Странник

Я подался вперед и, стараясь не пропустить ничего существенного, подробно описал наше с Чикитой посещение дома великого физика. Периодически я бросал взгляды на свою подружку, которая в такт утвердительно покачивала головой, тем самым как бы подтверждая истинность моих слов. Когда я закончил, Поводырь встал и несколько раз прошелся по залу, размышляя над тем, как это все можно интерпретироварть и использовать на благо общего дела. Наконец, он встал как вкопанный и произнес то, что, по крайней мере, я никак не ожидал услышать:

– Ни хрена не понимаю! – откровенно выпалил он. – Но, признаться, я доволен. Конечно, не стоит злоупореблять этими препаратами, но в принципе, если это будет необходимо…

– Я думаю, что в какой-то момент – да, – поспешил вставить я нужную реплику. – Даже, если ты считаешь это небезопасным, разве есть смысл останавливаться: я ведь все равно – лишь один большой эксперимент, разве не так?

Мой друг как-то подозрительно посмотрел на меня:

– Один большой эксперимент? Я не уверен. Тогда мы тоже все – одни большие эксперименты…Хотя, возможно, что так оно и есть.

Какое-то время мы дружно молчали, наконец я не выдержал и снова спросил:

– Поводырь, и все же мы были там или нам все это показалось?

– То же самое хочется спросить и у вас: вы были там или?.. В инструкции о применении к «Расширителю мозга» говорится, что препарат способствует временной реструктуризации мозга в соответствии с данной ему установкой при одновременном изменении окружающей реальности в соответствии с заданными параметрами. Изменяется ли при этом сама реальность или все это является лишь плодом воображения, я не знаю. Собственно, когда мы это поймем, точнее, если мы это поймем, мы сумеем вплотную приблизиться к ответу на вопрос: как устроено наше мироздание и, соответственно, откуда ты к нам пришел. Хотя раз ты к нам откуда-то, как ты считаешь, пришел, значит, меняется сама реальность…

– Или она не такая, какой кажется на первый взгляд!

– Может, и так, – согласился со мной Поводырь, – в любом случае, нам нужно отыскать ту дверь, через которую ты вошел, где бы она ни находилась!

По моему телу прошла легкая дрожь.

– Когда мы найдем эту дверь, надеюсь, ты не выставишь меня за нее?

– Конечно нет, Странник. Обещаю. Но, возможно, – задумавшись на мгновение, добавил он, – одну-две просьбы я попрошу тебя выполнить.

– В любое время, Поводырь, хоть сейчас! – вскочил я со своего места.

– Не торопись! Сейчас ты не готов. Прежде всего, ты должен набраться знаний и житейской мудрости, ну и, разумеется, наполнить твою собственную реальность таким образом, чтобы она приняла более-менее ясные очертания и стала доступной для понимания других. Кстати, на сегодня у меня есть для тебя одно очень интересное предложение. Ты готов?

– Конечно. Можно только я возьму с собой… – посмотрел было я в сторону Чикиты.

– Нет.

Не помню, возможно, я забыл рассказать вам о том, что в какой-то момент мы договорились с Поводырем о том, что я не таскаю за собой повсюду свою подружку. Это было печально, но как постепенно я стал понимать, справедливо, поскольку не во всех местах, даже в такой дружелюбной стране, как Панама, это было уместно.

– Окей, Поводырь, у меня есть десять минут: я переоденусь и дам Чиките домашнее задание?

– Хорошо, – ухмыльнулся он и добавил: – я жду тебя в машине.

Я забежал в свою комнату огромных размеров, оборудованнную на самом высоком уровне, вынул из шкафа свеженькую рубашку цвета панамского утра, кремовые хлопковые брюки и совершенно невесомые ботинки со слегка заостренными носами. Честно говоря, эти заостренные носы были противны моему естеству, но Поводырь объяснил мне, что сейчас это модно, и, хотя я не очень точно понимал значение этого слова, как всегда без тени сомнений поверил своему новому другу и смирился с этим обстоятельством. Как бы то ни было, войдя к Чиките с уже готовым для нее заданием в голове, я был встречен восторженным возгласом, отдаленно напоминающем английское «Wow!», что могло означать только одно: мой волшебный прикид ей понравился.

