выходить под моросивший дождь, остановился в проёме.

– Завтра с утра, если скажут, еще раз приедем, – сообщил он напарнику и закрыл дверь.

Чертыхая шутников-доброжелателей, милиционеры направились к проходной.

– Штрафовать надо за такие дела, на десять окладов, – мрачно бурчал старший мент.

– Не, сразу расстрел. Как в тридцать седьмом. Один на другого капнул – того «иди сюда», потом первый на второго донос пишет. И все при деле, – рассмеялся милиционер помоложе.

Они подошли к вахтеру, тот передал им трубку: увидев возвращающихся ментов, он, как и обещал, набрал Киру.

– Наша начальница, Кира Юрьевна. Поговорите с ней, – попросил их вахтер.

Старший милиционер говорить не захотел. Кире ответил младший по званию.

– Лейтенант Потапов, – четко представился он и коротко объяснил причину визита на комбинат.

– Ничего не подтвердилось, никаких трупов нет… Хотя есть, конечно, пять штук, но все хрюшки, – пошутил он, придав своему ответу мягкости.

Кира повесила трубку.

– Слава Богу, успели вывезти, – проронила она, – И опять Ашот. От него больше вреда, чем реальной пользы.

Кира отправилась в спальню, размышляя как поступить со своим замом. Ашот же в это время зашел через грузовые ворота во двор Пищекомбината, аккуратно прикрыл их. Свою Волгу он оставил, не доезжая до них метров двести. На всякий случай. Светиться на машине у Комбината он не стал.

Дождик закончился, и он, мягко ступая, направился ко входу «Разделки».

– Эй, Ашот, туда нельзя, – услышал он тихий оклик из-за сложенных под навесом ящиков.

Ашот остановился.

– Давай сюда. На комбинате менты.