– Я скоро вернусь, – потрепал я по голове мою ученицу, – а пока – вот тебе небольшое задание, – с этими словами я протянул ей обыкновенную закрытую колпачком шариковую ручку и лист бумаги, – догадайся, для чего нужны эти предметы и как их можно использовать по назначению! Если у тебя получится, я приготовлю тебе потрясающий фруктовый салат. Своими руками. Уж не знаю, которое из двух моих обещаний понравилось Чиките больше: фруктовый салат или своими руками, но, не медля ни секунды, она схватила переданные ей мною предметы и приступила к их тщательному изучению всеми доступными для нее способами.

Спустившись на скоростном лифте, я вышел из подъезда и попал в шумную суматоху города. Только что закончился рабочий день у сотрудников многочисленных офисов, и они целыми толпами заполняли и без того оживленные улицы Панама-Сити, превращая их в бурлящие реки из людей и машин. При всем этом многообразии, не лишенном, я бы даже сказал, некоторого лоска, автомобиль, точнее, белоснежный лимузин Поводыря все же ярко выделялся на этом глубоко экспрессионистском фоне. Мой наставник сам сидел за рулем и жестом пригласил меня сесть рядом на переднее сидение.

– Можно, я поведу машину? – неожиданно спросил я сквозь наполовину приспущенное стекло передней двери.

– А ты умеешь? – с недоверием посмотрел на меня Поводырь.

– Кажется, да, – мысленно перебирая загруженную в меня при появлении на свет информацию, ответил я, – я хорошо умею водить автомобили, вертолеты, самолеты и неплохо катаюсь на лошади.

Последнее удивило и меня самого.

– Ладно, – мой новый друг только и пожал плечами и уступил мне место, расположившись, как мне показалось, на всякий случай, рядом.

– Да тут всего две педали – класс! – крикнул я и что было силы нажал на газ.

Как мне потом поведал свои ощущения Поводырь, такого оцепенения он не испытывал довольно давно, а запах паленой резины еще долго смешивался с запахом его, да и моего тоже, очень дорогого одеколона.

– Ты что очумел?! Тормози! – грозно рявкнул на меня мой старший товарищ, но я уже и сам понял, что допустил некий перегиб и заметно сбавил обороты, чем ненадолго, а именно до следующего светофора, несколько успокоил окружавшую нас публику.

– Прости, Поводырь, я не думал, что она такая резвая, – признался я и, постепенно принаравливаясь к крутому нраву автомобиля, уверенно проехал на красный свет, едва не зацепив двух лихих патлатых мотоциклистов.

– Ты дальтоник? – видя, что я постепенно прибираю к рукам тайные нити управления этой малышкой, чуть более спокойным тоном поинтересовался Поводырь.

– Может быть, да, а может быть, и нет, – ответил я. – Я просто не знаю, что этот такое.

– Понятно. Ты различаешь цвета?

– Конечно.

– Какой свет горит впереди?

– Зеленый.

– Ну, Слава Богу, – с облегчением выдохнул мой учитель. – А с правилами дорожного движения ты знаком?

Мысленно я залез на самую запыленную полку моего недавно разбуженного сознания, порылся там какое-то время, но так ничего и не обнаружив, честно признался:

– Нет, не знаком.

– В таком случае нам лучше поменяться местами, – резонно предложил он, с чем я вынужден был согласиться, хотя, как вы понимаете, делать мне это совсем не хотелось.

Нет худа без добра – оставшуюся часть пути мы проделали без происшествий под веселую музыку очень популярной здесь группы «Sobrevivientes». В моих ушах до сих пор звучит звонкий голос солистки Сандры Сандовал:

Estoy cansada ya

Que tu me digas

Que te molesta

Que te lastima

Cuando salgo a pasear

Con mis amigas…

И, наконец, подъехали к очень, по крайней мере, с виду веселому заведению с романтичным названием: «Fresa», то есть, попросту говоря, «Клубничка». «Сейчас я наемся ягод по самое небалуйся», – резонно предположил я, как в общем-то на самом деле и получилось. Заведение оказалось закрытым клубом, членом которого Поводырь являлся с декабря две тысячи… хотя какая, собственно, разница, с какого года Поводырь являлся членом этого клуба! Главное, он привел меня сюда и окунул в атмосферу настоящей красоты и чувственных наслаждений.